Кукольник

Несмотря на сильнейшую боль, Гарри забылся беспокойным сном, лежа прямо на полу — у него не было сил, чтобы забраться на кровать. Впрочем, он уже давно заметил, что любые синяки и ушибы во сне у него довольно быстро заживают. Так и в этот раз — Гарри проснулся под утро, а нос, разбитый дядей Верноном и ребра уже почти не болели. Но ужасно хотелось кушать, а еще больше пить и в туалет, а дверь была заперта. Было слишком рано, даже для тети Петуньи, которая поднималась по будильнику, чтобы приготовить обильный завтрак своему мужу и сыну. Но даже если бы она уже встала — Гарри не был уверен, что его вообще выпустят из чулана сегодня. А еще у мальчика сильно болела голова. У Гарри вообще довольно часто болела голова, особенно шрам прямо посредине лба. Этот шрам был у него столько, сколько он себя помнил. В тот раз, когда он спросил тетю о своих родителях, она сказала, что этот шрам остался у него после автокатастрофы. Должно быть, Гарри действительно сильно тогда стукнулся, потому что шрам до сих пор не хотел заживать — был выпуклый, темно-красный, сильно ныл и даже иногда кровоточил. И вот сегодня шрам буквально разрывался от боли. И в туалет хотелось все сильнее. Неожиданно появилась злость. Ну почему он захотел себе такого бесполезного друга?! Который только и сделал, что подставил Гарри еще сильнее! Он был глупый, такой бессмысленно-мягкий, такой по-идиотски беспомощный! Сам Гарри не хочет быть таким. Он должен стать крепким, сильным, злым! Дядя Вернон злой? Значит, Гарри должен стать злее, чтобы защитить себя и отомстить тем, кто его обижает. Вот… Вот, как Вейдер — Гарри как раз попалась на глаза сломанная игрушка — вот он какой! Все его боятся, у него классный световой меч, Сила тоже, причем больше, чем у глупых джедаев, и даже Звезда Смерти своя была. Пока ее не поломали. Как эту игрушку. Стоп! Он же смог заставить Тедди говорить! А вдруг… Гарри нашел в коробке отломанную руку игрушки. В портфеле еще остался клей — на последнем занятии они делали рождественскую открытку с красивой аппликацией. Как умел, мальчик прилепил руку на место, изведя почти весь флакончик клея. Конечно, теперь рука не шевелилась, да и выглядела не очень красиво, но ведь это не главное. Главное — захотеть, чтобы Вейдер проснулся и защитил Гарри, научил его быть таким же, как он — таким же темным, сильным и злым! Маленький мальчик, запертый в тесном вонючем чулане, собрал всю свою злость, всю свою боль и направил ее в пластмассовую игрушку, лежащую перед ним на полу. Голова заболела совсем уж нестерпимо — и вдруг Гарри показалось, что из его шрама течет что-то очень горячее. Прямо на игрушку упали несколько капель темной крови. В ушах зашумело, Гарри ничего не видел перед собой. Когда мальчик пришел в себя, первое, что он услышал — это хриплые вздохи через респиратор. Гарри во все глаза уставился на игрушку. Вейдер шевельнулся и встал на полу во весь свой небольшой рост. Повертел из стороны в сторону головой в черном шлеме. — Где я? Не так я представлял слияние с Силой! — Прогудели динамики. — А ты кто? Какая раса? — Человек, — опешив, пробормотал Гарри — Вейдер явно был намного умнее злосчастного Тедди. По крайней мере, говорил совсем как живой. — А почему такой большой? На какой мы планете? — На Земле… — А в какой системе? — Продолжал допытываться Вейдер. — Как называется звезда? — Солнце, а система — Солнечная, — об этом как раз рассказывали в школе, так что Гарри точно знал ответ. — Не знаю такой, — подумав, решил Вейдер. — Хорошо, ты человек, но почему ты такой большой? — Я не большой, — ответил Гарри. — Я еще мальчик. Это просто вы маленький. Вы были игрушкой, а мне захотелось, чтобы вы ожили. Чтобы научили меня быть таким, как вы! Дарт Вейдер на несколько минут замер без движения, Гарри даже захотелось потыкать его пальцем, но он не решался. Хриплое дыхание было частым и беспокойным. Наконец, Темный лорд помотал головой и пробормотал: — Я был наполовину из металла, потерял половину памяти, нашел сына, но не помню, кто его мать… Потом умер, теперь я игрушка… Хорошо, что у ситхов гибкая психика. Гарри даже стало немного стыдно, что он так поступил с несчастным темным лордом. — Неважно. — Продолжил Вейдер, встряхнувшись, как вылезшая из воды собака. — Сейчас я чувствую себя живым, а значит, борьба продолжается. Ты хочешь учиться? — Да, — закивал головой изо всех сил Гарри, радуясь тому, что шрам почему-то совсем-совсем не болит. Вейдер присмотрелся к мальчику. Глаз его не было видно, но Гарри отчетливо чувствовал, как взгляд темного лорда оценивает его. — Да, Сила в тебе велика, раз ты сделал подобное, а я чувствую, ты не лжешь… Но я вижу в тебе тяготение к светлой стороне, хотя и тьма есть, и немало. Выбор стороны за тобой. Я обучу тебя, насколько смогу, но если выберешь свет — учеником моим не будешь, ибо сейчас я — ситх, хоть и умер джедаем*. — Я хочу быть сильным, и хочу отомстить своим врагам! Чтобы меня не обижали. Я буду вашим учеником! — Уверенно ответил Гарри. — Только ситхи все возводят в абсолют. Мне нравится твоя решимость, — сказал Вейдер. По тону было понятно, что он очень доволен. — Нужно приступить к учебе, как можно скорее… Но я чувствую твое беспокойство. Говори, мой ученик. И смущенный Гарри признался, что хочет в туалет, а замок закрыт. Дарт Вейдер, хмыкнув, внимательно осмотрел дверь изнутри, потом попросил Гарри поднять его к замку. Мальчик постеснялся брать игрушку за пояс и почтительно подставил своему учителю ладони. Вейдер с достоинством забрался на них, чуть покачнулся, ища равновесие и повел ладонью вдоль дверного косяка. Одно из колец цепочки, закрывающей дверь снаружи, растянулось, словно ее разжали плоскогубцами. Половинки слегка звякнули, повисая по обе стороны открывшегося пути к свободе. Гарри немножечко смутился — и как он будет объяснять сломанный замок Дурслям? — но в туалет хотелось уже совсем нестерпимо и он, спустив своего учителя на пол, помчался в ванную комнату на первом этаже. Быстренько сделав свои дела, он вволю напился из-под крана и замер, рассматривая себя в зеркале. Лоб был испачкан подсохшей кровью, но шрам впервые за всю его жизнь сомкнулся, края раны сомкнулись и выглядели поджившими. Гарри хорошенько умылся, пригладил мокрыми руками взъерошенные волосы и вернулся в свой чулан. Вейдер же, пока Гарри бегал в туалет, с интересом рассматривал азбуку мальчика, которую тот уронил на пол, в спешке пытаясь найти в портфеле клей. — Забавно, но я не понимаю ни слова! — С почти детской досадой в голосе признался Вейдер примчавшемуся ученику. — Так что пока я буду учить тебя владению Силой, ты будешь обучать меня чтению. Сила великая, как глупо звучит… Гарри признался, что сам еще не очень грамотен, но буквы может показать. — Ладно, это все потом! — Решил Вейдер, когда Гарри уже потянулся за учебником. — Расскажи, как так вышло, что маленького Одаренного держат под замком, как раба или вора? Запинаясь и перескакивая с одного на другое, Гарри рассказал все, что знал о себе. Вейдер терпеливо выслушал и сказал: — Ну что ж… С родственниками твоими мы разберемся, но когда ты научишься хотя бы немного управлять Силой. И вот тебе сразу первый урок… И Гарри, под руководством своего учителя, мысленно представлял, как растянутое звено цепочки принимает прежнюю форму. Сначала ничего не выходило, хотя у самого Вейдера это получилось легко и непринужденно. Учитель несколько раз растягивал и сжимал металл своей Силой, а потом велел ученику тренироваться. — Знаешь, почему у тебя не получается? — Позволив Гарри вволю напыхтеться над непокорной цепочкой, спросил Вейдер. — Почему? — Ты не веришь в то, что это возможно. Сила есть повсюду — и в этой цепочке тоже. Прикажи ей — и она послушается. Но если ты не веришь в то, что она должна слушаться — она и не будет. Гарри непонимающе наклонил голову. Учитель вздохнул и спросил: — У вас есть какие-нибудь животные, которых вы дрессируете? — Собаки есть, — Гарри непроизвольно поморщился, припомнив, как прошлым летом просидел на дереве три часа, пока Злыдень — любимый бульдог тетушки Мардж — исходил слюной внизу. — Представь, что Сила — это собака. И маленькие собачки есть внутри этой цепочки. — Вздохнув, наглядно принялся объяснять Вейдер. — Ты приказываешь им, но твой голос дрожит от страха и неуверенности. Пока ты не покажешь им, кто главный — они не послушаются. Понимаешь, о чем я? — Кажется… — Неуверенно кивнул Гарри. — Сейчас попробую еще раз. — Не пробуй. Делай или не делай, а пробовать не надо, — буркнул Вейдер и задумчиво добавил. — Я твердо уверен, что много раз слышал эти слова, но не помню, кто мне их говорил. Гарри попробовал еще раз. И еще. Ничего не выходило. — Не получается! — Чуть не плача, воскликнул он. — Ты оживил игрушку. Неужели после такого не сможешь обычную цепочку починить? — С насмешкой отозвался Темный лорд, с удобством возлежащий на кровати. — Давай, напряги воображение! Гарри представил себе вместо бульдогов тетушки Мардж послушную и воспитанную собаку-поводыря. Он видел такую. Она, казалось, слушалась даже не команд, а мыслей своего хозяина. Протянутая вперед рука слегка задрожала от напряжения, как будто бы удерживая туго натянутый поводок. Мальчик почувствовал, как жар охватил кончики пальцев и звено цепочки медленно начало стягиваться. Его края плотно сомкнулись. — Получилось! — Радостно воскликнул Гарри. Вейдер одобрительно кивнул: — Ну что ж… Ты начал свой путь ученика.