Не причина, а следствие: Радиоактивно!

      Вскоре толпа ослабила напор и расступилась, схлынула словно волна от берега. Но прежде чем Франция перестал висеть на шее будто огромная водоросль, слуха коснулся шепчущий голос, потерявший прежнее тепло и не внушавший ничего, кроме лёгкой паники: — Пахнешь кровью.       По спине сковывающее прошёлся холодок, а хватка разом показалась удушливой, хоть и не усилилась. Учуял же зараза. Французская республика имел слишком острое обоняние, его не обманешь лишь смыв водичкой кровь. Но, как назло, мыло в уборной оказалось с отдушкой яблока. — Ай-я-яй, — прозвучало тянуче смакующе с укоризной, почти разочарованно, от чего стало даже как-то стыдно, но объясниться всё равно не получится.       Россия почувствовал и услышал расстроенный, но смирившийся вздох. ФР отпрянул, и, в уже свойственной ему обаятельной манере подмигнув, соизволил забрать свой бокал из чужих занемевших пальцев, а РФ наконец вытер застывшие в глазах слёзы, чувствуя себя крайне неуютно из-за того, что даже некуда было отвернуться. И это, конечно же, не могло так просто скрыться из виду. — Оу-у-у, — умилительно протянул подошедший поближе Эстония, беря в свои ладони его кисть и чуть сжимая, — Ты по-прежнему такой же сентиментальный, братец. Всё в порядке, не смущайся.       Но федерация только неловко кашлянул, бегая глазами. Есть вещи, которые просто сильнее него. А Эстонская республика всегда был на редкость смышлёным и всего лишь по-доброму подтрунивал над той маленькой слабостью. — Ну, в этот раз хотя бы не отключился — уже прогресс, — с усмешкой подметил расслабленно сложивший руки на груди Латвия позади него. — Ага, а то это было бы жуть каким эффектным началом вечера, — саркастично подхватил Литва рядом с тем, отпив из фужера явно чего покрепче, чем просто сок.       Россия и сам не сдержал развеселённого фырка. У него с Прибалтийскими странами слишком часто неудачно складывались обстоятельства при объятиях. Как говорится, один раз случайность, два раза совпадение, а три закономерность. Забавно. Хотя, когда Россия отключался у них в руках, смешно не было никому. — Рады, что ты держишься молодцом, — ЭР задумчиво слегка прикрыл веки, смотря на большую, но тонкую кисть.       Как и Казахстан, он не из тех, кто будет наседать. Республика ясно понимал, что даже если самые близкие не в силах повлиять на федерацию, то другим остаётся только развести руками. Но наблюдать за тем, как ухудшается ситуация действительно страшно, помня то, чем тот стал после того, как по настоящему попробовал полностью закрыться, скрыться ото всех. Все они менялись вместе, и, несомненно, на протяжении жизни Россия многим служил рычагом для разных преображений, однако теперь, повиснув увесистым замком, не позволял двигаться себе, а потому и частично им. Тем не менее, пусть этот застой и весомая проблема, но будет ли её решение облегчением? Не навредит ли и без того шаткому положению дел? Сложно предугадать.       И пока небольшая озадаченность не стала очевидной, Эстония вскинул голову, но порядком отвыкшая от такого «высокого» общения шея неодобрительно громко хрустнула, заставляя на мгновение растеряться. — Что, ржавеешь, а, Эст? — теперь очередь РФ чуть подколоть.       Прозвучало как вызов. Лицо ЭР тут же приобрело выражение спокойной легкой насмешки и полной уверенности в своих силах принять этот вызов, встречаясь хитро сощуренными глазами с лукавыми напротив.       Играть в завуалированные стебательства без обидняков, так сказать, «семейная традиция». И это невероятно интересно! В особенности с Россией и Украиной. Кто-кто, а они умели оставлять позади поражаться их изобретательности. Хотя Эстония, разойдясь, не очень-то и уступал. Но победителем всё-таки обычно гордо выходил Украина. Острее его языка были, разве что, только его зубы. Зато федерация имел феноменальное умение подбирать странные, заковыристые и не задевающие фразы, хотя, как оказалось, при необходимости глубоко ранить вполне способные. Очень даже.       Всматриваясь во взгляд старшего братца, прозрачный и сладкий, как леденцовые конфеты, сложно его сопоставить с тем затуманенным безвкусным стеклом, всплывшим сегодня в памяти. Даже не верилось, что в тот день, вроде бы, знакомый за столько лет Россия разнес в пух и прах собственный образ.       Постсоветским не довелось застать, но среди остальных стран ходили целые легенды о словесных боях США и СССР, порой далёких, правда, от шуточных сражений. И ЭР думалось, что тогда, почти тридцать лет назад, они увидели нечто похожее. Не в плане противостояния тех двоих, а чего-то через чур не шуточного. А может и ещё чего похуже. — Ну вот, снова, видимо, магнитные бури: Эстония потерял сигнал с внешним миром.       Опять?! Республика тут же встряхнул головой, как всегда внезапно и не без посторонней помощи осознав, что опять «потерял сигнал» — ушёл в размышления и не вернулся, что и дало РФ лишний повод безобидно ёрничать. За всё время, проведённое в компании старшего брата, каких только разносортных шуток про роботов он не наслушался, из-за своей склонности к периодическим «подвисаниям». И не так уж те и заметны, просто кое-кто через чур внимательный. К тому же отвлек от действительно занимательной мысли.       ЭР уже было хотел ответить на подъёб России, но стоило мельком глянуть подле того, любые слова растворились на языке слово соль. Да уж. Пожалуй, не та ситуация, чтобы начинать нечто подобное после произошедшего.       И федерация озвучил то за него: — Сейчас обстановка не особо располагает. Как-нибудь в другой раз, да?       На что республика согласно кивнул и наконец отпустил его руку. Но он обязательно запомнит это. Давненько они не играли так, в «лучших семейных традициях». В отношении этого ЭР был абсолютно серьёзно настроен и в подтверждение обернулся, обращаясь также и к своим Прибалтийским соседям: — Эх, а всё-таки надо бы собраться вместе, как раньше, что думаете?       Литва поперхнулся, зайдясь после громким кашлем. Не то чтобы что-то подразумевалось под этим, просто от неожиданности жидкость попала не в то горло.       И раз под «вместе как раньше» имелась ввиду вся компашка бывших республик СССР, то как минимум нужно помирить двух непримиримых придурков, в противном случае всё снова превратится в их разборки.       Еле сдерживая рвущийся наружу смех, Латвийская республика похлопал по спине скрюченного брата пытающегося привести дыхание в норму. — Обязательно, если кто-то раньше не окочурится здесь, — прифыркивая, проговорил он. — Если настаиваете, почему бы и нет, — РФ склонил голову на бок, а затем выпрямил, пожимая плечами. — Уж мы-то настоим. Ладно, приятного вечера, — пожелал Латвия, подталкивая Литовскую республику в направлении столов, — Двигай давай, заморыш. Эст, идешь? — А? Да, — тот повернулся и кинул на последок, — Отдыхайте. — Повеселитесь, — Россия шире улыбнулся, на что Эстония кивнул и упорхнул вместе с братьями.       Федерация невероятно рад, что несмотря на тёрки между их странами, у них самих отношения очень даже тёплые. Всё же между собой они опирались на личное мнение, а не мировое.       Однако расслабляться рано, потому что на подходе оказалось ещё немало жаждущих пообщаться. Некоторых «особо жаждущих». Как, например, выскочивший словно чёрт из табакерки Армения, настолько необычайно оживлённый, что даже часть его речи пронеслась немного мимо: — …чёрт, Россия, ну серьёзно, не делай так больше, мы же тут чуть не-       И не успел он договорить, как был бесцеремонно прерван: — Ой, да-да-да, все уже поняли, сколько можно повторять. У него и собственный мозг есть, — появившийся рядом Азербайджан раздражённо слегка пихнул того плечом и смерил РФ оценивающим взглядом, — Наверное. — Спасибо, Аз, — смиренно поблагодарил федерация, ведь иногда сам сомневался, находилось ли что-то дельное в собственной голове. — Да пожалуйста, обращайся, — прыснул тот. Он не собирался каким-то образом задевать, просто переливания из пустого в порожнее порядком достали, заставляли иронизировать. Но случайно опустив глаза, Азербайджанская республика вдруг чуть стушевался, оправдываясь, — Всё по делу! Н-не надо на меня так смотреть!       Россия успешно пропустил то мимо ушей. — Прекратите паясничать! Это не шутки, — возмутился Армения, освобождаясь от неожиданно навалившегося на него Азербайджана. — Арм, ну что со мной могло случиться? Обыкновенный перерыв, — большинство, похоже, не в курсе того, что стало причиной новой пропажи, а просвещать на этот счет он не собирался, — Такое просто случается, нет в этом чего-то сверхъестественного. — Ты сам прекрасно знаешь, что с тобой могло случиться. Впрочем, мне это размусоливание тоже уже надоело, — голос его сквозил усталостью, но не физической. Потому она не помешала республике Армения ловко увернуться от пытающегося вновь взгромоздиться на него АР, и тот улетел куда-то в сторону, — Но это не значит, что тебя не ждёт новая порция отчитываний.       РФ состроил блаженный вид, потому что наслушался всевозможных выговоров и нравоучений уже лет на сто вперёд. А РА, в очередной раз выполнив свой долг по предупреждению, подставил подножку пытающему встать Азербайджану после чего, словно тень успешно скрылся в толпе. — Вот же гад ползучий!       Вновь поднявшись с пола, тот с азартом направился за ним вдогонку, оставляя федерацию с надеждами на то, что в процессе они не покалечат кого-то. И себя в том числе. Хотя сразу же одолели сомнения, ведь только чудом не была сбита с ног Балканская братия, которая, благо, успела в последний момент разойтись. Черногории даже пришлось изворотливо отпрыгнуть, и его золотистые крылья у головы вздыбились, походя на навострившиеся уши кота, пока он настороженно смотрел в направлении удаляющейся суеты. — М-да. Так недалеко и расшибиться. Ну точно же, — нахмурился тот, пребывая явно не в настроении для таких выходок.       Серьёзные травмы навряд ли удастся получить, но при должных невнимательности и невезении шанс уронить, влететь или напороться на что-то очень даже велик. Зачастую подобные встречи не обходились без травм, однако на этот случай всегда назначалась группа оперативной медицинской помощи. Чаще всего в неё входил Швейцария, а другие — по наличию и мере необходимости. Периодически в ней состоял и Россия, так как не был профаном в этой области. — Мне кажется, рано их ещё хоронить, — улыбчиво произнес РФ, однако услышав, что, судя по возгласам, Грузия нашёл на них управу, изменился в лице и мнении, — Или самое время.       Но на душе сразу полегчало.       Республика, тоже расслабившись, хмыкнул и опустил маленькие крылья, что обычно до конца не складываясь, оставались параллельными полу. Он поправил съехавшую полосатую накидку и, подойдя, протянул руку. — Сербия был полностью уверен, что ты обязательно появишься. — Хе-хе, похоже на него, — подхватив чужую ладонь, федерация аккуратно пожал её, — Да и куда ж я денусь.       Черногория приветственно кивнул, и длинные кисточки на полах его одежды качнулись в такт движению, когда тот спрятал под неё руки. — А кто знает? Не пойми меня неправильно, но скрытничество — очень сомнительный выбор в этом случае. Оно ни то что никому не помогает, а лишь вредит, — он посмотрел снисходительно мягко, — Тебе нужно хотя бы самую малость говорить о том, что тебя сильно беспокоит, но уж точно не прятаться.       На что Россия лишь растянул уголки губ, тем самым не отвергая идею, однако и не соглашаясь. В мыслях он может хоть сочинить о переживаниях целую книгу под названием «Как собственными руками испортить свою жизнь», но не станет перекладывать их с больной головы на здоровую. — Постараюсь лишний раз не доставлять проблем, — не имея желания заговаривать зубы, РФ сменил тему, — Кстати, а где Сербия? Не пропустил ли я его часом?       Ответ прилетел чуть в отдалении, от Хорватии: — Не, у него «дела». Завтра припрётся. — Ой-ё, серьёзное что-то? — Да нет, нет — взволновано захлопав крыльями, Черногория поспешил успокоить, — Он просто переживает очень, сам понимаешь, все мы сейчас на взводе.       Если честно, то не совсем понимал. Снова складывалось впечатление, что что-то ускользало от него. Что-то очень важное. Как и в разговоре с Германией в конференц-зале. — Все на взводе, а ты небось всё о Сербии думаешь, — поддел его Республика Хорватия. — Ну и что это ещё за предъява? — Черногория насмешливо поднял брови, — Сдается мне, что ты побольше моего о нём думаешь. — Ха! Заняться мне будто нечем. — Вот и пойдём займёмся, — подключился Словения, закинув на него руку, — Нечего к другим цепляться. — Ничего я не цепляюсь…       РХ насупился и отвернулся в сторону, тихо бухча в большой стакан. Из-за того, что он, вреднича, встал как вкопанный, Словении пришлось толкать его по направлению куда подальше. — Я обязательно скажу ему, что ты о нём волнуешься! — озорно крикнул вдогонку Черногория.       На что Хорватия скривился, но не решился ответить, чтобы ещё сильнее себя не дискредитировать, и наконец двинулся своим ходом.       Россия не мог не умилиться: слишком уж это напоминало царившую и у них атмосферу. Правда, давно это было… — Чувствую себя как дома. — Хах.       Подавив смешок, Черногория мимолётно окинул взглядом восточнославянских братьев перед собой, и капля веселья утонула в его вдруг опечаленных омутах. Он потупился в пол и удручённо вздохнул, однако лица не покинула ухмылка. — Мне всё же следовало остаться с ним.       Такая быстрая смена настроения заставила в груди что-то болезненно сжаться. РФ тронула эта фраза, словно говорилось о нём самом — столько знакомой горечи было в этих словах.       Происходящее в межличностных отношениях между странами бывшей Югославии и между странами бывшего СССР от части схоже, как в положительных, так и отрицательных моментах. Россия хорошо знал и понимал Сербию настолько, насколько хорошо знал и понимал себя. Достаточно, для ясного видения причины тех или иных его поступков. Нет сомнений, что именно республика Сербия настоял на том, чтобы Черногория отправился на собрание без него. Даже не беря в расчет контекст, федерация, скорее всего, поступил бы совершенно так же. Конечно, нельзя всё обобщать, ведь и на множество сходств, найдется и множество различий. И, возможно, сейчас Россия говорил, опираясь только на себя, но… — Не думаю, что ты поступил неправильно. Сербия — это Сербия. С ним всё будет в порядке, я более, чем уверен, — он потрепал Черногорию по макушке, — Особенно, если ты не будешь грузиться и переживать за зря.       Тот зажмурился от внезапного чужого порыва ласки, а золотые перья забавно распушились. — Хех, вы же братья по разуму, чего другого я мог ожидать от тебя? Один в один же. — Какой миленький лохматик! — Да уж, один в один, — с лицом кирпичом повторил он, легонько отмахиваясь.       Ему хватало и того, когда РС это делал. Хотя… теперь не хватало. Пусть лучше тискал сколько душе угодно, но был бы сейчас здесь. Черногория заметно поник, борясь с беспокойными мыслями, но неожиданно для самого себя вздрогнул: Беларусь аккуратно взял его за руку, а Россия перестав донимать, поддерживающе положил ладонь на надплечье. — А если что вдруг не так — всегда есть мы! Разрулим — только скажи.       Иронично услышать подобное от РФ, но в этих словах ни на миг не приходилось сомневаться: у него имелась склонность влезать во все подряд. Однако тем самым он внес неоценимый вклад во множество вещей, даже в организацию подобных встреч. Ему и другим бывшим республикам СССР Черногория лично был невероятно благодарен. А потому тревожить пустяками не хотел. — Спасибо вам. — А-а-ай, фигня. Ну, то есть, я-то и не причём совсем, а вот Бел… — Рос, ты заебал себя принижать, ей-богу, завязывай, а то не только у меня появляется желание тебя- — Ы-ы-ы, понял-понял, — чувствуя боль в боку, тихо взвыл тот. — Если у тебя память коротка на хорошие дела, то мы помним. И в долгу не останемся, только скажи.       Федерация смущённо почесал затылок. Хватит с него должников. Не воспринимал он свою помощь как что-то, за что нужно отплачивать, но вновь заявить о том — не лучше решение. — Знаю я. — Знает он, ага. Знаем мы таких, которые знают, что знают. Толку от этого, — Черногория встрепенулся, словно получил прилив сил, и упёр руки в боки, — Ладно, вся ночь впереди: не тухнуть же мне до самого его приезда.       Россия хохотнул и хотел было предложить, если у республики нет идей как провести время, то остаться с ними, но, во-первых — это опасно для собственной задницы, а во-вторых, кажется, у него всё же пока заимелись и свои дела. — Македония! — вдруг оживлённо позвал республика, завидя за ними ещё одного брата.       Тот воровато заозирался, но заметя махающего ладонью Черногорию, шлёпнул себя по лицу и пробормотал: — Я же просил не называть меня так, когда рядом-       Однако окончание фразы потерялось в слегка невнятном возгласе: — Кто сказал «Македония»?!       После этих слов в зале мог начаться сущий кошмар. — Опять ты за своё, Греция, уймись, — произнёс Болгария, пока названный неумолимо продолжал. — Я надеюсь, имелось ввиду не то, что имелось ввиду, иначе это посягательство на историческое наследие моего- — Да всем плевать, — выразил общее мнение Турция. По правде говоря, Греции тоже плевать, но, судя по голосу, он уже нехило так накидался.       Когда только успел? — Этот мелкий… Как смеет, — тот хаотично дёргал перед собой руками, словно пытался что-то схватить. Или душить.       Турецкая республика снисходительно вздохнул и предложил: — Приложите к нему котика, что ли, а лучше парочку, чтоб утихомирился. — А где в такое время кота найти?! На крайняк даже Японии нет, — естественно, на шумок подтянулся и Америка. — Н-да, — на дельное замечание Турция немного призадумался, но его тут же озарило, — Египет! Тащись сюда!       Однако далее последовала лишь тишина. Но находившийся на какой никакой высоте США прикрикнул, указывая куда-то ближе к одному из более спокойных мест зала, специально отгороженных от общего пространства: — Вон он!       И действительно, там оказался Египет, который сильно пригнувшись, крался прочь, но поняв, что его обнаружили, сразу гордо выпрямился во весь рост и запротестовал: — Нет! И не обсуждается. — Это же для общего блага! — Нет, нет и ещё раз нет! Я вам не мягкая игрушка и не животное!       И пока велись переговоры, поступило и иное предложение: — Че-е-ех? Отзовись, — послышался Венгрия, — Даже такой облезлый как ты сгодится.       А ему ответ прилетел мгновенно: — Иди нахер, сам ты кошак и облезлый!       Греция тем временем только больше разошёлся, хотя еле стоял на ногах: — Иди-ка сюда, ворюга, я тебе покажу, как присваивать чужое, варвар позорный! — Каждый раз одно и тоже, Господи, да за что, — простонал Северная Македония и бросился на утёк.       Россия уже было двинулся разобраться в ситуации, но несколько заботливых рук удержали его, что заставило недоумённо посмотреть на их обладателей. Черногория же невозмутимо обошёл его и загородил сыр-бор. — Сам пойду, а ты забудь, что вокруг есть проблемы. Развейся. И помни, за тобой следит не одна пара глаз. — Но Че-е-ер… — А будет брыкаться — пни его за меня, Бел.       И то, что Беларусь охотно кивнул, не сулило ничего хорошего.       Так, под едва смирившимся провожающим взглядом, Черногория отправился на спасение брата. Естественно, конфликты, тем более такие пустяковые, чаще всего разрешались мирно. Хотя Македонии особой угрозы ничто и не несло. Даже если Греция его поймает, то просто вцепится как клещ и замучает скорее болтовнёй, чем каким-то действиями. Все с пониманием относились к многим чужим странностям: не впервой сталкиваться с подобным. Они справятся. Да… Но принять участие всё равно хотелось. Слишком уж долго Россия ничем таким не занимался. Эх, но не судьба.       После этого к ним с РБ ещё периодически подходили для рукопожатия, справиться о самочувствии, да и просто перекинуться парой слов. РФ только рад был такой своеобразной перекличке, позволяющей выяснить, что он уже узнавал каждого, а значит окончательно пришёл в норму. Как и предполагалось.       Не считая слегка распалившегося Грецию, было ещё спокойно, не надолго, впрочем, как обычно. Но пока — тишь да гладь: Америка не буйствовал, Польша унялся, да и Украина оказался тише воды, ниже травы. Последнее даже подозрительно как-то.       Федерация отрешённо сжал правую руку. Глупо но… Может поговорить с ним?.. В ладони неравномерно пульсировало далёкое неприятное ощущение.       А не достаточно ли было сказано уже? Всё равно это ничего не даст. Незачем лишний раз нарываться и играть на нервах, брату и так сейчас несладко. Россия чувствовал свою вину, потому что полгода назад слишком резко и бездумно поступил, не в силах совладать с собой. От того и плохо ссориться с близкими: они знают, на что давить, знают, как вывести из себя, а федерация с молчаливого согласия позволял этому происходить. И поэтому злился. Не только на себя. А сердце устало разрываться от невозможности перестать доставлять близким одну лишь боль. Но весь тот ад, что он заставлял проходить других, заставлял проходить себя, не мог быть за зря. Так ведь?       Вдруг РФ здорово передернуло внутри — кто-то хлопнул его по плечу. — Надеюсь, это того стоило.       Из-за спины показался Финляндия и, задержавшись всего на краткое мгновение рядом, неторопливо зашагал вперёд, как будто ничего и не произошло, оставив Россию сокрушенным сомнениями.       Пока суд да дело на улице совсем стемнело. Все разбрелись кто куда. Кто перебрался в более спокойные места по бокам зала, так как уровень шума будет только расти, а кто-то и создавал этот самый шум. Единственный, кто до сих пор не отошёл от федерации, даже наоборот, находился рядом как влитой, был Беларусь, чья рука ещё с обниманий пособственнически покоилась на талии РФ, надёжно сжимая на ней пальцы. Его компания очень помогала федерации не ощущать себя совсем потерянным с непривычки, служила своеобразным щитом.       С виду РБ застенчивая булочка, а на самом деле кошмарил присутствующих. Хотя это, конечно, громко сказано, скорее следил, чтобы они не несли хрень и не слишком докучали. А метод использовался проверенный — визуальное отпугивание. В этом умении он пусть и не дотягивал до старшего брата в устрашении, однако это не значило, что оно не производило должного эффекта. У него был хороший пример для подражания. Даже излишне. Хотя всё же самую яркую реакцию вызывал у близко знакомых, которые как никто понимали, когда лучше не связываться с ним. Но республика никогда не использовал этот навык ради смеха. Для него всегда существовала явная грань, где заканчивались шутки.       Сейчас же Беларусь напоминал ребёнка, в которого буквально вселились черти, как в фильме ужасов. Тихий, с безразличным лицом, но способный с невинной, непринуждённой улыбкой свернуть кому-нибудь шею, и во взгляде которого таилось нечто уже медленно и мучительно расчленяющее того, на кого пялился. Он вселял уверенность, что сможет повернуть голову на все триста шестьдесят, а что будет потом никто и не хочет знать…       Такой очаровашка.       Россия взял свой бокал в правую руку, а освободившейся приобнял страшучку. Конечно, Беларуси тот ни капли не боялся и не испугался бы даже, если брат вознамерился бы расфасовать его по пакетам. Ведь во многом благодаря ему федерация мог назвать свою жизнь жизнью, а не просто болезненным существованием. Он действительно ценил его поддержку, но… Как бы РБ ни старался, как бы кто угодно ни старался, пока РФ не нашёл лучшее, по своему мнению, решение проблем, всё останется так, как есть. И раз такое дело — к чёрту эту тягомотину.       Разумнее последовать совету и отдохнуть, а не опять самозакапываться. Но с чего начать? Россия предположил бы, что с алкоголя, но это не особо желательно раз под боком республика, который, несомненно, тоже выпьет за компанию, даже после того, как его стошнило. Поэтому нужно искать другой вариант. Можно влиться в какой-нибудь движ, однако уставший РБ скорее всего не захочет активничать и сильно светиться, от чего и РФ становилось лениво в чём-то таком участвовать. Он уже и не против тихо понаблюдать за всем в сторонке. Может спросить у Беларуси? Вдруг у него уже имелись мысли по этому поводу. Однако узнать то так и не удалось.       Кто-то нарушил их маленькую идиллию: налетел на федерацию сзади и повис на нём, от чего тот пошатнулся, придерживая брата, и прогнулся под окутавшей копной золотистых перьев, что потрепала кулаком по голове. — Россия! Засранец, — то оказался Киргизская республика, — Неужели ты? — Плыфет! — со ртом полным перьев невнятно отозвался он.       Этот точный и неизбежный бросок хищника на жертву невозможно пропустить, так как те находились почти посреди зала: и видно почти отовсюду, и слышно не так плохо. Поэтому к ним на всех парах направился Казахстан, на ходу высказываясь: — Это ты засранец. Всё тарахтел мне, что нихрена не успеваешь, а тут заявляешься в как ни в чём не бывало. — Сюрпри-и-из! Надо же было растормошить этого, — самодовольно воскликнул Кыргызстан, после чего обратился к федерации, — Только попробуй выкинуть что-то такое снова, и лёгким испугом не отделаешься. — Вот-вот! — поддакнул Казахстан.       Эх, все кому не лень уже «наугрожали». Россия не реагируя, дунул на через чур пушистое пёрышко, настойчиво щекотавшее нос, ожидая, когда они сменять тему. Однако КР выбрал не самое удачное направление разговора. — Ну, одна задача выполнена. Щас ещё Белку найду, отомщу за…кое-что.       Короче кабзда ему. РФ и РК соболезнующе переглянулись. — Вопсето… — …он здесь.       Хитро потиравший ладони Кыргызстан в миг замер, неверяще уставившись на них, словно наступил на мину, которая по какой-то причине пока не подорвалась. Надеясь, что над ним шутят, республика медленно поднял заслонявшие обзор крылья, встречаясь глазами со смотревшим прямо на него Беларусью. — Ой… Здрасте… Ошибочка вышла, ха-ха-ха…       Повисло неловкое молчание. И длилось оно до тех пор, пока РБ издевательски не сощурился, что стало сигналом всполошиться и забраться повыше, где тот бы не достал — РФ на шею, обхватив всем, что имелось: руками, ногами, крыльями. — Никому не двигаться! У меня заложник!       Россия и не против, однако слегка отвык от настолько энергичных проделок и не был готов к ним, потому замер: из-за дезориентации закружилась голова. Блин, давно Киргизия такой тяжёлый?       И Казахстан, похоже, заметил эту нетвердую стойку. Его голос прозвучал достаточно строго: — Кыр, давай слезай, что ты тут устроил?       Однако ему прилетело однозначное: — Ни за что! — Навернётесь же, хватит.       На что тот лишь отрицательно мычал. Тогда РК уже раздражённо шикнул: — А-ну кыш отсюда, зараза пернатая. Кыш-кыш! Кому говорят. — Бе-бе-бе, бе-бе-бе, — передразнивал КР, — Себя-то видел? Ты сам пернатая зараза. — Ах, так? — Да, так! — Только спустись, будь уверен, получишь по полной программе. — Тем более не слезу! — что вполне логично, — Совью себе здесь гнездо… А-а-а! Рос, спасай!       А Россия оказался немного затруднен в коммуницировании с внешним миром, чтобы вмешаться. В своеобразной пуховой тюрьме, он мог разве что чихнуть. Да и побаивался что-либо предпринимать, потому что велика вероятность случайно ударить или облить кого-нибудь, и самому упасть, повалив за собой других. Они вместе опасно качнулись: снаружи происходило что-то явно небезобидное. Скорее всего, Кыргызстан избегал намерения Казахстана силой его отодрать. И каким-то невообразимым образом их обоих теперь нужно уговорить прекратить. Но пока федерация застопорился, стараясь удерживать равновесие. — Вы двое, сейчас же перестаньте заниматься этим идиотизмом, — возмутился Беларусь.       И после его «просьбы» всё действительно в миг прекратилось. РК конфузно кашлянул, осознавая, что чутка увлекся. — А как иначе ты его предлагаешь стащить? — Предоставьте это нам, — тут вдруг присоединились ещё голоса, — Россия, присядь.       Чуяла жопа, как на следующий день болеть и ныть будет каждая мышца, но РФ, конечно, очень постаравшись не завалиться назад, согнулся. Потом послышалось отрывистое «А?» и небольшое шебуршение, затем ноша исчезла, вернулась способность видеть, позволяя узреть, как Узбекистан и Таджикистан, взяв Киргизию подмышки, несли того вперёд.       Казахстан проводил их со сложноописуемым выражением лица. — Вот оболтус. Проведу с ним потом профилактическую беседу.       Ощущая себя немного потрёпано, РФ тяжко выдохнул. — Да ладно тебе. Он же просто дурачился. Ты слишком строг с ним.       РК с сомнением зыркнул на него, но ничего не сказал. Возможно, из-за головной боли КР и правда раздражал его чуточку больше, чем обычно.       Это молчание выпало на конец какой-то новомодной песни и тишина повисла слегка не естественно. Но следом заиграла новая композиция — с первых бодрых нот угадывалась небезызвестная «Весенние голоса» Штрауса. Неудивительно, ведь Австрия руководил музыкой, и частенько на собраниях в Вене отводил время для вальса.       Пары стали выплывать на свободное пространство в центре зала. Танец навевал мысли о бале или торжестве, обстановка почти подстать, однако в совершенно обычной одежде всё выглядело не так зрелищно, как могло бы быть. — Ну и ну, пойдёмте, не будем мешаться.       Россия уже собрался уходить ближе к столам, однако Казахстан вдруг спросил: — Раз такое дело, позволите украсть Вас на танец?       И предложение это предназначалось совсем не старшему брату. Переведя внимание с кружащихся, Беларусь сначала непонимающе посмотрел на протянутую ладонь, а затем и на её владельца. — Ну что смотришь на меня как на врага народа? Не только Росу нужно проветриться, — видя явное неодобрение, РК пошёл на ухищрение, — Если ты, конечно, себя нормально чувствуешь, ну, а если нет…       Издёвка невольно улавливалась в той интонации, потому что он поставил РБ в безотказное положение. Но зачем? Беларуси действительно не очень хорошо, и заставлять его — перебор. Да и сам Казахстан не то чтобы совсем в порядке: перевязанное у основания маленькое крыло почти что лежало у него на надплечье. Однако РК не станет давить без веской на то причины. Скорее всего он хотел увести на личный разговор, а на брата в режиме защиты лишь такая дешёвая манипуляция и срабатывала. РФ не мог не выразить беспокойства по этому поводу, но каждый раз видя стойкую уверенность и непоколебимое спокойствие в глазах Казахстана, вспоминал, что тот умел рассчитывать свои силы и уж точно знал, что делал. Россия доверял ему больше, чем себе, и в итоге не стал препятствовать. — Так каков Ваш ответ?       Не смягчая недоброго взгляда, Беларусь схватил того за кисть и сам повёл чуть поодаль, единожды взволновано обернувшись. Федерация лишь показал большой палец вверх, сопроводив жест уверенной улыбкой.       И пусть спине, которую теперь не грела чужая рука, чуть прохладно, зато спектр занятий расширился. Вероятно, ненадолго, поэтому нужно пользоваться шансом.       И для начала Россия подошёл к столам, чтобы наконец отставить свой бокал. Яблочный сок — это, безусловно, замечательно, но ассоциации вызывал далеко не положительные. И хотелось бы перебить его послевкусие. Совсем чуть поредевший пёстрый фуршет выглядел крайне привлекательно: разнообразнейшие закуски любого цвета, вкуса и формы, знакомые и не очень, а некоторые иногда пробовались на свой же страх и риск. Однако сейчас РФ мало волновала еда. Есть не то чтобы не хотелось, но точно не после напитка, что будто ком встал поперек горла. В таком случае в распоряжении так же имелось нехилое собрание бутылок со всего света с самым разношёрстным содержанием. И, конечно же, наибольший интерес вызывал алкоголь.       Хотя, на самом деле, тот не был федерации надежным другом, а просто использовался, как способ помутить разум. И тут уж пятьдесят на пятьдесят принесет он расслабление или новую порцию загонов. Да и пьянеть уж слишком долго приходилось. Но если и ужираться, то логично брать с градусом повыше, чтобы ещё дольше не растягивать сие сомнительное удовольствие. И так как экспериментировать желания не появлялось, не без усилия, он узнал её из тысячи — родимую, как говорится, сука блять, водочку.       Взяв бутылку, Россия выглядел как самый стереотипный стереотип. Ещё бы балалайку в зубы и медведя на шею. РФ усмехнулся сам себе, рассматривая похожее на лёд стекло. — Эм, Раф?       От внезапного оклика тот замер. Так его называли в основном двое: Украина, и понабравшийся у того Канада. Федерация сразу узнал голос, но неприятно кольнуть всё же успело. — Ох, Кан! Виноват — задумался. Чего-то хотел? — он повернулся в пол оборота к мнущемуся воплощению. — Извини, не очень отвлекаю? — Да нет, — Россия прыснул, глядя на бутылку, а затем снова на Канаду, — Так ты-ы-ы…по делу или так, поболтать? — Одно другому не мешает? — не слишком уверенно проговорил он, оттого это прозвучало скорее как вопрос. — И то правда, — всё равно подтвердил РФ, — Тогда, как тебе…погода?       Наиклассическая тема для бестолкового разговора и настолько избитая, что часто воспринималась просто как шутка. Это поставило североамериканскую страну в ещё более неловкое положение: он не мог определиться серьёзно реагировать или тоже отшутиться. Россия не рассчитывал, что так получится. Ну ладно, сам спросил, сам и отвечай: — Я думаю, надо опасаться осадков в виде в край увеселенных, — ведь не раз бывало, что крылатые, да и не только, приземлялись прямо на голову. — И приготовить убежище на случай, если одна большая туча соберется молнии метать. — Для «тучи» сегодня я служу молниеотводом. — Не все герои носят плащи, — РФ между делом вскрыл бутылку и теперь преподнял её, словно чокаясь с воздухом, — За твое здоровье. И надеюсь не придётся пить за упокой.       Они вместе пофыркали, Канада даже вздохнул свободнее. И к счастью, к нему не пришлось докапываться. — Знаешь, есть тут у меня одна мыслишка. Как ты смотришь на то, если у тебя конечно ещё нет планов и… вообще есть желание, — тот потирал шею, глядя куда-то то вверх, то в бок, — В общем…не против в ближайшую неделю встретиться и, ну, сыграть, к примеру?       Приглашение стало приятной неожиданностью. Россия даже немного растерялся. Взвешивая за и против, объективных причин отказываться не находилось. И он не мог взять в толк, чего Канада так разнервничался. Не совсем похоже на него. — Да только с радостью. Если не доставлю особых хлопот. — Нет, нет. Я же сам приглашаю. — М-м-м, будет ещё кто? — Не планировал, но захочешь взять кого-то с собой, то пожалуйста. Предупреди только.       Федерация отстранённо смотрел, как плескалось содержимое полупустой бутылки. Многие, конечно, считали своим долгом расшевелить его после длительного одиночества. И не то чтобы Канада был последним, кто это бы сделал, но один на один просто так не звали. — Тогда договорились! Правда, я, наверно, форму немного подрастерял… — Не волнуйся, я буду поддаваться. — Э-э-эй, даже не смей! Я те зад надеру в любой форме.       Оба обменялись дружелюбными улыбками. Канада объективно играет лучше, но не принимать же поражение заранее! — Спишемся насчёт деталей, — тот заозирался, — Я пойду, пока Мэри чего-нибудь не отчебучил.       И не зря, потому что после беседы с Россией застал, как Америка пытался всучить Мексике свой пирсинг из языка, на что МСШ естественно упирался. — Ам, ты вконец ебнулся? Нахера мне это? — Бери-бери, пока дают. — Какого чёрта…       Чего только не творилось во время встреч.