Брат за брата. По законам смуты

Мой роман. Глава четырнадцатая. «Ну, для меня они сделали исключение». (Ал. Волков, «Огненный бог Марранов»). С этими мыслями Зяма повернулся к другому упырю и вдруг выстрелил тому из появившегося в его руке ниоткуда самострела прямо в грудь. — А что такое? — с улыбкой вновь повернулся он к главному кровососу. — Ты же сам сказал — смерть в обмен на Призму! И клятву дал Тьме! — Ах ты сво-олочь... — аж задохнулся изменившийся в лице упырь, поняв, что его надули как мальчишку. — Ну так что, где Призма-то? — с невинным видом поинтересовался Зяма. — Да на, подавись! — разъярённый упырь выхватил её прямо из воздуха и чуть ли не швырнул ему в лицо. — А теперь нам в Одессу пора, обратно, — влез с непрошенным напоминанием Вожак. И в ответ на удивлённый взгляд Зямы напомнил, что вообще-то они Грише обещали вернуться, а обещания нужно держать. Хотя на самом деле Зяма уже и сам был рад бы убраться куда угодно, хоть в Одессу, хоть к чёрту на кулички, лишь бы подальше отсюда. Пока главный кровосос их не убил, что тот уже обещал буквально всем своим видом. Поэтому Вожак, не мешкая, перекинулся, Зяма уселся к нему на широкую мохнатую спину и они поскакали, что только пыль столбом. И оба очень надеялись, что никогда в жизни больше не вернутся в эту проклятую Империю. Слава Богу, комплекция хоть не мешала Вожаку скакать довольно быстро. И очень скоро рекомая проклятая Империя осталась уже позади. Но одна мысль покоя Вожаку всё равно не давала. И наконец он спросил у сидящего на спине мальчишки: — Ну и как ты после своего первого убийства-то? — Да нормально, — Зяма пожал плечами. — Это же всё-таки враги, которые нас бы самих первых убили, если бы мы не поторопились первыми. И действительно, было бы о чём вообще тут говорить... Конца света не произошло, когда он совершил первое в своей жизни убийство, так о чём тогда вообще долго разговаривать? Правда, он был уверен, что первым в их семье убийство совершит всё-таки Зверь, но жизнь, видимо, никого не спрашивает, когда у неё свои планы... Дальше ехали молча. Наконец Вожак прорычал: — А сами-то они нас чего сразу не убили, не пойму? — Да, я вот тоже, — человеческим языком ответил ему Зяма. — Но на них это что-то непохоже... Волкабан снова замолчал и дальше его бурое мохнатое могучее тело скакало в полной тишине. Зяма тоже молчал, ибо ему после встречи с упырями разговаривать не больно-то и хотелось. Спасибо, он хоть сам-то, в отличие от Вожака, не оборотень, а то хрен бы вообще после такого отпустили... И не позавидуешь Лису после этого, что у него такие родственнички. Вот сам Зяма и в страшном сне не согласился бы хоть в чём-нибудь быть на них похожим. Хорошо, хоть собственная упыриная кровь в нём совсем не чувствуется. И не надо! Ладно, хрен с ними, ушли — и ладно. Тем более что вон уже и Одесса. Да, её деревянные двухэтажные дома уже виднелись впереди. И слава Богу, что хоть всё-таки не Империя. Правда, хоть убей, но не нравится Зяме этот город и всё. И он надеялся всё-таки в третий раз не возвращаться туда. Ибо что ему вообще там делать? Хоть дар и сообщал ему, что он вообще-то в Одессу на самом деле ещё вернётся, но Зяма не верил ему. Ибо что он здесь забыл? Но и в Империи он ни на минуту не хотел больше оставаться. Хотя ничего такого там не увидел — ни шатающихся по дорогам трупов, ни жутких замков, ни даже убийств, но всё равно не хотел. Хватит с него уже. А вот в Одессе, похоже, убийства перед возвращением Зямы опять были. Потому что, не успев войти в город, приятели разу же наткнулись на два трупа с простреленными головами. — Вот, а ты ещё сюда торопился, — тут же укорил Зяма Вожака. — Надо было сюда не возвращаться, хоть Грише и обещались. Ибо что мы тут ещё не видели? А упомянутый Гриша шёл уже к ним в сопровождении своих сторонников. И сразу же возмутился, указывая пальцем какому-то медведю-оборотню на трупы: — Так, а это ещё шо такое? Я же вроде совсем русским языком таки говорил — трупы убирать, нейн? — Ой, Гриша, да убрал уже! — здоровенный оборотень щёлкнул пальцами и трупы мигом исчезли, будто их и не было. — А за что вы их? — поинтересовался Зяма. И Гриша, сверкнув зубами в привычной широкой носфератской улыбке, объяснил, что они поддерживали какого-то Окса и поэтому пришлось с ними разобраться. — А я думал, если ты скреннер, то сам уже всё два раза знаешь, — закончил он свою речь, улыбнувшись ещё шире. — Ладно, обо мне давай потом, — отмахнулся уставший после такого путешествия Зяма. — А Призму-то, вижу, ты всё же от них, антшульдик мир, таки получил? А я думал, эти поцы ни разу её никому не дают! — Ну, для меня они решили сделать исключение, — теперь Зяма и сам не удержался от улыбки. — Ну, тогда буду поинтересоваться за то, как тебе это удалось, — Гриша расцвёл так, будто Зяма действительно был его сыном и он теперь им гордится. — Да это долгая история, давай потом, — устало отмахнулся тот, вновь почувствовав, что еле стоит на ногах. — Ну, потом так потом, — пожал Гриша плечами в клетчатой первопоселенской куртке. — Тогда за другое мне расскажи — где это вас таки носило целый месяц? — К-к-какой месяц?! — тут же побледнел хуже небари похолодевший Зяма, понадеявшись, что ослышался. — Ойц, Зяма, не делай мне голову! Будто не знаешь, какой месяц по времени вообще бывает! И тут Зяма всё понял. И похолодел. Да это как же они, уроды, так время остановить ухитрились, что они с Вожаком даже ничего не заметили?! — Дык а почто они нас не убили-то тогда, раз остановили время? — удивился и Вожак, точно так же ровно ничего не понимающий. — А ну-ка дай, — вдруг что-то сообразив, выхватил у него Призму Зяма и поднёс её к глазам, напряжённо вглядываясь. — Ах вы гады... Ну, даже от вас я такого не ожидал, сволочи! — Ну и шо там? — подошёл к нему вплотную Гриша. — Да ничего хорошего, — огрызнулся недовольный скреннер и задрал голову к небу. — Крайний, забери нас отсюда! И тот забрал. Но дома, как выяснилось, их тоже не ждало ничего хорошего. Ибо не успел Зяма открыть глаза и увидеть вокруг себя уже привычную Москву, как к нему тут же подбежал взволнованный Лис: — Ну, слава Богу, вернулись! А я вам сейчас такое расскажу, что не поверите!.. Глава пятнадцатая. — Да я сейчас поверю вообще во всё, что угодно, — усталым голосом отвечал Зяма. — Так что давай рассказывай. — В общем, ещё одна девушка умерла. Вчера ночью. И даже на улицу не выходила, не поверишь! Просто до ветру ночью вышла на двор и всё, обратно уже не вернулась! — Вот это ни хрена себе! — вытаращил глаза Зяма, всё-таки не поверив, вопреки обещанию. — Да это кто же так постарался-то? — А я думал, это ты нам наконец когда-нибудь расскажешь, — улыбнулся было Лис, но тут же вновь стал серьёзным. — Так что, сам понимаешь, надо всё-таки что-то делать. И желательно побыстрее. — Да тут, к сожалению, одна проблема есть, — признался брату Зяма. И тут же изложил ему всё. — Вот сволочи, — вынес свой вердикт Лис. — Да, я такого даже от упырей не ожидал, — со вздохом признался его брат. — Думал, раз уж этот гад дал клятву, то хоть один раз будет играть честно. Но, видимо, подданные нашего дорогого соседушки Императора Батория, будь они все прокляты, честно играть не могут! Да, вот нет бы где-нибудь в Птичьих Землях или там в землях Потомков Бастет этой чёртовой Призме быть... Оборотни-то хоть играют честно, а эти... — Ну, слава Богу, у нас тоже ведь дары не абы какие, — вдруг напомнил Лис. — А, значит, мы с ребятушками этими ещё поборемся! И подарочек им отправим, что за всю жизнь не забудут! И он изложил Зяме свой план. Тот пришёл в восторг от выдумки брата и захлопал в ладоши. — Но всё-таки жаль, что они в Зиму не вымерли, как мы, фейри, — проворчал напоследок Зяма. — Ведь от них же ничего хорошего не жди, от упыриной сволочи! — Да, слава Богу, у нас хоть дары не хуже, чем у них, — ответил брату Лис. — Ну, учитывая, что они остановили время так, что мы с Вожаком даже ничего не заметили, я бы так утверждать не стал, — покачал головой Зяма. Но всё-таки в чём-то Лис, конечно, был прав. Слава Богу, дары в этом мире есть у всех, кроме людей (а тем и не надо), а у них самих ещё и не последние. Так что они с упырями, даст Бог, ещё поборются! А Лис, словно опять прочитав мысли своего брата, вдруг улыбнулся так, что куда там Грише с его лошадиными зубами. А Зяма продолжал, сурово глядя куда-то в стену: — Эх-х, ну почему вот та башка сказала, что дар исполнения желаний тут не поможет, а? Взял бы я тогда его у дочки того соболя да и дело с концом! — Да, сразу видно, что ты в классы-то не ходил, — широкая улыбка Лиса тут же увяла. — Тебе же вроде понятно объяснили, что изгнать призрака может только тот, кто его вызвал! Какие тогда претензии? Зяма в ответ только молча смерил брата недовольным взглядом. Да задолбал тот уже со своими знаниями! Да, он, Зяма, действительно в классы-то действительно ведь не ходил, но чем он виноват, если Зверь из детдома забрал его раньше?! А Лис бы с него тогда уж знаний как у первопоселенцев вообще требовал, чего мелочиться-то! И наплевать, что почти все их знания ушли вообще-то ещё во время Катастрофы, вместе с давно забытой их цивилизацией! Вспомнив о первопоселенцах, Зяма покачал головой. Да уж, как же по-разному их уцелевшие потомки-то теперь живут, это же охренеть можно... Вот хотя бы Одессу с Москвой сравнить — ну ничего же общего между ними нет! Будто и не по соседству Одесса с Россией вообще находятся! Хотя нет, одно общее между этими двумя городами всё-таки было. В Москве тоже были недовольны царём и всякие Шуйские давно мечтали его свергнуть. Но они-то хоть не убивали друг друга, как в Одессе сторонники Гриши и этого Окса! Вот как там вообще можно жить, а, сможет объяснить кто-нибудь?! Не-ет, если бы Зяме пришлось выбирать, он бы, конечно, выбрал Москву, а никак не Одессу. Тем более что там жили не только же убийцы, делящие власть, но и воры, и грабители, и мошенники, когда-то обманывавшие в других землях доверчивых граждан. Ну и как же при всё этом тогда там можно жить и как они сами, одесситы, тогда там живут? И как вообще Гриша в таких условиях ещё как-то ухитрялся сохранять в своих руках власть, Зяма, вот хоть убейте, не понимал. Тем более что там такие злодеи ему на смену подрастали, что любо-дорого. Вот хотя бы того же Бриллианта из Гришиной свиты взять, Зяма уже сто раз пожалеть успел, что вообще прочитал его... И ещё он не понимал, как Одесса вообще до сих пор существовала-то, с эдаким сплошным бардаком везде. И как они ещё там все друг друга до сих пор не поубивали. Видать, держит всё же Гриша эту проклятую власть, раз его город ещё до сих пор существует! — Кончай мечтать, — в дверном проёме показалось массивное тело Вожака. И, взглянув на него, Зяма мигом всё понял, даже без дара скреннера. — Что, нет? — убитым голосом спросил он. — Нет, — покачал в ответ головой Вожак. — Не хватило у Шального сил Призму энту твою проклятущую оживить. — Ну, тогда жди ещё смерти... — мрачно пробурчал Зяма, заранее уверенный в том, что всё так и будет. И он оказался прав. На следующую ночь умерла ещё одна девица, тоже вышедшая сделать нехитрое дело. И тут уж Шальному против воли пришлось поторопиться и успеть к следующей ночи, чтобы избежать новой смерти. И Зяма уже был готов наконец увидеть, что же именно их всё-таки убивает. Хотя, стыдно признаться и грех утаить, страшно было всё-таки это делать. Но выбирать ему, к сожалению, не приходилось. Ибо, как бы сказал Шальной, как раз в этот момент что-то за окном доказывавший Гвоздю и Крайнему, размахивая руками, «жисть — она не шшитатца!» А вскоре они, все трое, уже вошли в избу. И голос Шального теперь стал отчётливо слышен: — Я тебе реку, не получилось у меня за один день, ну что я могу поделать! Али ты русскую речь разуметь перестал, Крайний?! — Одначе потом получилось же, — возражал ему гиенолак. — Так что сразу тебе надобно было бы поспешить, а не телиться. — Ладно, главное, что он это всё-таки сделал, — встрял в их спор Лис и вошедший следом за остальными Иван-да-Марья согласно кивнул. — А я вот вообще не разумею, на кой он нам нужен, — завёл своё Филин, не успев даже ещё войти. — Он ведь даже воровать как надо не может! Лис гневно обернулся было к нему, но Гвоздь тут же встал между ними: — Не о том вы мыслете. Что дале нам делать, об этом надо думать. И хорошо Шальной ворует, зря ты на него опеть хулу возводишь. — А птицы вообще в Птичьих Землях вон должны жить, а не здесь! — тут же бросил в ответ Филину Зяма. Нет, ну правда, какого хрена он на Шального вообще тырится?! Шальной хотя бы пускай наполовину волк, а он вообще стае кто?! Вот пользуется тем, что выше по рангу, пусть только и на один, скотина... — Дык а чего тут делать? — в ответ на слова Гвоздя пожал плечами Крайний. — Идтить сегодня ночью с Призмой да и узнать наконец, кто же их живота-то лишает! — Да, вот что делать? — тут же перебил его недовольный Лис. — Снова девицами рисковать прикажешь, посылать какую-нибудь на смерть? И все замолчали, обдумывая возможный выход из положения. И вдруг в воцарившейся тишине прозвучал голос Ивана-да-Марьи: — А чего это вы все на меня-то уставились?..