Lady of the Dawn

Лучи закатного солнца прорезали воздух сквозь густые ветвистые тернии, окрашивая всё в багрово-рыжие тона. Пребывающая в своих мыслях относительно увиденного по воле Мать-древа Кэролайн только растерянно моргнула, когда её лошадь внезапно остановилась, и нахмурилась. Спешившийся Кол что-то тихо говорил оставшейся верхом Кэтрин, положив руки по обе стороны от её седла. — В чем дело? — встревоженно спросила она, подъехав ближе. Кол оглянулся и несколько секунд просто смотрел ей в глаза. Кэролайн знала его всего ничего, но готова была поставить свою жизнь на то, что с таким беспокойством Король очень редко на кого глядел. По коже вдруг побежали мурашки. Взгляд Кола опустился на чуть померкнувший, но все также сияющий нежно-голубым кулон на её груди, и он с такой силой сжал челюсти, что заходили желваки. — Мы не можем рисковать ею, она слишком важна, — едва слышно произнёс он отчего-то бледной, едва ли не до скрипа сжимающей в руках поводья Кэтрин. — Мои силы бесполезны против них — ты знаешь это, — ответила она, взглянув на него с едва угадывающимися на дне зрачков огоньками страха. — И потому я задержу их, а вы поедете дальше вдвоём, — кивнул Кол, хмуро поглядев на успевшую спешиться и приближающуюся к ним Кэролайн. — Небольшие изменения в плане, дорогуша. — Какого рода изменения? — Дальше вы едете вдвоём с Кэтрин, — он коротко посмотрел на закусившую губу брюнетку. — У вас уже меньше суток пути. Постарайтесь не останавливаться, но если придётся — продолжайте путь как можно скорее. — Что происходит? — ощутив неприятный холодок, опаливший спину, спросила Кэролайн. Кол не удостоил её даже взглядом, не отрывая глаз от брюнетки. — Защити её. Любой ценой, Катерина. Она не должна попасть к ним в руки. — Знаю, — коротко кивнула Кэтрин и вдруг, пока он не успел отстраниться, схватила его за руку. — Будь осторожен. Кол ухмыльнулся и уже открыл рот, чтобы что-то сказать, да так и замер. Кэтрин секунду спустя резко выдохнула, распахнув глаза, и прежде, чем Кэролайн успела задать вопрос, Кол схватил её за талию и, будто подняв пушинку, в один миг посадил в седло позади Кэтрин. Лошадь нервно переступила с ноги на ногу; Кэролайн машинально схватилась за брюнетку, невольно холодея от страха, как вдруг Король схватил её за руку повыше локтя и веско произнёс: — Моя жизнь в твоих руках, птичка. В твоих же интересах, чтобы она не прервалась в эту ночь. Не понимая ровным счётом ничего из того, что происходит, Кэролайн тем не менее нашла в себе силы ответить более менее твёрдо: — Она не прервётся, пока находится в моем владении. Я не дам этому случиться. Обещаю. — Да будет так, — решившись, кивнул Кол и, отпустив её, обернулся в ту сторону, откуда они прибыли. Ни единая веточка не хрустнула, ни единый лист не зашуршал, но ощущение смертельной опасности, внезапно вгрызшееся в позвоночник, заставило её судорожно схватиться за талию Кэтрин как раз в тот момент, когда та выкрикнула какое-то слово на древнем, мелодичном языке, и конь сорвался с места, подобно ветру. Прежде, чем деревья скрыли от них оставшегося на месте Короля, Кэролайн оглянулась и ещё крепче прижалась к брюнетке, увидев пять женских фигур, появляющихся на тропе, подобно теням — плавно и бесшумно. Фигур, чьи тела обтягивала кроваво-красная кожа, а длинные косы раскачивались при ходьбе, подобно хлысту. Последним, что она видела, была ледяная улыбка одной из женщин, предназначавшаяся картинно расслабленному Колу Майклсону. — Кто они такие? — стараясь перекричать внезапно поднявшийся ветер, спросила Кэролайн. — Держись крепче! — только и бросила Кэтрин через плечо, и Кэролайн смолкла, уловив начавшие исходить от брюнетки вибрации магии. Боевой магии. — Натэйра, — вкрадчиво произнёс Кол бесшумно приближающейся к нему женщине. — Какой неприятный сюрприз. — Кол Майклсон, — ласково, чуть не с нежностью прошелестела та, обнажив зубы в плотоядной улыбке. — Сколько лет, сколько зим. — Ещё бы столько же тебя не видел. — Не всё в нашей власти, — мягко молвила женщина в ответ. Остальные оставались неподвижны позади неё, будто ожидая приказа, и это наводило на скверные мысли. — Какого черта ты забыла в моих владениях? — резко спросил он. — В твоих владениях? — картинно удивлённо приподняв светлые брови, переспросила Натэйра. Кол зло сощурился. — Мой Король отдал мне приказ, и так вышло, что его выполнение привело меня и сестёр на территории, за которыми ты… присматриваешь. Ты ведь не станешь мешать нам, верно? Её голос сделался сладким, подобно мёду; лицо Кола окаменело, скрывая нарастающую внутри ярость. — И что же тебе нужно? — До Его Величества дошёл один любопытный слух, — неторопливо двинувшись вокруг него с грацией хищной кошки, размеренно молвила Натэйра. — О том, что один из твоих братьев по какой-то причине решил, что на юге объявился новый Белый маг. Наверняка, это не более, чем слух, но Никлаус проявляет удивительное упрямство, посылая своего мага взрывать дома и устраивать… беспорядок на территории, за которой ты присматриваешь. Какого же было мое удивление, когда я узнала, что как раз сейчас подле тебя появилось новое лицо. Юная девочка, которую ты передал под покровительство беглой Королевы Мергии. — Думаешь, будь у меня в наличии Белый маг, я бы скрывал его ото всех, подобно редкой птице? — насмешливо спросил Кол, пристально следя за каждым её движением. — То, что я думаю, не имеет значения, — внезапно заледеневшим голосом ответила та и положила руку на прикреплённый к бедру жезл с золотой цепочкой на основании. — Я хочу познакомиться с девушкой, которую ты только что отослал. — Не надо угрожать мне, Натэйра, — мягко произнёс Кол, отметив этот жест. — Даже пятерым Морт’Сид не справиться со мной, ты это знаешь. — Пятеро для этого не понадобятся, — холодно ответила она, сверкнув в полутьме серыми глазами. — Девушка, Кол. — Как ты можешь видеть, её здесь нет, — медленно проговорил он, чуть наклонив голову, будто в раздумьях. — Конечно, ты можешь отправиться следом за ними, но могу тебя заверить, что в ней мало примечательного. Девочка слышит природу, только и всего. Как и все остальные ведьмы Красного ранга. Но, как я сказал, можешь убедиться в этом сама, последовав за ними. — Не надо играть со мной, Кол, — резко вскинулась Натэйра, скривив губы. — Тебе не хуже меня известно, что за Озёрными болотами начинается зона, свободная от магии, и ни один маг не откроет мне туда портал. — Сказать по правде, я удивлён, как тебе удалось добраться сюда через портал, — вкрадчиво ответил он. — Ведь эти леса не позволяют магам нарушать их границы. — Сила Чёрного мага поистине не знает предела, — высокомерно сказала Натэйра. Благо, лунный свет сокрыл от Морт’Сид ту мертвенную бледность, что проступила на его лице. — Очень предусмотрительно с твоей стороны было взять своих лучших лошадей. Как же я люблю Авлийских коней… но сегодня мне не удастся на них прокатиться. Рэйлла, Авенира, догоните их. Проверьте девочку на наличие магического дара. Если тот, кто её сопровождает, будет мешать — убейте. — Да, сестра, — ответила одна из женщин, вторая молча кивнула. Кол равнодушно проследил, как Морт’Сид садятся на коней и пришпоривают их. — А к тебе, Кол, у меня есть один разговор, — сухо произнесла Натэйра, вновь обращая его внимание на себя. Её рука вновь лежала на кожаном жезле у бедра. — Исход его предопределён. Но только от тебя зависит понадобится мне при этом применить силу или нет. Кол наградил её долгим взглядом, и только пульсирующая на шее вена говорила о том, в какой ярости он на самом деле был. — Ты явно забыла кто я такой, Натэйра, — низким, полным опасного предупреждения голосом наконец произнёс он. — Я помню это лучше, чем ты сам, — гневно сверкнув глазами, отрезала та. — Ты сын своего отца и подданный твоего Короля, хранитель Юга исключительно по его милости. И у твоего Короля есть к тебе предложение. Кол не сдержал смешка. — Неужели? И с каких пор мой отец вместо приказов делает предложения? — Его Величество знает о том, что новорожденная Белый маг не владеет и десятой толикой своих сил, — ровно произнесла она, с некоторым злорадством наблюдая, как насмешка уходит из его глаз. — Никлаус бы не стал расставаться со своим Верховным магом в такое время без острой надобности, Майкл это понимает. А значит, слухи правдивы. — Тогда к чему весь этот фарс? — резко перебил её Кол. — Мне не десять лет, чтобы ты проводила мне проверки, Натэйра. — И тем не менее ты не прошёл, — вкрадчиво ответила Морт’Сид. — Его Величеству порядком надоели постоянные предательства и козни его детей, а потому тебе даётся ещё один шанс. Последний шанс. — На что? Разделить с ним полное невзгод и трудностей будущее плечом к плечу, как горячо любящие друг друга отец с сыном? — саркастично поинтересовался Кол. — Принять его сторону, — без тени иронии ответила она, буквально замораживая взглядом. — Много от тебя не потребуется. А взамен, Юг перейдёт тебе. Полностью и законно. Авлия, как вы ее называете, останется в стороне от войны. — Отец готов отдать Авлию под моё правление? — сощурившись, медленно переспросил Кол. — Признать её независимым государством? — Именно так. — И что взамен? — Сущий пустяк, — пожала плечами Морт’Сид. Кожа её обтягивающего каждый изгиб тела одеяния едва слышно скрипнула при этом движении. — Я допускаю вероятность того, что произошла ошибка, и девочка, за которой сейчас отправились мои сёстры, не является Белым магом. Но в этом случае, я не имею ни малейшего понятия где её искать. И эта задача поручается тебе. — Прости? — Колу показалось, что он ослышался. — Найди Белого мага, — железным тоном повторила Натэйра. — И держи её при себе. Когда её силы вернутся, она понадобится Королю. До того момента же, ему нужна информация о ней. Кто она, где она, что делает и как развиваются её силы. — Я нужен папочке в роли шпиона? — Шпионов у него предостаточно. Ему нужен тот, кто войдёт к ней в доверие. Тот, кого она будет считать своим союзником, а может даже другом. Ведь друзьям, порой, рассказывают то, что даже супруги не ведают друг о друге. Итак, вот предложение твоего отца: Авлия в обмен на Белого мага. Каков твой ответ, Кол Майклсон? — Даже если мне удастся найти её и заставить доверять себе, — медленно произнёс Кол, незаметно для Морт’Сид сжав левую руку в кулак с такой силой, что побелели костяшки. — Предательство Белого мага может очень дорого мне обойтись. Останется ли у меня чем править после этого? — Ей никогда не стать равной по силе предшественницам, — резко ответила Натэйра. Чёрная кожа ее жезла холодно блеснула в свете луны. — Этого не допустят. Её убьют раньше. Тебе не нужно бояться её гнева. В отличии от гнева твоего отца. Ответ, Кол. Сейчас же. Взгляд карих глаза блеснул от боле не сдерживаемой ярости. В следующее мгновение Натэйра оказалась прижата к нему спиной, обездвиженная и задыхающаяся от железной хватки на горле. Две других Морт’Сид дёрнулись к ним, но тут раздался оглушительный хруст, и Натэйра закричала от боли, повиснув на его руке. Ноги безвольно касались земли, больше не шевелясь. — Назад, — рявкнул Кол на остановившихся и вынувших из ножен жезлы Морт’Сид. — И уберите эйджилы, девочки, они вам не помогут. Терпеть боль я научился ещё тысячу лет назад, вы меня ею не впечатлите. — Будь это так, ты бы не шарахался от нас, как от прокаженных, каждый раз, когда приезжал в Редонию, — с ненавистью выдавила сквозь крепко сжатые, чтобы сдержать крик, зубы Натэйра. — Это объясняется моей личной ненавистью к вашему ордену, дорогуша, — прошептал ей на ухо Кол и ещё сильнее сжал её шею. — Убивать вас бесполезно, но это не означает, что я не могу оторвать тебе голову и закинуть в какое-нибудь болото, чтобы твои сёстры не смогли тебя оживить. Теперь же, когда я привлёк твоё внимание, слушай: проваливайте с земель Авлии — ты и все твои сёстры по эйджилу. В следующий раз, когда папочка захочет что-то мне сказать или предложить, пусть присылает кого-то из своих магов, а не головорезов. А то я могу ненароком подумать, что он меня не любит, — Натэйра зарычала в его руках, но тут же замолкала, стоило ему усилить хватку. — Что же касается Белого мага, мой ответ тот же, что и предыдущие пятьдесят лет относительно магов Зеленого, Лазурного и Фиолетового рангов. Они мои. Все до единого. Но можешь передать отцу, что ему удалось меня заинтересовать. Я дам ему знать о своём решении в течение семи дней. И если я ещё раз услышу о том, что кто-то из вас, Морт’Сид, пачкает землю моей страны своими кожаными сапогами… — он наклонился к её уху и выдохнул: — Ваше обучение покажется вам сказкой в сравнении с тем, что я с вами сделаю. Он с отвращением отбросил её от себя, и Натэйра тут же закричала, повалившись на землю. — Ты отправила сестёр на смерть, послав их за девчонкой, — с презрением выплюнул он, наблюдая, как Натэйру осторожно поднимают и переворачивают. — Безумие — сражаться с Боевым магом на территории, где царствуют леса и ветра. К тому же, Катерина едва ли упустит случай расправиться с парочкой из вас, — ошеломлённый и тут же ставший гневным взгляд Натэйры заставил его ядовито улыбнуться. — Разве я не упоминал? Девочку сопровождает Катерина или, как ты её назвала, беглая Королева Мергии. Та самая, которую триста лет назад вам не удалось сломить и сделать одной из вас. Можете не ждать своих сестёр. Решив не упоминать о том, что Кэтрин боится их, как огня, Кол с нескрываемым удовлетворением наблюдал за тем, как полуживую от боли Натэйру затрясло от ярости. Одна из склонившихся над ней сестёр скрежетнула зубами от злости и вынула эйджил из ножен. — Нет, Лорейн, — перехватив её за руку, выдавила Натэйра и, тяжело дыша, покачала головой. — Не его. Обладательница чёрной и самой длинной косы, Лорейн, на миг смежила веки и занесла эйджил над сердцем сестры. Кол заинтригованно наклонил голову. Крик Натэйры затих через секунду после того, как эйджил коснулся её грудной клетки, а тело сотрясли конвульсии той ни с чем несравнимой боли, которую доставляло это оружие. Бросив полный ненависти взгляд на с лёгкой улыбкой наблюдавшего за ними Кола, Лорейн осторожно взяла тело Натэйры на руки, но прежде, чем она активировала призывавший портал артефакт, Кол вкрадчиво произнёс: — Сделай одолжение, дорогуша, проследи, чтобы её оживили. Я хочу, чтобы мой отец в точности получил мое послание. О, и кстати, — ядовитая улыбка на его лице стала чуть шире, — мой горячий привет Денне. — Гореть тебе в преисподней, — выплюнула Лорейн, гневно искривив пухлые губы. — Как и всем вам, девочки, — дёрнул уголком губ Кол. — Как и всем вам. Лорейн больше не сказала ни слова. Активировав артефакт, она внесла Натэйру в образовавшуюся подле них чернильно-чёрную рябь портала, и, стоило третьей сестре войти следом, исчезли по ту его сторону. Кол задумчиво поднял взгляд на полумесяц, к которому стремительно подползали чёрные, грозовые тучи. Слишком стремительно. Поднявшийся во время их разговора ветер, усиливался с каждой секунды, срывая листву с деревьев, оголяя их кривые, изогнутые ветви. Кэтрин взывала к лесу. Вздохнув, Кол по привычке потянулся к медальону и замер, схватив пальцами пустоту. — Королевство за мага, — едва слышно пробормотал он и опустил ладонь. — Королевство за мага…

***

Кэтрин скакала так быстро, что Кэролайн даже не пыталась разобрать скачут ли они по дороге или уже давно сбились с пути. Прижимаясь к — она чувствовала — до предела напряжённой брюнетке, Кэролайн вдруг услышала крики позади них и ощутила, как сердце ухает вниз. Кто бы это ни был, они их достигали, и, кажется, Кэтрин тоже это поняла. — Бери поводья, — крикнула она, совсем чуть-чуть замедлив лошадь. — Что ты задумала?! — воскликнула Кэролайн, но тут Кэтрин перекинула ногу через шею лошади и на ходу спрыгнула. Ловко приземлившись на согнутую ногу, Кэтрин вскинула голову, медленно выпрямляясь, и стальным голосом крикнула резко остановившей коня Кэролайн: — Скачи дальше. — Я не брошу тебя! — воскликнула Кэролайн. — Сейчас же! — рявкнула Кэтрин и обернулась к показавшимся из-за деревьям всадницам. Кэролайн закусила губу, чувствуя, как лошадь под ней нетерпеливо переступает с ноги на ногу. Кажется, животное почувствовало вкус азарта. Кэтрин вновь обернулась к ней и Кэролайн с изумлением увидела, что она улыбается. — Я нагоню тебя, как только закончу. Езжай. Тебе нельзя медлить. Секунду поколебавшись, Кэролайн все же развернула коня и пришпорила. Стоило, лошади сорваться с места, как Кэтрин с хлопком сомкнула ладони перед собой и сначала медленно, а потом резко развела в стороны. Огненный шар между ее рук брызнул жидкими искрами во все стороны, подобно маленькому солнцу, сжигая все вокруг, и несущиеся на неё лошади, испуганно заржав, споткнулись и сбросили вскрикнувших от боли и схватившихся за лица всадниц. — Морт’Сид, — с ненавистью прошипела Кэтрин, чувствуя, как магические потоки стекаются к ней со всех сторон, готовые в любой миг подчиниться её воле и ярости. — Воины, ненавидящие магию и перехватывающие любое её проявление, направленное против вас. Допустим, я не могу колдовать напрямую против вас. Но это мало мне помешает. — Кэтрин, — узнав её по голосу, ошеломлённо выдохнула одна из женщин, на миг оторвав руки от алых ожогов, где ещё минуту назад были здоровые глаза. — Ты узнала меня, Аверина? — с нотками картинного удивления спросила Кэтрин. — Я польщена. — Думаешь, тебе под силу остановить нас? — выплюнула она. — Боль ничего не значит для Морт’Сид. Но ты не одна из нас, — Аверина безошибочно нашла эйджил на бедре и вынула его. Кэтрин передернуло при виде оружия. — А значит тебе боль страшна также, как и остальным. Кэтрин отшатнулась, когда Аверина двинулась в её сторону и, больше не тратя времени, рухнула на колени, впившись пальцами в землю. Её голос исходил из самых глубин грудной клетки; закрыв глаза, она быстро-быстро повторяла заклинание на языке Древних. Прошла секунда, как вокруг её пальцев начали змеиться пылевые круги, образуя причудливые узоры. Вибрационные толчки, сначала едва заметные, но с каждым разом все сильнее и сильнее сотрясали воздух, и Морт’Сид в нерешительности остановились, почувствовав это. Невидимые для человеческого глаза магические потоки окружали склонившуюся к земле фигурку мага, подобно множеству лиан, пробуждая все живое, ветер и землю. — Безумие — сражаться с Боевым магом в царстве лесов, — хрипло произнесла она, чувствуя сотни призванных ею магических нитей, незримо окольцевавшие руки, грудь и шею. Кэтрин плавно развела ладони в стороны и, глубоко вздохнув, сделала лёгкое волнообразное движение руками. Пульсация мировых энергетических потоков незримым цунами распространилась вокруг, призывая лес. Резко поднявшийся ветер взметнул опавшую листву; незнамо откуда взявшись, на тропу со всех сторон начали выступать чёрные, бесшумно переступающие мягкими лапами тени. Горловое рычание кого-то крупного заставило Кэтрин отойти в сторону — из мрака показалось нечто с горящими ярким янтарём глазами и острыми, как бритва, зубами. Обходя брюнетку так, словно её здесь не было, хищники медленно двинулись на двух догадавшихся что происходит и начавших пятиться Морт’Сид. Первыми атаковали тени. Сорвавшись с места со скоростью и внезапностью ветра, они всем скопом кинулись на Рэйллу, вспарывая когтями алую кожу брони с той же лёгкостью, что ножницы режут нитку. Панический крик затих резко, сменившись глухим бульканьем где-то в горле, но вскоре затих и он. Аверина бросилась бежать. Нечто, похожее на пантеру, но бывшее крупнее лошади, настигло её в один прыжок. Крика не было, только хруст рвущейся на части плоти. Не успев выдохнуть, Кэтрин чуть не упала, споткнувшись при попытке отступить — тени развернулись и теперь также бесшумно надвигались на неё. Гигантская пантера с лоснящейся под лунным светом кожей оставалась позади них, не мигая взирая на мага горящими в ночи янтарными глазами. Отходя медленно, не совершая резких движений, Кэтрин в конце концов уперлась спиной в древесный ствол и судорожно вздохнула. Дальше отступать было некуда. «Вам позволили пройти» — вспомнились ей вдруг слова Кэролайн, и Кэтрин, тяжело дыша, тихо произнесла: — Я защищаю вашего драгоценного Белого мага — только поэтому оказалась в ваших владениях. Вы знаете об этом, иначе не позволили бы мне пройти. Иначе, вы бы не отозвались на мой зов. Позвольте мне и дальше защищать её и, клянусь, ноги моей больше не будет в этом лесу после того, как мы закончим начатое. Тени, оказавшиеся в свете луны дикими шестилапыми псами, внезапно остановились, будто унюхав новую добычу. Несколько долгих мгновений они не шевелились, но вот раздалось утробное рычание двух или трёх псов, и вся стая медленно попятилась, шаркая лапами о землю, чтобы ясно донести до жертвы, с какой неохотой от неё отступают. Переведя взгляд на, напротив, двинувшееся к ней мощное тело гигантской хищной кошки, Кэтрин, насколько было возможно, вжалась в дерево. Можно было испытать удачу и применить силу вампира, но тогда — она точно это знала — кровь дикого зверя, пролитая с помощью силы бессмертного в первозданных лесах, навеки положит конец её магии и связи с природой. А это было в десятки раз хуже смерти. Горящие огнём глаза, будто сигнальные костры в непроглядной ночной тьме, приблизились к её лицу так близко, что она явственно ощущала сладковатый запах крови Аверины, вырывающийся из пасти вместе с горячим дыханием. Задержав дыхание и до боли вцепившись пальцами в выступы в древесной коре, Кэтрин почувствовала, как задрожали колени, когда белоснежные и смертоносные три ряда клыков медленно обнажились перед ней. Резкий клацнувший звук заставил её вздрогнуть, и только через секунду она поняла, что ничего не видит не потому, что ей отгрызли голову, а потому что зажмурилась. Неуверенно открыв глаза, она оглядела пустынную, уходящую вдаль тропинку, тёмные, величественно взиравшие на неё со всех сторон деревья, и съехала спиной по стволу вниз, больше не в силах удерживать себя на подкашивающихся ногах. — Я поняла, — через минуту сказала она немым свидетелям проявления её слабости, судящих от этого не менее строго. — Я была не в праве. Больше не повторится. Ещё какое-то время стояла мертвая тишина, но вот где-то невдалеке ухнула сова, а следом за ней через тропинку быстро-быстро переползла маленькая ящерка. Кэтрин выдохнула. Её клятву приняли.

***

Кэролайн довольно быстро поняла, что наказ Кэтрин «не останавливаться» в итоге приведёт к тому, что её блестящий, самостоятельно выбирающую дорогу конь в таких дебрях в конце концов споткнётся об какую-то корягу, и они оба окажутся в совсем незавидном положении. Натянув повод, давая команду остановиться, Кэролайн осмотрелась, насколько позволял лунный свет, и прислушалась. Звуков погони не было. — Ты — лучшая из проводников, — взволнованно обратилась она к Мерцающей, — Сейчас самое время указать мне дальнейший путь, сама я не найду его. Мерцающая, будто ослабев, негромко пропела в ответ, и Кэролайн послушно отворила крышечку кулона, выпуская её. Немного покружив вокруг, Мерцающая подлетела к уху коня и издала мелодию, значение которой осталось секретом для Кэролайн. А вот её конь, похоже, прекрасно все понял. Повернув вправо, он спокойным шагом прошёл насквозь лесную чащу, в конце концов выйдя на узкую, едва заметную тропинку. Мерцающая опустилась в руку Кэролайн, и в этот момент конь, тряхнув головой, уверенной рысью поскакал по едва освященной луной тропинке. — Да, редкий случай, когда я чувствовала себя такой бесполезной, — устало пробормотала Кэролайн, окончательно ослабив поводья, позволяя лошади самой выбирать дорогу. Мерцающая пропела не длинную мелодию в ответ, и Кэролайн горько усмехнулась. — Да, все так говорят. Осталось только начать и закончить. Не говори ничего, — мягко обратилась она к ней, — Береги силы. Нам осталось совсем немного. Не удержавшись, она обернулась назад, в надежде выглядывая кого-то из своих спутников, но окружал ее лишь молчаливый лес, и Кэролайн вздохнула. Мерцающая вновь запела. — Я тоже уверена, что они в порядке, — кивнула она в ответ и задумчиво опустила взгляд на свои руки. — Странное дело: я искренне беспокоюсь за тех, кого ещё совсем недавно считала тиранами, достойными только моей ненависти. А теперь моя мама мертва, и они меня защищают вместо неё. Песня Мерцающей была утешающей и грустной, но Кэролайн только нахмурилась после неё. — Я знаю, что им всем от меня что-то нужно, — наконец тихо произнесла она после недолгого молчания и горько усмехнулась: — Начиная Кэтрин и заканчивая Никлаусом. Но, быть может, не у всех в основе хорошего обращения со мной лежит чистый расчёт? Кэролайн внезапно устыдилась собственных слов. Ей же не пять лет, чтобы надеяться найти друзей в песочнице. К тому же в этой песочнице, полной ядовитых змей и скорпионов. Мерцающая молчала довольно долго, удобно расположившись в её руке. Прошло по меньшей мере полчаса прежде, чем она вновь запела, и у Кэролайн сложилось чёткое ощущение, что она очень тщательно выбирает слова. — Что?! — громко воскликнула Кэролайн, неосознанно потянув за повод, и тут же испуганно огляделась, не привлекла ли она кого своим криком. Не увидев ничего подозрительного, она тихо, но возмущённо прошипела: — Что? Это безумие! Как ты себе это представляешь? Мало того, что для этого мне придётся каким-то образом оказаться в Редонии, чего я вот уж совсем не жажду, так ещё и встретиться с ним один на один? Он самый опасный человек во всем мире, а ты хочешь, чтобы я вот так просто попробовала поговорить с ним? Мерцающая ответила коротким пением. — Да, самый опасный маг, подчиненный самому опасному вампиру, — поправилась Кэролайн, — Но это не отменяет всего остального. Представь, что со мной сделает Майкл, как только я окажусь у него в руках. Делая подобный выбор, я десять раз выберу Кола, даже сомнений нет. Мерцающая терпеливо пропела мелодию в ответ. — Хочешь сказать, Майкл честнее? — с недоверием переспросила она. От прозвучавшего ответа Кэролайн ощутила прилившую к лицу кровь. — Вовсе нет у меня никаких чувств к Колу. Как то, чего нет, может помешать мне увидеть правду? Пение Мерцающей заставило её покраснеть ещё больше. «Если бы не было, твоё сердце не билось бы быстрее, когда он касается тебя.» — Он чудовище, — упрямо повторила Кэролайн. — Как и все его родственники. Они уничтожили немыслимое количество людей, магов и оборотней, установили тиранию во всех странах. Поэтому, даже если бы они вдруг были, мои чувства не имеют значения. Ответ заставил её несколько стушеваться. «Не забывай, что кто-то из них твоя судьба. С кем-то из них ты станешь одним сердцем и телом, а быть может, и душой.» — У них нет души, — после короткого молчания угрюмо ответила Кэролайн и коснулась привязанного к талии мешочка, в котором лежал королевский медальон. — Они добровольно расстались с ней, заключив её в предмет, в обмен на вечное бессмертие. Но у Чёрного мага душа есть. Что ты знаешь о нем? «Силён, молод, импульсивен и умён не по годам. А ещё очень одинок.» — А это почему? — Кэролайн внимательно выслушала ответ и медленно проговорила: — То есть, раз Король почти никогда не выпускает его из его башни… Однажды, ты могла бы привести меня к нему? Так, чтобы никто не знал об этом? Ни Майкл, ни Кол — никто? Мерцающая ответила кратко. Кэролайн вздохнула. Безумие. Она едва начала смиряться с мыслью, что живет в Королевском замке под личной опекой Кола Майклсона и почти все время проводит с Королевой Мергии, а тут ещё предложение лично встретиться с Чёрным рыцарем. — Почему ты предложила мне это? Что он может рассказать мне, чего я не узнаю от Кэтрин или Бонни? Ответ оставил её покачиваться в такт шага лошади с разинутым ртом. «Как освободить магов от их скреплённых кровью договоров.» Дальнейший путь они продолжили в тишине вплоть до самого рассвета. Стоило солнечным лучам только-только показаться из-за горизонта, Кэролайн в последний раз обернулась, надеясь увидеть нагоняющих их Кэтрин или Кола, но, лицезрев вместо них теряющуюся среди деревьев пустынную тропинку, вздохнула и уверенно пришпорила лошадь. Фыркнув, животное нетерпеливо, будто только и ждало команды, рванулось вперёд по уже чётко виднеющемуся пути. Кэролайн сжала поводья в одной руке, вторую бережно прижимая к груди. Свет Мерцающей стремительно угасал.

***

Поющие деревья встретили её величественной тишиной и тенью теряющихся в вышине крон. Невольно оробев, Кэролайн натянула поводья, давая команду лошади идти шагом, и неосознанно прикрыла глаза, когда явно виднеющаяся граница между лесами оказалась позади. В эту же секунду поначалу немного, но с каждой секундой все больше до её слуха начало доноситься безумной красоты пение, источник которого явно был где-то среди листвы. Светлая, гладкая кора по большей части тонких и изящных стволов делала эту часть леса куда более светлой, и от того она казалась куда более безопасной. — Ну что ж, — больше для храбрости, чем из необходимости, вслух сказала она, — похоже, мы наконец добрались. Излучающая едва-едва заметный свет Мерцающая тихо пропела в ответ, и Кэролайн, тут же развернув коня в противоположное от стремящегося к земле солнца направление, пришпорила его. — Держись, — умоляюще прошептала она, осторожно прижимая руку к груди. — Осталось совсем чуть-чуть. Ответа уже не было, только едва-едва видное свечение пробивалось между её пальцев. Счёт пошёл на минуты. Пустив коня во всю прыть, Кэролайн сама не заметила, как кожа ее ладоней начала мягко светиться жемчужным, отдавая крохе её собственную жизненную энергию — добраться до сердца Поющих лесов сейчас было единственным, что имело значение. Не заметив резкого обрыва впереди, она успела только вскрикнуть, как её конь уже оттолкнулся от земли и, пролетев добрых пять метров, приземлился на противоположной его стороне. — Умница, — немного дрожащим голосом выдохнула Кэролайн ему в гриву. — Ты просто умница. Дорога резко стала в разы более тернистой, и ей пришлось то и дело уворачиваться от устремлённых к лицу веток. Времени на то, чтобы снизить скорость, уже не было. Ощущаемое ладонью небольшое тепло немного успокаивало дрожь в теле, оттесняя панику, а вместе с ней и страх. Не прошло и минуты, как листва окружающих ее деревьев внезапно сменилась с зеленого на розовый, и Кэролайн все же дала лошади команду замедлиться. Лёгкий свежий ветерок едва-едва шевелил непривычно тонкие ветви, отчего они, соприкасаясь друг с другом, с хрустальным перезвоном роняли нежно-розовые листья, которыми сплошь была усыпана земля. Кэролайн невольно задержала дыхание от того, как это было прекрасно. Каждый листик, срываясь, издавал свой особенный, непохожий на другие перелив, вызывающий бессознательный отклик где-то глубоко внутри неё. С трудом проглотив вставший в горле ком, она остановила коня и осторожно спешилась. — Эй, — ласково прошептала она в неплотно зажатый кулак, — мы добрались. Мерцающая лишь чуть ярче засияла на мгновение и начала меркнуть. — Нет-нет-нет, — умоляюще протараторила Кэролайн и, в панике оглядевшись, интуитивно бросилась к древу с наиболее густыми ветвями, свесившимися до самой земли. Пройдя сквозь густую крону и оказавшись внутри этакого купола, она бросилась к стволу, который на уровне её груди удивительно изгибался, образуя нечто, похожее на крошечную детскую люльку, и аккуратно положила в неё Мерцающую. Она издавала так мало света, что Кэролайн с лёгкостью могла рассмотреть тончайшие прозрачные крылышки и округлое, полное деток брюшко, но по какой-то причине ничего не происходило. До боли в пальцах вцепившись в края древесной люльки, Кэролайн жадно глядела на крохотное существо, беззвучно молясь, чтобы чудо произошло. Но вместо чуда последние капли света окончательно исчезли. — Нет, — судорожно вздохнула Кэролайн, чувствуя, как все ее существо немеет от ужаса и вновь подступающей, не успевшей забыться боли утраты. — Нет, нет, пожалуйста, очнись… Она всхлипнула, не заметив, как несколько слезинок сорвалось с ресниц, и зажмурилась, силясь сдержать рыдания. Ну почему, почему все должно быть именно так?! Почему она не может помочь тем, кто ей дорог? Мама, дом, Мерцающая — ведь это только начало, а она уже потеряла всё, что ей было дорого, всё, что она любила. Невыплаканное горе от потери матери слилось с болью от утраты только приобретённого друга, придавив её, будто камнем, и Кэролайн сдавленно застонала, чувствуя, как это горе сковывает, сминает и растаптывает её. Мама… Мама всегда учила, что от судьбы не уйдёшь, и что наше — то наше, как бы мы ему не противились. Мама всегда была смелой, всегда знала что сказать и как успокоить, как защитить её… Но она не знает. Она не её мать. Она не боец, не воин и даже ещё не маг… Она всего лишь Кэролайн. Только и всего. — Прости, — едва слышно прошептала она, наклонившись к крохотному тельцу и роняя слезы одну за другой. — Прости, что подвела тебя. Болезненно прикрыв глаза, Кэролайн не заметила, как очередная сорвавшаяся с её щеки слезинка особенно ярко сверкнула в свете проникнувшего внутрь купола из листвы солнечного луча и упала аккурат на Мерцающую. Повинуясь какому-то бессознательному порыву, она протянула к ней руки, будто желая забрать ее, как вдруг меж ее ладоней образовалась жемчужно-белая сфера. Кэролайн забыла как дышать. Осторожно сглотнув, она интуитивно направила появившееся в груди тепло к Мерцающей, и сфера тут же послушно выплеснула целительный поток чистой энергии. Едва заметный всполох жемчуга — и в то же мгновение люлька озарилась ярким голубоватым сиянием, будто от тысячи зажженных фонариков. Ошарашенно моргнувшая от неожиданности Кэролайн задохнулась и, осознав, что только что произошло, радостно засмеялась, подхватившись на ноги, будучи окружённой сотнями и сотнями куда более маленьких, чем её подруга, но таких же ярких, как она, Мерцающих в Ночи. — Родились, — все ещё изумлённо выдохнула она и прижала ладони к лицу, плача теперь уже от счастливого облегчения. — Слава духам, родились. Вновь засмеявшись, Кэролайн несколько раз глубоко вздохнула, посмотрела на свои ладони так, будто впервые их видела, и, обернувшись, с затаённой надеждой медленно вернулась к люльке. К её изумлению под лишившейся жизни, а вместе с ней и своего света Мерцающей стремительно распускался крупный белый цветок. Оказавшись в самой его сердцевине, лепестки по очереди накрывали кроху собой, пока она не оказалась полностью сокрыта под ними. Секунду поколебавшись, Кэролайн все же трепетно коснулась одного из лепестков кончиками пальцев и, прерывисто вздохнув, грустно улыбнулась. Он был настолько нежным, что даже шёлковые платья Кэтрин казались сделанными из грубого сукна в сравнении с ним. — Спасибо, что выбрала меня, — тихонько прошептала Кэролайн, ощущая, как призванные указывать путь во мраке Мерцающие, кружащие вокруг неё, чудесным образом рассеивают мрак и внутри неё самой. Ветер вновь поднялся, шевеля ветви, и розовые листья так и посыпались, издавая мелодичные переливы. Активно летающие повсюду крохи начали постепенно вылетать за границы купола в образующиеся, благодаря ветру, прорехи между ветками, и Кэролайн оказалась в самом центре этого потока светлячков, стремящихся поскорее познать мир, в который они пришли. — Берегите себя, — вымолвила Кэролайн, с грустной улыбкой наблюдая за этим чудом, и вздохнула. Вот и ещё одна мать отдала жизнь за своих детей. Должно быть, это то единственное, что всегда будет объединять большинство существ их мира. Безвозмездная и чистая материнская любовь. В последний раз оглянувшись на пышный белый цветок, распустившийся в самом сердце древесного ствола, она, подумав, сняла с шеи пустой стеклянный кулон и оставила его у корней. — До встречи в следующей жизни, милый друг. Казалось, маленькие Мерцающие и вправду забрали с собой львиную часть её душевной тяжести, а потому Кэролайн удалось глубоко вдохнуть и медленно, окончательно успокаиваясь, выдохнуть. — Прощай, мам, — неслышно прошептала она одними губами. — Я очень тебя люблю. Последние оставшиеся Мерцающие, кружащие вокруг неё, ласково пропели недлинную мелодию на прощание и оставили её, унеся с собой и эти слова. Кэролайн коротко смежила веки и, вновь вздохнув, нехотя покинула так и излучавший безопасность розовато-оранжевый купол. Проводив взглядом последних разлетающихся во все направления Мерцающих в Ночи, она подошла к своему коню, с аппетитом поедающему с веток листочки, и потрепала его по шее. — Спасибо тебе, — с улыбкой сказала она. — Если бы не ты, мне даже страшно подумать что бы было. Интересно, как тебя зовут? — Конь коротко мотнул головой, не прекращая жевать, и Кэролайн усмехнулась: — Что ж, ладно. Спрошу у Кола, как только мы вернёмся. Продолжая задумчиво почесывать его шею, она замерла в какой-то момент и, будто вспомнив то, о чем давно позабыла, достала из мешочка Королевский медальон. Все также обжигающе ледяной, бывшее прежде багровым его содержимое частично почернело, и Кэролайн похолодела при мысли о том, что это могло значить. Этот медальон едва не убил Кола, стоило ему только переступить порог Первозданного леса, сейчас же она принесла его в самое сердце леса, в ту девственно чистую часть, на которую если человек и ступал, то это были редкие исключения. Ещё раз взволнованно поглядев на наполовину чёрную, наполовину багровую сердцевину, Кэролайн в последний раз осмотрелась и решительно влезла в седло, разворачивая коня в обратную сторону. Что бы ни было, чего бы она ни желала, у неё есть обязательства, как целителя и как мага. И она дала слово. А магу следует держать свои обещания во что бы то ни стало. Даже совсем неопытному и начинающему магу. Пора возвращаться. *** Глухой стук квадратных каблучков сапог невозмутимо прорезал мертвую тишину безлюдных коридоров этой части замка. Список людей, дозволенных ступать в это крыло, был крайне короток, но зато хотя бы здесь ее глаза могли отдохнуть от раздражающих её одними своими физиономиями стражников-вампиров. Фиолетовое наглухо закрытое платье с одной простой серебряной застёжкой на воротнике и длинными рукавами в этот раз было не в силах защитить её от давно привычного, но такого яростного холода. Она шла по дворцовым коридорам с высоко поднятой головой и невозмутимой маской на лице, тем не менее ощущая пробирающийся в грудь холод, не имеющий ничего общего с холодом зимы. Дурной знак. Кроваво-красные волосы длинным водопадом струились по спине до пояса, и ещё прежде, чем в глаза бросался цвет ее одеяния, люди замечали её волосы и в то же мгновение исчезали с её пути. Матери-Исповедницы древности носили белые платья из струящегося атласа. Боевые маги предпочитали одежды, расшитые под узоры лесистой местности, передающие цвет их магии. Её же узнавали вне зависимости от того, в какой цвет она облачалась — её волосы всегда горели пламенем, что было ярче солнца. Ни единый мускул не дрогнул на, казалось, безжизненном лице, когда прежде, чем она успела коснуться двери, та вдруг отворилась с той стороны, и её взору предстала усиленно подавляющая улыбку рыжеволосая женщина, натягивающая на голые плечи лёгкий полушубок. Она растерянно заморгала при виде мага, не успев при этом убрать с лица мечтательную улыбку, отчего у неё сделалось довольно глупое выражение, которое впрочем тут же сменилось на надменное, стоило Анике изящно приподнять брови. Если бы Королю внезапно стало интересно её мнение по этому вопросу, она бы сказала ему, что считает Женевьеву глупой, влюбчивой и ветреной дурой. Сказала бы, что такой мужчина, как он, достоин куда большего, чем женщины, любящей собирать дворцовые сплетни и перемывать кости прислуге со своими подругами. Сказала бы, что из всего множества его любовниц — именно Женевьева наиболее ей омерзительна. Но Король не спрашивал её мнения. И Аника молчала. Молчала и злилась. И он, разумеется, об этом знал. — Госпожа Верховный маг, — чинно кивнула Женевьева. — Женевьева, — едва наклонив голову, ответила она. — Его Величество в своих дальних покоях. Он ясно дал понять, что не хочет, чтобы его беспокоили. У тебя к нему что-то срочное, Аника? Аника позволила себе тень улыбки и мягким, почти что ласковым голосом ответила: — Доброго дня, Женевьева. Ступив в дверной проход, чем заставила преграждавшую ей путь Женевьеву отступить в сторону, Аника, больше не обращая на неё ни малейшего внимания, спокойным шагом прошла покои насквозь, не поворачивая головы минув расстеленную кровать с колышущимся от сквозняка балдахином и, не стуча, вошла в простую деревянную дверь без замочной скважины. Это была совсем небольшая комнатка с голыми каменными стенами, от которых разило едва ли не большим холодом, чем от открытого настежь окна, в которое свободно врывались яростные порывы ледяного ветра вместе с редко срывающимися снежинками. Никто, кроме неё не знал что же находится в дальних покоях, что же такое ценное Король скрывает ото всех за обыкновенной деревянной дверью. Аника знала, что то, что ей позволено входить сюда, а его фаворитке нет, бесит Женевьеву до скрипа зубов, но едва ли ей было до этого хоть какое-то дело. Любовницы сменяют друг друга также неизбежно, как зима сменяет лето, а дождь солнце. А Фиолетовый маг, преданный ему душой и сердцем, у Короля только один. Небрежно наброшенная на голый торс белая рубашка уже успела покрыться несколькими пятнами, хотя она видела, что он только-только приступил. Могло показаться, что он настолько увлёкся своим занятием, что даже не заметил её появления, но Аника знала, что это не так. К нему невозможно было подкрасться. И дело было не в сверхчувствительном слухе или любой другой способности вампира — нет. Король обладал странной, не имеющей объяснения интуицией, настолько точной и безошибочной, что иногда это пугало её. А испугать её было очень и очень не просто. — Лето в этом году будет тёплым, — не отвлекаясь от своего занятия, вдруг сказал Его Величество, и стоящая за его спиной Аника неопределённо качнула головой. — Вероятно так. — Ты нашла девчонку? — вопрос был задан небрежно, с той же интонацией, что и замечание про погоду, но Аника чутко уловила едва заметные изменения в его энергетике, и ровно ответила: — Да, Ваша Милость. Она в замке Кола. Кэтрин продолжает защищать её, их видели вместе на рыночной площади в Арденне. Он на секунду замер при упоминании брата, и вдруг абсолютно расслаблено начал вытирать испачканные руки тряпкой, мягким тоном произнеся: — Кол знает, кто она такая? — Нет. Если бы это было так, он не отпустил бы их без сопровождения из замка. Кэтрин не сказала ему. — У моего брата нюх на тайны лучше, чем у гончей на зайца, — задумчиво произнёс он, взглянув в окно на покрытый снегом сосновый лес. — Если он не узнал до сих пор, то сделает это в скором времени. Ты ведь понимаешь, что произойдёт, если это случится? — Мы упустим любую возможность заполучить её, — безэмоционально ответила Аника, чувствуя, как из-за усилившейся вокруг него ауры опасности по её идеально ровной спине скатилась капля ледяного пота. — Кол не отпустит её от себя ни на шаг. — Не отпустит ни на шаг, — повторил Никлаус и наконец посмотрел на неё. Анике не нужно оказываться в его постели каждую ночь, чтобы днём понимать, чего от неё хочет её Король. Ему достаточно посмотреть на неё, чтобы она поняла, что даже несмотря на свою незаменимость, она находится в крайне незавидном положении. — Ты продолжаешь расстраивать меня, Аника. Я приказывал тебе не причинять вреда ни ей, ни её матери, и по итогу — Элизабет мертва. Я приказывал привести девочку ко мне, но ты позволила ей ускользнуть, так ещё и открыто выступила против Катерины, а потом и Бонни на глазах у десятков людей. В Авлии. На территории Кола против его Верховного мага. Я удивлён, как это мой воинственный младший брат до сих пор не вступил в союз с Майклом против меня после такого. — Я посчитала Белого мага более приоритетной целью, чем… — Я не закончил. — Аника застыла и опустила взгляд. Никлаус ровно продолжил: — Уважаемая Белый маг в данный момент, бесспорно, важна для нас, как воздух, но давай представим, что мы заполучили её ценой войны с Колом. Какого будет развитие событий? — Авлия объединит свои силы с Редонией, — ровно ответила Аника, не поднимая глаз. — Прекратит поставки продовольствия; наше людское население вымрет от голода, а за ним последуют и вампиры. Но даже если нет, Колу служит самое большое количество магов после Майкла. Если их маги объединятся… от Галтании ничего не останется. — Верно, — Его Величество отвернулся от неё, вернувшись к своему занятию, но Аника все равно не подняла глаз с пола. — Так скажи мне, зная все это, какая причина толкнула тебя на сжигание домов и вместе с ними и людей в Авлии, а к тому же на нападение на почётную гостью моего брата, находящуюся под его личной защитой? — Я хотела доставить вам Белого мага, Ваша Милость, — тихо ответила она и прикрыла глаза, через силу продолжив: — Я не хотела подводить вас. Никлаус вновь обернулся, окинул ее ледяным взглядом и, неторопливо приблизившись, поднял её лицо за подбородок. Горящие карие глаза, полные сожаления и ярости на саму себя, встретились со стальными серыми, и через секунду он убрал руку от её лица. Даже спустя века служения ему Аника не могла избавиться от этого пронзавшего ее трепета, каждый раз когда она находилась поблизости от него. Она знала лично его братьев и чувствовала какую силу излучает каждый из них, но Никлаус был иным. Исходящая от него сила была животной, яростной, захлёстывающей. Он обладал врождённой властностью, и потому ему достаточно было просто посмотреть на человека, чтобы тот забыл, как говорить, и рухнул перед ним на колени. Но на Анику он действовал иначе. Она и так принадлежала ему без остатка, а в такие моменты ей лишь хотелось услышать чего он желает, чтобы тотчас дать ему это, исполнить его волю. Чтобы он был доволен ею. Для неё не существовало ограничений: прикажи он ей умереть — и она убьёт себя, прикажи ублажать его, и она сделает это точно так, как он пожелает. Он был её Королём, но что было ещё важнее — он был тем, кого она обожала, кого любила. Любила тем единственным способом, которым умела: полностью растворившись в нем без оглядки и возможности повернуть назад. И он, разумеется, знал об этом. — Не подводи меня больше, Аника, — тихо произнёс он, пристально глядя ей в глаза. — Только не ты. — Не подведу, Ваше Величество, — едва заметно дрогнувшим голосом ответила Аника, чувствуя предательски навернувшиеся на глаза слезы. — Даю вам слово. Никлаус ещё мгновение смотрел на неё, но вот коротко кивнул и отошёл к окну, сцепив руки в замок за спиной. Аника, на секунду смежив веки, незаметно выдохнула. — Праздник летнего солнцестояния будет ровно через три месяца. Отец не станет нарушать собственных законов, и на одну неделю все военные действия будут прекращены. Думаю, хозяевами выступит или Авлия, или Мория, но скорее все же Авлия. Все границы будут открыты, а значит у нас появится шанс, не вызывая подозрений, подобраться к девчонке. Будь готова, Аника. Права на ошибку у тебя больше нет. — Да, мой Король, — она поклонилась и, увидев его небрежный кивок, незамедлительно покинула покои. Три месяца. У неё есть три месяца, чтобы придумать, как обойти огромное количество охраны, которым дочь Лиз наверняка окружит Кол, но самое главное — как пройти мимо Кэтрин. Аника знала, как никто, что если Кэтрин что-то решила, то она будет верна этому до последнего вздоха, и, кажется, в этот раз её решением стало взять под своё крыло юную сироту. Что ж, пускай. Она знает один, наивернейший способ как можно отвлечь Кэтрин, ведь Его Величество Элайджа Майклсон тоже будет там. Как и его сын. Нужно лишь все тщательно продумать.