Йеннифер
P.S. Единорог по-прежнему у меня.»
« Йен! Ты права, в Туссент меня привели и вправду более существенные причины: вампир, что терроризирует город. Однако прибыл я не один. Буквально через пару дней после моего приезда в Боклере объявилась интересная особа. Охотница на вампиров — юная девушка, что минул второй десяток. Вертэнди ан Гхарасхам. Воспитанница нашего старого друга — Эмиеля Региса, который жив и здравствует. Простому ведьмаку вряд ли по силам выудить информацию о ней, но тебе, уверен, это не составит труда.Геральт
P.S. Аннариетта в качестве аванса за заказ даровала мне имение Корво-Бьянко. Был бы рад увидеть тебя. И единорога.»
***
«Чем больше мы помогаем другим, тем больше помогаем себе».
— Мохаммед Али
Держать путь туда, куда не ведаешь — не лучшая идея, однако иная не посетила охотницу в тот день. Конная прогулка закончилась встречей с ведьмаком, встречей, что предвещала много интересного и увлекательного. Разговор, завязавшийся между ними прошлым вечером, помог понять девушке в очередной раз, что первое впечатление обманчиво: Белый Волк совсем не тот, кем кажется. Желая поскорее узнать причину остановки мужчины неподалеку от дома, расположенного на холме, охотница легонько ударила Льёта по бокам. — Мастер ведьмак! — приветливо начала девушка, натянув поводья. Конь ее начал топтаться на месте, мотая головой и раздувая ноздри. Ему определенно не нравилась встреча с мутантом. — Не ожидал тебя здесь увидеть, — признался Геральт, привычно скрещивая руки на груди. — Она — Ваша знакомая? — быстро прощебетал мужчина, круживший вокруг Белого Волка. — Может она подсобит нам в сем деле? Кто ж знает, что за тварюги скрываются здесь. Лишние руки, так сказать… — Что же за дело у вас? — в голосе читались заинтересованные нотки. Охотница ловко спешилась, подошла к мужчинам, что вглядывались вдаль. Труп, лежащий на дороге и облаченный в столь странный доспех, их совершенно не волновал. Теперь их взгляды были прикованы к неяркой дорожке, тянувшейся от самого здания. — Мужчина, что валяется на дороге, как видишь, мертв. Предположительно он вышел вон из того дома. Нога сломана, однако, причиной смерти стала рана, небольшая, глубокая, края гладкие. Думаю, то либо мощные когти, либо колющее оружие. Об остальном сложно судить, — пожал плечами ведьмак, неохотно выкладывая информацию. — Надо думать: вы собираетесь осмотреть место, — Вертэнди указала на то самое здание, что возвышалось, стоя на холме перед мужчинами. — Думаешь, это чудовища? — Я ничего не думаю, — покачал головой Геральт, отступая к дому. Откладывать дело не было смысла, как и отговаривать простолюдина и охотницу следовать за ним. Увяжутся и мужик с тракта, и она. Однако, первого можно было бы скинуть на плечи девушки, главное, чтобы и та не стала обузой. — Идем. Главное держаться вместе. И… — он посмотрел на мужика, — ничего не трогай. Пройдя по столь свежему следу, они тут же вышли к воротам, деревянным, ветхим и поломанным. Казалось бы, что кто-то желал вырваться наружу, выбраться из внутреннего двора дома. Но кто? Это оставалось загадкой. — Гробовая тишина, — едва слышно проговорил мужик, оглядываясь. Он боялся. Только вот компания ведьмака его привлекла больше, нежели одиночество. Пусть с ним он и шел в самое пекло, но какова вероятность, что запах крови, в коей он весь испачкался, не привлечет упырей? — Заперто, — спокойно оповестила охотница, предварительно дернув на себя ручку. — Хлипенькие, их бы выбить чем-нибудь. — Отойди, — приказал Белый волк, вставая напротив двери. Подождав, когда Вертэнди отступит на пару шагов, а после и вовсе встанет за его спину, Геральт резко вытянул руку, сложив определенным образом пальцы. Мощная силовая волна достигла цели. Путь был открыт. Вертэнди широко распахнула глаза. Она знала об умениях ведьмаков, но ни разу не видела их воочию. Точнее именно этот знак, Аард. Квен ей уже удалось увидеть при сражении Геральта с Детлаффом. Это было зрелищно. Как и сам стиль. То, как он сражался, впечатляло. Мастер, одним словом. — Твою-то мать… — мутант зашел первым, чем и задал настрой спутникам. Ведьмак не был удивлен, только вот открывающаяся перед ним картина не предвещала ничего благого. Мужик же, что увязался, был шокирован куда больше: он прикрыл рот ладонью, не веря увиденному, в то время как охотница даже не повела плечом. Сколько раз она видела растерзанные вампирами тела… сия картина была ей не нова, однако все же ком застыл в горле. — Все это как-то странно, — откашлявшись, проговорила Вертэнди, подходя ближе к белоголовому. Ее взгляд тут же упал на посуду, что стояла на столике. — Серебряные приборы с эльфской гравировкой. — Согласен, это странно. Один заколот. Больше дюжины ударов, некоторые нанесены посмертно. У другого тело пробито одним мощным ударом. Насквозь. После одним сильным ударом разодрано горло. — Старая одежда, у кого-то эльфская. Ветхий выщербленный щит. Церемониальный меч. Уверена, работа Aen Seidhe. Церемониальные чаши, — подхватила охотница, не отставая от ведьмака ни на шаг. — Жертвоприношение? — предложил Геральт, без оглядки идя вперед. — Что?! Прошу, не говорите, что человеческое, — защебетал простолюдин. Голос дрожал, как и он сам. Ему было страшно. — Гляди, — Геральт подозвал к себе охотницу поближе, — следы огня. — Похоже на взрыв. Возможно, магического происхождения. Ну или то бомба. — Крепкий запах, — белоголовый сделал глубокий вдох. Он ступил вверх по лестнице. — Обожженные тела. Жертвы пытались сбить огонь, но безуспешно. Возможно, ты права. То вполне может быть магия. Идем дальше. Запах гари становится слабее. Будем надеяться: кому-то посчастливилось уйти. — Не нравится мне все это, — прошептал мужчина, на ватных ногах продолжая плестись за охотницей и ведьмаком. Пройдя чуть дальше, они наткнулись на ветхую запертую дверь, за которой белоголовый ведьмак слышал прерывистое дыхание. — Послушайте. Может там никого, — не имея особого желания продолжать сие расследование, протянул мужчина. Ему бы поскорее удрать, скрыться, забыть все, что видел, забыть как страшный сон. — Есть, — хмыкнул Геральт и тут же обратился к существу за дверью. — Я знаю, что ты внутри. Слышу твое дыхание. Открывай! Мы тебе ничего не сделаем. — Они еще там? — дверь медленно начала открываться. На пороге стоял мужчина в измятой рубахе, подпаленной по краям да у горла. — Послушай, мы хотим помочь: я, ведьмак, и охотница. Только для этого ты должен ответить нам на несколько вопросов. Начнем с простого: кто такие «они»? — Этого я не знаю. Кто это был? Может, духи? Все случилось так внезапно. Мы готовили сценку «Диветаф приносит жертвы». Вспыхнул яркий свет и ослепил меня. Я слышал крики, но ничего не видел, а после моя одежда вспыхнула. Я начал бежать, сорвал куртку, забрался сюда и заперся, — он ненадолго замолчал. — Я слышал, как ломились в дверь, решил уже: вышибут, и мне конец. Однако все затихло. — А что ты здесь делал? Кто ты, собственно говоря? — в глазах Вертэнди читалось удивление. Неужели безобидная на первый взгляд сценка сработала как ритуал призыва. Кто-то же пришел к ним? — Мое имя Дюран Фошер Пламондон де Саварин. Я правитель этих земель и председатель исторического общества Туссента, — спотыкаясь о каждое слово, говорил мужчина. — Каждый год мы отмечаем здесь годовщину «Эльфского приношения». Но такое у нас впервые! — То есть… реконструируя сцену из прошлого, ты нечаянно призвал духа. Наверное, коргодуха или стуба. — Кор…го. Что?! — попытался повторить простолюдин. — Духов, проще говоря, — задумчиво проговорила охотница, потирая переносицу. Этому городу, определенно, еще и их не хватало. Одного беспокойного вампира явно мало. — И дабы узнать, кто же то на самом деле, нам нужно… — … все повторить, — закончил за Вертэнди белоголовый. — Желательно в мельчайших подробностях. — Вы с ума сошли?! Хотите, чтобы эта тварь нас убила?! — запаниковал мужик с тракта. — Нет, — покачал головой Белый Волк. — Наоборот, мы хотим сделать все, чтобы больше никто не пострадал. Поэтому необходимо, чтобы ты, Дюран, призвал вновь это существо. Я и Вертэнди покончим с тварью раз и навсегда. Хм… Сколько человек нужно, чтобы разыграть эту сцену? — Это было великое событие. Капитуляция последнего эльфского короля Туссента. Нужно минимум трое. — Вот и твой шанс, — охотница взглянула на напуганного простолюдина. — Уноси ноги, коль не желаешь участвовать. — Значит, нужна помощь одного из вас, — Геральт оглядел двоих мужчин. — Но я пойму, если вы откажетесь. — Я постою лучше в сторонке. — Раз уходить не вздумал, то лучше в стороне постоит охотница, — спокойно проговорил Белый Волк, переменив свое мнение. Стоявшая без дела охотница будет куда полезнее, чем мужики, не смыслящие ничего в военном ремесле. Повисло недолгое молчание, никто не стал возражать слову мастера. — Хорошо. Тогда займитесь телами. Скоротаем время до ночи. Такого рода вещи в сию пору выходят лучше. Однако остается вопрос моей оплаты. Я бесплатно не работаю, думаю, госпожа охотница тоже, — Геральт бросил задумчивый взгляд на девушку, что подпирала спиной каменную стену, скрестив руки на груди. — Понятное дело, — кивнул Дюран. — Но ежели захочешь безопасности, так за ценой не постоишь. Ведьмак довольно хмыкнул, в то время как Вертэнди улыбнулась. Разве злато бывает лишним? Пусть и добытое таким способом. Да и то наилучший способ, чтобы увидеть представителя ведьмачьего цеха в действии. Монеты и незабываемый опыт — вот, на что подписалась охотница, принимая участие в этом деле.***
Время по обыкновению летело быстро. Виной тому приятная компания или же подготовка к скорому сражению, было неясно. Однако когда пробил час, они были готовы: Вертэнди разбросала ловушки и начертила линию каким-то серебристо-черным порошком, о природе которого ведьмак не стал расспрашивать, решив просто-напросто держаться подальше. В свою же очередь он принял несколько эликсиров, ускоряющих реакцию и восстановление, а также нанес на лезвие серебряного меча масло для духов. — Я бу-буду королем Людовиком, — неуверенно начал Дюран, при этом надевая металлическую церемониальную маску, — на эльфском троне. А Вы, ведьмак, сы-сыграете эльфского правителя. Нужно переодеться, все должно быть, как надо… — мужчина протянул Белому Волку маску. Поодаль от ведьмака и Дюрана расположилась охотница и мужчина, держащий в руках книгу. Когда все были готовы, он с опаской начал читать: — «Диветаф, король эльфов, принял Людовика в своем дворце, на своем троне… В ослепительном блеске множества факелов…» Ведьмак и охотница постепенно начинали зажигать лампы, напоследок оставив те, что располагались ближе к фонтану, у которого и стоял трон и жертвенные чаши. — «Диветаф положил у ног Людовика биннен, эльфский хлеб, передав людям владычество над плодородными землями…» Ритуал шел своим чередом. Каждый в точности следовал повествованию. Был возложен хлеб в жертвенную чашу, другая была наполнена эльфским вином Гвинедд — сладкой кровью земли, а после ведьмак достал щит и меч, символически передавая «свое войско». — «Не сгибая спины, эльфийский король обнажил клинок и упал на колени, признавая свое окончательное поражение… И молвил Людовик…» Дюран сделал глубокий вздох, начал читать свою реплику: — «Я принимаю твою власть и вернусь через год…» Смог ли закончить свою фразу Дюран или нет, Вертэнди не поняла. Головы статуй, стоявших в ряд вдоль дороги, затряслись, начали поворачиваться. Они ожили. Камень, словно скорлупа, рассыпался, представляя взорам присутствующих эльфов. Живых! Из плоти и крови. — А-а-а! — закричал простолюдин. — Смотрите! На статуи! — Быть такого не может! Мамочки… — защебетал Дюрман, не веря своим глазам. — За черту! — крикнула Вертэнди, молниеносно оказавшись у лампы, в коей плясало рыжее пламя. — Быстрее! Двое мужчин дернулись, поспешно исполнили приказ охотницы, что тут же ударила ногой по основанию чаши. Покачнувшись, та упала, раскаленные угли, объятые пламенем, соприкоснулись с порошком. И сие соприкосновение положило начало синему столбу огня. Ловушка была активирована. И хотелось верить, что пламя не потухнет, пока последняя статуя не падет. — Холера! — зарычал Геральт, примечая огненную сферу, летящую на него. Уверенно отскочив, он бросил взгляд в ту сторону, где до того момента стояла охотница, а найдя, он бросил ей металлический щит. — Я отвлеку их на себя. Попробуй обезвредить магичек! Последовал легкий кивок. Слившись с тенью, Вертэнди, словно кошка, грациозно и бесшумно, двинулась вперед, стараясь не привлечь столь нежеланного ей внимания. Щит был отброшен в самом начале пути из-за своих габаритов. Куда проще без него. Каждый шаг был легок, однако требовал осторожности, ведь уже в следующий момент в паре метров от нее пролетает раскаленный до красна шар. То стало знаком. Пора ускориться. Рука скользнула по бедру, пробираясь к ремешку. Тонкие пальцы нащупали сферический предмет — бомбу, что вскоре упала между двумя чародейками. Туман, вырвавшийся после не сильного взрыва, обволакивал и дезориентировал, открывая перед девушкой идеальную возможность для внезапной атаки, которой она, к слову, и воспользовалась. Скользнув в густую дымку, оказавшись за спинами эльфок, Вертэнди поудобнее перехватила рукоять кинжалов, что вскоре достигли своей цели. Лезвия обоих прошлись по открытой спине магички, оставляя кровавые полосы. Не давая возможности опомниться жертве, девушка отскочила, как раз вовремя, ведь в то место, где ранее была она сама, опустилась магическая сфера. — Diabolus! — сорвалось с девичьих губ, стоило ей увидеть приближающегося копейщика. Он шел по ее душу. Выбор был невелик: убей или будь убитой — а посему, недолго думая, охотница рванула вперед, все к той же женщине. Острие прошлось по горлу, выпуская липкую и вязкую жидкость наружу. Одной чародейкой меньше, однако не проблемой: вторая магичка все продолжала творить свое волшебство. Нырнув под руку заходящего со спины эльфа, ловко пересчитав тому ребра, охотница со всей силы толкнула его в спину, заставляя упасть на обжигающую сферу, пущенную представительницей его же народа. Определенно то была благосклонность госпожи фортуны. Раздался утробный рык не охотницы, а эльфа, что заживо сгорал дотла. Мерзкий запах жженой плоти пробуждал рвотные порывы. Однако наступление этим не закончилось. Не успев отпраздновать свою победу, девушка осознала, что окружена. Два эльфа и магичка чересчур много для такой, как она, ведь то были искусные бойцы народа aen Elle, не ей тягаться с ними. Каждое ее удачное парирование было волей фортуны ни больше ни меньше, только та не всегда будет на ее стороне. Ведь настало время нечестной игры: изогнутый эльфский кинжал достиг ее, стоило одному наступать спереди, а второму обойти со спины. Боль растеклась по позвоночнику, дублируя прикосновение холодной стали. Пальцы разжались, девушка зашипела не хуже змеи. Звонко упавшие на брусчатку кинжалы стали символом поражения, символом гибели, что ждала ее, не предприми она что-то. Неуверенно отскочив в сторону, спасаясь от очередного выпада, охотница запустила пальчики в кожаный мешочек. Под пальцами захрустел порошок. Она знала: достаточно лишь шепотки, чтобы обратить жгучий огонь в чистую энергию, в волну, что сметет все на своем пути. Однако намерено взяла чуть больше, не желая испытывать судьбу. Развеянные по ветру крупицы поблескивали в свете магического шара, переливались, создавая облако в полуметре от охотницы и от нападающих на нее эльфов. Но стоило языкам пламени прикоснуться к порошку, как то породило силовую волну, что сносила с ног, впечатывала в каменные преграды. Для чародейки и эльфа не составило труда подняться и вновь наступать, но не для охотницы. Для нее сей удар был фатальным, он усугубил ситуацию: тело не слушалось, а перед глазами потемнело, однако она смогла различить кроваво-алый дым, представший пред нею, а после и до боли знакомую фигуру, облаченную в грубый кожаный плащ. Вертэнди не верила тому, что видела. Посчитала происходящее плодом ее воображения, последствием ушиба. Но стоило ей услышать звон, порожденный сталью и длинными когтями, стоило ей увидеть сей танец смерти. Она осознала. Он пришел… И признаться, охотница не сразу заметила, как тело магички осело на камни, как женщина ловила ртом воздух, словно рыба, выброшенная на сушу. Не сразу заметила и то, как буквально в следующее же мгновение двое копейщиков застлали каменную дорогу, окропив ту своей кровью. Ведьмак же, что с трудом мог понять происходящее перед глазами, замер. Не без помощи эликсиров в том смертельном танце он заметил существо, что явилось на подмогу. Однако он ничего не знал о его природе, как и не знал после, где охотница, ведь ни девичьего тела, ни кинжалов, что обронила Вертэнди, он не увидел. Площадка была усеяна трупами, эльфийскими трупами. Геральт знал лишь одно: Вертэнди не могла подняться без чужой помощи.***
Ощущение холодных прикосновений отрезвили разум, однако открыть глаза не хватало сил. Но имея весьма упрямый нрав, девушке все же удалось пересилить себя. Пред очами плыло, а боль, на которую она так старалась не обращать внимание, лишь усугубляла положение дел. С губ сорвался вопрос: — Что… что происходит?! — Это я у тебя хочу спросить, — раздалось над девичьим ухом рычание. Все встало на свои места. То был Детлафф, он пришел и спас ее от неминуемой гибели. — Какого дьявола ты полезла сюда, охотница?! Ты же mortalis, смертная. Жить что ли надоело?! Так ты попроси. Я послужу тебе. Сделаю все быстро и безболезненно. — Детлафф, — она опустила глаза на его брошь в форме мотылька, не смея встретиться с вампиром взглядом. Она чувствовала себя виноватой. Ей было стыдно. Посему она тут же начала оправдываться: — Я не… — Tace! — ван дер Эретайн злился, охотница это чувствовала: звериный голос, удлиненные ногти — свидетельство того, что вампир все еще находился в звериной ипостаси, пусть в той и не было нужды, но принять человеческий облик он не мог. Однако, несмотря на боевую форму, он был осторожен, боялся ранить Вертэнди. С нее уже хватит. Девушка слышала его тяжелый вздох, чувствовала, как он перебирал пальцами, пытался отвлечься. К слову, ему это удалось: Детлафф медленно приходил в себя, все больше походя на человека, не на зверя. И стоило метаморфозам сойти на нет, как Вертэнди неуверенно подняла голову, встретилась с ним взглядом: — Я виновата. Прости… — она спотыкалась о каждое слово. — Но помоги мне достать из сумки бутылочку с багровой жидкостью, — попросила она, и вампир не перечил, даже не спросил о содержимом склянки. Догадывался, что сие поможет остановить кровотечение и ослабит боль. Ловко достав пузырек, откупорив, он приложил горлышко к ее губам. Она выпила все до конца. До последней капли. Он выждал несколько секунд, что, казалось бы, длились вечность. Вампир наблюдал, когда же охотница осмелится вновь взглянуть на него. Стоило этому моменту настать, как он спросил: — Зачем, Вер? Зачем ты полезла сюда? — Потом, — она покачала головой. — Геральт может увидеть тебя. — Плевать! — прорычал мужчина, продолжая бороться со звериными инстинктами. Приторно сладкий аромат крови манил к себе, звал. И пока Детлаффу хватало сил бороться с жаждой, ведь сейчас его заботило другое. Она его забота. Ее безопасность! — Регис… — неуверенно начинает мужчина, приходя в себя. Грубые пальцы касаются девичьего лица, мужчина заставил посмотреть на себя. Ему было необходимо видеть ее глаза, было необходимо найти в них ответ. — … ничего не сделает тебе, — ноги совсем не держали, она прижалась к вампиру, сжала пальчиками край его сюртука. — Спасибо, если бы не ты… — осознание беспомощности, давило на нее. Одинокая слеза скользнула по щеке, упала на запястье вампира. — Вер… — тихо позвал ее, кожей почувствовав соленую каплю. — Я… — договорить ему было не суждено. Виной тому шаги. Тень не в силах была скрывать их от зорких кошачьих глаз ведьмака вечность. Только вот охотницу это совсем не волновало. Пусть ведьмак увидит их вместе, пусть посчитает сообщницей… Ей все равно. Посему она вновь уткнулась ему в грудь. Детлафф усмехнулся. Глупышка, она совсем его не боялась, однако, это ему льстило. Она верила ему, верила, что не сорвется. — Иди, — тихо прошептала она, когда разум взял верх. — Мне легче. Немного, но легче. Детлафф неохотно кивнул, отстранился, но все еще придерживал ее за локоток, второй рукой невольно провел по ее шелковистым волосам. Не знал зачем. Но сей жест успокоил девушку, она попыталась улыбнуться. — Иди… — повторила Вертэнди, легонько толкнув ван дер Эретайна в грудь. — Ты? — Детлафф не успел, или же не было на то желания. Ведьмак заметил их, но благо не в том положении, в коем они стояли пару мгновений назад. Обнажив серебряный меч, мутант замер, выжидая. — Я, ведьмак, — кивнул вампир. — Однако у меня нет желания ни говорить с тобой, ни сражаться, посему прощай, — у Детлаффа не было и вправду желания более находиться здесь. Он обратился в туман, что через мгновение окружил девушку. В воздухе прозвучало: — Я буду ждать, Вер… Дымка растворилась, Детлафф ушел, но с ним не ушли проблемы. — Геральт, — тихо позвала его девушка, разрушая тишину. — Прошу, помоги добраться до таверны и… — … без вопросов, — кивнул ведьмак. Он понял ее с полуслова. — Но я задам лишь один, исходя из того, что видел: тебя и Детлаффа что-то связывает, я прав? И что-то мне подсказывает: ты знаешь, где он. — Я выполняю свою работу, как и ты свою, — спокойно проговорила Вертэнди, прикрыв глаза. Стоило сделать ей шаг, как тело вновь заныло. — И я не знаю, где расположено его убежище. Он сам находит меня, — она врала, сердце пропустило один удар. Ее ложь раскрыта, но, к счастью, Белый Волк не настаивает.***
До таверны они добрались без приключений. Проводив девушку до комнаты, предложив помощь, но услышав отказ, Геральт покинул таверну, оставляя Вертэнди один на один с мыслями. Однако ненадолго. Стоило охотнице опуститься на край кровати, стянуть сапоги, как прохладный ветер ворвался внутрь через внезапно распахнувшиеся ставни, а с ним и знакомый туман кровавого цвета. Вертэнди прикусила губу, скрыла лицо в ладонях. Разговор с вампиром оказался неизбежен. Однако как же ей не хотелось его начинать, как же ей не хотелось сейчас оказываться под хмурым взглядом мужчины, но она оказалась. Детлафф не сразу обратил на нее свой взор голубых очей, сперва он осмотрел комнату, примечая стоящую у стены бадью с водой, от которой исходил пар, а после уже направил взор на саму виновницу его появления. — Детлафф, — сорвалось с девичьих губ его имя. — Ты… — Злюсь, — констатировал он, медленно начиная мерить шагами комнату. — Ты поступила необдуманно, но я решил, тебе понадобится помощь. К Регису, уверен, ты не пойдешь, а ведьмака ты выставила за дверь, — в его голосе она не могла прочесть ни единой эмоции. Он говорил твердо. — Я справлюсь, — в отличие от его, ее голос предательски дрожал. Девушка стянула наконец-то с себя рваную пропитанную кровью куртку. — И я хотела бы искупаться. — Смущаю? — он догадался, что послужило причиной, даже без ее кивка, который, к слову, последовал без промедлений. Она стеснялась. — Ничего не мешает опуститься в воду в нижнем белье. Я не уйду до тех пор, пока не буду уверен, что ты в полной безопасности. — Зачем ты это делаешь? — охотница пусть и согласилась с ним, но никак не могла понять его мотивов. Вампир спас ее, а сейчас был готов помочь. — Я же вижу, что тебе это не доставляет удовольствия, — она медленно начала снимать с себя рубаху, радуясь, что еще с ведьмаком замотала бинтами грудь: лиф был испорчен и выброшен. — Ты воспитанница Региса, да и вдобавок у нас общие знакомые, — спокойно начал ван дер Эретайн, встав спиной к Вертэнди, пока та снимала с себя лишнюю одежду. Он решил совсем уж не смущать девушку, видел, как щеки налились кровью. — А твой наставник, как я понимаю, занимает не последнее место в нашей иерархии, — он резко обернулся, услышав всплеск воды. — Не хотелось бы мне получить по шее, — мужчина улыбнулся охотнице. И это было добрым знаком: он в какой-то мере шутил, ведь вампир, Аларикус, ничего бы не сделал, все же Детлафф ничем ему не обязан. Да и мужчина мог не приходить ей на помощь, то его личный выбор. Вертэнди не знала, на чем он был основан. Не понимала. — Получу по шее только я, если Регис узнает о том, что было в том поместье, — девушка медленно начала погружаться в воду и, стоило жидкости коснуться раны, как охотница зашипела. — Итак, Древний подери, досталось. — Дай мочалку, — хмыкнул мужчина протягивая руку. Он бросил заинтересованный взгляд на ее тело, юное и стройное. Девушка не отличалась пышными формами, ее кожа была бела, а после недавнего боя на нем появились царапины и постепенно наливались гематомы. Но он все-таки мог назвать ее красивой, по-особенному красивой. Под столь пристальным взглядом Вертэнди вся заалела, зажалась. Вампир вновь хмыкнул. — Я постараюсь аккуратно смыть запекшуюся кровь и грязь со спины. Дальше сама. После помогу обработать. Надеюсь, у тебя есть спирт и какая-нибудь мазь. Девушка лишь неуверенно кивнула, вздрогнула, когда холодные пальцы коснулись ее спины. Он старался быть аккуратным, в какой-то степени нежным. Вампир боялся сделать ей больно, и Вертэнди была благодарна. Благодарна за все то, что он сделал для нее за этот день. Процедура не заняла много времени. Буквально через минут десять охотница не без помощи Детлаффа поднялась из бадьи, завернулась в полотенце. — Не мог бы ты отвернуться, — произнесла она, слегка пошатываясь, подошла к сундуку с одеждой. — Я бы переоделась во что-то сухое. — Хорошо, — он кивнул, сел на край кровати, отвернулся к стенке, — только не забудь, что нужен полный доступ к спине. Было сложно отмыть от грязи некоторые участки. — Угум-м-м-с, — протянула она, выудив сухие вещи. Сменив белье, надев штаны и бросив на постель сухие бинты (о верхней части нижнего белья и речи идти не могло, рана не позволяла), а также рубаху, девушка достала мазь и кусочки ткани и, прикрыв грудь полотенцем, села подле Детлаффа, протянула ему. — Спирт на тумбочке, что рядом с тобой, — тихо проговорила она, и, как только вампир принял баночку и марлю, она отвернулась, уселась к нему спиной. До тех пор, пока Детлафф не начал обрабатывать рану, комната была окутана тишиной. Они молчали. Но стоило, вампиру прикоснуться к ровной алой полосе на ее спине, как девушка зашипела, вздрогнула, а после пролепетала: — Не обращай внимания. Я потерплю. Правда, не молча… Ай! — Порой ты напоминаешь мне ребенка, — признался Детлафф, откладывая ткань пропитанную спиртом и кровью, взял баночку с мазью. — Многие твои сородичи говорят, что я и есть ребенок. — Вспомни их возраст. А так… если только в поведении, — мужчина начал проводить холодными пальцами по ровным краям раны. В нос ударил резкий запах трав: ромашки, донника и облепихи. Запах, который перебил аромат крови, из-за чего ван дер Эретайну стало легче. — Но в этом есть свои плюсы. Ты забавная, — проговорил он, а его пальцы скользнули по краям раны. Вампир знал, что этой фразой лишь сильнее смутит ее, но соблазн был велик. До знакомства с Вертэнди Детлафф ни разу не видел столь пышного смущения и, признаться, ему это понравилось. К слову, ему нравилось и то, как девушка выражала свои эмоции. Точнее он понимал их, понимал ее состояние. Охотница не стала никак комментировать. Да и не могла. Вампир загнал ее в тупик, из которого выход она смогла найти, лишь когда Детлафф закончил с ее ранением. Мужчина даже умудрился наложить повязку. Пусть та закрывала не всю пораженную область и пусть девушка всячески сопротивлялась, когда вампир изъявил желание забинтовать (очередной раз виной тому стеснение), но то было лучше, чем ничего. — Спасибо за все. Ты не должен был мне помогать. — Кажется, мы договорились о сотрудничестве, — он поднялся с ее постели, вновь отвернулся позволяя девушке одеться, поставил все вещи на тумбочку. — А сотрудничество, как я понимаю, включает в себя совместные действия, в том числе взаимопомощь, — вампир взглянул на нее из-за плеча. Она стояла к нему спиной. Уже натягивала на влажное тело рубаху, грудь была перевязана кремовыми бинтами. — Мертвая, ты мне помочь не сможешь, Вер. — Не подглядывай! — буркнула она, чем вызвала его смех. Действительно, порой она вела себя как ребенок. И как ей только это удается, ван дер Эретайн не понимал, разве что, возможно, виной тому было то, что она росла вдали от своих сверстников, а вампиры, тот же Аларикус, не настаивали, позволяли ей многое. Несмотря на столь короткий срок, он видел ее разную: видел то, как холодно она может относиться, когда дело касается работы, видел, какой эмоциональной и ранимой она может быть. И последнее его забавляло. В какой-то степени льстило. Она доверяла ему, вела себя естественно, вела себя так, будто бы находилась в компании Региса. В компании близких ей людей и вампиров. Но кто он ей? Он — ее задание. Только вот почему она ведёт себя с ним так, как сейчас? Детлафф не знал ответа. И не был уверен, что готов узнать его. Если ему так и не удалось понять Ренаведд, то что уж говорить о юной девушке, местами витающей в облаках.