Погружение

      Всю дорогу в аэропорт таксист молчал, и Хакс был благодарен за это. Он смотрел в окно, не видя за ним ничего. Перед глазами всё ещё стояло тело Роуз. Хан порывался его отвезти, но он запретил, наказав позаботиться о девушке и ни в коем случае не давать ей его контакты. Самым ужасным было то, что его пальцы жгло от желания писать, текст вертелся в голове, но он не мог, не должен…       В самолёте он сдался и открыл ноутбук. Люди больше не бесили и не напрягали, превратившись в безликую серую массу. Всё, что сейчас для него существовало, это тёмный лес рядом с пляжем на берегу океана в его книге. И в его голове.       Первые осознанные мысли появились, когда он принёс Роуз домой. Там, в лесу, она валялась без чувств, но его это не испугало. Она дышала, была вся в нём, он в ней, покорённая и полностью его. Как дикий зверь, он утащил её обратно на берег, снова трахнул бессознательное тело, целуя и слизывая кровь, наполняя её, лежал с ней на берегу, обнимал и мечтал о чём-то прекрасном. Все мечты развеялись, стоило ему раздеть её в душе, чтобы отмыть от соли и крови. Он минут пять стоял над её телом, переводя взгляд, смаргивая слёзы ужаса, закрыл себе рот рукой, чтобы не взвыть. Живого места на Роуз не было. Вообще. Она бегала босиком по лесу, он трахал её на ветках, вообще-то, а не на мягкой перине, искусал так сильно, что точно останется шрам. Следы, следы, по всему телу… Его любовь к ней была тёплой и светлой, но то, что он сотворил — это не любовь. Это просто отвратительно. Он упал на пол, погрузившись в паническую атаку, пока на тело Роуз капала вода из душа, и ему понадобился почти час, чтобы прийти в себя.       Когда он уложил её в её постель, чистую и обработанную, то не мог и секунды просидеть на месте. Сходил в аптеку, накупил лекарств, ещё раз всё обработал. Нашёл пачку и скурил сразу почти половину, мучаясь головокружением. Шатался по дому, думая, что ещё может сделать для неё. Собрал все вещи, её, свои, сидел рядом на кровати, лежал и плакал, плакал, плакал… Ближе к двенадцати, когда надо было уже либо будить Роуз, либо самому уезжать, он принял окончательное решение.       Она не признавалась ему в любви, только в симпатии. Значит, не будет страдать так, как он. И это хорошо. Её ещё можно спасти. И он должен это сделать. С Леей и Ханом он договорился быстро, да они и не сопротивлялись особо, глядя на его безумные глаза и исцарапанные ладони. Ожидаемо, для него пробежка тоже не прошла бесследно. На плечах содрана кожа, колени в крови и порезах, мышцы тоже болели, но он не давал себе думать об этом. Только обработал и закрыл, как страшную страницу.       Объявили посадку, и основной свет в самолёте погас. Хакс закрыл крышку ноутбука, он уже почти разрядился, но он успел записать всё то, что крутилось в его голове. Какой же он отвратительный… Он сидел в салоне и глядел в окно пустым взглядом до тех пор, пока к нему не подошла стюардесса.       — Сэр, пройдите, пожалуйста, на выход. Все пассажиры уже покинули салон, — она вежливо улыбнулась, и Хакса передёрнуло. Знала бы ты, кому улыбаешься… Какому чудовищу, монстру, зверю… Он взял свою сумку и вышел в зону прилёта, хмуро разглядывая людей. Бен возвышался огромной чёрной скалой, скрестив мощные руки на груди. Толпа обтекала его, удивлённо оглядываясь.       — Привет, писатель. Ну и что случилось? — в его голосе звучало раздражение. Ясно, мамочка уже позвонила и нажаловалась.       — Заткнись и поехали домой, — Хакс прошёл мимо, и Бен хмыкнул, тоже разворачиваясь.       — Я надеюсь, ты видел себя в зеркале, — он вышагивал рядом, пока они выходили к парковке.       — Видел. В курсе.       — Это твоя Роуз тебе такой засос на всю шею поставила? — Хакс дёрнулся при звуке её имени, и его снова затопила паника. Он сжался, в голову ударила тишина, мир мигнул перед глазами. Он бы и упал, но Бен удержал его за плечо и развернул к себе. — Боже… Так, пошли в машину, быстро!       Он дотащил его до своего чёрного джипа, закинул на заднее сиденье и подал бутылку воды. Хакс, проходя второй раз за день через паническую атаку, был рад, что рядом есть хоть кто-то. Бен подвинул его, положил руку на плечо и терпеливо дождался, пока он справится со всем этим дерьмом.       — Рассказывай, — прогремел он, но Хакс просто кинул в него ноутбуком, попивая воду. Редактор открыл последние главы и зарядки хватило, чтобы он быстро прочитал их. — Чувак… Ты это сделал?       — Да, блять… Сделал, — Хакс закрыл лицо рукой, сжимаясь на сиденье. Снова хотелось плакать.       — Так, ясно, — Бен зашуршал чем-то сбоку, а потом заговорил не с ним, более официальным голосом. — Мисс Каптэйн, добрый день. Это Бен Соло. Запишите Армитажа на ближайший сеанс к вам…       Он договорился о времени, и Хакс поражённо повернулся к своему редактору. Бен сбросил звонок.       — Что?       — Откуда у тебя номер моего психиатра?       — Я работаю с тобой охренеть сколько лет, и знаю тебя вдоль и поперёк. Ты думал, что скроешь от меня хоть что-то? — Бен потянулся, засунул телефон в карман. — Я читаю твои книги и лучше всех знаю, что в них правда, а что вымысел. Ты не настолько загадочный, как хочешь казаться. Так что давай, отвезу тебя домой, а завтра с утра пойдёшь к своему врачу.       Хакс только и мог кивнуть, соглашаясь. Бен пересел на переднее сиденье и в молчании они добрались до его дома. Кажется, Роуз была права. Этот остолоп и правда его друг. Единственный и сразу же лучший. Соло заботливо заказал еду на дом, отчитался за каждое порушенное в его квартире место после визита бывшей, пока Хакс лениво жевал пасту, а потом кинул в него пачкой сигарет. Он достал одну, покрутил в пальцах, а потом отложил. На поражённый взгляд Бена тихо сказал:       — Бросаю.       — Вау… Кажется, всё серьёзней, чем я думал. Купим тебе завтра леденцы, — засмеялся он и ушёл из квартиры, оставив Хакса одного.       Он сидел на диване в гостиной, тупо глядя на ноутбук, который стоял на зарядке. Писать хотелось, вдохновение было, но… Хакс поднял руки и осмотрел их. Синяк от укуса Роуз уже почти сошёл силами мазей, а вот ободранная кожа шелушилась. Ну, не красная и не воспаляется.       Он зашёл в ванную, разделся и осмотрел себя. На шее был вчерашний укус от Роуз, тоже до крови, но сейчас он гладил его почти благовейно, надеясь, что останется шрам. Хоть что-то от неё на память. Разобрал свои грязные вещи, среди которых была простыня из его комнаты. На ней они спали вместе, и там ещё теплился запах Роуз. Хакс упал в ванну, накрывшись всем этим, и глубоко дышал, представляя, что она рядом с ним. Он бы её обнял, нежно поцеловал, а она засмеялась бы и ответила на поцелуй. Потом сказала бы что-то, что вогнало бы его в краску. И сама бы его поцеловала. Он вспомнил их единственный нормальный секс, как блестели её глаза, как она счастливо вздыхала. Вспомнил, как они играли на пляже, как сидели, обнявшись, пока не село солнце. Как она обнимала его во время панической атаки, как обещала никогда не бросать. Как она была красива сегодня утром, когда лежала в постели и чему-то улыбалась во сне. Рассвет с ней, в ней, на берегу огромного моря…       Он так и заснул, в простыне с её запахом и в мечтах о ней.

***

      Хан предложил подвезти её к морю и полюбоваться напоследок, но Роуз отказалась. Перед глазами стоял тот счастливый рассвет, который она сегодня встречала с ним… Так что решила не ездить к морю. Супруги очень тепло с ней попрощались и тему отъезда другого их гостя тактично не поднимали. Только дали ей свою визитку и сказали, что будут рады видеть снова. Роуз выдавила улыбку. Это место принадлежит в её голове только одному человеку. Да что там это… Теперь и море — это он. И песок — он. И ночь — он.       Её довезли до аэропорта, и Хан всю дорогу развлекал её рассказами о тех местах, какие они проезжали. Роуз слабо улыбалась, надеясь поскорее уже остаться одной. Она обняла мужчину на прощание, поблагодарила за всё и ушла в здание аэропорта.       Закуривая в зоне для курящих, она вспомнила, как увидела полную пепельницу на веранде. Его марка, его сигареты. Она, не думая, схватила наполовину скуренную сигарету, сунула в рот, пытаясь поймать остаточный вкус его слюны, докурила, как помешанная. Что она творит… Собственный табак не радовал, и она потушила бычок, выкидывая на ходу всю пачку.       В голове стояла звенящая пустота, а все мысли, которые всплывали, были только об одном человеке. Роуз еле дождалась посадки, мечтая уже поскорее сбежать из этого города, от моря, надеясь, что дома ей будет полегче. Она дремала в самолёте, плавая в воспоминаниях ночи, тело фантомно напоминало ей обо всём, что с ней сделали… И она улыбалась, всю дорогу, как дурочка. В ладони она зажала кулон, в кармане рюкзака лежало его письмо, а цветы, что он подарил, она везла в руках, надеясь, что они выдержат перелёт и она сможет засушить их дома.       Рей ждала её в зоне прилёта, высокая, яркая, в своей неизменной лёгкой курте, и сразу же ей улыбнулась, забирая из рук сумку.       — Привет. Обнимать не буду, боюсь, ты вся сейчас очень чувствительная, — но Роуз все равно шагнула к подруге и притянула к себе.       — Аккуратно можно, — Рей засмеялась и легко положила руки ей на спину. Они постояли немного, пока Роуз наслаждалась теплом близкого человека. Она скинула подруге фото своего тела, написала длинное сообщение, в котором высказала всё, что думает о грёбанном Армитаже Хаксе и его действиях, и закончила это одной простой фразой. «Я люблю его». Рей поняла и с тупыми вопросами не лезла, только сказала, что приедет за ней в аэропорт.       Они уже подъезжали к городу, Роуз отписалась сестре и подругам, что успешно вернулась, и откинулась на спинку сиденья в стареньком форде Рей.       — Я записала тебя на завтра, на двенадцать. Ну, к врачу, — подруга уменьшила громкость радио и глянула на неё с лёгкой тревогой.       — Да, спасибо большое.       — Заберу тебя в одиннадцать, доедем быстро. Врача зовут Эмилин Холдо, она очень опытная, если что, и ей можно доверять, — голос Рей был ровный, но в нём звучали нотки беспокойства.       — Это хорошо, — Роуз тяжело вздохнула, снова ощущая тянущую боль в теле. Напоминание о нём. Она закрыла глаза, купаясь в ощущениях.       — Слушай, ты же знаешь, что он в этом городе. И я почти знакома с Беном, мы общаемся каждый день. Могу договориться и он вас сведёт.       — Спасибо. Я бы очень хотела этого. Но… Он ушёл сам. И я знаю, почему. Нам нужно время и помощь, и, возможно, всё это и не любовь вовсе, — Роуз тошнило от собственных слов. Её внутреннее «я» вопило о том, чтобы немедленно воспользоваться предложением Рей. Но рациональность выигрывала.       — Возможно… Ты права. Вам нужна помощь, иначе при следующей встрече вы друг друга загрызёте нахрен. И вот так мы и познакомимся с Беном в реале, на ваших похоронах, — злая чёрная шутка вызвала в груди горький смех, но Роуз была благодарна за всё это. Она чувствовала, что так правильно. Время, нужно время.       Но когда она уже была дома, в своей одинокой квартире, после вкусной пиццы, которую заказала Рей, и после душа, её снова накрыло. Ещё сильнее, чем в «Соколе». Роуз рыдала полночи, наверняка соседи подумали, что у неё тут умирающее животное, но ей было наплевать. Её разрывало, она чувствовала физическую ломку без него. Кулон на шее выжигал кожу, все метки на её теле тлели болью и фантомным удовольствием, она снова и снова прогоняла через голову все события последних дней. В конце концов, она вырубилась под утро.       Ей снился тёмный лес, шум моря, огромные камни. Свет луны играл на волнах и в медных волосах. Зелёные тёмные глаза были близко, горячее дыхание опаляло её губы, и его руки были нежны и жестки одновременно. Она видела капли крови на белой коже, своей и его, и они слизывали её, и снова были полностью друг в друге… Роуз открыла глаза, ощущая слёзы на щеках. На часах только девять утра, и она решила ещё немного полежать. Но в голову снова лезли воспоминания. Его шутки, смех, красные уши. Как он смотрел на неё, когда они занимались нормальным сексом, и как заявил, что внутри неё — самое лучшее место. Она протянула руку к тумбочке, взяла письмо и перечитала его, спотыкаясь на словах «Я тебя люблю».       — Я люблю тебя, — сказала она, не зная, повторяет строчку или говорит это от себя.

***

      Бен забрал его уже в девять и был поражён, что Хакс готов, гладко выбрит и даже прилично одет. Ещё бы, он полночи не спал, ныряя между воспоминаниями и пустой реальностью. Ближе к утру он взял себя в руки и швырнул всю грязную одежду в стирку. Через десять минут после запуска стиральной машины, он рыдал на полу рядом с ней, прощаясь с запахом Роуз.       Неужели их встреча — это просто случайность? Так не бывает, чтобы подобное происходило просто так. С ним на протяжении десяти дней случались чудеса разной степени ужаса и счастья, а теперь он просто не может остаться прежним. Роуз показала ему, что он мог бы быть счастлив, быть понятым и принятым, и оказывается, его друг/редактор Бен Соло уже сделал это. Стоило постараться и попробовать стать счастливым.       Его психиатр, высокая блондинка, Фазма Каптейн, уже ждала своего пациента, приглашающе махнув рукой на кушетку. Хакс сел, огляделся, а потом посмотрел на врача.       — Что ж, Армитаж, выглядите вы гораздо лучше, чем в нашу последнюю встречу, — начала она мягким голосом.       — Есть такое.       — Зачем же вы пришли ко мне раньше запланированного визита, да ещё и с такой срочностью? — Фазма сменила позу, продолжая изучать его взглядом.       — Я встретил человека, женщину. И у нас сложились весьма странные отношения…       — Давайте по порядку, Армитаж. У нас достаточно времени.       Он глубоко вздохнул и начал с начала. Ему казалось, что он промолчит о самых ужасных моментах своего курортного романа, но Фазма задавала уточняющие вопросы и всё равно выводила из него всю правду. Спустя почти полтора часа и две бутылки воды, Хакс думал, что так открыто не разговаривал со своим психиатром… да никогда. Даже про отца она вытягивала из него информацию по крупицам. Фазма задумалась, скрестив руки на груди и отстранённо глядя в окно. Хакс ждал вердикта и того, что его сейчас же отправят в психушку ещё на один срок.       — Я рада, что вы встретили такую девушку, Армитаж, — внезапно проговорила она и повернулась к нему с лёгкой улыбкой. — Ей, конечно, тоже нужна помощь, скорее всего, у неё ПТСР*, как и у вас.       — Мисс Каптейн, я же вам ясно сказал, что с ней сделал. Что значит хорошо? Да это же ужасно! Я творил…       — Армитаж! — она неуловимо изменила тембр голоса, и он послушно замолк. Эта женщина всегда действовала на него, как укротитель на змею. — Вы запаниковали, и продолжаете делать это и сейчас. Но, как я поняла, рядом с этой девушкой вы ощущали себя полноценным, и это большой прорыв в нашем с вами лечении. Было бы неплохо, если бы вы начали ходить ко мне на парную терапию, и тогда мы точно бы вывели и вас, и вашу девушку к вполне гармоничной жизни.       — Она… Я её больше не увижу, — он отдвинулся, отвёл взгляд в окно. Хакс понятия не имел, где сейчас Роуз. Бен сказал ему утром, что она успешно покинула «Сокол», и больше он ничего не хотел знать.       — Нет никакой возможности для вас возобновить общение?       — Нет. Я… разорвал все контакты.       Фазма нахмурилась.       — Армитаж, вы идиот, — сказала она тихо и не совсем профессионально. И он не мог с ней не согласится.       — Я бы хотел сейчас, после ваших слов, думаю, у нас был бы шанс. Но, что сделано, то сделано.       — Ладно, — она ещё немного помолчала. — Ладно! В любом случае, для вас произошли изменения, которые положительно повлияли на вашу жизнь. И нам надо понять, как сделать так, чтобы они только прогрессировали, если вы готовы.       — Да, я готов, — Хакс кивнул и слабо улыбнулся. Он готов. Он хочет стать не нормальным. Он хочет быть счастливым. Роуз бы гордилась его решением.

***

      Эмилин Холдо была впечатляюща. Элегантная, закутанная с ног до головы в какое-то модное платье в стиле прошлого века, с лиловыми волосами и взглядом богемной женщины. Но когда Роуз села на кушетку в её кабинете, не зная, с чего начать, Холдо улыбнулась и сразу изменилась атмосфера. Она говорила спокойно, ровно, каждое её слово имело вес, и за час общения она выявила все основные проблемы.       — Мисс Тико, я рада, что вы сами пришли лечиться. Это прекрасное решение и я попробую оказать вам помощь, — они закончили спустя почти два часа, и Эмилин угостила её чашкой кофе. Роуз была благодарна, поскольку за ночь она превратилась в слабое немощное существо с сухими глазами и опухшим лицом. — Психика человека интересная штука. Мы не обращаем внимание на многие факторы, проходим мимо, но всё, абсолютно всё, с чем мы сталкиваемся, влияет на нас. Вам казалось, что вы справились с последствиями травли и домогательств, но это только внешне. Ваше подсознание выработало определённую защиту, а этот мужчина, с которым вы встретились, спровоцировал пробуждение этой стороны.       Роуз смотрела на чашку в своих руках, думая о себе. Пока она рассказывала историю своей жизни, то сама поразилась, какое количество ужасных событий выпало на её долю. Насколько неуютно она чувствовала себя в мире и делала вид, что всё так и надо. И это, как капля, пробивало брешь в её сознании, подтачивало психику.       — Скажите… Мне… Лучше больше никогда не видеть этого мужчину? — она подняла голову, и сердце сжалось в ожидании ответа.       — Сложный вопрос. С одной стороны, вы положительно влияете друг на друга, и, если я правильно поняла, очень друг другу симпатизируете. Но если вы хотите начать лечение, а он будет против, то это только усугубит ситуацию. Вам нужна поддержка, и если он так же, как и вы, пришёл к специалисту, то это может помочь. Но если он не хочет меняться, наслаждается своими отклонениями… Боюсь, в этом случае вы погубите друг друга.       — Значит, ответа нет, — сердце сжалось.       — Ответ будет, если вы встретитесь с ним, — улыбнулась Эмилин. — Но прежде чем это произойдёт, я советую вам немного подготовиться. Время и терапия, только тогда вы трезво оцените его состояние и сможете понять, является ли он для вас угрозой.       — Мисс Холдо… А если он всё же… Если мы снова будем творить… вот это? — она показала пальцем на укус на своей шее.       — Вы имеете в виду положительный исход событий, при котором он так же посещает врача?       — Да. Просто… Вдруг, это не то, что мы можем вылечить… Или это то единственное, что нас привлекает друг в друге?       — Если первый вариант, то вам просто нужны правила и разговоры. Люди, которые увлекаются БДСМ, так же могут быть вполне здоровы и полноценны, жить в гармонии с собой и своей психикой. Но они осознают, что игры, которые приносят им удовольствие, могут быть опасны. Для этого создаются правила и меры безопасности. Вы делали всё это инстинктивно, не имея никакого опыта, и просто боялись признать, что вам ваши действия приносят удовольствия. Если вы сможете всё обсудить, создать правила и не нарушать их, то это пойдёт только на пользу и вам, и вашему партнёру. Но если это единственное, что связывает вас, то это просто страсть, мисс Тико. Просто страсть и общие желания. Как я поняла из нашей беседы, он всё-таки признался вам в любви.       Роуз сморгнула слёзы, которые выступили в конце речи врача. Да, признался. Несколько раз. И был потрясающе заботлив.       — Ну что ж, давайте мы примем с вами решение, — Холдо улыбнулась и обвела рукой свой кабинет. — Терапия?       — Да, терапия. У меня есть возможность с ним встретиться. И вы правы, мне нужно время, чтобы подготовиться.       Эмилин улыбнулась, и они принялись договариваться о графике посещений. Выходя от неё к ожидающей в коридоре Рей, Роуз чувствовала надежду и уверенность. Впервые за последнее время. * Посттравматическое стрессовое расстройство (ПТСР) — тяжёлое психическое состояние, возникающее в результате единичного или повторяющихся событий, оказывающих сверхмощное негативное воздействие на психику индивида. Травматичность события тесно связана с ощущением собственной беспомощности из-за невозможности эффективно действовать в опасной ситуации.