Кукольник

Домой Гарри спешил чуть ли не на Силовом ускорении — но все равно не поспевал опередить Дадли, у которого была солидная фора. Всё-таки прежде чем Гарри открыл новую технику перемещения в пространстве (учитель предложил называть её «телепортацией»), мальчик довольно долго маялся на краю крыши. Дарт Вейдер подбадривал ученика, выглядывая одним глазом из рюкзака, куда его усадили, чтобы можно было быстрее бежать. Ощущения бывшего главнокомандующего напоминали полёт на малом космическом корабле в поясе астероидов под обстрелом вражеских бластерных орудий. Причём без возможности перехватить управление на себя. Впрочем, главная работа ожидала Вейдера в доме ученика — он собирался вновь применить технику гипноза к тётке, чтобы она не придала большого значения ябеде сынули и отвлекла его чем-нибудь вкусненьким. Вейдер уже понял, что родственники ученика неоправданно буйно реагируют на любые проявления Силы, а это совершенно неуместно. В конце-концов, Гарри — его ученик, только Вейдеру можно наказывать мальчишку, если тот будет лениться или тупить в учёбе. А всяким неодарённым следовало бы держать себя в руках, а свои руки при себе. К сожалению, дома оказались оба родителя Дадли. Мистер Дурсль уже вернулся с работы. В дурном настроении из-за того, что сорвалась крупная сделка. Директор сети магазинов строительной техники долго выяснял технические характеристики товара, обсуждал возможные скидки, а потом сослался на кризис и отказался от закупки большой партии дрелей. Да ещё и намекнул на скверное качество продукции фирмы «Граннингс» — любимого детища мистера Дурсля, с которым он возился побольше, чем с родным сыном. От этого скверного разговора у мистера Дурсля заболела голова и потрескивало где-то в затылке — видимо, подскочило давление. Предупредив секретаршу, что сегодня он в офис уже не вернётся, мистер Дурсль отправился домой, рассчитывая заесть деловые неприятности вкусной домашней едой. Вот только Петунья ожидала его появления несколько позже, и обед был ещё не готов. В ожидании любимого мясного рулета Вернон налил себе бренди и уселся в кресло. Просмотрел и отбросил газету — политические новости тоже не радовали. Сын буркнул: «Привет, пап!» и опять уткнулся в экран телевизора — это вместо того, чтобы учить уроки. Племянника жены нигде не было видно и слышно. — Дадли, — обратился мистер Дурсль к сыну. — А где этот?.. Дадли ответил невнятным воплем — вторя мультяшному герою, который в этот момент как-то особенно удачно врезал своему противнику. Затылок мистера Дурсля заболел с новой силой. — Дадли, сделай потише! — возмущенно рявкнул глава семейства. Дурсль-младший отнюдь не был идиотом и отлично знал, что это из мамочки всегда можно вить верёвки, а папочку лучше не бесить. Поэтому он тотчас выключил телевизор — всё равно этот мультик Дадли уже смотрел раза три, и уставился на отца преданным поросячьим взглядом. Мистер Дурсль расслабился и заулыбался. Всё-таки семья — самое главное в жизни. Именно в этот момент входная дверь стукнула и в прихожую ввалился запыхавшийся племянник жены. Мистер Дурсль опять начал закипать. — Где ты шлялся, скверный мальчишка? Тебе было сказано: уроки закончились — марш домой! Дадли уже давно пришёл. Гарри не успел ничего сказать — кузен увидел отличный способ отвлечь отца и самому развеятся. — Папа! — выпалил Дадли. — Ненормальный опять делал ЭТО!.. — Да? — Насупился мистер Дурсль. — Да! — Зачастил Дадли. — Мы с мальчиками просто подошли к нему поговорить после уроков, а он как прыгнет и оказался прям на крыше. Ни один нормальный человек так прыгать не сможет. — Так, — пропыхтел мистер Дурсль, поднимаясь из кресла, — когда Петунья оставила тебя в нашем доме, я сказал, что выбью из тебя эту дурь! Гарри не сообразил, что надо было сразу бежать — всё-таки он пока ещё был маленьким мальчиком. Он попытался объяснить дяде, что всё было не так, как сказал Дадли, и он, Гарри, не сделал ничего дурного. Поэтому первый удар застал его врасплох. Гарри упал и ударился о стенку так, что в глазах потемнело. Портфель отлетел в сторону, его содержимое рассыпалось. Мистер Дурсль поднял мальчика, как тряпичный мешок, за ворот слишком большой куртки и вновь ударил наотмашь по щеке. На этом он счел воспитательный момент завершённым и собирался зашвырнуть этого паршивого барашка в чулан, чтобы не мешал вечернему отдыху нормальных, порядочных людей. Но Гарри не знал об этих его планах, поэтому начал отбиваться, как испуганный зверёк. Включилось то, чему учитель обучал уже несколько месяцев. Гарри вывернулся из крепкого захвата и отбросил мистера Дурсля силовым ударом. От страха и боли получилось эффективнее, чем на тренировках — массивный мистер Дурсль кубарем полетел в угол комнаты. Поднялся на ноги с бешеным рёвом и ринулся к камину. Там, над полкой с многочисленными фотографиями мистера и миссис Дурсль с наследником висела пара скрещенных крикетных молотков — память о играх за сборную колледжа. Схватив один из них, мистер Дурсль замахнулся. Гарри уклонился от удара и метнулся к двери. Инстинкт подсказывал бежать. Но тут на крик мужа из кухни выскочила миссис Дурсль с ножом в руках, которым до этого крошила салат. Гарри отпрыгнул к окну, а получилось — в сторону Дадли. Толстяк зашёлся испуганным визгом. Миссис Дурсль, ведомая материнским инстинктом, ринулась защищать своё дитя. Она хотела отшвырнуть ненормального, опасного мальчишку прочь, тот закрылся скрещенными руками и кухонный нож вонзился в предплечье детской руки. Гарри вскрикнул от боли и отбросил силовым ударом тётю. Та упала и потеряла сознание. И тут мистер Дурсль, защищая свою жену и сына от маленького чудовища, ударил крикетным молотком. Кость хрустнула и правая рука Гарри повисла плетью. Боль была ужасна, а мистер Дурсль уже замахивался для нового удара. Гарри инстинктом почуял, что вот сейчас будет убит. Он вытянул вперёд целую левую руки и представил, как Сила — вся, какая только есть в его тощем теле, течёт через пальцы. Мальчик хотел поднять в воздух обеденный стол и ударить им разъярившегося дядю. Но вместо этого по комнате пронёсся вихрь, и всё, что было на полу поднялось в воздух, включая всех представителей семейства Дурсль. Спустя мгновение ветер стих и всё рухнуло вниз. Мистера Дурсля завалило диваном. Визг Дадли стих. Гарри тоже медленно опустился на пол. Мальчик чувствовал себя сейчас как проколотый воздушный шарик. Он даже боли не чувствовал — почти не ощущал собственное тело. С трудом повернул голову и вдруг увидел на подоконнике знакомую чёрную фигурку. Хотя глаза учителя были спрятаны под глухим шлемом, Гарри вдруг показалось, что Дарт Вейдер наслаждался зрелищем боя почти как Дадли — телевизионным шоу. В этот момент посреди разгромленной гостиной появились двое мужчин в странных длинных накидках. В руках они держали почему-то указки, как у учительницы в школе. — Ох, ни…я себе у пацана выброс был! — Оглядевшись, эмоционально воскликнул один — тот, что повыше. — Ага. — Отозвался второй — пониже ростом, но зато пошире в плечах. — То-то у нас артефакты взвыли, как будто тут непростительными балуются. Тем временем Высокий стал зачем-то размахивать своей указкой над Гарри, выпевая что-то непонятное. Второй тоже махал и напевал. Повинуясь взмахам его указки, мебель сама собой чинилась и вставала на места. А у Гарри перестала течь кровь из пробитой ножом руки. Даже пятна пропали и рукав сам собой починился. — Тут ещё и перелом, — пробормотал Высокий, достал из сумки на поясе красивый флакончик и протянул Гарри. — Слушай, пацан, на вкус это гадость, но нужно выпить. Тогда кость уже к утру полностью заживёт и потом болеть не будет. Гарри взял левой рукой флакон, но не выпил, а спросил: — Извините, а вы кто? Мужчины переглянулись. Высокий сказал: — Я — Джон, а это — Майк. А тебя как зовут? — Я — Гарри. Просто Гарри. — Ответил мальчик. — Ты не просто Гарри. — Сказал тот, кого назвали Майк. — Ты волшебник, Гарри, так же как и мы, а когда вырастешь и выучишься, будешь может быть ещё и посильнее нас, судя по тому, сколько ты тут накрошил. — Я не нарочно. — Ответил Гарри, осторожно пробуя содержимое флакона. На вкус, действительно было ужасно. — До дна! — Подбодрил тот мужчина, который назвался Джоном. Гарри выпил, скривившись от горько-жгучего вкуса и вернул флакон. Рука, там, где ударил крикетный молоток, стала нестерпимо чесаться. — Что, Гарри, не любят твои родственники волшебства? — Спросил Майк, кивая на семейство Дурсль, которое с помощью своей указки рассадил в рядочек на диване. Они сейчас напоминали больших кукол: неподвижные, с остановившимся взглядом, бессмысленным выражением лиц. Правда, Гарри подумал, что Дадли и обычно выглядит не намного умнее, но на всякий случай спросил: — А что с ними? Мужчины, которые называли себя волшебниками, опять переглянулись, и Джон ответил: — Сейчас я ещё немного поколдую, и они забудут всё, что здесь было. А потом мы уйдём, а вы будете ужинать. Только ты уж вида не подавай, а то тебе память стирать не хочется, маленьким волшебникам это вредно. Умеешь хранить тайны? — Умею, — ответил Гарри. — Знаешь что, Джон, — вдруг сказал тот, который Майк, — давай я сам тут приберусь, а ты ступай вперёд, возьми мне кофе и пару пончиков. А то ужин мы пропустили. — Ладно, — ответил Джон, — что я не видел, о том не знаю, только, смотри — не чересчур. — Ну, ты ж меня знаешь! — радостно воскликнул Майк. — Вот именно, — буркнул Джон, крутанулся на пятке и пропал. Совсем, как не было его. А второй, который Майк, опять стал размахивать указкой, выпевая и проговаривая непонятное, внимательно заглядывая родственникам Гарри в глаза. Похоже, это было не так легко, у мужчины даже пот на лбу выступил. Наконец Майк спрятал свою указку в рукав и обратился к Гарри: — Слушай, я тут подправил кое-что. Твои магглы, ну эти… не волшебники, они на волшебство теперь внимания обращать не будут, а в остальном — если ты чего конкретно попросишь — то они сделают. Только ты меня не выдавай. Так вообще-то нельзя, положено только память стереть. Но я-то знаю, я сам рос… мои сильно волшебства боялись, поэтому… не любили. — Я обещаю, что никому не расскажу о том, что сегодня здесь произошло, — очень серьезно ответил Гарри. Колебание Силы, видимое как вспышка света, подтвердило его слова. — Точно никому не расскажешь! — С явным восторгом сказал Майк. — Ну, пока, удачи тебе, Гарри! С этими словами мужчина тоже исчез, крутанувшись на пятке. Гарри повернул голову в сторону подоконника, где по-прежнему неподвижно высилась тёмная фигурка. — Ты не помог мне. — Я не позволил бы тебя убить, — ответил Дарт Вейдер, — но выбрать сторону ты должен был сам. Теперь ты ситх. В этот момент зашевелилась тётя Петунья. — Ах, ах, что же мы так засиделись, мясной рулет пересохнет. Быстро — все к столу. Гарри, к столу! — Я только руки вымою, — отозвался Гарри. — Мой, только быстро! И причешись там. Гарри побрёл в ванную, намылил ладони и смотрел как пена под струёй воды стекает в слив раковины. Рука болела, но терпимо. Потом поднял глаза к зеркалу, чтобы причесаться. Вечно взъерошенные волосы изменили цвет, как будто сегодяшний выброс Силы унёс всю черноту. Теперь над яркими жёлто-зелёными глазами, над лбом с почти зажившим наконец шрамом, курчавились бесцветные, почти седые вихры. Чуть светлее, чем усы дяди Вернона.