А может, мы всё-таки сможем быть вместе?

Утро. Солнце бьёт по лицам девушек через жалюзи. Они упорно пытаются закрыться от ненавистных ярких лучей, но спать всё равно не удается. Звонок в дверь. Люба лениво встала, накинув на себя накидку, которая шла как комплект к ночнушке, и отправилась смотреть, кто там.  — Дима, любимый, как я рада тебя видеть! Сынок! А чего вы вернулись? — кричала она явно не потому, что была их рада видеть, а потому что хотела, чтобы Симка услышала и уменьшила себя обратно до размеров фиксика. Фиксик бегом вскочила с кровати и принялась одевать оранжевый костюм — спала она в нижнем белье. Одевшись, принялась искать помогатор. В спальню зашла Люба.  — Милая, ну что ты? Я их долго не смогу задерживать.  — Всё, нашла, — девушка взяла взяла специальный прибор и иголку от кактуса, которые стояли на подоконнике, перед уменьшением сказав, — сегодня в 9 вечера возле телевизора в зале я буду тебя ждать, нужно поговорить, — и тут же стала маленьким существом, убегая под кровать. Вечером, как и попросила Симка, её любимая пришла. Фиксик сидела на телевизоре, болтая ногами и крутя что-то маленькое в руках. Рядом лежал прибор для увеличения и уменьшения предметов.  — Я пришла, милая, что стряслось?  — Тебя устраивает то, что сейчас происходит?  — А что сейчас происходит?  — Не притворяйся, будто не понимаешь! — обычный голос Симки сорвался на крик.  — Объясни… — Люба почувствовала явную неловкость из-за происходящего.  — У тебя есть муж, сын, но в то же время ты будто в отношениях со мной. Нам постоянно приходится прятаться, врать. Я люблю тебя, но и себя тоже я не хочу мучить… И ставить тебя перед выбором не хочу…  — К чему ты клонишь?  — Либо я, либо твой муж… Нависла минутная тишина.  — Прости, милая, но я выберу семью… Надеюсь, ты не осудишь меня и поймёшь. Как Дим Димыч отнёсся бы к этому.?  — Да, я понимаю, — девушка увеличила то, что постоянно крутила в руках — заколку — черную с красными объемными розочками. — Это тебе на память обо мне. Женщина неуверенно взяла подарок и подколола ими прядь каштановых волос.  — Спасибо, милая… А что ты будешь теперь делать?  — Наверное, перееду в лабораторию профессора Чудакова, буду учиться, я многое пропустила, — молчание, продлившееся полминуты, — спасибо за счастливые минуты. Я люблю тебя. — и фиксик скрылась в телевизоре. Симка переехала в лабораторию, как и сказала, оправдавшись перед семьёй тем, что хочет серьезно заняться учебой. В принципе, она им не соврала — начала действительно усердно учиться, знала наизусть названия всех приборов, из чего они состоят, их функции, поломки, как их исправить. Занималась девушка день и ночь, времени замечтаться или начать вспоминать любимую не было. Да и ей не хотелось. Смысл? Жизнь Любы стала на первый взгляд такой как и раньше. Уборка, готовка, работа, Дим Димыч, муж, изредка подруги. Но каждый день, каждую ночь она хотела видеть совсем не Диму, а Симку. Такую мягкую, веселую, нежную. Она уже поняла, что эта девушка украла её сердечко, и готова была в любой момент побежать в лабораторию, чтобы утонуть в объятиях подруги. Но не могла.  — А что будет, если я так и поступлю? Если просто прибегу, чтобы увидеть её — эгоизм. Сделаю ей больно. Вернуть её обратно? Тоже сделаю больно. Выберу её? Придётся порвать с Димой, но как к этому отнесётся мой сын… И при каждой мысли о Симке мама Дим Димыча чувствовала привкус её пухлых губ и возникали две ассоциации: сочные персики и апельсиновое варенье.