Влюбленный сирота

Прошла целая неделя с того дня, как убили Пак ИнЧхона. Первое время мы опрашивали всех людей, с которым когда-либо он пересекался, а также пересматривали всю информацию о нем по несколько раз, как безумцы. Но все оказывалось бесполезным в деле. В итоге мы пришли к выводу: убийца на этом не остановиться, что будут и другие убийства, поэтому стали ожидать их. Ожидать, как последние сгнившиеся мудаки. Да, бессердечно. Да, жестоко, но это единственное, что мы можем сделать на данный момент, когда у нас в руках нет ни единой улики. За то время, что ожидали, ребята взялись за новые дела, не заостряя свое внимание на этом. Мир не движется вокруг одного убийства, каждый день сотни невинных людей гибнуть, мы не можем сидеть за одним делом веками. И хочется отметить, что у нас отлично это выходило. За эту неделю мы раскрыли два дела и еще одно, которое закончили сегодня. Закончив с докладом об этом деле, мы решили отметить этот день в дорогом ресторане. Мы заказали шашлыка на шпажках и сладкого темного вина. Ресторан, в который нас привел НамДжун, был тихим и изысканным местом. Жаль только, цены были не такими, как и сам ресторан. — Фкусняфка! — с наполненным ртом, удовлетворённо кивнула я себе. — Вот дура. Сначала прожуй, и лишь потом говори, — недовольно проворчал Юнги. За всю неделю, что мы провели вместе за работой, я поняла насколько он остроумен и гениален в своем деле. Честно признаться, это очень сильно меня задевает, ведь я привыкла быть первой лучшей ученицей университета, а здесь он. Из-за этого чувства соперничества мы так и не смогли поладить. Цапаемся, как кошка с собакой. Вот и здесь Юнги не смог обойтись без своих остроумных фраз. — Ребят, давайте хотя бы здесь вы не будете ссориться, — устало посмотрел на нас НамДжун и тепло улыбнулся мне. С ним же, мы отлично смогли сдружиться, а также он являлся нашим рычагом «стоп». Каждый раз, когда мы начинали свои состязания кто-кого-жестче-обидеть, он вовремя нас останавливал, словно крестный отец, и вправлял нам мозги на место. Злить его нельзя, это верный путь к самоубийству. Даже, когда Юнги злиться, он и то кажется пусечкой в моих глазах по сравнению с Джуном. — Халофо, — я не собираюсь слушаться Юнги, ведь мы сейчас не на работе. Юнги это заметил и раздраженно цыкнул. Продолжили есть мы уже в тишине и никто не смел её нарушать. Юнги, который пяти минутами ранее пыхтел от злости, замолчал и делал ленивые глотки красного вина. Но долго это идиллия не продолжалась, так как мне пришел телефонный звонок. Извинившись, я тихо встала и отошла в сторонку. На экране высвечивалось имя Хосока. — Алло? — Приивеет! — Привет? — кажется, мой друг был в приподнятом настроении, раз запел мне в трубку. — Где ты, тигренок наш? — сладостно продолжал он петь. Рядом с ним кто-то захихикал женским голосом. — Хосок, ты случаем не пьян? И кто там рядом с тобой? — Случаем, нет! — твердо отрезал. — Просто хотелось свидеться с тобой и Сохен, которая уже со мной. Так ты мне скажешь адрес? — на той линии послышалось копошение. — Ну смотрии! Сейчас отправлю тебе на телефон адрес. — Жди нас там и никуда не сматывайся! — строго отчеканил Хосок. Засранец, хорошо меня знает и иногда это пугает. — Сохен, а ты то, что делаешь рядом с этим чудиком? — я была рада, что наконец-то смогу увидеть этих идиотов. — ЫнБель-а! Помогии! Меня украли и вымогают мое сердечко! Я больше не протяну! Спаси меня! — забавно начала кричать Сохен. Уверена, она улыбается, если не мне, то точно Хосоку. Хосок и Сохен, как два сапога пара. Их характеры идеально дополняют друг друга, будто пара носков. Если надеть всего одну, то будет странно, а если другого цвета, то это вообще кошмар. Но они были другими! Одинаковый принт, цвет, и даже размер: все это идеально сидело на их обладателях. Сохен: кокетливая, самоуверенная, любит черный юмор, доброе сердце и хрупкая девушка, которой нужен круглосуточный надзор, так как она ужасно неуклюжая. Хосок же всегда болтлив, вспыльчив, заботлив, смешной и целеустремленный парень, у которого слишком много энергии, что он тратил на свою любимую. Да, да, эти два оболтуса этим летом поняли, что больше не могут играть в друзей. Сначала они стеснялись друг друга, как влюблённые подростки, хоть и каждому и было уже за двадцать, но потом между ними, будто что-то щёлкнуло и они стали обжиматься и целоваться на каждом углу. Ух, подсказывает мне сердце, что это что-то было глубже и опаляющее, как пламя, чем поцелуи. -Айщ! Хосок! Жди меня! Я с тебя шкуру сдеру, раз ты обидел мою Со! — низким голосом, я пригрозила похитителю сердца Со, как те завершили звонок под радостный хохот. *** Объяснившись и попрощавшись с ребятами, я забрала свои пожитки и вышла из ресторана. Хоть мое и настроение было наилучшим, но погода была отвратительной. На небе собрались серые облака, ветер гонял по улицам людей, а моросящий дождик свирепо постукивал по грязному асфальту. Я стояла возле обочины дороги и ждала черной иномарки, но ее все не было и не было. Я начала волноваться и хотела позвонить, как долгожданная машина подъехала ко мне. Внутри салона меня встретили улыбающиеся две мордочки. — ЫнБель-а, я так соскучилась по тебе! — она состроила грустную моську и захлопала своими ресничками. — Но-Но! В этот раз, я не поведусь на это! — я знала эту ее тактику и заранее приготовилась, но вот только одна проблемка. Хосок решил помочь своей возлюбленной и тоже стал изображать Хатико, который верно дожидался своего хозяина. — Йа! Это жестоко! Вы что? Не подумали о моем слабом сердечке?! Эта глупая парочка, не выдержав моих возмущения, залили салон своим громким хохотом. Правда, через пару секунд я присоединилась к ним. Всю дорогу мы обсуждали произошедшее с нами за целую неделю. Видимо, не мне одной приходилось трудно, ведь все, что я услышала, это были жалобы. Через пятнадцать минут мы уже были дома и обсуждали, что нам делать сегодня. Родители в это время всегда присматривают за ресторанчиком и раньше десяти не приходят, так что мы были дома одни. Достав всю мою заначку и мамины печенья, мы поудобнее уселись на диване за просмотром какого-то драматического фильма. Фильм оказался довольно сентиментальным, что даже в какой-то момент я пустила скупую слезу. Мне он показался интересным, но для парочки идиотов через полчаса на скучал и они решили заняться чем-то интересным в комнате моих братьев, чем просмотр фильма. Их как раз не было, чем они решили воспользоваться в своих похотливых побуждениях. Когда закончился фильм, я убралась за нами и стала листать ленту в социальных сетях. Через двадцать или больше минут спустились наконец-то мои ненаглядные друзья. — Как идут твои дела, ЫнБель? — глотнув горячего ромашкового чая, спросила СоХен. — Да, так. Не жалуюсь. Правда есть одна заноза по имени Юнги. — вспомнив про него, у меня мурашки встали дыбом. — Каждый день слышу в свою сторону колкие фразы. Боюсь, скоро это не я буду искать убийц, а меня начнут искать. — горько усмехнулась своим словам. — Что? Настолько все плохо? — успокаивающе начала меня поглаживать по волосам СоХен. — Не стоит заострять на нем внимание! Лучше сосредоточься на практике. — Да, Сохен права! Он мудак, раз обижать нашу милую Ынбель! — Хосок решил подключиться к нашему разговору, мило уперев руки по бокам. — Эй! А как же я? Разве я не милая? — указав на себя, СоХен надула щечки. — Конечно, конечно! Ты милее всех¸ даже ЫнБель не сравниться с тобой! — испуганно начал тараторить Хосок. Он сильно потянул ее за щечки, что она аж пискнула. — Йа! И как это понимать, Хосок? Хочешь быть на месте этого идиота, Юнги? — я встала и начала медленно направляться к нему, смотря ему в глаза. — Ааа! За что ты так со мной, бог? Зачем ты послал мне этих безумных баб? Что же я сделал в прошлой жизни, за что сейчас страдаю здесь? — Хосок уже убегал не только от меня, но от СоХен. Он не знал, где спрятаться, поэтому зашел в ванну, заперев ее. Мы начали колотить ни в чем невиновную дверь, что она аж сотрясалась, при этом угрожая Хосоку. — Хосок, если ты сейчас же не выйдешь, то мы расстаёмся! — Сохен разозлилась не шутку. Хосок этого тоже понимал, но боялся выйти так как знал, что легкими ударами не отделается. — Сохен-а. А давай я тебе тортик куплю и ты успокоишься? — засранец знал как задобрить ее, чем всегда и пользовался. — А тебе, ЫнБель, я куплю гору шоколадок! — отчаянно заверял меня. — Ну лаадноо! — мы одобрительно кивнули друг другу, соглашаясь на обещания Хосока. Хосок медленно вышел из ванной, постоянно на нас посматривая. Поняв, что мы не намерены его избивать, расправил плечи. Я попрощалась с ними и пригрозила ему нашей дружбой, если он мне в ближайшее время не принесет пакет шоколадок. Парень хотел возмутиться, но его заткнула вовремя пришедшая СоХен. Она вытолкнула его за дверь, пообещав, что он исполнить мои пожелания после нее. Я тоже решила закругляться, поднялась наверх и приняла душ, перед тем как лечь спать. Вдоволь насладившись горячим потоком воды, я переоделась в пижаму и легла в кровать с мыслями о том, что завтра я увижу снова то ненавистное лицо. *** 11:54 — тем же вечером. — Сука, где наши деньги, которые ты задолжал нам?! — яростно прокричал мужчина полностью одетый в черный цвет. Рядом нерано ходил его напарник в том же одеянии. Вокруг не было ни души, кроме них самих и должника. — У м-меня их н-нет! Я же с-сказал, что о-отдам их ч-через два д-дня! — его сердце бешено отбивало ритмы, а дыхание было тяжелым. — Два дня прошли! Где наши деньги?! Если сейчас же не ответишь, то нам придётся убить тебя. Босс не терпит задержек, — прошипел он тому в лицо, не вытерпев его наглого вранья. — Да что вы прицепились ко мне?! Я же сказал, что их у меня нет! — тоже не вытерпел напора должник и стал махать руками из стороны в сторону. — Ну все! Ты надоел нам со своими обещаниями! У тебя было достаточно времени, чтобы ты принес нам наших бабок! — достав из заднего кармана острый нож, он вонзил его прямо в сердце. Потерпевший, шокированный таким развитием событий, пал на землю. Грязный асфальт смешался с темной алой кровью, образовывая круг возле уже мертвого мужчины. Двое людей поспешили уйти с места преступления, но их застал молодой парень. — Ну куда же вы собрались? Шоу еще не окончено. Я уже вызвал полицию и они уже в дороге, — бесстрашно оповестил их незнакомец, а в руках показывал на недавний звонок. — Ха! Думаешь это нас остановит? Зря ты вмешался не в свое дело, — злорадно усмехнулся убийца и взглядом указал своему напарнику, чтобы тот расправился с этим безумцем. Тот не медля, как и его напарник незаметно достал нож за пазухой и, подбежав, как вихрь, резко воткнул. — Глупец, — поняв, насколько глупо его обвели вокруг пальца, он обозвал себя. Он схватился за место ранения и пал на колени. Уже теряя сознание, он увидел как эти убийцы смотались, как только раздались звуки сирены. И темнота.

***

На следующий день, нас к себе срочно вызвал директор Пак. Разговор предстоял серьезный, так как вечно спокойный человек, будто сорвался с цепи. Он что-то яростно говорил в трубку и иногда переходил на крик, но мы не смогли его понять и решили встретится с ним лично. К моменту нашего визита в кабинете царила тишина и хаос. Когда-то чистый и аккуратный кабинет превратился в пристанище беженцев. Повсюду были разбросаны бумаги, подушки, а если точнее, то что от них осталось, осколки бывших хрустальных фигурок и сломанные ручки. Мы были ошеломлены масштабом разрушения и напуганы до чертиков. — Директор… Вы нас звали? — издалека начал Джун. — Ах, да. Извините за беспорядок, погорячился немного, — немного, это было мягко сказано. — Нынешняя патрульная бригада ни на что неспособна! Вместо того, чтобы охранять сон граждан, они отлынивают от работы, поедая этот чертов чаджанмен! — И что же на этот раз они натворили? — хмуро спросил Юнги. — Эти больные вчера не охраняли район Мендон и эти паразиты, наркодилеры, воспользовались их отсутствием! За ночь был убит мужчина, а другой раненый в критическом состоянии. И как их наглости хватает передо мной извиняться?! Лучше бы у мертвого просили прощения и у бедного паренька. Мне не нужны ни на что не способные сотрудники, поэтому пришлось уволить их. Я это так не оставлю! Он был опозорен и задет гордостью, ведь думал, что все его сотрудники, как настоящие партизаны, охраняют ночной Сеул. Но реальность оказалась намного хуже и пора, кажется, пересмотреть взгляды на многие вещи, как и на людей. — Так этой ночью было неспокойно? Вот засранцы! Увидев крупицу тени, так сразу повылазили из своих норок. — теперь и Джун был возмущён и взбешен за халатное отношение своих коллег и за жестокость нынешнего мира. — Значит вы нам позвонили за тем, чтобы мы разобрались с этим делом? — Юнги не терпелось приступить к делу, а убийство и ленивые полицейские подождут, ведь он должен найти убийцу, пока не произошло новое покушение! — А для чего еще я могу вас позвать? Ну, не на светскую беседу же! — пройдя с трудом к шкафу, где хранились все случаи за последние двадцать лет, он достал самую крайнюю и тоненькую папку и протянул нам. — Чтобы разобрались с ним как можно скорее! У меня для вас целая коробка с нераскрытыми делами, — пальчиком пригрозив, он вновь уселся на свой трон. — И уборщицу позовите! *** Посоветовавшись с ребятами, мы первым делом решили съездить к потерпевшему. Дорога у нас заняла не много времени, и мы выпорхнули из машины. Джун и я подошли к ресепшену, чтобы узнать в какой палате находится пациент. Юнги же отошел покурить в сторонке, лишь изредка бросая свой взгляд на нас. Узнав необходимое, Джун кивнул Юнги и тот, затушив свой тлеющий окурок, зашел в здание. — В какой он палате и в каком состоянии? — поморщившись от ужасных запахов медикаментов, сразу на ходу он спросил. — И тебе даже не интересно как его зовут? — я была взволнована и настолько напугана, что слышала, как бешено отбивает мое сердце стуки, после того как услышала имя пациента, но не подала виду. Мало ли в мире столько людей с этим именем, не надо паниковать раньше времени. — Ну и как же его зовут, малолетка? — я так ненавижу, когда он меня так называет, но Юнги произносит с такой теплотой, что я забываю, что минутой ранее злилась на него. — Чхве СоХван! — пафосно я ответила, подперев подбородок вверх. Пусть знает, что я узнала имя потерпевшего намного быстрее него, хоть сейчас уже жалела, что спросила. — Пф! Отлично! Теперь я знаю его имя и могу смело направляться к нему. — усмехнувшись, он прошествовал к лифту. — Ты хоть знаешь, куда должен идти, умник? — я пропустила мимо ушей его колкое замечание и напала в ответ. Юнги на секунды замер, повернулся ко мне и посмотрел мне в глаза пристально. Ха! Неужели, я задела за тебя за гордость, старик? — Джун, не скажешь в какой палате этот СоХван? — решил спросить не у меня, а у Джуна. — Четыреста четвертая палата на втором этаже. Все еще не пришел в себя. — невозмутимо ответил Джун. Я укоризненно посмотрела на того, но тот словно не замечал моего взгляда, зашел в лифт и нажал на кнопку. Мы шли по длинному и светлому коридору, где вокруг бесновались доктора. Повсюду были слышны ахи и охи, иногда тяжелые разговоры с неизлечимыми пациентами, а где-то радостные вскрики родных больных. Находиться здесь было невыносимо, здешняя энергетика поедала твою психику, морально причиняя ущерб. Наконец мы дошли до нужной палаты и три раза постучались. Нас встретила выходившая оттуда медсестра и попросила сильно не тревожить. Пообещав не буянить, мы зашли внутрь и я тихо ахнула от увиденного. Я начала медленно бледнеть и терять связь с реальностью. Ребята пытались до меня что-то донести, но я их не слышала. Мир замер и вместе с ним я и он. Окончательно потеряв над своим телом контроль, я рухнула на кафельный пол. Сквозь пелену слышала и видела, что люди столпились над моей бездвижной тушкой. В конце концов я поддалась темноте и отключилась, не желая верить в увиденное.