Time For Miracles

— Спасибо, Себастьян, — поблагодарил Алек, забирая нужные для следующего выпуска материалы, и блондин широко улыбнулся. — Как продвигаются дела? Я слышал, Лилит дала тебе новое личное задание, связанное с Магнусом Бейном. Лайтвуд хмыкнул. Этот паренёк был словно мышь, шмыгающая по разным углам и собирающая всевозможные крупицы информации, чтобы узнавать всё первым в попытках заработать уважение и повышение. Как можно заметить по стаканчику свежесваренного кофе для начальницы и её любимому круассану с яблоком в его руках, методика Себастьяна работала не очень. — Ты же знаешь, что это тебя не касается, Себастьян, — ответил Алек, и парень недовольно надул губы, ничуть, однако, не удивившись: с Лайтвудом его попытки никогда не увенчивались успехом. То же самое было и с постоянными приглашениями на свидания, поэтому Алек, изрядно уставший от назойливого внимания, всегда старался побыстрее отделаться от Верлака. — Мне пора, — он спустился по лестнице на свой этаж. Вежливо улыбнувшись мимо проходящей Хелен, Алек уже собирался свернуть по направлению к своему кабинету, как кто-то вдруг дёрнул его за руку, затаскивая за угол, где стоял пышный высокий фикус. — Я так и знал, что встречу тебя, Александр, — произнёс мурлыкающий голос. — Ты что тут делаешь? — удивился Лайтвуд, разглядывая Магнуса Бейна, одетого в слишком простой для него свитшот и невычурные, но видно, что дико дорогие, джинсы. Певец снял солнечные очки и широко улыбнулся. — Сюрприз! Алек нахмурился, явно не разделяя его энтузиазма. — Я не понимаю. Зачем ты пришёл? — Что непонятного, сладкий? — Магнус начал поглаживать пальцами по его плечу, а в следующий момент приподнялся на носочки, шепча в ухо журналиста следующие слова: — Поблагодарить за такой хороший отзыв, — он прикусил его мочку и быстро опустился обратно. — А можем кофе сходить попить. У вас там замечательная кофейня недалеко. Алек убрал его руку, игнорируя мурашки, приятно пробежавшие по телу в тех местах, где Магнус его касался, и серьёзно посмотрел на него. — Что ты творишь? А если кто-нибудь увидит? Магнус просто пожал плечами, не особо волнуясь по поводу этого, что начало злить Лайтвуда. — Я работаю, Магнус. — Ну и что? Как будто ты не можешь отвлечься на часок. — Не могу и не хочу, — покачал головой Алек, и Бейн непонимающе на него посмотрел. — Не переходи границы, Магнус. Мне не нужны такие сюрпризы, — он вышел из их «укрытия», бросив напоследок: — Вечером напишу. Магнус уставился ему в след, понимая, что это, наверное, первый раз в жизни, когда его отшивают подобным образом. А ещё он понял, что, кажется, как всегда сделал неправильные выводы и с Александром Лайтвудом ничего не может быть просто. Чувствуя злость, обиду и унижение, разгоравшиеся внутри, Магнус быстро покинул редакцию «Trespassing», доставая телефон и находя нужный ему сейчас номер. — Лиам, дорогой, привет. Ты занят?

***

Домой Магнус вернулся в двояких чувствах и с одним крепким пониманием: Александр Лайтвуд поселился в его голове не просто так. Не только потому, что он строит из себя недоступную северную королеву. И не потому, что не реагирует на него так, как абсолютное большинство, жаждущее прикоснуться и готовое во всём потакать. А, скорее всего, потому, что глядя в эти голубые глаза, сердце Магнуса делало кульбиты, словно цирковой артист, а по всему телу разливалось горячее желание. Причина была ясна, как солнце сегодня, отражающееся в Гудзоне. Алек был ему небезразличен. И в этом случае у Магнуса была только одна мысль, способная описать его состояние после осознания сего факта: — Блять! — громко выругался он, перешагнув порог своей квартиры. Коты, выбежавшие навстречу в надежде получить ужин, поспешно ретировались обратно в спальню, понимая, что хозяин не в настроении. Бейн прошёл на кухню и порывисто открыл мини-бар, извлекая оттуда бутылку виски. Такие прекрасные изобретения, как стакан, бокал или, на худой конец, кружка, даже не пришли в его голову, и певец быстро открутил крышку, прикладываясь к горлышку и ощущая спасительную горечь на языке. Воспоминания сегодняшнего дня вспыхивали в его, к сожалению, ещё не опьянённом мозгу, с каждым разом убеждая Магнуса в том, что он окончательно и бесповоротно попал. С Лиамом было легко. Они понимали друг друга чуть ли не с полуслова, всегда знали, как помочь и что сказать, дабы облегчить страдания или разделить радость. Изабель постоянно говорила, что они были бы идеальной парой, и Магнус не спорил. Идеальной — да. Но настоящие отношения идеальными не бывают. Они шершавые и заострённые, как камни в горах, которые могут быть тяжёлыми, даже неподъёмными, а иногда скатываются с вершины прямо на тебя, перекрывая весь кислород. Придавливают к земле, ломают. Но спасение в том, чтобы вместе сгладить углы и выбрать другой путь рука об руку. Так Магнус раньше думал об этом. Любовь, словно феникс, рождается из пепла, объятая огнём, и формируется в нечто прекрасное. Однако единственным человеком, которого он по-настоящему любил в своей жизни, была Камилла, которая только и делала, что загоняла его в тупик и обвивала своими сетями, не давая сделать вздох. Магнус попался в её паутину, оставив там часть своего разбитого сердца, когда его любимая выбрала новую жертву. Он поклялся себе, что будет осторожен. Пообещал, что больше не позволит себе влюбиться в человека, который заведомо только заставит его страдать. Лиам целовал его, и Магнус не мог отделаться от чувства неправильности. Не те мягкие губы. Не тот сигаретный запах. Не те крепкие руки, поглаживающие спину. Лиам видел, что друг не в порядке, но Бейн не хотел ничего обсуждать, ему не нужна была помощь или жалость в глазах. Он хотел дойти до конца. Проверить. И как бы он ни старался переубедить себя в своих чувствах, входя в податливое и почти родное тело Лиама, итог был понятен сразу. Он подсел. Снова. Только в этот раз его зависимостью стал Александр Лайтвуд, для которого Магнус не значил ровным счётом ничего. Секс, когда удобно, не более. Сегодня он в этом убедился, глупо предположив, что статья и сообщение, похожее на флирт, могли значить что-то большее. Глупый, глупый, глупый. Он сел на стул, глядя в панорамное окно. Снизу раскинулся Нью-Йорк — город с миллионами возможностей, денег, людей, чувств, побед, разочарований, встреч и расставаний. Солнце медленно садилось, погружая Манхэттен в свой жёлто-бордовый цвет. Бутылка виски была наконец отставлена в сторону, а в голове прорисовывался план. Нужно прекратить общение с Алеком. Интервью взято, фотосессии для журнала закончились. Их больше ничего не связывало, кроме жаркого пламени, которое охватывало их по ночам, когда Лайтвуд приезжал и брал его, как вздумается. Магнус теперь практически жил ради этих моментов. Но это следовало прекратить, если он не хотел опять упасть и разбиться. Но, как и обычно, последнее слово было за Александром Лайтвудом. В дверь позвонили. Магнус поднялся со вздохом, возвращаясь обратно в прихожую. Скорее всего, это снова Иззи или, может быть, Рафаэль. Больше никого, кроме них, Лиама, уборщицы и Алека, который говорил, что напишет (после чего Магнус возьмёт себя в руки и ответит, что нужно всё прекратить), охранник бы не впустил. Он открыл дверь, намереваясь попросить друзей оставить его одного, и замер. — Привет, — просто сказал Александр, заходя в квартиру и закрывая за собой дверь. — Ты не написал, — произнёс Магнус, глядя на него и медленно теряя всю свою уверенность. — Был рядом по работе и не увидел смысла предупреждать, — певец открыл было рот, чтобы что-то ответить на это, но Алек не дал ему этого сделать, затыкая настойчивым поцелуем и вжимая в стену. Как всегда. Магнус положил руки на его плечи, по крупицам пытаясь собрать всю свою решимость и оттолкнуть его, но пальцы журналиста зарылись в его волосы, а вторая ладонь легла на щёку, поглаживая кожу большим пальцем. И Бейн, как и любой человек, пытающийся избавиться от своей личной зависимости, пообещал себе, что это последний раз. В следующее мгновение он отпустил себя, расслабляясь, и обвил руками шею Алека, прижимаясь как можно ближе. Большой комод оказался как нельзя кстати (и пригодился чуть ли не первый раз в жизни, потому что Магнус покупал его чисто для интерьера. Нет, вы вообще видели это эбеновое дерево? Он просто не мог его не купить), и через минуту Алек подхватил Бейна, отталкивая в сторону статуэтки котов и усаживая его на гладкую поверхность, опускаясь влажными поцелуями на горячую шею. Язык прошёлся по кадыку, и Магнус откинул голову назад, издавая тихий стон, на что Лайтвуд довольно улыбнулся, уже зная это слабое место певца. Пальцы оказались на пуговицах рубашки, быстро расстёгивая их и прикасаясь к груди. Бейн стянул с плеч парня пальто, бросая предмет одежды куда-то на пол. Алек наконец закончил с рубашкой, стаскивая её с плеч. Магнус прикусил губу и закрыл глаза, чувствуя поцелуи на своей коже. Но в один момент всё остановилось. — Эй, ты чего замер? — певец посмотрел на него из-под полуопущенных ресниц, пытаясь понять, в чём дело. — Что это? Магнус нахмурился и проследил за его взглядом. Ах, точно. Лиам иногда выходил из-под контроля, и на теле Магнуса ещё долго могли красоваться яркие засосы. Но что так удивило Лайтвуда? — Я думаю, ты и сам знаешь, что это называется засос, милый. А теперь давай продолжим, — Магнус обвил ногами его талию, руками принимаясь за водолазку. — Подожди, — парень мягко оттолкнул его, не переставая разглядывать так поразившее его место. Бейна это начинало бесить. — Кто его оставил? — Какая разница? Что-то в голосе Магнуса заставило Алека наконец перевести на него взгляд. — Со сколькими людьми ты спишь, Магнус? Услышав это, певец чуть воздухом не подавился. — Что ты пытаешься сказать?! — он оттолкнул его и спрыгнул с комода. — Почему тебе не всё равно? Алек открыл рот, чтобы что-то ответить, но снова закрыл, на секунду растерявшись. Он сделал глубокий вдох и сложил руки на груди. — Мне всё равно, — безэмоционально ответил Лайтвуд. — Просто интересно, какой я у тебя сегодня по счёту. По вмиг изменившемуся лицу Магнуса журналист понял, что, возможно, стоило выбирать выражения получше. Но он и сам не мог себе объяснить, почему его так задел факт того, что он не единственный у Бейна. — Пошёл ты нахер, Лайтвуд! — выкрикнул Магнус, поднимая с пола пальто Алека и кидая им в него. — Видеть тебя не хочу! Тот лишь фыркнул и быстро покинул квартиру, громко хлопнув дверью. Магнус зажал рот рукой, пытаясь сдержать рыдания, намеревающиеся вырваться наружу. Прислонившись к стене, он медленно съехал на пол и уронил голову на колени, шепча тихое: «Ненавижу».