What do you want? // Чего ты хочешь?

***

       Следующий день начался рано. Очень рано. Сначала раздался пронзительный, похожий на петушиный, крик — гораздо хуже чем у его собрата. Затем, пять минут спустя, Папирус обрушился на дом, постучав во все двери, чтобы разбудить его обитателей.        Фриск, тихо застонав, проснулась. Флауи неохотно последовал её примеру. Она надела одно из платьев-свитеров, что сложила Ториэль и обулась в ботинки. Скоро ей понадобится новая одежда. Если она хорошо поработает, сочтет ли Папирус нужным провести её по магазинам… или хотя бы купит ей вещи?        «Многого хочешь», — укорила она себя, спустившись вниз. Младшего скелета нигде не видно.        Девушка замерла: Санс стоял на кухне. Он не заметил её присутствия, поэтому она срочно прошмыгнула за стену, спрятавшись как полевая мышь.        Он что-то бормотал себе под нос, готовя кофе — явно чертовски уставший. Фриск высунула голову и разглядела на кухонном столике некий список. Скорее всего для неё.        — Санс! Идем! — крикнул Папирус. Входная дверь с грохотом закрылась. Она вздрогнула и отпрянула назад, таясь, когда Санс застонал, выходя из кухни. Дыхание замерло — он прошел мимо. Но всё-таки заметив затаившуюся фигуру периферийным зрением, скелет ухмыльнулся.        — Удачи… — промурлыкал он и засунул руки в карманы куртки. Она не дышала, пока входная дверь не захлопнулась.        — Мяу…        Фриск вздрогнула, бросив взгляд в сторону прихожей. В тени виднелись два серебряных глаза, и девушка тут же вспомнила о ночи побега. Должно быть, это и есть тот самый шейд, которого упоминал Папирус.        Какое же имя у неё было?        — Ариал? — Фриск ахнула, когда тени задвигались, словно дым. Перед ней предстало существо, похожее на кошку. Казалось, что там должно стоять животное, но вместо этого явилась только отбрасываемая тень. Она приблизилась и снова мяукнула.        — Кис-кис, — нерешительно пробормотала Фриск, присев на корточки, чтобы оказаться на одном уровне с существом. Тень осторожно подползла к ней, потерлась головой о протянутую руку — пальцы проходили словно сквозь тяжелый, водяной пар. Теплая, тонкая и совсем не такая, как должна ощущаться кошка, но всё же по-своему выносливая. Фриск улыбнулась, добившись от Ариал мурчания. Радуясь, что ей удалось наладить контакт со зверем, девушка встала и пошла на кухню за запиской.        Кухня была роскошной, как впрочем и все остальные комнаты, и она снова задавалась вопросом о том, как эти два скелета оказались настолько подкованными в дизайне. Не верилось, что они воздвигали этот дом.        Над кухонным островом нависала подставка, заполненная медными кастрюлями и сковородками: каждый прибор был оформлен в рустикальном стиле. Тяжелые красные занавески закрывали шкафчики и окно, выходящее на большой задний двор, а также на сад, соответсвующий характеру братьев, что был совершенно лишен всякой жизни и покрыт смертельным льдом.        Вспомнив о них, девушка быстро вернулась к списку и вздохнула.        Первое, что она заметила — это то, насколько ей составили длинный лист, а второе, то, что почерк Папируса был очень крупным, острым и трудночитаемым. Фриск едва разбирала слова. С горем пополам, она постепенно начала читать.        Человек! Я, великий и ужасный, Папирус, написал тебе письмо. Ты получишь его утром. В нем будут инструкции для тебя на сегодня. Приношу свои извинения за то, что не смог проконтролировать и разъяснить всё как полагает, ибо мой брат и я несем службу перед Королевской гвардией.        Тем не менее, твои обязанности заключаются в следующем:        • Есть куча белья, которую нужно загрузить на стирку. Я ожидаю, что ты постираешь, высушишь, погладишь и разложишь одежду. Оставь на тумбочке в коридоре, чтобы мы сами забрали их в наши комнаты.        • Помыть посуду. Пока что у нас нет собственной посудомоечной машины, поэтому тебе придется делать это вручную.        • Протереть пыль в официальной столовой (там давно не протирали).        • Подмести и помыть полы, особенно в гостиной и столовой.        • Пропылесосить ковры.        • Помыть ванные комнаты. Их четыре. Две гостевые ванные комнаты внизу, главная ванная и наверху. Чистящие средства найдешь в кладовке возле прихожей.        • Полить комнатные растения.        • Накормить и напоить василисков. Старайся не смотреть им в глаза, мне не нужно, чтобы ты обратилась в камень в первый же день. Еда — в открытом сарае.        • Накормить и напоить Калибри.        • Расчистить переднюю дорожку от снега. Лопаты найдешь в сарае.        • К тому времени, когда мы вернемся домой— в восемь вечера, я ожидаю, что ужин будет приготовлен и накрыт. У меня есть множество кулинарных книг, которые ты можешь взять, если тебе понадобится вдохновение.        Невыполнение всех моих требований приведет к наказанию, выбранному моим братом. А теперь приступай к работе!        Фриск захлопала глазами. Дел невпроворот, но она была уверена, что сможет всё закончить, если будет выполнять несколько из них одновременно. С нависшей угрозой в лице Санса, девушка приложит все свои силы, чтобы выполнить список вовремя. К тому же, в доме не так уж и грязно. Однако из длинного списка её беспокоил один пункт. Вдруг она не успеет из-за того, что их пылесос окажется слишком велик для нее? Придется… найти способ, как справиться с этой проблемой.        Но сначала Фриск устроит себе небольшой перекус — она умирала с голоду. Недолго простояв на кухне, быстро вспомнилось, как сильно оказывается мучил её голод.        Фриск порылась в буфете и нашла коробку с хлопьями. Хлопья Темми. Пожав плечами, она насыпала себе чашку и с жадностью осушила. Девушка бросила взгляд на часы, висевшие над плитой — стрелки указывали на шесть пятьдесят пять.        Если я начну сейчас, тогда у меня будет немного свободного времени до того, как братья вернутся домой…        Сперва она начнет загружать белье, после протрет пыль и пропылесосит, пока стиральная машина и сушилка будут проходить свои циклы.        Засучив рукава, Фриск принялась за работу. Она тихонько напевала песни на родном языке, вынимая из корзины груды грязного белья и запустив первую партию в стиралку.        Девушка обнаружила, что большая часть мебели была не огромной, как в доме Ториэль. И её страх перед пылесосом не оправдался. Он был немного велик, но включить его ей удалось. Однако таскать эту штуку с собой — уже другой разговор. Убираясь, Фриск чувствовала, как серебряные глаза Ариал наблюдали за ней с ласковым любопытством. Невраждебное присутствие успокаивало девушку.        Флауи позже присоединился к ней, когда она отнесла красиво сложенную одежду наверх. К тому времени было уже восемь утра, и они вместе протирали пыль, что только начала оседать плотным слоем; прошлись по каждой рамке картины, мебели и, конечно же, не оставили без внимания столовую. Прошло совсем немного, прежде чем девушка познакомилась с домом. Узнала, сколько комнат было заперто, стараясь не думать о том, что может в них скрываться.        Столовая выглядела так, словно ею не пользовались уже несколько столетий. Идеальное состояние, но пыльное. Закончив протирать, столовая буквально сверкала.        — Отличная работа! — они дали друг другу пять, прежде чем Фриск озвучила следующий пункт:        — Посуда.        — Я буду вытирать, а ты мой. — Фриск улыбнулась: у нее был хороший помощник.        Десять часов. Первые задания закончились. Пальцы сморщились от воды. Фриск уже была уставшей.        В конце концов ей пришлось пойти в ванную, неловко устраиваясь в одной из гостевых уборных. Сидя на унитазе, она представила себе сверкающие красные глаза своей угрозы. Вздрогнув от этой мысли, Фриск быстро закончила свои дела.        Флауи снова влился в работу, когда они приступили чистить ванные комнаты, справляясь с ними на раз-два — всего лишь надо было продраить раковины, унитазы, помыть полы и протереть зеркала.        Девушка с удивлением обнаружила, что Папирус не присвоил себе главную спальню, которая сохранилась так же, как и официальная столовая. Большая часть вещей, указывающая на то что, опочивальня была личной — отсутствовала, словно отредактировали плохое воспоминание, и всё, что от былого осталось — это массивная мебель, что не разберешь и не спрячешь подальше.        В главной ванной пришлось изрядно подрудиться, но только потому что там было, что мыть: джакузи, да душевая кабина. На то, чтобы вычистить и отполировать всё — ушел добрый час. Еле выдержав к обеду, желудок стал протестовать её трудам.        — Думаю, моё тело скоро объявит забастовку, если я не съем хотя бы маковую крошку, — обессиленно прошептала Фриск, покачиваясь на лестнице. Покопавшись в холодильнике, она нашла кусок сыра и мяса. В кладовке лежала буханка хлеба. Девушка приготовила себе бутерброд.        — Знаю, я тот еще повар, — Флауи криво усмехнулся.        — Рад, что ты находишь юмор будучи рабыней, — промычал он. Фриск вздохнула.        — Если честно… это одна из лучших сделок, которую я когда-либо заключала. Ma vie n'a pas été facile (Моя жизнь была нелёгкой), — призналась она, проглатывая большими кусками бутерброд.        — Это относится к… Какой была твоя жизнь на поверхности? — спросил цветок. Фриск запнулась. На лице хмурое выражение. Она покачала головой, откусывая последний кусочек.        — Давай не будем зацикливаться на прошлом, — сказала Фриск, вытирая руки и стол. Выкинув салфетку, она снова вернулась к списку. Растения.        — Ah, Enfin, facile (Наконец, хоть что-то легкое), — произнесла она мысли вслух, взяв кувшин и наполнив его водой.        Полив не занял много времени. Без пятнадцати два. Она дошла до пунктов, которых больше всего страшилась: кормление василисков, кокатриксов или, как их там, куротриксов, о которых говорил Папирус. Предупреждающая запись, что девушка не должна смотреть им в глаза, ибо рискует обратиться в камень, стучало словно дятел в дерево постоянным напоминанием о том, насколько хрупкой она была в этом мире.        — Может надеть повязку на глаза? — пробормотала Фриск себе под нос, хватая одну из курток в прихожей. Выйдя на крыльцо, в голову сразу закралась идея. Она могла бы убежать… Она могла бы просто сделать перерыв и уйти.        «И куда я вообще пойду? Хоть раз будь умнее», — наругала себя девушка. Нужно придерживаться плана. Ей просто нужно время. Просто нужно потерпеть. Она не была дурой.        Фриск медленно отвела взгляд от леса и направилась к сараю. Внешний вид дома скелетов был чрезвычайно величественным. Огромное жилище из кирпича и ели с большой трубой, из которой вырывались черные клубы дыма. Он поднимался из окружавшей его зимней страны чудес и представлял собой уютную… безопасную крепость тепла. Если бы только принадлежал другим владельцам… Фриск могла бы чувствововать себя более раскованно и свободно. Он напоминал ей о старом доме, в котором она жила с семьей до того, как её охватила жажда приключений.        «У них действительно прекрасный дом…» — подумала девушка, направляясь к сараю с покрасневшим от холода носом.        — Je ferais mieux de ne pas penser à ça (Лучше не думай об этом)— дыхание морозило. Она не хотела вспоминать о прошлом. Оглядываться назад на совершенный тандем ошибок, что привели её именно к этому моменту, было слишком больно.        Девушка боролась с дверью, пока та наконец не поддалась — и ввалилась в сарай. Как и обещано, все инструменты и мешки с едой были на месте. На полу стояла большая мерная чашка, которая, как она предположила, предназначалась для василисков. Фриск зачерпнула корм и направилась к очаровательному курятнику.        — Ne sont-ils pas mignons («Ну разве они не милашки?»), — пискнула она от восторга. Кокатриксы казались немного крупнее обычной курицы. Они пока не заметили девушку, что позволило ей изучать их с безопасного расстояния. Существа разумеется были похожи на кур, но… тут возникла вопиющая проблема. Нижняя часть их тела походила как у рептилий, кудахтанье переплеталось со змеиным шипением, а миниатюрные крылья выглядели так, будто одолжили у огнедышащего дракона. Когда они обернулись, Флауи, немедля, прикрыл ей глаза листками.        Петух испустил оглушительное шипение, с разъяренной силой подбегая к проволочному забору. Фриск чертыхнулась на французском и попятилась назад, стараясь не рассыпать корм.        — Осторожно!        Девушка судорожно вздохнула. Кокатрикс продолжал шипеть на неё с непреодолимой яростью. И как она собирается их накормить, если даже не могла вспомнить о том, как заботилась о курах? Волосы на затылке встали дыбом, когда Флауи призвал свою магию, выстрелив пулькой в землю. Петух издал испуганный вопль и бросился прочь.        — Всё хорошо, можешь входить. Вот, ворота прямо здесь, позволь мне руководить тобой. Их магия на меня не действует, — он подвел её к воротам, и она протиснулась внутрь, не выпустив ни одного василиска.        — С'est ridicule (Это нелепо), — фыркнула Фриск. Подождите, почему это на Флауи не влияет? Она озвучила свой вопрос, пока он вел ее к курятнику.        — Ну… эм, скажем так… нет, не сюда… У меня нет обычной души монстра… хорошо, продолжай. Поэтому они не могут обратить меня в камень, — Фриск сбросила ведро, позволив корму рассыпаться на землю. Василиски мигом бросились к еде, и она аккуратно поковыляла в сторону. Оказавшись вне их досягаемости, девушка снова обратила свое внимание на Флауи.        — Мне стоит волноваться за тебя? — какое-то время цветок молча вел её к шлангу, помогая включать.        — Нет-нет. Я… у меня есть душа. Просто не та, которую они понимают, кажется, — сказал он и повернул её голову к поилке. Хлынул поток воды — она ждала звук наполнения. Фриск слышала сердитое шипение кокатрикса, пока он околачивался рядом, и Флауи наблюдал за ним как ястреб, готовый без промедления атаковать ради подруги.        Как только поилка наполнилась, девушка вышла с курятника. Наконец, повернувшись спиной к опасным фермерским животным, цветик открыл ей глаза. Она вытерла нос, сильно щипавший от холода. Какое сейчас время? Ведь ей ещё предстояло расчистить дорожку, накормить лошадь…        Устало вздохнув, Фриск направилась к передней части дома.        — Это место кажется очень знакомым, — сказала она с легкой иронией. Флауи криво усмехнулся, покачав головой.        — У нас не очень хорошо сработало, — девушка кивнула и направилась к импровизированной конюшне, построенной из гаража на три машины. Поблизости был большой загон, но она предположила, что конь сейчас находится внутри.        — Я никогда не думала, что буду работать на буржуазную систему, — проворчала Фриск, открывая дверь гаража, что превратили в традиционную конюшню с тюками сена и с огражденным стойлом. Она подняла глаза и ахнула, увидев зверя, о котором трепетно заботился Папирус.        Это был великолепный скакун по меньшей мере шестнадцати ладоней в высоту, с большим, торчащим из головы, позолоченным рогом. Черный как смоль, с густой львиной гривой и козлиной бородой; девушка была уверена, что видит в гриве мерцающие звезды. Его золотые раздвоенные копыта приятно цокали по земле, львиный хвост дергался в предвкушении. Глядя в серебристые глаза Калибри, она невольно заплакала.        Пораженная величием единорога, Фриск всхлипнула, отходя назад. Зверь с любопытством склонил голову набок, внимательно посмотрев на девушку. Душа начала гореть, светиться изнутри, и серебряные глаза, казалось, пронзали её насквозь, изучая содержимое. Осуждая.        Слезы катились по щекам, когда он уговорил взглядом девушку встать, считавшую себя недостойной находиться рядом с прекрасным существом. Фриск не была чиста: воспоминания грызли душу о том, насколько она погрязла в болоте грехов.        Калибри заржал, тряхнув сверкающей гривой.        — Верно. Еда, — девушка принялась за работу и наполнила кормушки. Закончив, она решила задержаться ненадолго, несмотря на собственное несовершенство — её охватывало неописуемое спокойствие. Голос Флауи стал походить на отдаленное жужжание: она соскользнула вниз по стенке и уставилась на единорога в забвении.        — Фриск!.. Фриск! Мы здесь уже целую вечность! Если так и будем сидеть, то не успеем закончить список! — Фриск вздрогнула от крика, и тут же вскочила на ноги. Калибри погрузился в глубокий сон. Она ахнула, поняв, что тоже задремала.        — Merde! (Черт) — воскликнула девушка, выскочив из конюшни и бросившись к сараю за лопатой, от расторопности поскальзываясь на льду. Она восстановила равновесие и начала расчищать тропинку.        — Сколько ему надо, чтобы я сгребла? Только эту дорожку? — пробурчала она себе под нос. Ей не хотелось заниматься ерундой, поэтому она решила за одно пройтись по кольцевой дороге. Фриск расчищала часа два, неистово борясь со льдом и снегом, к концу работы полностью окоченев.        Свет тускнел. Конечно, он всегда был тусклым, но сейчас всё смеркалось. Она подозревала, что было не меньше шести, если она ушла в то время, когда проверила часы, прежде чем выйти на улицу. Девушка не могла полностью доверять странному искусственному солнцу.        Фриск нужно было немедля приступать к готовке. Она поставила лопату и бросилась домой — замерзшая и вспотевшая одновременно. Сняв куртку и ботинки, покрытые грязью и снегом, она впопыхах повесила их в прихожей, помчалась на кухню, и судорожно посмотрела на циферблат. Девушка была права. Шесть пятнадцать. Ужин будет готов вовремя.        Разрешат ли ей это поесть? Неважно, просто начни. Она заглянула в холодильник и буфет, собирая ингредиенты. Ранее девушка готовила для Дэмиана, так что ужин не вызовет трудностей. Просматривая кулинарные книги, принадлежавших Папирусу, она заметила одну общую тему.        Итальянская кухня.        — Ну разве это не ирония судьбы? — промычала она еле слышно. Флауи недоуменно наклонил голову.        — Что?        Фриск покачала головой, пролистав книгу. Было несколько помеченных страниц, и девушка выбрала одну из них. Фаршированные ракушки.        Почему бы и нет?        Готовка, в каком-то смысле, её успокаивала. Фриск полюбила кулинарию не по причине того, что готовка занимала немного времени, (несмотря даже на тот факт, что это было не совсем для неё), а потому что находила небольшие радости в тепле духовки и запахах, доносящихся из кухни. Поставив запекать ракушки, Фриск взялась накрывать стол.        — Ты хорошо готовишь. Где ты этому научилась? — она пожала плечами.        — Ты вроде бы как начинал догадываться. В общем, ладно, когда я была замужем—        — Ты была замужем?! — воскликнул Флауи с легким шоком. Девушка нахмурилась. Глаза потемнели.        — Юридически, я до сих пор состою в браке… Но знаешь, когда твой муж отдает приказ убить тебя и бросает в подземный мир, законность вроде как теряет смысл. И… — с каждым словом голос становился всё тише и тише, — я ошиблась. Сильно ошиблась. Честно говоря, это были худшие три года в моей жизни, — она не знала, хочет ли ворошить о прошлом. Хотя, лучше всего снять груз с груди. Фриск не думала, что полностью осознала пережитое, оказавшись здесь.        — Это много. Ты в порядке? — спросил Флауи после минутной паузы. Девушка поджала губы, посмотрев на часы. Глаза округлились, заметив, что уже было восемь вечера. Скелеты придут домой с минуты на минуту!        — Эм, да. Кажется, я упала с большим багажом, — протараторила она, проверяя еду. Ракушки практически приготовились. У Фриск отлегло от сердца, доставая прихватку.        Как вообще скелеты могут есть?        — В любом случае… мой бывший муж придерживался традиционных взглядов. Ему нравилось, чтобы я оставалась дома и хранила семейный очаг, пока он… работал. Так что у меня имеется немного опыта быть домохозяйкой, — девушка вздрогнула. Как же она отчаянно хотела освободиться от оков и жить для себя. Она обязательно добьется этого. Обязательно.        — Сегодня мы арестовали комика Сноудрейка, — приглушенный голос Папируса известил Фриск о его приближении, и она почувствовала прилив адреналина. Неужели это испытывают участники кулинарного шоу, когда таймер отсчитывает последние секунды?        — Какого хрена? Азгор не может вытерпеть обычную политическую сатиру? — девушка бросилась на кухню за конечным пунктом, услышав хруст шагов по снегу.        — Так ему и надо. В любом случае его юмор был безвкусным… О, смотри, проездная дорожка расчищена, — голоса становились всё громче и громче. Сердце заколотилось как ненормальное.        Как только Фриск поставила ужин на стол, входная дверь распахнулась. Она удивленно пискнула.        — ЧЕЛОВЕК! МЫ ДОМА!        Фриск разгладила свитер, по привычке поправила волосы и направилась в фойе. Санс протиснулся мимо и побежал наверх, даже не поздоровавшись. Но ей было без разницы. Лучше пусть проигнорит, чем пригрозит. Папирус улыбнулся, завидев её, и принюхался.        — Пахнет восхитительно! Ты выполнила всё, что я просил? — Фриск отчаянно закивала и последовала за ним, когда он обошел дом, осматривая проделанную работу.        — Я должен сказать, человек, что ты заставила наш дом сверкать. Я не ожидал такого уровня чистоты, — похвалил он, проводя пальцем по столу. Ни единой пылинки. Он довольно усмехнулся, сопровождаемый своим носом в столовую. Фриск неловко улыбнулась, когда он скептически рассматривал фаршированные раковины.        — Санс! Тащи сюда свою жалкую задницу! Ужин готов! — рявкнул Папирус, тем самым выдвинув окончательный вердикт её блюду. Фриск вздрогнула, услышав глухой стук сверху.        Санс? Пора бы мне валить отсюда.        — Раз уж моя работа закончена… я, пожалуй, пойду наверх и уйду с вашего пути, — девушка жалобно посмотрела на ракушки, а затем на Флауи, который судорожным жестом показывал, чтобы они уходили как можно скорее.        — Ну и что же это такое? — Фриск, передернувшись, ахнула, услыхав Санса у себя за спиной. Откуда же он взялся? Она не слышала, как он спускался вниз.        Телепортация…точно.        Санс расхохотался над потрясенным лицом и подвинул съежившую в сторону. Братья отправились трапезничать; Папирус шлепнул Санса по руке, расставляя тарелки. Фриск медленно поползла прочь, пока они не обращали на неё внимания, чтобы передохнуть в своей комнате.        Ноги отваливались, ей действительно нужно было сесть. Неужели Фриск придется каждый день вылизывать весь дом?        Скелетам на сегодня горничная больше не требовалась, поэтому она на цыпочках направилась к лестнице.        Идя по коридору, она услышала скрип и, обернувшись, резко вздрогнула. Санс улыбался ей, держа в руке тарелку с едой. Его огни закатились — она съежилась под пристальным взглядом. Никогда еще Фриск не чувствовала себя так неловко рядом с кем-то. То, как его клыкастая ухмылка зловеще скалилась, угрожая разорвать на куски… Он был акулой, а она — всего лишь мелкой рыбешкой.        Скелет потянулся к тумбочке и опрокинул вазу. Она испуганно подпрыгнула, когда сосуд с глухим стуком упал на пол, постепенно понимая, что именно тот вытворяет. Фриск смотрела на откровенное издевательство широко раскрытыми глазами. Санс чуть поддался вперед.        — Подними, — потребовал он мягким, но, таящим в себе опасность, голосом. Флауи сердито зыркнул, но придержал язык ради Фриск. Она посмотрела на вазу, потом снова на него. Ей хотелось сказать ему «нет». Плюнуть. Отвернуться. Хлопнуть дверью. Толкнуть его. Постоять за себя…        Он продолжал улыбался ей, и девушка проглотила свое достоинство. Ничего из представленного она не сделала. Фриск медленно наклонилась, взяла вазу, собрала декоративные перья, засунула обратно и поставила на тумбочку.        Вот ублюдок. Неужели он считает, что может издеваться просто так?.. Вообще-то, очень даже может. Ведь я, фактически, их рабыня. Какой кошмар! Боже… что же мне теперь делать?        Санс замурлыкал от упоения и, медленно кивнув с неким самодовольным удовлетворением, отвернулся. Девушка презрительным взглядом прожигала в широкой спине дыру.        — Папирус может вести себя, как будто он главный, но не забывай, что я тот парень, который может запросто убить тебя, — сказал он, подойдя к своей двери, подмигинул, прежде чем проскользнуть внутрь. Оставшись одна, она судорожно задышала, словно ей давили на грудь. Фриск с мелкой дрожью в ногах прислонилась к стенке.        Флауи помог ей отправиться в спальню, и как только дверь закрылась, девушка опустилась на пол. Глаза слезились. Санс, конечно, ничего ужасного не совершил, не напал, но послание, стоящее за его словами, глубоко её потрясло. Она жила под его крышей.        — Quel cauchemar («Какой кошмар»), — прошептала Фриск. По щеке скатилась крупная слеза. Флауи смахнул её листочком.        — Ты сильная Фриск… Я знаю это. Ты можешь дать им отпор. У тебя есть то, чего нет ни у кого из них, — утешал цветок, пока она устало плелась к кровати.        — И что же это? — пораженно усмехалась девушка. Флауи воскликнул с каким-то детским восхищением:        — Решимость, — Фриск взглянула на него и мягко улыбнулась.        — Не знаю, почему ты так добр ко мне, — Свет соскользнул с горизонта. Подземелье погрузилось в темноту.        — А я не знаю, почему ты считаешь, что все должны быть злыми по отношению к тебе. Что с тобой случилось? Серьезно… я имею в виду… у нас у всех есть багаж, не так ли? Я поделюсь с тобой кое-чем, если ты поделишься со мной.        — Je suppose que tu as raison… (Думаю, ты прав) Хорошо. Но сначала ты. Я только поняла, что мы действительно мало знаем друг о друге, — Флауи нехотя усмехнулся и кивнул.        — Может… Ну ладно, сначала я… — он сделал паузу, как бы подбирая, что хотел сказать. Глаза загорелись, ухватываясь за думой, а затем снова потемнели, когда он мысленно положил её обратно на полку. В конце концов цветок повернулся, слабо улыбаясь.        — У меня была приемная сестра, которая… отравила себя… и я не всегда был цветком, — тихо признался он. Это вызвало больше вопросов, чем ответов. Она с любопытством приподняла бровь, ожидая дальнейших подробностей, но он замолчал.        Значит, теперь моя очередь.        Фриск проглотила комок в горле. Что бы помягче сказать? Ей хотелось сбросить хотя бы малейший груз. Ей хотелось поговорить с кем-нибудь, кто её поймет. Может Флауи и не разделит с ней печали… но он определенно не похож на грубияна, кто послал бы её разбираться с проблемами самой. С решительным вздохом она повернулась к цветку.        — У меня был выкидыш… в семнадцать, — прошептала девушка. Глаза-бусинки расширились от трагичной новости.        Мне следовало начать с чего-нибудь другого…        — Наверное, это было ужасно, — соболезновал Флауи. Фриск медленно кивнула, вытерая лицо.        — Моя жизнь кажется не самой…лучшей.        — Она точно не кажется. Как и у меня. Ну, всё было нормально, когда я ещё бегал ребенком. До того момента, как я стал цветком, — Фриск кивнула, наморщив лоб с намеком на замешательство. Она до сих пор ничего не понимала, но опять-таки, Флауи не давал никаких объяснений.        — Моё детство прошло гладко… хоть и не самым лучшим образом. Я совершила много ошибок. Кажется, что теперь меня за них наказывают. — Цветок нахмурился.        — Это немного несправедливо. Ты ведь не убивала никого, — Фриск застыла. Лицо её побледнело. Флауи заметил изменения и с любопытством наклонил голову. Его глаза изучающе сузились.        — Ты… убивала? — Фриск покачала головой и отвернулась. Она не хотела лгать, но и говорить правду тоже не желала.        — Я думаю этого достаточно… Флауи, что мне делать с Сансом? Чего он хочет? — девушка намеком попросила сменить тему разговора. Цветик настороженно посмотрел на неё, но не стал возражать. Он повернулся к двери, задумчиво поджав рот.        — Ну, не знаю. Я никогда не размышлял о том, чего он хочет. Может быть… чтобы его боялись, — предположил цветок. Фриск усмехнулась, убирая челку с лица. Его и так все боятся, зачем ему ещё один «храбрец»? Конечно, в ней вопила мысль о возможности того, что все мужчины одинаковы, и что он был точно таким же, как Дэмиан. Властолюбивым. Желающим всё контролировать.        — И как же мне с ним бороться? Я не могу сломаться из-за него. Мне нужно… что-то придумать, — твердо сказала она, вцепившись в одеяло. Какая-то часть её души боялась, что при упоминании его имени, Санс появится в комнате как призрак — прожигать красными сверкающими огоньками. Фриск невольно задрожала.        — Делай то, чего он от тебя не ожидает. Он думает, что ты съежишься от страха перед ним, но вместо этого — улыбнись или плюнь ему в лицо, как он того заслуживает, — девушка нервно рассмеялась при виде его странного, искаженного лица, когда он на последних словах превратился во злобное маленькое существо.        — Кажется, ты прав… Тогда я постараюсь проснуться раньше Папируса. У меня есть план, Флауи. Ты мне доверяешь? — друг взглянул на неё и нерешительно кивнул.        — Конечно, я тебе доверяю. Я всегда буду рядом. Мы преодолеем всё вместе, — тихо ответил он. Фриск кивнула, закрывая глаза. Мягкая улыбка тронула губы. Наконец-то она немного поспит — день был долгим и напряженным. Ей нужен отдых, особенно если она собиралась следовать плану, крепко хранившегося у неё в уме.        Девушка не позволит Сансу контролировать себя, как это однажды было с Клодом и Дэмианом. Она больше не будет жертвой. Ей надоело быть потерпевшей, надоело выслушивать от себя слезливые истории.        Я обыграю этого ублюдка и сделаю кое-что для себя. Может быть…может быть, приму ванну.