Брат за брата. По законам смуты

Мой роман. Глава шестая. «Нет, догадок у меня нет». (Ник. Леонов, «Квартет обречённых»). Но объяснения пришлось пока отложить, потому что в этот момент Матвейка запел уговорённую песню про Ваньку. И очень вовремя — по дороге, разбрызгивая во все стороны грязь, проскакали стрельцы. Поэтому разговор, к великому неудовольствию шайки Гвоздя, пришлось продолжить позднее. Чего Шальной еле дождался — так ему не терпелось всё поскорее узнать. — Ну?! — нетерпеливо спросил он, едва шайка вернулась домой. — Так что же ты там не уразумел-то? — Тебе говорят, ничего, - огрызнулся Зяма. — Будто она шла, потом вдруг резко остановилась, истошно завопила и грянулась на землю. Но ведь никого и ничего там больше не было, вот в чём штука! — Да ну, так не быват, — недоверчиво покачал головой Крайний. — Вообще-то быват, - подделываясь под их речь, неожиданно заявил Лис, приподнявшись на локтях. — Если то видение было. — Ну спасибо, охренеть как помогло! — рассердился в ответ Зяма. — А теперь-то что худо? — не понял Шальной. — Объясняю. Мы всё равно не сможем его остановить, пока не узнаем, как оно выглядит. — Ну? — поторопил его нетерпеливый оборотень. — Салазки гну, — точно как Лис когда-то, ответил Зяма. — А мы и не увидим, потому как является оно только девушкам! — А почему токмо им? — теперь уже недоумевающим выглядел и Крайний. — По кочану, — снова рассердился уже подуставший от бесконечных вопросов Зяма. — Потому что я всё же нашёл того, кто своими глазами смерть Марфы видел. Пьяница то был, в ту ночь из кабака шёл. И он говорит, действительно никого и ничего более не заметил. Просто она шла, вдруг остановилась, завопила и упала! И всё! — Да, значит, оно действительно является только девушкам, — задумчиво произнёс Лис. — Да уж,весело, ничего не скажешь! — И у тебя нет никаких мыслей, кто злодейство сиё учинить мог? — спросил Гвоздь, не сводя взгляда с Зямы. — Никаких, - с прискорбием вынужден был сообщить тот. — Я такого дара в Москве вообще ни у кого не встречал до сих пор. — И не встретишь, если оно было вызвано с помощью книги, — «обрадовал» его Лис. — И где же это ты в Москве колдовские книги-то видел? — с удивлением обернулся к нему Зяма. — Так ты же сам сказал, что не встречал никого, кто бы имел такой дар. Остаётся книга. — Ну ты сядь, не маячь пред очами, — перебил Лиса Крайний, дёрнув Шального за рубаху. — Устроил тута шатанье! — Но, выходит, с другой стороны, не все девушки всё же его видят-то, а только Маруська и Марфа видели? — продолжал Лис свои рассуждения вслух. — Да, выходит, — вынужден был согласиться Зяма. Ибо это был прискорбный,но факт. Нет,было у него откуда-то чувство, что смерти ещё продолжатся. Но вот Улька-то не умерла же почему-то, когда пыталась ночью от своих хозяев и подальше от Москвы сбежать, в родную деревню, да стрельцы поймали! И не просто не умерла, а и не видела на улице ничего подозрительного! А так, извините, не бывает, мол, привидение, я вот тебя вызову, ты вон тех двоих убей, а после можешь отдохнуть и вот эту не убивать, если не хочешь. Вон ту можешь потом ещё убить, но это как само уже решишь... Не бывает такого, не могут так приведения поступать! И значит, неведомые злодеи хотели убить именно Маруську и Марфу, раз Ульянка не умерла! Эх, вот ещё ну хоть на шаг бы приблизиться к пониманию, почему же всё-таки именно их... — А мож, он их за гулящих девок принял? — вдруг неожиданно предположил Крайний. — Вон у ойкающих, слышно, если девка ночью из дома вышла, сразу за срамную её примут, ибо порядошны у их по ночам не выходят. — А ты много ойкающих-то вообще в Москве видал, скоморошина? — с невесёлой улыбкой перебил его Шальной и тот замолчал,наверное, поняв, что действительно сморозил глупость. Ибо к Москве все, кто хоть в чём-то не походил на человека, и близко не приближались (кроме кабанов тех с их сектой). И не только какие-нибудь там чужаки, которых раз увидишь, так на всю жизнь заикой останешься, но даже некоторые Тёмные вроде марлу или как раз вот этих самых ойойанов, сиречь «ойкающих». А жаль, хоть одно-единственное предположение бы в противном случае было. А то с версиями пока, как в одной первопоселенской книге было написано, «глухо,как на поверхности Погоста». И, похоже,пока так и будет пусто, как в этом самом упомянутом морлочьем Погосте. Не будешь же, в самом деле,у каждого жителя Москвы, кто нелюдской крови, спрашивать, а не у вас, мол, эта книга? Пошлёт просто злодей среди прочих тебя подальше и всё, а как ты его проверишь, если колдовские книги своих хозяев от любого провидческого дара защищают? И даже ни малейшего намёка на мотив, как нарочно... Тогда хоть понятно бы было, откуда плясать, наконец! Правда, как верно заметил Лис, они сейчас живут по законам Смуты, потому и творится не пойми что кругом. Но хоть понять, кого искать и где и зачем их вообще убивать, Зяма наконец может или нет?! А то получается прямо как в сказке — «Поди туда, не знаю куда, принеси то,не знаю что»! Ага, и ищи того, не знаю кого, и везде, не знаю где... — Да, на хер бы нам такую жизнь, — недовольно заметил и Лис, когда Зяма поделился с ним своими размышлениями. — Куда ни кинь, везде клин же получается! — Да-а, лихо не лежит тихо, або валится, або катится, або по власам рассыпается... — невесело кивнул и Шальной. — Хорошо, хоть Малюта от Москвы далече, — вмешался Крайний. — А то узнает, что мы такое допустили, дак и сожрёт нас. — И кто токо ему, анчихристу, дар такой силы дал? — осуждающе покачал головой юный Матвейка. — Дык дар-то у всех, кто нелюдской крови, есть, — напомнил ему Гвоздь. — Вот и у его, значит, тожа. — А всё-шки жаль, что его нету, — вдруг напрямки заявил Филин, глядя на Зяму. — Глядишь, и кое-кого в темнице пошевеливаться бы научил! — Знаешь, ты договоришься, что у меня сам в застенки засвистишь! — тут же перебил его возмущённый Лис, снова приподнявшись на локтях. — Да я-то с чего? Не я ж супостатов-то сыскать не могу! А вот Малюта-то живо небось его, дурака, научил! — Да Малюта твой ещё при царе Иоанне для людей умер, ну так и сидел бы у Бориски в потаённой комнате и не мыкал! — перебил его возмущённый Гвоздь. — Дык, может, ты это ему и скажешь? — с вызовом посмотрел на него Филин своими круглыми глазами. — Может, и скажу, — отрезал Гвоздь, ответив недобрым взглядом. — Коли доведётся. Я же не такой трус, как некие тута. — Да этих филинов первопоселенцы в этот мир вообще зря в этот мир позвали! — неожиданно для самого себя заявил Зяма. — Поговори мне ишшо! Вас же вот, хворей, позвали, дык ничо! — Да мы-то ещё во время Зимы все вымерли, так что за нас-то можешь не беспокоиться! А вот вы небось ещё и вторую Катастрофу переживёте, я уверен! Да, вот эдак и вовсе перестанешь птиц-оборотней любить, даром что Белянка-то покойная тоже птицей была... Эх, ну почему лебеди вот умирают, а филины эти проклятущие так нет?! Где справедливость-то вообще? Впрочем, он уже давно понял, что в жизни, к сожалению, очень мало справедливости. И, хочешь не хочешь, а приходилось с этим мириться. — Да, всем мириться приходится, — со вздохом кивнул Лис в ответ на его последнюю фразу, произнесённую вслух. — И тот гад, что этих девиц убил, мигом бы у меня примирился с мыслью, что лёгкая смерть ему не светит, если бы я его поймал! И он недобро сверкнул своими голубыми глазами. — Да пущай твой братец ишшо сыщет его сначала, — осадил его недовольный Филин. — А то уже два дня прошло со дня его неудавшегося прозрения, а он чего-то не телится. — Слушай, а ты точно в свой День Полёта вниз головой не падал, — пристально взглянул на него Лис, обхватив руками колени. — А то некоторые птицы падают, я слышал, не у всех сразу летать получается! — Ну, ты ж вот разум-то не обрёл заодно в день обретения зверя, — огрызнулся в ответ на него Филин. — И так же и я верно не падал и не сбирался делать того. — Ну, так и не подгоняй тогда его, — отрезал недовольно Лис. — А то сам тогда вообще искать будешь. — Да-а, от так время приспело... — невесело покачал беловолосой, как у всех серков, головой доселе молчавший Иван-да-Марья. — Не говори... — вздохнул в ответ Вожак. — Будто все кругом разом ума лишились! — Да, не приведи Господь, — невесело усмехнулся Шальной. — Земля не родит, девок живота по ночам лишают, Малюта опричнину снова сбирает, холера его забери... — Дык царя-то подлинного уморили, Бориску безродного посадили на царство, от нам и наказание, — решительно заявила Фрося, прижавшись с плотному боку своего Вожака. — А это правда, что Малюта чего-то для мальчишек устраивать собрался, али брешут? — осведомился у стаи тот, обведя её взглядом. — Да навроде правда, — кивнул в ответ Крайний. — Навроде учебно заведение он како открывает, у чужеземцев узрел. Чтоб опричников новых тама растить, что ль, пёс его знат. — Да-а, такого даже при Грозном и то не бывало... — покачал головой Вожак. — Ойй, и чо жа с людьми-то теперь будет?! — Фрося с испугом глянула на мужчин, прижав стиснутые руки к груди. — А нам-то чего до людей? — с усмешкой взглянул на неё Шальной. — Ну, мы же средь их вроде как живём, — вмешался Крайний. — И нам тоже радости мало, что их девок допрежь времени хозяева в землю спроваживают. — Ага, а вдруг опосля их и за нас ещё возьмутся? — подхватила Фроська и Груня, невеста Крайнего, согласно кивнула. — Ну, Зяма-то нам наверняка поможет, так что вам печалиться нечего, — попытался ободрить их Гвоздь. А Зяма сам в ответ только вздохнул про себя. Ага, только ему самому будет о чём печалиться, если он так и не найдёт убийцу... Интересно, Малюта за это сожрёт его целиком или что-то останется, чтобы хоть братьям было что оплакать? Эх, а умирать-то как на самом деле не хочется, пёс вас всех возьми! Но кто его спрашивать вообще будет, если он так и не сможет выполнить свою задачу? Это только людоедство бессмертным строжайше запрещено, особенно оборотням (и даже опричникам), но он-то никогда человеком не был! Да и Малюта сам не же оборотень, а хрен поймёшь, кто вообще. А Гвоздь Зяме был, к сожалению, не защитник. Малюта бы с него шкуру спустил, не моргнув даже глазом. А стая его и вообще не подумала бы Зяму спасать, тут не надо быть и скреннером, чтобы знать это. Может, разве только Вожак... Так что на них Зяме тоже надеяться не приходилось, к сожалению. Да и не дураки же они, чтобы из-за какого-то мальчишки-еврея на свою голову с Малютой связываться. А покинуть Москву он тоже не мог. Ведь, пока он здесь, у них же хоть один шанс найти убийцу, но есть. А без него кто тогда им поможет? Да уж, незавидная участь-то у него впереди вырисовывается, ох какая незавидная... В лучшем случае же ему Малюта просто голову отрубит, а в худшем его короткая жизнь, которой он ещё толком и не видел, закончится в утробе этого рыжего чудовища. Так что куда ни кинь, кругом радости мало. А что Скуратов с ним церемониться не будет в случае провала, это и дураку понятно. Ведь палачу такому только повод дай! Ведь считается, что Зяма ИЩЕТ, холера его забери, виновника, а он ведь на самом деле до сих пор даже с места не сдвинулся! Да и как тут сдвинешься, если даже внешность приведения он и то не знает? И как узнает вообще, если его только девушки могут увидеть? Да и то не все, вон Ульяна же нигде ничего подозрительного так и не увидела! Да, вот хоть действительно иди сдавайся Скуратову и пусть он делает, что хочет... Ну не видел Зяма абсолютно никакого способа найти злодея и всё, хоть ты тресни! А бежать из Москвы и бросить их всех на произвол судьбы и этого самого неизвестного злодея тоже не выход. Они же так все на него надеются, от кабанов до стаи Гвоздя, и на его дар тоже, а он что, возьмёт и вот так просто бросит их? Нет, ну вот какой гад-то всё-таки придумал, чтобы приведение нельзя было увидеть с помощью дара, а?! Как его развоплотишь-то, если даже не можешь узнать, как оно выглядит?! И никто, кроме Маруськи с Марфушей, увидеть его бы не смог, если оно было послано специально с целью убить их. И тут даже не поможет всемогущая упыриная призма видения, на которую у Зямы оставалась последняя затаённая надежда. И какого лешего всё-таки этой заразе, которая их убила, интересно, надо было от них, кто бы рассказал! Сами-то девицы уже мертвы, никому ничего, к сожалению, не расскажут... Или?.. — Или, — решительно кивнул черноволосой головой Шальной, когда Зяма высказал собравшимся свои мысли. — Придётся, чует моё сердце, к Кощею токмо на поклон идти. Ибо лише у него, антихриста, дар над смертью властвовать есть...