Метанойя

– Я потерял в вашем лице великолепного сообщника, – сказал Рич. – Вы потеряли великого человека в своем собственном лице. – Значит, враги? – Враги. Так был сделан первый шаг к Разрушению. Альфред Бестер "Человек без лица"

- Рюзаки, отпусти, - первое, что он слышит, просыпаясь. - Не могу, - признается Эл, - даже если бы очень хотел, не могу. Моя цель - это прекратить убийства Киры любой ценой, и если для этого мне придется пусть даже и навечно приковать тебя к себе, я это сделаю. - Рюзаки! - Лайт повышает голос. - Ты лежишь на моей руке. Немедленно пусти. Спохватившись, Эл откатывается подальше, давая Лайту возможность освободиться. Тот придирчиво осматривает покрасневшую руку, иногда искоса поглядывая на Эла. Эл делает вид, что не замечает. - Надеюсь, что ты выспался, - бодро заявляет он. - Сегодня нас ждёт важное дело. - Появилась новая информация о "Ёцубе"? - как Эл и думал, Лайт мгновенно забывает свои обиды. Все в нем мгновенно меняется: и тон, и выражение лица, и даже в пространстве он размещается как-то по-другому, пусть они оба все ещё лежат на кровати. - Да вот, хочу попробовать одну штуку, - неопределенно говорит Эл. Что именно он хочет попробовать, он ещё не знает и сам. Знает только, что сделать это нужно обязательно, если он хочет выжить сам и если хочет, чтобы жил Лайт. *** - Я бы хотел сделать допущение. Провести своеобразный мысленный эксперимент. Эл оглядывается, мгновенно оценивая настроения команды. Мацуда безуспешно пытается подавить зевок, Моги занимает стойку, которой бы позавидовала хорошая гончая, готовый в любой момент сорваться с места и унестись выполнять задания, и дальше удивляя всех все возрастающей работоспособностью. Соичиро напряжён, как всегда в последние дни. Лайт единственный из всех бесстрастно возвращает ему взгляд, оценивая в ответ его самого. Ватари завозит в комнату свою всегдашнюю тележку со сладостями. Сегодня на ней трюфели, художественно уложенные в пирамиду. Лайт бросается к тележке - так, что натягивается цепь, а у Эла, как у марионетки, непроизвольно поднимается рука - первым накладывает на тарелку конфеты и возвращается к их общему столу. Эл поднимает бровь. - Ты съешь это один? Даже несмотря на то, что это превышает твою суточную норму потребления сахара раз в десять? - Нет, это нам на двоих, - легко отвечает Лайт. - Просто я просчитал, что в скором времени произойдет... Бах! Трюфельная башня рушится и конфеты, как стеклянные шарики, падают на пол, отскакивая и падая снова. - Я просто хотел достать конфету из основания пирамиды, - плаксивым тоном говорит Мацуда, весь с ног до головы в шоколаде. - Мне казалось, там они должны быть вкуснее. - Вот это, - заканчивает Лайт. - Мацуде еще повезло, - дружелюбно замечает Моги. - Большая часть конфет, кажется, досталась ему. Ну или его костюму. Ватари хмыкает и уходит, обещая вернуться с более устойчивыми сладостями. Это помогает разрядить атмосферу: детективы смеются и шутят, вполголоса переговариваясь. Куда только делось плохо сдерживаемое напряжение последних дней, думает Эл и одной только фразой откатывает все на исходные позиции: - Лайт? Мне нужна твоя помощь. Все обращаются в слух. - Что я должен сделать, Рюзаки? - настораживается Лайт. - Мне бы хотелось, чтобы ты отвечал на мои вопросы - как если бы ты был Кирой. Разъяренный Соичиро сжимает кулаки. - Все ещё подозреваешь моего сына? Рюзаки примирительно поднимает ладони, будто сдаваясь. - Вовсе нет. Просто я подумал, что мне недостает понимания ключевых мотивов Киры. - И чем я могу тебе помочь? - интересуется Лайт. - Если ты не считаешь меня Кирой. - Я не "не считаю" тебя Кирой, - терпеливо поясняет Эл. - Пока не будет доказано обратное, я буду стоять на своем и считать, что с высокой долей вероятности ты можешь оказаться Кирой. Лайт скрежещет зубами, теряя контроль. Эл повышает голос: - Но сейчас помощь твоя мне нужна вовсе не потому, что ты Кира. Или не Кира, если угодно. У тебя есть достаточный уровень саморефлексии, и при этом на Киру, судя по имеющимся данным о нем, ты чем-то похож. Из чего не следует, что ты Кира, а следует только то, что на одинаковые раздражители вы отреагируете похоже или даже одинаково. Таким образом, общаясь сейчас с тобой, мы сможем узнать больше о Кире. Но только если ты будешь сотрудничать со мной: если будешь отвечать честно, не утаивая и не боясь своих реакций. Мы с тобой на одной стороне. - Эл заканчивает неожиданной фразой, но это именно то, что он хочет, чтобы Лайт сейчас услышал. - Ты согласен попробовать? - спрашивает Эл. Лайт сжимает побелевшие губы и кивает. Эл доволен. Он чувствует, что Лайт сделал первый пусть и маленький, но шаг, и, что важней всего, сделал его сам. Быстро, стремясь закрепить успех и не давая Лайту времени, чтобы опомниться, Эл начинает: - Запомни главное правило: не пытайся стать Кирой, воображая себя на его месте. Ты - это тот Лайт, который вот сейчас сидит рядом со мной, и действовать ты будешь так, как и всегда. Хорошо? Лайт соглашается и с этим. - Итак, представь, пожалуйста, что ты - возможно, ты ещё учишься в школе - обретаешь способность убивать людей, причем делать это безнаказанно. Тебе не нужно приближаться к людям, не нужно их для этого трогать. Эл остраняет как может, но только Мацуда, судя по его удивлённо округлившимся глазам, не понимает, что тут происходит. - Лайт, скажи, пожалуйста, воспользовался ли бы ты такой способностью? - Да, - без промедления отвечает Лайт. Соичиро ахает и хватается за сердце. - С какой целью? - Я бы карал преступников. - Ты недоволен работой полиции? - спрашивает Эл. - Недостаточно просто удерживать преступников в одном месте. Нужно также вселить страх в людях, потенциально способных к тому, чтобы нарушить закон. Если люди знают, что их ждёт, и при этом продолжают убивать и грабить - значит, что-то идёт не так. - То есть ты считаешь, что система наказаний нуждается в преобразованиях? Предлагаешь государственную реформу? - Не совсем, - поясняет Лайт. - Я не верю в государство именно потому, что оно столько раз компрометировало себя. Его составляют люди, склонные к обману и насилию. Я же - это другое дело. - Почему? - а это Моги неожиданно включается в разговор. Лайт искоса смотрит на него. - Неужели не очевидно? Я не могу доверять никому, кроме себя. Я - честный и справедливый, а значит, сам могу изменить все. Эл на огромной скорости обрабатывает последние новости на своем компьютере, связывается с полицейскими, уточняя детали, и одновременно рассеянно спрашивает: - Но почему же в таком случае Кира - не ты, настоящий Кира - пользовался открытыми данными? Он узнавал о преступниках из новостей. Не значит ли это, что он доверял государству, или, того хуже, доверие государству было интернализировано им настолько глубоко, что он даже не понимал, что происходит? Ведь он полагался на работу полиции, предполагая, что все преступники пойманы (у нас нет данных об убитых Кирой преступниках, которые не были бы заключёнными или объявленными в розыск) и что все, кто сидят в тюрьмах - это преступники. Больше того, удивляет его безотчетное доверие СМИ. Хорошо, что никто не стал манипулировать Кирой, выставляя в новостях данные о людях, которых нужно убить - или подобное все же происходило? Лайт молчит, как будто не понимая, что ему был задан вопрос. - Голова болит, - признается он. На какую-то секунду его лицо неуловимо меняется, как будто он силится стряхнуть с себя наваждение. - Я не знаю. Не помню? Эл жадно вглядывается в его лицо, улавливая каждое движение. Он чувствует, что происходит что-то пусть пока и не поддающееся описанию, но важное. - А что, если появится другой, конкурирующий с тобой Кира? - неожиданно интересуется Мацуда, и Эл недовольно цокает языком. Момент упущен. - Я убью его. - твердо отвечает Лайт, возвращаясь к жизни. - Никто не может конкурировать со мной. - Но чем ты - принципиально - будешь отличаться от нового Киры? - Если мне была дана сила Киры, и если я получил ее первым, то это лишь подтверждает тот факт, что я достоин этого. Только я и достоин того, чтобы, обладая исключительной силой, возглавить новый мир. Стать его, ну... Богом. Лайт неловко улыбается. Детективы перешептываются и бросают на него недоверчивые взгляды. Эл рассержен. Одно дело - общаться с равным по силе врагом, но совсем другое - пытаться вразумить начитавшегося Ницше и Юнгера подростка. - За мной! Одним движением Эл встаёт и дёргает за цепь, да так, что Лайт чуть не выпадает из своего кресла. Команда недоуменно переглядывается, но Элу до этого уже нет дела. - Вы все, продолжайте работу. Нам с Лайтом нужно поговорить наедине.