***
Фриск сидела в своей комнате, скрестив ноги, читала книгу сказок. Письмо для Ториэль лежало на письменном столе; две страницы сердечных излияний были доверены женщине, понимавшей её боль. Оно пролежало там весь вчерашний вечер, и всё сегодняшнее утро. Девушка мысленно благодарила Папируса за то, что он позволил ей отдохнуть и не заставлял убираться в его доме, который, честно говоря, был той ещё занозой в заднице, когда дело доходило до уборки. А с её дурацкой травмой, заноза обратилась бы в крупное бревно! Флауи стоял на подоконнике. Желтые лепестки тянулись к светлому потоку, струившемуся медовым золотом через стекло. Частицы пыли вальсировали в ярких лучах, и Фриск воспользовалась удобной возможностью насладиться красотой момента. Флауи вздохнул и повернулся к девушке — наполненный семенем рот изогнулся в легкой улыбке. Она ответила тем же жестом, неловко наблюдая, как неуклюже подползал цветок. Подобное зрелище до сих пор вызывало в ней неосознанное желание скривиться. — Тебе нужна эта работа. Ты не сможешь устроиться, если будешь хромать, — твердо воскликнул Флауи. Фриск кивнула, но внутренне отказывалась, чтобы он тратил свои силы на её исцеление только для того, чтобы она смогла найти работу. Это не было важным или жизненно необходимым делом. Скорее это было желание, чем настойчивая потребность. Стремление к независимости, а не вопрос выселения. — Всё в порядке… — Нет, не в порядке. Я уже пришёл в себя, и собираюсь убедиться, что и ты тоже. Нам нужно поставить тебя на ноги. Девушка, вынужденно согласившись, глубоко втянула воздух. Флауи сочувственно улыбнулся ей и призывал свою магию. Фриск напряглась, когда лозы исцеляющего зеленого света обвились вокруг колена, опаляя кожу. Тот самый очищающий огонь, к которому она никогда не привыкнет, обжег ей ногу, послав в воспаленный мозг болезненные ощущения, как соединяются один за другим эластичные волокна. Фриск прохрипела, выгнула спину, как сухой листок клена, что бросили в жаркий костер. Связки срастались. Свет стал ярче, и она застонала, откинув голову от нестерпимой боли. — Ещё немного, — утешил цветок, когда вторая нога дернулась под одеялом. Господи, пусть всё это закончится! — Oh mon Dieu! («О, Боже!») — Фриск всхлипнула и поднесла руку ко лбу. Огонь в ноге угас — исцеление закончилось. Флауи потер колено листьями и похлопал по нему, давая понять, что он наконец закончил. — Ненавижу быть такой хрупкой. Друг терпеливо наблюдал, как Фриск, слегка хромая, встала с кровати и направилась к шкафу. Как передать письмо Ториэль? Препятствие в виде пограничного забора никуда не исчезло, и как ей самой было известно, никому его нельзя пересечь (помимо Санса и других часовых). Может, Даг сможет его доставить? Нет, она не хотела злоупотреблять его преданностью, если Папирус узнает, что она за его спиной нарушает закон, добром это точно не закончится. Девушка вздрогнула. «Может… попросить Санса? Он ведь умеет телепортироваться. Ну, Папирус тоже может, но я не думаю…» — долговязый скелет не пользовался своими способностями так часто и небрежно, как его брат. Она видела, как Санс выполнял простейшие задачи, прибегая к своей магии, в то время как Папирус преодолевал всяческие физические препятствия, лишь бы её не применять; предпочитал ездить на Калибри или ходить пешком, если только не в далёкие края, вроде Ядра. Письмо, вероятно, будет легче доставлено Сансом. Он ничего не сделает для меня. Это безумная мысль. Но была не была — стоит попробовать. В любом случае, я всегда могу попросить Папируса. Тем не менее, она не могла точно сказать, что именно, но в Сансе присутствовало много тонких нюансов. Она знала, что между ними установилось некое подобие взаимопонимания, если, конечно, их вчерашний утренний разговор что-то да значил. Девушка сомневалась. В три часа ночи все кошки серы. Фриск решила, что спросит их обоих. Схватив письмо со стола, она спустилась вниз. Санс, скорее всего, валялся либо в своей комнате, либо смотрел телевизор. Скелеты сегодня не работали. Фриск выглянула в окно. Папирус кормил василисков и собирал их яйца. Он казался занятым. Девушка отступила, поддавшись тяжести в животе. «Ладно. Тогда где же Санс?» — Фриск огляделась. В гостиной его не было. Господи. Я не хочу… но ради Ториэль. Я должна. Должна… Она остановилась у подножия лестницы и посмотрела вверх. Ей показалось или лестница стала длиннее? Фриск сглотнула и стала нерешительно подниматься. Медленно. Ступенька за ступенькой. Надо доставить письмо, Ториэль заслужила это. Девушка подкралась к комнате Санса и стиснула зубы. — C'est seulement une porte («Это же просто дверь»), — прошептала она себе под нос, кулак завис над дверью. Она проглотила вязкий страх и постучала. Наступила пауза. Фриск почти слышала, как бешено колотится её сердце. Ох, это была плохая идея. Фриск сосчитала про себя до трех и, повернувшись, собралась тихо удалиться. Как только она сделала шаг назад в свою комнату, дверь заскрипела. Фриск замерла. Слишком поздно. — Что? Какого хрена, чего ты хочешь? — проворчал скелет. Девушка нервно улыбнулась. Какая же я тупица! Она сглотнула, поджав губы. Письмо. — Письмо, — прохрипела Фриск. Санс приподнял надбровную дугу и поглядел на её руки. Не стой столбом, скажи по-конкретней! — Да, это… письмо. И что мне с этим делать? — спросил он, всё больше раздражаясь. Фриск прикусила губу и посмотрела себе под ноги. Кажется, то мягкое, тихое утро было напрочь забыто. Или, может, он затаил обиду и продолжал злиться на неё за то, что она упомянула Чистку? — Мне нужно, чтобы письмо доставили, — пробормотала она. Санс с любопытством взглянул на неё, прислонившись к дверной раме. — Слушай, мой сегодняшний график уже полностью забит сном и блаженным одиночеством, выделенным на один грёбаный выходной в неделю. У меня попросту нет времени доставлять твоё дурацкое письмо, — отрезал он. Когда скелет намеревался захлопнуть дверь у неё перед носом, её рука метнулась вперед и хлопнула по дереву, остановив на полпути. Они потрясенно уставились друг на друга. Что я, черт возьми, делаю?! — Я бы попросила Папируса, но… я не хочу его беспокоить. Он, кажется, очень занят. Санс фыркнул. — А я не похож на занятого? — он снова попытался закрыться, но девушка вновь его опередила, просунув ногу. Скелет забурчал. Это письмо было очень важным для неё! Она обещала Ториэль, что напишет и пришлет его. Бедная старушка осталась совсем одна, наедине с руинами ушедшей цивилизации и безутешным горем. Она получит это чертово письмо, даже если это будет последнее, что я сделаю! Душа запульсировала красным светом — сей факт был отчетливо замечен жнецом. — Пожалуйста, я уверена, что ты можешь уделить немного времени из своего плотного графика, чтобы помочь мне с одним делом, — взмолилась она. Санс прищурился. Они могли спорить об этом целый день, он прекрасно знал, какой упрямой может стать эта особа, благодаря горящему в груди свету. Решимость. Однако он не собирался подчиняться её воле. Может, скелет не обладал человеческой магией — больно надо. У него была гордость. Санс задумчиво мычал, притворяясь, что обдумывает просьбу. Он уже принял решение, но с таким же успехом с ней можно немного позабавиться. — Ну и куда же отправляется это письмо? Фриск поджала губы, переведя взгляд на две страницы безошибочной рукописи. «Боже, почему она должна быть такой совершенной?» — скелет отбросил глупые мысли. — В Руины. Санс нахмурился. Фриск посмотрела на него из полуопущенных ресниц. Как же его заставить? Она не была идиоткой. Не сложно заметить, что она влияла на него, даже если он яростно отрицал заманчивое воздействие. Возможно, магический «эффект очарования» действовал куда больше, когда Фриск не пыталась его использовать. — Руины. Да… нет, пожалуй. Прости, милая, никто не ходит в Руины, не заимев последствий. Девушка вздохнула, резко проведя рукой по волосам. Боже, какой же он ублюдок! Это просто… Черт! Фриск стиснула зубы, чувствуя, как к горлу подкатывает комок разочарования. Её связали по рукам и ногам! Ни одна её прагма не обходится без запретов или злых насмешек. Она не могла поверить, что должна пресмыкаться и ползать на коленях, чтобы только отправить несчастное письмо! Губы скривились, в глазах защипало. Нет, я не заплачу. Девушка яростно стерла слезы. — Ладно. Наслаждайся своим выходным, connard («мудак»), — Санс закатил огоньки, махнув рукой. — Приступаю сразу же, — коротко бросил он. Фриск проворчала себе под нос, услышав щелчок. Она застонала в нескрываемом недовольствии, и теперь, когда он не видел, слезы стекли по щекам прозрачными полосками. — Putain de trou du cul («Сволочь!») — рыкнула она, хлопая дверью. В палящем приступе отчаяния и гнева Фриск швырнула письмо обратно на стол. Ну и пусть он катится куда подальше! Флауи вздрогнул и поднял на подругу глаза. — Кажется, всё закончилось не очень радужно. Фриск покачала головой, нервно расхаживая по комнате и периодически ярко выражаясь по-французски. Неважно. Разберусь с этим позже. Надо подать заявление в гостиницу. Вот что мне сейчас необходимо. Приняв твердое решение, девушка накинула на себя пальто, уложила в небольшую сумку книгу сказок и стала искать маску. — Я рад, что тебе лучше… Как ты думаешь, будет ли Папирус помягче с тобой, узнав, что ты исцелилась? Фриск пожала плечами. — Навряд ли. Он может дать мне длиннющий список, после двух дней безделья, — проворчала она, вытерев мокрые улики. Цветок сочувствующе улыбнулся. — Так, какой у нас план? — Фриск вздохнула, провела пальцами по волосам, пристегнув маску, обдумывая, как ответить на вопрос. Она с удивлением обнаружила, что Флауи всегда готов быть рядом с ней. Приятно иметь верных друзей. — Подать заявление на вакансию в гостинице. Пора бы уже, верно? — Флауи кивнул и забрался на плечо. Девушка улыбнулась, когда деревянные рога приподнялись из головы — с этой завершающей деталью, она была готова идти. Направляясь к лестнице, Фриск напоследок бросила полный презрения взгляд на комнату Санса. Ублюдок. На крыльце её остановил Папирус. — И куда это ты идешь? — Фриск беспокойно оглянулась через плечо на дорогу. — Она собирается подавать заявление на работу. Забыл? Или есть какие-то проблемы? — спросил цветок, защищая подругу. Фриск прикусила щеку, умоляя Бога, чтобы Папирус не передумал. Скелет прищурился, внимательно оглядев напряженную служанку. — Не помню, чтобы спрашивал травку… но тебе лучше? Фриск покачнулась на ногах и коротко кивнула. — Да, сэр, — Папирус хмыкнул, гордо довольствуясь василисками, потоптался пару раз, сбрасывая с резиновых сапог излишки куриного помета и грязи. Нервно сглотнув, словно ей приставили дуло пистолета, девушка ждала его решения, пока он снимал обувь. — Что ж, тогда тебе стоит немедля приступать к этому делу. Возвращайся к восьми часам. Не раньше, не позже, — Фриск почувствовала, как тяжесть спала с её груди, и чуть не завизжала от радости. — Ох, спасибо, спасибо тебе, Папирус! — Скелет подвинул девушку с дороги и, уже босиком, вошел в дом. — Да, да, иди, — сказал он, закрывая дверь. Очень занят. Фриск, кивнув своим мыслям, улыбнулась, спрыгнула с крыльца и легкой походкой направилась к дороге. Подгоняемая ветром ликования, она побежала, крепко держа сумку, подпрыгивающую на бедре. Дыхание вырывалось наружу горячим туманом, ботинки смачно хрустели по снегу. На этот раз никто не встал у неё на пути, пока она трусцой бежала через лес. Фриск добралась до моста, её лёгкие горели, словно облитые бензином, и она остановилась, чтобы отдышаться. Вдоволь наглотавшись морозного воздуха, девушка подняла руки к голове и пошла по мосту. Приятное занятие — бег. В нем было что-то освобождающее, окрыляющее — самое естественное, вольное движение, близкое к полету.— Здесь, я готов отдаться ей весь, Жизнь изменить взмахом нежной руки Всем вопреки видеть смысл только там. Там, прикасаться к ее волосам, Размышлять вместе с ней о дорогом Он говорит с ней, ей все равно, кто там*.
Воздушная, чудная песня Битлз казалось надувала пузыри, и Фриск не удержала манящее желание закружиться под качающую мелодию. — Не понимаю, как тебя вообще можно обижать, — с горечью сказал Флауи. — Что ты имеешь в виду? — спросила она с легкой ноткой обескураженности. Цветок листком указал на неё и грустно улыбнулся. — Ты понимаешь, о чем я… Неужели некоторым действительно так необходимо подпитывать своё эго? — Фриск вздохнула и беспомощно пожала плечами. Однажды правда дала ей хлесткую пощечину, объяснив грубым, но действенным методом, что те, кто не чувствовал себя достаточно сильным, вымещали свой гнев и восполняли дефицит на тех, кого они считали слабее, порождая жестокий, замкнутый цикл. Но и себя она не могла отнести к чистым ангелам. — Ты же знаешь, я не милая, — Флауи закатил глаза и усмехнулся. — Знаю, но кто из нас такой? Я верю, что ты не заслуживаешь всех мучений, выпавших на твою долю. И то, что ты не идеальна, ещё не значит, что ты их заслуживаешь, — проворчал он. Фриск мягко улыбнулась ему, нежно погладив золотые лепестки. — Ты мой самый лучший друг, что когда-либо у меня был. — Ты правда так считаешь? Девушка уверенно кивнула. Он был ей как младший братик — крохотный, уязвимый. Ей хотелось защищать и оберегать его от внешнего зла и всеядной несправедливости, но несмотря на внешнюю беззащитность, в нем пылал яркий огонек, обволакивая словно бережный панцирь. Их желания защищать друг-друга шли рука об руку. У них была отличная команда. — Конечно, — цветок просиял и сжал её плечи виноградными лозами — лучшие объятия, на которые он был способен, учитывая его нынешнее состояние. — Я тоже так считаю. Единственный человек, который относился ко мне так, как ты, это была Ча… Моя сестра… она отравилась, — Фриск прикусила внутреннюю сторону щеки. Он что-то скрывал от неё. Если Флауи не устраивала её любознательность, она не станет совать нос в чужие дела. Однако смутные подозрения никуда не улетучивались. — Держу пари, она была также твоей лучшей подругой, — цветок тут же смолк, видимо погрузившись в свои мысли. Он взглянул на неё с легким раскаянием и серьезно кивнул. — Да… Пока они шли, девушка позволила разговору затихнуть. Иногда всё, что нужно — это успокаивающее присутствие. Чаще всего Фриск предпочитала дружеское молчание, заполнявшее промежутки между бурными сантиментами. Не неловкое молчание, конечно, а простое, совершенно уютное молчание, которое никто не обязан был нарушать. Как снежное одеяло в ясный зимний день. Или затишье после грозы, когда трава пахнет дождем. Именно в этой тишине Фриск всегда чувствовала полное удовлетворение. Вскоре они прибыли в Сноудин. Шумная деревушка была такой же оживленной, как и в прошлый раз. По улицам бродили монстры, некоторые прислонялись к стенкам домов, болтали о бесконечной политике, не обращая внимания на рябившего «тифлинга», что безмерно облегчало последней задачу. Девушка бежала по ярко освещенной улице, глаза ослепляли снежные сугробы. Мимо проехал экипаж, запряженный лошадьми, но чуть погодя, она заметила, что упряжка состояла из мощных кентавров. Фриск восторженно ахала от местного, мирского окружения. Подземелье представляло собой странную помесь прошлого и настоящего, микс устаревшей цивилизации и современных технологий. Она улыбнулась, открывая большую стеклянную дверь магазина Бонни. Прозвенели колокольчики: крольчиха подняла голову, одарив доброжелательной улыбкой пришедшую посетительницу. — Мокси! Рада снова видеть тебя, сахарок! (Да простят меня любители Flowerfell, но тут эту кличку Фриск дала Бонни) Эм, Санс случаем не с тобой? (ГОСПОДИ И ЭТОТ ВОПРОС! XD)– аккуратно спросила Бонни. Фриск покачала головой и побрела к стойке. Она перевела взгляд в сторону столиков, надеясь увидеть Маффет. Однако притягательной паучихи не обнаружилось. Девушка посчитала, что та вернулась в Хотленд. Жаль. — Чем могу помочь? — Фриск огляделась по сторонам и улыбнулась, хотя знала, что Бонни улыбки не видит. — Ну, я наконец-то расправляю крылья и собираюсь подавать заявление в гостиницу твоей сестры, — сказала она. Бонни усмехнулась и перегнулась через стойку. — Здорово! Я рассказала ей о тебе. Шарлотте не терпится познакомиться с тобой. Фриск просияла. — Я тоже… Работать на братьев… Если честно, это всё равно что ходить по яичной скорлупе, — пробормотала она. Продавщица участливо закивала. — Поверь мне, всё именно так, и все это знают. Девушка, ухмыльнувшись, покачала головой. — Я не понимаю их. Что с ними вообще происходит? — Бонни пожала плечами, выпив глоток кофе. — Никто толком не знает. Слухи с каждым годом становятся более дикими и безумными. Я стараюсь не сплетничать: никогда ведь не знаешь, где прячутся лишние уши. Но по-моему мнению, они не так уж плохи. Конечно, они бывают вспыльчивыми, но по сравнению с королевской гвардией Хотленда, Ядра… или даже Столицы… — прошептала крольчиха еле слышно. Фриск нахмурилась. — Они странные… Я теряюсь в их противоречиях. Бонни понимающе кивнула. — Да, это нам ещё везет в Сноудине, — девушка в неверии мотала головой. — Есть ли… какая-то история между ними и Чисткой? — Бонни опустила уши, поджав губы. Фриск закусила щеку. Должно быть, это была щекотливая тема для всех. — Да. А у кого нет истории с Чисткой? Как-никак прошло семнадцать лет… Она затронула здесь каждого из нас. Фриск смущенно согласилась. — Ага… да, точно. Эм, спасибо. Знаешь, я пойду подавать заявление. Большое спасибо за твою помощь, — тихо промолвила она. Продавщица помахала ей на прощание. — Надеюсь, мы ещё увидимся, сахарок! На выходе из магазина, дверь перед ней распахнулась и мелкий мальчонка, походивший на дерзкого панка, протиснулся мимо неё внутрь. — Чё пыришься? — Фриск хихикнула и напоследок взглянула на Бонни, что, судя по недовольному выражению лица, молчаливо упрекала поведение шкода. Прямо через дорогу стоял огромный отель, а сразу за ним — городская площадь и гигантское мертвое дерево. По телу прошла мелкая дрожь. Фриск отбрасывала красные воспоминания прочь, распахивая дверь. Внутри было уютно, но как и всё Подземелье, гостиница очередной раз напомнила ей, насколько монстры были внушительны. В вестибюле встречал большой ревущий камин, окутывая приветливым теплом желанную гостью. Наверх к номерам вела широкая деревянная лестница. Полы покрыты черными меховыми коврами. На стенах висели оленьи головы… но это были не совсем олени. Чем ближе Фриск присматривалась, тем странней казались ей чучела: челюсть распологалась горизонтально, рога, нет, — ветки деревьев украшались витиеватыми орнаментами, четыре глаза-бусинки безмолвно наблюдали над ней сверху; Девушка нервно сглотнула и направилась к ресепшену. За стойкой никого не было. Фриск хмыкнула и взглянула на Флауи. Он в ответ только пожал плечами. Прекрасно. Неподалеку стоял позолоченный колокольчик, и девушка, потянувшись на цыпочках, прикоснулась к нему кончиками пальцев. В коридоре раздался тихий звон. Открылась дверь, и из кабинета выскочила бледно-желтая крольчиха, которая очень походила на Бонни, если не принимать во внимание пушистый завиток волос и ярко-розовые щеки. Длинные уши настороженно приподнялись, миндалевидные глаза сверкали от предвкушения. Наимилейшим образом дергался крохотный носик. Фриск помахала рукой. — О, здравствуйте, добро пожаловать в «Снегостиницу» Чем я могу… Мокси! Ты же Мокси! О, Бонни так много рассказывала мне о тебе, и я… я видела тебя на ужине с Меттатоном. По сравнению с теми двумя дураками, ты была настоящим воплощением элегантности, — прошептала она с легкой смешинкой. Фриск смущенно улыбнулась. — Спасибо. Крольчиха умиленно глядела на девушку, расплываясь согревающей улыбкой с выпирающими передними зубами. — Ты пришла на собеседование, солнышко? Радостный блеск окрасил карие глаза. Фриск живо закивала, захрустев пальцами. Шарлотта деловито хмыкнула. — Думаю, ты уже знаешь, что Бонни рекомендовала мне тебя. Мы можем просто пропустить всю бумажную волокиту и сразу перейти к делу. Как ты думаешь? — Фриск поспешно согласилась. — Да, мэм. У вас очаровательный бизнес. Хозяйка что-то промычала: в глазах её проплыла на маленькой лодке тихая печаль. — Да… Он принадлежал моему мужу, Чарли, — она указала на фотографию в рамке сзади. Семейное фото. Шарлотта, Бонни, трое маленьких детей и светло-оранжевый кролик — видимо Чарли. Она взглянула на нахмурившуюся крольчиху. Да. А у кого нет истории с Чисткой? Как- никак прошло семнадцать лет… Она затронула здесь каждого из нас. — Солнышко, пойдем. Обсудим всё в моем кабинете, — сказала Шарлотта, жестом приглашая Фриск войти в небольшую желтую комнатушку. В тесном кабинете висели бесчисленные фотографий её семьи, стол был завален детскими рисунками, счетами, документами; особенно выделялся огромный, тяжелый компьютер «Майкрософт», выглядевший так, словно его притащили прямяком из девяностых. Шарлотта села в потертое кресло и рассеянно провела рукой по волосам. Она выглядела уставшей, абсолютно измученной с мешками под глазами. Видно, как сильно давят и изнашивают её обязанности. Она несколько раз проморгала, надела очки, включила компьютер. Гудение кряхтящего процессора заполонило комнату, пока Шарлотта скучающим видом смотрела на черный монитор с появляющимся лого. — Это займет некоторое время… Давай начнем, — крольчиха улыбнулась девушке и положила руки на стол. Фриск сидела напротив в большом стуле, держа спину ровно, как доска. — После… после как Чарли не стало, я лишилась многих сотрудников. Дела пошли под откос. В последнее время я всё делаю сама, иногда, конечно, помогать приходит Бонни. Мне просто нужно знать, что я могу доверять тебе, — сказала Шарлотта дрожащим голосом. Фриск закусила губу. Глядя в усталые, полные боли глаза, она начала понимать, какую трагедию на самом деле пережили монстры. — Вы можете мне доверять. «Необычное собеседование, но кто жалуется?» — подумала она, ерзая на стуле. Шарлотта расплылась в расслабленной улыбке. — Хорошо, тогда поговорим о твоих навыках. Ты убираешься в доме братьев. Значит, ты знакома с обслуживанием номеров? — Фриск кратко кивнула. — Совершенно верно. Я уверена, лейтенант Папирус мог бы поручиться за меня, — крольчиха покачала головой над этим предложением. — О, нет, я охотно тебе верю. Просто я сейчас одновременно выполняю несколько задач — стою на регистрации, убираю номера, готовлю завтраки. Это очень тяжело… особенно с некоторыми типами, что решаются здесь оставаться. Так было… не всегда. Когда Чарли был еще жив… — тут Шарлотта замолчала. Фриск поняла всё без слов. Она не хотела сосредотачиваться на мелких деталях, считая, что справится с бессовестными гостями. Шарлотта поправила очки. — Извини, что так много на тебя вывалила. Печальное сожаление напомнило девушке, что каждый из них просто пытался выжить. Было приятно, что с ней впервые обращались на равных, как с настоящей личностью. Она чувствовала, что её отношения с Шарлоттой будут прекрасными. — Я умею готовить и могу работать здесь по утрам до полудня, — предложила девушка. Крольчиха заметно оживилась. — Отлично! Но я должна предупредить: зарплата у нас небольшая. Всего восемь золотых в час, — Фриск покачала головой и наклонилась вперед, взяв лапу. — Я здесь не из-за денег, миссис Шарлотта. Пока я могу работать, со мной всё будет хорошо. Кажется, скудная заработная плата отпугивала многих потенциальных сотрудников. Как же так? Шарлотта казалась милой женщиной, попавшей в беду. Фриск понимала в каком положении бедняжка находится, душа горела желанием помочь ей. — Хорошо. Тогда расскажи о себе. Я знаю, что ты из Хотленда, но мне хотелось бы узнать подробности твоей личности, — Фриск улыбнулась. Здесь она чувствовала себя в полной безопасности. Здесь её принимали. — Я… раньше я была танцовщицей. Я обожала танцевать. Конечно, моя любовь к хореографии никуда не делась, просто… в последнее время мне нечасто удаётся заниматься. Эм, ещё с удовольствием слушаю старую музыку, и я, если так можно сказать, киноман… В свободное время читаю книги, — Шарлотта мило улыбнулась. — А какие фильмы тебе нравятся? — Фриск замерла. Черт… я ведь не смотрела здешних фильмов! Флауи зашевелился под пальто, словно хотел подсказать ей, но это был слишком рискованый ход. — Хм… хах, даже не знаю, стоит ли говорить… Это не совсем монстро-фильмы, — честно ответила девушка. Шарлотта бросила на неё озадаченный взгляд. — Что? Тебе нравятся человеческие фильмы? Я их ни разу не смотрела. Разве они интересные? — Фриск поджала губы, размышляя о политике Подземелья. В темных глазах блеснул лукавый огонек. — Давайте будем откровены, мэм… Любой фильм лучше того, что снимает Меттатон, — Шарлотта заливно расхохоталась, запрокинув голову. Дамы дружно захихикали над тычком в напыщенную знаменитость. — И не говори! Солнышко, да ты смешная! — девушка не удержалась от идиотской ухмылки при виде бурлящей в ней жизнерадостности. Крольчиха снова внимательно взглянула на Фриск. Наконец, кивнув своим размышлениям, она повернулась к компьютеру. — Теперь я уверена, что ты подходишь. Ты точно снимешь груз с моих плеч. Остается только ввести тебя в систему, — Фриск улыбнулась во все тридцать два зуба и скрестила ноги, сидя с восторженным предвкушением. Она сделала это! Она получит независимость от скелетов. Наконец-то начнет жить для себя. Хоть что-то приличное появится в её жизни! — Ладно… Как твоя фамилия, солнышко? Девушка оторопела. Какая же фамилия будет звучать убедительно? Она подумала о женщинах, что встречались ей на жизненном пути. В закромах памяти засиял образ потрясающей, заботливой женщины, которая присматривала за ней, заменяя ей мать, когда она работала у Клода. Её попечитель и наставник — Клэр Валентайн. Фриск прикусила губу и тихо произнесла: — Валентайн. Мокси Валентайн. Шарлотта усмехнулась, перебирая клавишами. — Красивая фамилия. — воспоминания о Клэр, о сильной женщине, сделавшей Фриск той, кем она была сегодня, согревали сердце. Верная ученица почувствовала необычайный прилив гордости за то, что она продолжит её, даже если не по родству, наследие. — Да, я тоже так думаю, — нежно проговорила она. — Хорошо. Подойди, пожалуйста сюда, мне нужен твой номер телефона и почтовый адрес. Создашь себе имя пользователя и пароль? Фриск кивнула и подбежала, нависнув над плечом Шарлотты, вводя личные данные. Привычный адрес дома скелетов печатался гладко — без запинок и колебаний. Закончив документальные формальности, крольчиха распечатала лист и радушно воскликнула: — Отлично! Добро пожаловать на борт, солнышко! — девушка улыбнулась, и они радостно пожали друг другу руки, закрепляя договор и новую дружбу. — Обещаю, я не подведу вас, — Шарлотта легко махнула рукой. — Я не сомневаюсь. У тебя есть ко мне какие-нибудь вопросы? — Фриск покачала головой. Собеседование близилось к логическому концу. — Тогда на этом все. Приходи завтра, я составлю график. Ты сможешь прийти в шесть утра? Утвердительный кивок позволяет начальнице вызволить задержанный вдох. — Хорошо. Посмотрим, смогу ли я найти тебе форму и бейджик сегодня вечером. Я рада работать с тобой, Мокси, — девушка лучезарно улыбнулась, направляясь к двери. — И я тоже. Спасибо вам за эту возможность, — это был прорыв к дальнему рубежу. Она оказалась в нужном месте, в нужное время. Все её планы и цели хоть и потихоньку, но так или иначе начали осуществляться! — Не стоит благодарностей. До завтра, солнышко! — провожала её до дверей Шарлотта. Выйдя из гостиницы, они внезапно остановились. Крики. Бонни, крепко взяв за шкирку, вытаскивала из магазина ребенка, с которым недавно сталкивалась Фриск. — И держись подальше, сопляк! У разгоревшегося скандала собралась небольшая толпа. — Что он натворил? — спросил мимо проходивший демон. Продавщица рассвирепела, швыряя ребенка на улицу. — Он собирался обокрасть меня, вот что. Этот умник думал, что ему сойдет с рук прийти в мой магазин и стащить чего-нибудь хмельного! — Шарлотта с широко раскрытыми глазами смотрела на Фриск, встревоженно наблюдавшей за суматохой. Никто не вмешивался. — Я ни хрена не делал! — огрызгунулось дитя демона-рептилии. Бонни возвела глаза к небу. — Не смей даже оправдываться. После таких выкрутасов следует вызывать Королевскую гвардию, — толпа ахнула и загудела, как пчелиный рой. Воришка побледнел от угрозы, быстро завертев головой. — Нет, это не… Пожалуйста, не вызывайте гвардию! — умолял монстренок. Бонни скрестила руки на груди. — Тебе повезло, что ты не успел удрать. С этих пор, я больше не хочу видеть тебя в своем магазине, слышишь? Только попробуй — и с тобой будет разбираться Папирус, — припугнула она мальца, прежде чем помахать толпе об окончании зрелища. Фриск переглянулась с Шарлоттой. Последняя пожала плечами. — Я рада, что мои мальчики ведут себя примерно. Случись такое, я бы надрала их прелестные, маленькие задницы, — девушка, посмеяваясь, фыркнула. — Бывает. Ладно, Шарлотта, большое спасибо, что уделили мне время. Мне пора возвращаться, — крольчиха попрощалась и вернулась в гостиницу. Фриск проигнорировала шум прохожих, наказывающих строгими выговорами маленького разбойника. Сноудин был очаровательно сплоченным городком. Счастье так и стремилось вырваться громким криком. У нее появилась работа. Она скоро будет работать. Закончится плен у воли братьев. Ей есть куда пойти, у неё будет свой заработок. Она могла сама о себе позаботиться! Торжествующе хихикая, девушка направилась в общественную библиотеку. Нужно было вернуть книгу сказок, а затем просмотреть как можно больше исторических материалов, не вызывая лишних подозрений. Однако только вступив на мраморную лестницу, статуи львов ожили. — Стой! Кто осмелился войти в кладезь знаний? Ответь на три загадки! Докажи, что ты достоин секретов, хранящихся в этих священных залах! — прорычала горгулья, подобно оглушительным раскатам грома. Фриск пискнула и отскочила назад. Мысль о существовании этих надоедливых львов напрочь вылетела у неё из головы! Как бы она ни презирала, но Санс под рукой был, как проездной билетик. Никто не стал бы к ней цепляться, будь он рядом. Насколько же она уязвима… Не думай так. Ты тоже сила, с которой нужно считаться. Тебе не нужен этот говнюк. Загадки? Так и быть. Я смогу разгадать парочку. — Ладно, сразите меня лучшими, — простонала угрюмо девушка. Горгульи хмыкнули от гордости за готовность нового противника. — Вот твоя первая загадка. Пожирает всё на свете: птиц, животных и леса. Загрызет железо, камни. Князя выдворит с дворца. Города погрузит в прах. Гор с небес опустит в мрак. Что это? — Фриск надменно фыркнула. Что будет, если она не ответит? Ты правда хочешь это выяснить? Не очень. Фриск расхаживала взад-вперед, обдумывая загадку. Флауи краем глаза выглядывал из-под пальто, желая подсказать, но не решался, зная, что если кто-нибудь обнаружит его, то свяжет все несоответствия в маскировке, как два и два. Мозг зацепился за ответ, и девушка подпрыгнула, воскликнув: — Время! — статуя довольно замурлыкала. Триумф растянул губы в усмешку. — Очень хорошо. Тогда вот тебе вторая загадка. Что может воскрешать мертвых, вызывать слезы, смех и вернуть молодость. Рождается в одно мгновение, но длится всю жизнь? — Фриск застыла под тяжестью того факта, что совершенно не знала ответа. Она снова и снова мысленно повторяла слова. Возвращает к жизни… Плачь… Смех… Молодость… Плачь… Длится всю жизнь… Что может длиться всю жизнь? — Можно подсказку? Лев слева грозно зарычал на неё. — Никаких подсказок! — девушка застонала, потерев затылок. Флауи постучал листочком и что-то прошептал. Фриск насупилась. Длится всю жизнь. Что он бормочет? Печать? Помять— — …Память! — выпалила она. Услышав правильный ответ, горгульи издали благодушный гортанный рык. — Снова верно. Хм. — А она хороша, — Фриск хихикнула себе под нос. Какая же это нелепица! — А теперь твоя последняя загадка. Ответь правильно, и тебе будет предоставлен доступ в библиотеку. Прячься, не прячься. Беги, не беги, но время покажет, увидимся мы. Угадай моё имя. Фриск задумчиво постучала пальцами по маске. Стоит признать — ей было весело, несмотря на утомляющие и раздражающие выходки хранителей. Во всяком случае всегда нужно искать во всем плюсы. Итак, прятаться… Бежать… Время… Встреча. Бежать. От чего бежать? От стоматолога? Нет, дело не в этом. От чего все пытаются спрятаться? Время… Убежать. Время… — Ответ — смерть, — заявила она. Статуи ликовали. — Она очень хороша! — произнес лев справа, взбираясь обратно на пост у лестницы. Девушка, радуясь ещё одной маленькой победе, побежала вверх. Наконец-то. — Ну и смехота, — проворчал цветок. Фриск хихикнула, распахивая огромные двери. Сфинкс сидевшая за кафедрой выдачи подняла глаза от книги. Внимательный взгляд оглядел подошедшего тифлинга. — Добрый день. Мне нужно вернуть книгу, — сказала Фриск, роясь в сумке. Она вытащила книгу сказок и аккуратно положила на стойку. Сфинкс наклонилась, открывая титульный лист. — Благодарю. Вам что нибудь ещё нужно? — спросила демонесса, поставив печать на книгу и кладя её в корзину для возвратов. Фриск огляделась. — Вообще-то да. Мне нужны книги по истории, — сфинкс прищурила проницательные глаза и задумчиво хмыкнула. — Это все? — девушка коротко кивнула, покачиваясь на цыпочках. — Вам туда, — указала монстр на узкий проход прямо перед ними. Фриск поблагодарила её и прошмыгнула между длинными рядами. — Зачем тебе книги по истории? — поинтересовался цветок. Девушка рылась в стеллажах, пробежав глазами названия на корешках. — Чтобы освежить в памяти некоторые моменты. Я ведь ничего не знаю о том, что здесь происходит. Ага, нашла! — пробормала она, вытаскивая большую книгу с портретом монстра, очень похожего на Ториэль. Это был мужчина, одетый в лучшие наряды, и черная как смоль борода обрамляла его лицо. Из головы торчали два массивных рога, черные локоны ниспадали на плечи. Заголовок гласил: Король Дриимур: Славное царствование его величества. Это может оказаться полезным. — Это — Азгор. Флауи…. Его глаза переполнены ненавистью и печалью. Фриск вспомнила горькие слова Ториэль. Сунув фолиант в сумку, она пошла дальше по проходу. Выбрала другие две книги: «Сказания о легендах и героях» и обычный школьный учебник. Протащив нагруженную сумку, девушка вернулась к стойке. Сфинкс как положено проштамповала книги и вытащила толстую тетрадку с записями. — Подпишите, пожалуйста, — указала она на пустое место в списке. Фриск прикусила губу, быстро нацарапав расплывчатую закорючку «Мокси Валентайн». Библиотекарь снова оглядела её с ног до головы, добавила строчку в колонку рядом с именем и захлопнула тетрадь. — Хорошо. Приятного чтения, Мисс Валентайн… occidere aut occidi, — Фриск нахмурилась, услышав мрачную сентенцию. По спине пробежал холодок. Она нерешительно помахала рукой и выбежала из библиотеки. Предстояло многое изучить, познать, и с появившимися заботами Фриск забыла о раннем, охватившем её до этого, беспокойстве. Ей было не до мрачных предчаяний. Бодрым шагом покидая маленькую деревню, головокружительное настроение сопровождало её обратно к дому братьев. Дом братьев. В этот момент она тоже начала считать его своим домом. Однако самообман сладок — не нужно ему поддаваться. Особенно сейчас, когда она так близка к свободе, практически чувствуя освежающий вкус ветра. Пересекая через мост, девушка издала победный клич. — У нас получилось! — Флауи хихикнул. — У тебя получилось! — Фриск широко улыбалась. Скоро она сама станет руководить своей судьбой. Никакого больше удушья в тени Дэмиана или Санса. Лишь только Фриск Де-Ла-Нуар. Или… скорее Мокси Валентайн. Не долго осталось. Не долго.