Lady of the Dawn

Кэролайн вздрогнула от неожиданно громкого птичьего уханья, раздавшегося прямо над ухом, и, бездумно вытирая руки о брюки, пристально огляделась в поисках его источника. Деревья Тёмного леса, как его прозвали в народе, тихо шумели слева от неё, переговариваясь друг с другом шелестящими шепотками. Со стороны деревни не доносилось ни единого шороха, как и из ее собственного дома. Похлопав по шее толкнувшую её носом в плечо лошадь, она пожала плечами и списала всё на свою буйную фантазию. Поправив повод, она вновь потянула гнедую красавицу на себя, заставляя её тащить дальше вспахивающий землю плуг. Наблюдающая за ней из окна дома Лиз только вздохнула и прикрыла глаза. Её дочь уже не была той маленькой смешливой девочкой, срывающей большую часть уроков в школе своими неудобными учителям вопросами. Теперь это взрослая девушка с золотистыми волосами, доходящими ей до плеч, и глубокими аквамариновыми глазами. Произошедшие после встречи с Давиной события наложили на неё глубокий отпечаток, и Лиз, вспоминая их, каждый раз мысленно просила у дочери прощения. Меньше, чем через год после визита Фиолетового мага, у Кэролайн случился первый магический выброс. Лиз знала, что то, что она делает — запечатывание магии внутри тела будет иметь свои последствия. Но не подозревала, что такие. В ту ночь, у девочки резко поднялась температура. Почти сразу она впала в беспамятство и покрылась испариной. Когда Лиз поняла, что если ничего не сделать, то Кэролайн попросту сгорит изнутри, то приняла единственно пришедшее ей в голову решение. Приоткрыла так называемую дверь в ее подсознание, что создало крошечную прореху в сдерживающем её магию заклинание. На этой прорехи оказалось достаточно, чтобы высвободившаяся из плена сила невидимой волной прошлась по всей Авлии, заставляя каждого, обладающего хоть каплей магии, задрожать от мощи энергетического потока. Вампиры были в поселении уже на следующее утро. Полный ужаса крик Бонни, которую просто нашли прежде, чем Кэролайн, до сих пор стоял в ушах у Лиз. Она до сих пор не могла сдержать дрожь при воспоминании о том, как девочка судорожно хваталась за её юбку, а вампиры со смехом отдирали её и заталкивали в карету. А вспоминать о смерти Шейлы Лиз и вовсе не могла. Ее казнь происходила на глазах у всех жителей деревни, в том числе и всех детей, достигших сознательного возраста. Это было личным распоряжением Кола Майклсона, который хотя лично и не приехал, но указания дал довольно подробные. Лиз судорожно вздохнула, невольно вспомнив полную нежности улыбку Шейлы посланную плачущей Кэролайн, которую наравне с остальными детьми заставили смотреть на её смерть. С того момента Кэролайн даже при желании больше не могла никого вылечить, даже себя. Учитывая, что теперь она не могла сотворить ни одного даже самого простейшего заклинания, школу Кэролайн захотела оставить, и Лиз не стала ее отговаривать. Все равно до этого она ходила туда для галочки, чтобы не привлекать к себе внимания, теперь же и в этом не была смысла. С тех пор Кэролайн практически ни с кем не общалась, проводя все свободное время за книгами, либо же в Тёмном лесу. Когда Кэролайн в первый раз попросилась туда, Лиз отговорила её. Но с каждым днём, видя какие полные тоски взгляды она кидает на деревья, Лиз постепенно сдавала свои позиции и в итоге совсем сдалась, решив довериться интуиции Белого мага, которая в отличие от магии никуда не исчезла. Так что теперь прогулка по лесу была для Кэролайн одним из повседневных способов развеяться. С момента последней инспекции, прошедшей пару месяцев назад, Лиз начала всерьёз задумываться над тем, чтобы понемногу обращать вспять своё заклинание. Основанное на связи между матерью и дочерью, оно требовало немало времени для полного снятия. Но Кэролайн неожиданно резко воспротивилась. Сказав, что жизнь простого земледельца куда приятнее, чем жизнь в подчинении у вампиров, она и слышать не захотела о миссии Белого мага и его возможностях. — Хватит, мама, — полушутливо сказала она тогда. — Ну какой из меня Белый маг? Вся моя магия заканчивается на хороших урожаях картошки, и мне этого вполне достаточно. Выйду замуж за кого-нибудь, да хоть за Тайлера, и буду всю жизнь припоминать ему, как его чуть не съели белки в семь лет. Чем не прекрасная жизнь? Лиз тогда только беспомощно всплеснула руками. Она попыталась объяснить дочери, что Белый маг не служит никому кроме себя и людей, что его силы — есть суть сама Жизнь, но Кэролайн тогда только усмехнулась, ответив, что Майклсоны вряд ли будут очень рады объявившемуся незнамо откуда «независимому» Белому магу, служащему людям, а не им. Течение её мыслей неожиданно прервал опустившийся перед ней конверт. Недоуменно нахмурившись, Лиз бросила мимолётный взгляд на продолжавшую работать за окном Кэролайн и распечатала письмо. Быстро пробежав по строчкам глазами, она побелела и, дочитав до конца, горестно прикрыла глаза. Простояв так несколько секунд, она привела сбившееся дыхание в норму и поднесла бумагу к горящей свече. Бездумно следя за бегло расползающимся по письму желтому пламени, она аккуратно положила его в железную вазочку, чтобы догорало там, и почувствовала внезапно воцарившееся внутри спокойствие. Она знала, что все так и кончится. Предчувствовала, хотя и не хотела верить. Лиз величаво тряхнула волосами и неторопливо вышла из дома, идя на задний двор. Заметив её приближение, Кэролайн остановилась и улыбнулась, отрывисто отбросив со лба волнистую прядь. Лиз остановилась подле неё и ласково вытерла испачканную в земле щеку. — Солнышко моё, я очень тебя люблю, — тихо сказала она. — Ты ведь знаешь это? — Конечно, — нахмурившись, ответила девушка. — Я тоже тебя очень люблю. Что-то не так, мам? — Нет-нет, все в полном порядке, — тут же замотала Лиз головой и, сложив руки на груди, проговорила: — Я тут захотела испечь пирог с дикой малиной к обеду. Не соберёшь мне ягод? — Да, конечно, — все ещё хмурясь, кивнула Кэролайн и с подозрением протянула: — Мам, точно все хорошо? — Да, милая, я просто резко захотела пирога с этими до несправедливого вкусными ягодами, не смей смеяться надо мной, — закатив глаза, пробормотала Лиз. Кэролайн не сдержала смешка, но немного расслабилась. — Хорошо-хорошо, я поняла. Сейчас, я только Лору распрягу и… — Я распрягу её, не переживай, — перебила её Лиз и невинно хлопнула глазами. — Ну очень хочется. — Ладно, — качнула головой девушка и распустила доходящие до плеч волосы. — Собирать на один пирог, или сегодня испечём два? — Давай на два, — кивнула Лиз и вдруг нерешительно сказала: — Кэролайн… Помнишь, я тебе рассказывала легенду о двух половинках? — Конечно, — уже собравшаяся уходить, Кэролайн с удивлением остановилась. — Я ведь потом до пятнадцати лет мечтала о том, чтобы найти свою половинку и стать с ней единым целым… — Да, — женщина замялась и взглянула на неё внезапно посуровевшим взглядом. — Не забывай её, ладно? — Так, мам, что происходит? — Кэролайн сложила руки на груди, обеспокоенно смотря на мать. — Ладно, кое-что действительно случилось. Я получила письмо от своей старой подруги, она рассказала мне новости о происходящем в столице. Но я не расскажу тебе ни слова, пока ты не принесёшь мне моих ягод, — Лиз в таком же упрямом жесте сложила руки на груди, и Кэролайн фыркнула. — Серьезно, милая, это уже жестоко с твоей стороны. — Смотри, ты обещала, что всё расскажешь, — указав на неё пальчиком, ответила девушка и, взяв небольшую корзинку, пролезла между горизонтальными балками забора, идя к кромке леса. Лиз грустно улыбнулась ей вслед. Кажется, это будет первым и последним разом, когда она нарушит данное дочери слово. Дождавшись, пока Кэролайн исчезнет за стволами деревьев, Лиз распрягла лошадь и, отведя ее за забор, не крепко привязала. Отстранённо подумав о том, что поселение сейчас было практически пустым из-за выкосившего людей голода, она даже порадовалась. Меньше крови на её собственных руках. Возмущение магических вибраций из-за открывающегося портала Лиз ощутила сразу. Стоя на веранде своего дома, она невольно вспомнила, как много лет назад именно здесь они с Шейлой гадали над тем, что же лучше для их детей. При воспоминании о старой подруге, которую жестоко убили на её и дочери глазах, Лиз впервые за последние восемнадцать лет позволила ненависти затопить сознание. Бледные до этого руны на её плечах загорелись яркой зеленью. Заботливая мать и жена исчезла. Теперь на её месте стоял Боевой маг Зеленого ранга. — Аника, — с мягкой полуулыбкой протянула она, заметив приближающуюся к ней в окружении двух десятков вампиров Фиолетового мага. — Сказала бы, что ты неплохо сохранилась, да, боюсь, совру тебе в лицо. Аника гулко рассмеялась и развела руки в стороны — мол, что же поделаешь. На самом деле выглядела Аника потрясающе, и она прекрасно знала об этом. Ее тёмно-красные волосы трепетали от сильных порывов ветра, но она, кажется, не обращала на это никакого внимания, с неподдельным интересом разглядывая Лиз своими карими, почти чёрными глазами. Она была одета в чёрное, наглухо закрытое платье, и только квадратный вырез под высоким воротником открывал молочно-белую кожу грудной клетки, на которой находились фиолетовые руны. — Не могу сказать о тебе того же, Лиз, — ответила та в свою очередь, лукаво улыбнувшись и при этом пронизывая её ледяным взглядом. — Ты выглядишь прекрасно, особенно если учитывать, что дважды рожала. Кстати, где твоя дочь? Она не хочет поздороваться с гостями? — Ты явно не знаешь, кто такой гость, Аника. Я объяснила это своей дочери в её четыре года, но тебе могу объяснить и сейчас. Видишь ли, гость — это тот, кого пригласили. Тот же, кто пришёл без приглашения, зовётся невоспитанным хамлом. Аника холодно усмехнулась. — Как всегда острая на язык Лиз Форбс. Но довольно. Где твоя дочь, Лиз? Клаус требует к себе Белого мага. — А у Клауса ничего не треснет? — иронично спросила Лиз. Стоящие вокруг Фиолетового мага вампиры зашипели от ярости. Светловолосая дёрнула уголками губ. — Да и раз уж на то пошло… Белый маг родилась на территории Авлии, а значит Клаус имеет на неё… А, точно. Ровно ничего. Никаких прав. Можете передать ему, что Белый маг будет говорить только с Колом Майклсоном — своим законным Королём, либо его Фиолетовым магом. — Ты не поняла, Лиз, — улыбка Аники застыла. — Это не просьба. Выдай нам свою дочь и, возможно, твой настоящий Король сжалится над тобой. — В аду я видела его жалость, — прорычала Лиз, гневно блеснув глазами. Зеленые руны на ее плечах полыхнули. — Можешь передать ему, чтобы он засунул её себе в зад. Кажется, это была последняя капля для спутников Аники. Коротко зарычав, один из вампиров бросился к Лиз, но она уже сделала шаг назад, переступив порог своего дома, и тот лишь врезался в невидимую преграду. Лиз сочувствующе поцокала. — Должно быть, это крайне неудобно — не иметь возможности зайти без приглашения. — Предупреждаю в последний раз, Лиз, — напряжённо проговорила Аника, но Лиз неожиданно перебила её: — Что-то ты стала делать много предупреждений, это несколько непохоже на тебя, Аника. Помнится, ты спрашивала лишь раз, если вообще спрашивала прежде, чем бить на поражение. Что же изменилось? Ааа, — с улыбкой протянула она на яростное скрежетание зубов красноволосой. — Клаус дал тебе команду спрятать коготки. Неужели он надеется, что если ты оставишь меня в живых, Белый маг будет благосклонна к нему? Поверь, я воспитала её достаточно правильно, так что она и не подумает встать на его сторону в этой войне… — Довольно! — хлёстко выкрикнула Аника, и с её поднятых рук сорвались фиолетовые молнии, ударяя в стены дома. — Ты промазала, — вежливо заметила Лиз, с интересом наблюдая за стремительностью распространения огня по всему строению. — Я никогда не промахиваюсь, ты ведь знаешь, — усмехнулась красноволосая в ответ и кивнула вампирам. — Как только она выйдет из дома, хватайте её и заковывайте в цепи. — Интересно, — протянула Лиз, но вдруг закашлялась от разъедающего лёгкие дыма. Поморщившись, она создала вокруг себя щит и хрипло продолжила с предвкушающей улыбкой: — Насколько зол будет Клаус, когда ты придёшь к нему с провалом? — Приготовьтесь, — сквозь зубы выдохнула вампирам Аника. Семеро мужчин подошли так близко к двери, как это позволял огонь. Один из них держал наготове цепи с руническими символами. Лиз машинально подняла голову на треск сгораемого дерева и проследила, как обвалившаяся сверху балка упала на прозрачную поверхность щита вместо её головы. — Скажите, мальчики, — тихо проговорила она, чувствуя спиной обжигающий жар уже подступившего к ней вплотную, несмотря на магическую защиту, огня. — Вы хоть раз имели дело с Боевым магом? — судя по тому, как они нервно переглянулись между собой, ответ был отрицательным. Лиз улыбнулась ещё шире. — А с Боевым магом, вошедшим в состояние «бой насмерть»? Аника смертельно побледнела и уже открыла рот, чтобы что-то сказать, как вдруг руны на плечах Лиз полыхнули яркой зеленью и мгновенно начали расползаться по всему её телу. В раскрытых ладонях стремительно нарастали боевые пульсары белого — из-за переизбытка энергии — цвета, и Лиз кровожадно улыбнулась в панике пятящимся, но не отводящим от неё в ужасе раскрытых глаз вампирам. — За моего сына и мужа, — прорычала она и лёгким движением пальцев отправила один боевой пульсар в Анику, а второй в наибольшее скопление вампиров. Аника едва успела создать щит, как раздался чудовищной силы взрыв. Она рухнула на колени, чувствуя, как загудела под ногами земля, и направила всю энергию на собственную защиту, отчего ее ладони буквально засияли фиолетовым, но этого все равно едва хватало на то, чтобы поток разрушительной магии не превратил её в скопление атомов. Взрывная волна смерчем разнеслась по всей округе, сметая любые жилые постройки и уничтожая все живое на своём пути. Мощь Зеленого мага и так было трудно переоценить, а мощь Зеленого мага в состоянии «бой насмерть»… За витающей пылью в воздухе едва можно было различить солнце. Фиолетовый маг, пошатываясь, поднялась с колен и огляделась, отрывистым движением вытерев струйку крови, побежавшую из носа. От её спутников не осталось даже костей. Значит девчонки Белого мага здесь и не было, а у неё самой теперь нет сил даже на то, чтобы отправить письмо, о создании портала в Галтанию и вовсе говорить нечего. Аника в ярости искривила губы и, сжав кулаки, закричала на мелкие камни — всё, что осталось от дома Лиз Форбс и от неё самой.

***

Кэролайн неторопливо шла по лесу, искренне наслаждаясь исходящими от поистине древних деревьев низкими вибрациями. Могучие стволы росли столь близко друг к другу, что, порой, не было не единой возможности пройти вперёд, и тогда она шла вдоль «стены», пока наконец не находила просвет, а с ним и возможность продолжить изначальный путь. Но случались и широкие места, идти по которым было одно удовольствие. В таких местах росли самые старые деревья, один змеевидный корень которого был с ее рост. Диаметр ствола же и и вовсе не поддавался расчетам. Она до боли любила сидеть в корнях таких деревьев и просто размышлять. В такие моменты Кэролайн и думать забывала про магов, предназначения, миссии и прочую чепуху. В такие моменты она была лишь крохотной букашкой, чья жизнь была мимолётным мгновением в сравнении с жизнью древесного великана. Однажды в детстве на вопрос матери о том, что она делает, Кэролайн, не задумываясь, ответила: «разговариваю». И она действительно разговаривала с ними, но… не словами. Это был словно безмолвный обмен информацией. Она мысленно рассказывала о случившихся с ней событиях, и иногда, далеко не всегда чувствовала ответные вибрации. Тихие, едва заметные, но вибрации. И в такие моменты Кэролайн ощущала, как любые терзающие ее душу тревоги пропадают, а на их месте остаётся спокойствие и гармония. Иногда на своём пути она встречала кого-то из животных: оленя или лисицу, но те сразу убегали, стоило ей попытаться подойти к ним. Единственные, кто её по какой-то причине не боялся, были белки. Эти рыжехвостые грызуну путешествовали у неё на плече от и до самой границы леса, шумно щёлкая орешки, либо поедая ягодки под ее ухом. А иногда даже делились с ней своими припасами, за что Кэролайн всегда была искренне благодарна. Но вот уж кого она точно ни разу не встречала, и в чьё существование упрямо отказывалась верить — так это чудовищ, о которых только и говорили местные жители. Ну, те из них, кто еще был жив. Кэролайн невольно вздохнула, аккуратно отводя веточку от своего лица. Последние пять лет их поселение и близко не было похоже на то, каким оно было во времена её детства. И хотя Авлия не вступила в совсем недавно начавшуюся войну между Галтанией, Мергией и Редонией, их страна все равно усиленно наращивала темпы экономического производства. Настолько усиленно, что те люди, которым повезло выжить после нападений одиночных вампиров и не оказаться в числе рабов, отсылаемых в Редонию в виде налога, умирали от голода. Судя по слухам, инициатором такой спешки была Верховный маг Авлии, которым несколько лет назад стала Бонни Беннет. Но Кэролайн в эти слухи упорно отказывалась верить. Как бы то ни было, сейчас в их деревни проживало всего несколько семей, которым ещё хоть как-то удавалось удерживаться на плаву. В городах ситуация была не лучше, если не хуже, так что уезжать туда в поисках работы или еды не было никакого смысла. Но отчаяние и голод и не на такое могут толкнуть людей… Из мрачной задумчивости её вывел тихий шелест крыльев, и Кэролайн с восхищением посмотрела на чистейше белую сову, приземлившуюся перед ней на одну из веток. — Здравствуй, — с улыбкой сказала она, и птица по очереди мигнула янтарными глазами. Кэролайн вдруг сощурилась и протянула: — Я тебя знаю. Это ведь ты прилетала ко мне, когда я была ребёнком, верно? Ты садилась на подоконник в моей комнате и наблюдала, как я играю. Птица согласно ухнула. — А все совы такие… сознательные? — хмуро протянула она, и сова возмущённо заухала на неё. Кэролайн со смешком вскинула руки. — Ясно, я поняла, ты такая одна. Что ж… Возмущение вибраций откуда-то издалека Кэролайн почувствовала сразу. На миг замерев, она непонимающе обернулась, словно прислушиваясь. Вспомнив, что чувствовала то же самое в момент открытия портала Давиной одиннадцать лет назад, она вдруг побелела и, выронив корзинку, со всех ног бросилась обратно. Не замечая хлеставших её по лицу веточек, Кэролайн в какой-то момент зацепилась за торчащий корень и кубарем покатилась вниз в какую-то низину. Задыхаясь и не слыша ничего из-за стучащего в ушах сердца, она вскинула голову и, прикинув, что ей осталось совсем немного, начала взбираться вверх по усыпанному опавшей листвой пологому склону. В спешке отбрасывая в сторону крупные комья земли, она почувствовала, как паника начинает накрывать её с головой. Порталы никогда не приносят за собой ничего хорошего. Наконец добравшись до верха, Кэролайн уже метнулась в сторону своего дома, как вдруг натолкнулась на прозрачную преграду. Барьер. — Какого… — ошарашено начала было она, невольно сделав шаг назад, и в этот момент кто-то резко дёрнул её за руку, увлекая за собой. Кэролайн взбрыкнула, пытаясь вырваться, но её все же толкнули за дерево и, закрыв рот рукой, прижали к стволу всем телом. Она не видела кто это был, и вообще ничего видела, кроме кусочка серого дорожного плаща, но точно знала, что это не её мама, которой сейчас нужна была её помощь — она чувствовала это. Вновь попытавшись оттолкнуть от себя обладавшего явно не человеческой силой человека, Кэролайн вдруг задохнулась из-за буквально взорвавшихся энергетических потоков. Перестав различать где реальность, а где её собственные ощущения, она схватилась за голову и закричала от боли. Даже не почувствовав того, как дерево к которому она была прижата спиной, сломалось пополам из-за пронёсшейся ударной волны, Кэролайн мечтала лишь о том, чтобы разрывающая все её существо боль закончилась. Сверху на её вцепившиеся в собственные волосы руки вдруг легли чьи-то ещё, и она ощутила, как что-то мягкое постепенно распространяется внутри неё от этих прикосновений, защищая от ставших смертоносными магических потоков. Рвано выдохнув несколько раз, когда боль исчезла окончательно, Кэролайн подняла полный растерянности взгляд на, без сомнения, своего спасителя. Обладатель серого плаща из на удивление мягкой шерсти отошёл от неё на один шаг и снял скрывающее лицо капюшон. Спаситель оказался спасительницей. Это была средних лет женщина. Похожие на её, только чуть более светлые волосы мягкими волнами окаймляли резкие черты лица. Большие карие глаза светились мудростью прожитых лет, и Кэролайн невольно задержала дыхание, увидев невероятный груз сожаления на их дне. — Кто вы такая? — дрогнувшим голосом спросила она, медленно поднимаясь на ноги. — Та, кто спас тебе жизнь, — мягко ответила женщина. — Мама, — тоненько воскликнула Кэролайн, на миг задержав дыхание от осознания причины неожиданно поселившейся внутри неё пустоты, и уже бросилась в сторону дома, да так и замерла. Все вокруг неё было превращено в щепки, либо полностью уничтожено. Деревья, чей возраст насчитывал не один век, были попросту сломаны пополам. Кэролайн в изумлении оглянулась вокруг себя, пытаясь нащупать хоть чей-то энергетический поток, но так и не смогла почувствовать кого-то живого поблизости. Задохнувшись, она прислонила ладонь ко рту и ощутила что-то мокрое на подушечках пальцев. Кровь. Быстро прислонив обе руки к лицу, она вздрогнула, осознав, что все её лицо было в кровавых дорожках. — Нет, — тихо выдохнула она, полным ужаса взглядом посмотрев на виднеющийся за сломанными деревьями пустырь. Пустырь, на месте которого должен был стоять её дом. — Нет-нет-нет… Кэролайн как во сне прошла несколько шагов в ту сторону, как вдруг снова натолкнулась на барьер. — Пустите меня, — яростно воскликнула она, обернувшись, но женщина только покачала головой из стороны в сторону, и Кэролайн в отчаянии заломила руки. — Прошу вас, там моя мама, я должна идти. — Твоя мама мертва, дитя, — тихо ответила ей женщина, полным жалости взглядом смотря на вздрогнувшую от её слов Кэролайн. — Мне очень жаль, но ты уже ничем не сможешь ей помочь. — Нет, — она гневно замотала головой, отказываясь это слышать. — Нет, она жива и ей нужна моя помощь. Пустите меня. — Не могу. Твоя мать пожертвовала собой, чтобы спасти тебя. Отпусти я тебя сейчас и её жертва будет напрасной, — со стороны деревни раздался полный ярости крик, и женщина бросила в ту сторону нервный взгляд. — Идём. Нам надо спешить, пока те, кто пришли за тобой, не обнаружили тебя. — С чего вдруг я должна вам верить? — вновь задрожавшим голосом спросила Кэролайн, вырвав свою руку из ее и сделав шаг назад. — Откуда мне знать, что вы не… с ними? Кто вы вообще такая? Женщина сощурилась и сухо ответила: — Мое имя тебе вряд ли о чём-то скажет. Но, возможно, тебе знакомо имя Давина Клэр? — Вас прислала Давина? — Да, и если мы не поторопимся, юная Белый маг, которая зачем-то запечатала свои силы, то станется так, что, послав меня сюда, Давина рискнула совершенно напрасно. Потому что те, кто напал на твою мать вот-вот найдут тебя. Кэролайн в панике огляделась, но все также не увидела никого живого. Остановив полный боли взгляд на виднеющееся вдалеке голой земле, на месте которой ещё несколько часов назад стоял её дом, она поморщилась, чувствуя побежавшие из глаз слезы. Мама. Её мамы больше нет. Нет ласковых рук, обнимающих ее по вечерам. Нет добрых глаз, глядевших на неё с любовью и пониманием. Нет мягких волос, с которыми она любила играть в далеком детстве. Ничего этого больше нет. Она с шумом втянула носом воздух, отрывисто вытерла слезы и приказала себе успокоиться. Мама всегда говорила, что в трудные времена выживают только сильнейшие. И Кэролайн выживет. Назло всем. Жертва ее матери ни за что не будет напрасной. Кэролайн повернулась к терпеливо ждущей её решения незнакомке и твёрдо сказала: — Я пойду с тобой. — Хорошо. Я смогу скрыть нас от твоих недоброжелателей, но… — Мой недоброжелатель — маг Фиолетового ранга, — перебила её Кэролайн. — Я узнала эти вибрации при открытии портала. Но если это не Давина, то значит за мной приходила Верховный маг Галтании, верно? — Верно, — согласно качнула головой женщина, смотря на неё с любопытством. — Это была Аника Коэн. — Как ты сможешь скрыть нас от Фиолетового мага? — скрипнув зубами, быстро спросила Кэролайн. Аника Коэн. Она запомнит это имя. — Кто ты такая? Впервые за их встречу незнакомка улыбнулась, и девушка заметила, как в уголках её глаз собрались солнечные морщинки. — Зови меня Эмерод. Я единственный Белый маг, помимо тебя, разумеется, что есть на этой планете. И я здесь для того, чтобы обучить тебя всему, что ты должна уметь, и передать то, что твоё по праву.