***
— Приветульки, дорогие! Сегодня прекрасный день, чтобы умереть! Добро пожаловать на Олимпийские игры Равноденствия! С вами ваш обворожительный ведущий — Меттатон! Ох, нас ждет знаменательное событие! Мой новый фильм дебютирует в кинотеатрах всего через два дня! Наконец-то вы узрите моё новое тело! Гм… Мне только что сообщили об ещё одном знаменательном событии… сегодня неким заключенным дадут шанс бороться за свою жизнь и избежать Чистки. Как мило! — когда камеры отключились, Меттатон повернулся, встал и указал на одного из менеджеров. — Ты уволен. — Что?! — Меттатон небрежно отмахнулся, усадившись обратно. Ворвались двое охранников и вытащили отныне безработного из будки. — Следующий, кто поправит меня в прямом эфире, будет брошен на Арену с гладиаторами. Всё уяснили, дорогие? — рабочие поспешно закивали, сглатывая от нешуточной угрозы. Кэти Бакси сидела в задней части кабинки. Работа её заключалась в том, чтобы баловать Меттатона и доставлять всё, чего его капризной душе было угодно. Она ненавидела спесивого робота с той поры, как прошла прослушивание в его ряды… нет, прослушивание даже преувеличенно сказано. Карьера актрисы так и осталась мечтой — вот только разбитой и недосягаемой. Её взяли в качестве жалкой помощницы. С тех пор Кэти было трудно видеть себя в почтительном свете. — БАКСИ! Я проголодался. Будь душкой, сходи на курорт и купи мне гамбургер МТТ, да поживее! Кхм, и мы возвращаемся! Аарон Стронгхолд удерживает место чемпиона Арены! О, похоже, они посылают Мантикору. Как интересно! Кто бы ни победил в этом раунде, он встретится с первым удачливым заключенным! — Кэти, уныло выдохнув, вышла из будки и отправилась в город. Боже, ей придется сесть на паром, чтобы добраться до Ядра. Она ненавидела Хотленд. На улицах собрались большие толпы монстров: огромные экраны показывали сражения публике, что не могла позволить себе приобрести места на Арене. Трудно было игнорировать звон оружия и вой бойцов, но Кэти так или иначе попыталась. Её отец был гладиатором. Бессмысленное кровопролитие вызывало у кошки отвращение. Подходя к Содом-авеню, она услышала крики. Что происходит? Кэти повернула за угол и замерла. Вспыхнул бунт. Кэти ахнула, когда большой восьмирукий слон бросил в гигантский экран коктейль Молотова. Пара монстров, пробегая мимо, сбили кошку с ног. Божечки, я должна добраться до подземки, иначе меня тут затопчут! Кэти поднялась и на всех парах помчалась по шумной улице. Омоновцы бросились на дорогу. Табакси мигом перебежала с их пути. Гигантский экран взорвался, и несколько прохожих повалили на землю. Бунтовщики разлетелись в рассыпную. Кошка, задыхаясь от одышки, прошмыгнула в подземку. — Черт возьми, ну и когда, типа, прибудет следующий паром? — оглядываясь по сторонам, бурчала Кэти. Река Стикс, как иронично её прозвали, плескалась о мощёный водный путь. Вода была мутной, черной и воняла серой. Честно говоря, в Хотленде повсюду смердело серой из-за адского эквивалента реки Темзы, по крайней мере, до тех пор, пока вода не добиралась до Ядра. После она фильтровалась и очищалась на водных плантациях. Кэти не волновала вонь реки. Что её действительно волновало, так это то, когда прибудет проклятый паром. Она зажала нос, проверяя расписание и расплачиваясь за проезд. В отличие от жнецов, остальным приходилось подолгу путешествовать по Подземелью. И это означало на постоянной основе пользоваться услугами парома Лодочника. Прошло всего пять минут… ладно. Уверена, Меттатон не пожалеет мне времени… Сомнения. Бурные сомнения испытывала она, но было приятно утешать себя ложью. Паром прибыл как раз вовремя. К сожалению, он оказался переполненным. Кэти втиснулась в него, как последняя сардина в консервную банку, сразу же учуяла запах сернистого газа, исходящего от мужчины рядом и отодвинулась, насколько было возможно, стараясь случайно не наступить на ногу другого пассажира. — Ты слыхал, что они поймали парочку ангеликанцев? Заключенным предоставили возможность получить бесплатный билет от Чистки. Если кто и заслуживает освобождения, так это Аарон Стронгхолд. Он потрясающий. Хреново, что его в любом случае казнят, — пробормотал кто-то позади неё. — Может, ты заткнешься? Никогда не знаешь, кто подсекать может, — проворчал его друг. — Может, ты перестанешь быть параноиком? — Кэти закатила глаза, но выхода не было: ей ничего не оставалось, как подслушивать. По крайней мере, чужой разговор избавил её от стресса, вызванного злостью на босса. — Я не параноик, МК. Не упоминай их на публике. — Кого не упоминать? Ангеликанцев? Уууууу, я дрожу от страха. Чё ты как маленький, Арчи— — Сам ты маленький! — подростки стали толкать друг друга, рядом стоящие пассажиры неловко заерзали от опасной темы. В почтенных летах монстр грозно шикнул, и дети мгновенно утихомирились. Кэти втайне была ему благодарна. Политика — грязное дело, нечего её мусолить. Вскоре глубокий шепчущий голос обратился к пассажирам, сообщяя, что они прибыли в Ядро. Табакси выскочила из парома быстрее, чем адская гончая на охоте за душами, поднялась по лестнице. О, Ядро. Модная столица Подземелья. На гигантских экранах всё крутили Олимпийские игры Равноденствия. Она с болезненным ощущением в животе смотрела, как Мантикора уничтожал Аарона Стронгхолда. По крайней мере, он умер на Арене, а не на Чистке. Может, и к лучшему, что он пал во славе битвы. Какой бы бесславной ни была Арена. Она отметала мрачные мысли, пока шла по городу. Мимо проезжала повозка. Кэти, крикнув, замахала руками. Лошади шумно фыркнули — кучер притормозил. Кошка забралась в повозку, назвав место назначения. Неужели Метаттону обязательно нужно перекусить гамбургером с курорта? В Хотленде нашлось бы немало закусочных с гамбургерами. Наверное, он хочет устроить рекламу. Да, это несомненно было ради рекламы. Подъехав к позолоченному курорту, Кэти впопыхах расплатилась с кучером и выскочила. Бегать на каблуках было до невозможности трудно: её кошачьи лапки не приспособлены для подобной обуви, но Меттатон настоял, чтобы все его сотрудницы носили шпильки, а после отправлял их за нелепыми поручениями. Чертов ублюдок. Кэти прошла через вращающуюся дверь и пробежала через огромный вестибюль, который представлял собой в основном мини-торговый центр, со всех сторон окруженный гостиничными номерами и апартаментами для персонала. По сути, это был крошечный город в центре большого города. Здесь имелась даже «Комната с Поверхности», которая позволяла посетителям наслаждаться «солнечным светом», «звездными ночами», «океанами» ,«пляжами» и «естественным бризом». И разумеется, всё это обходилось в немалую копеечку. Монстры с малым достатком едва ли получат удовольствие в ней побывать. Кэти считала, что Меттатон пользовался ею больше всех. Его нездоровая одержимость людьми и их культурой сказывались почти во всем, что он делал и продвигал. Она была знатно удивлена, что король Дриммур вообще позволил «Комнате с Поверхности» существовать. В конце концов, проплыв через толпы аристократов и деловых монстров, кошка с горем пополам добралась до Бургер Эмпориум МТТ. Кэти подняла глаза от часов и увидела странно-знакомого, молодого, оранжевого табакси, курящего на рабочем месте. За спиной у него иронично висела вывеска «не курить». — Черт… — он быстро затушил сигарету и выбросил окурок с застенчивой улыбкой, гласившей: «пожалуйста-не-выдавай-иначе-меня-уволят». Она могла поклясться, что где-то встречала его раньше. — Добро пожаловать в Бургер Эмпориум МТТ, дом Гламбургеров, что желаете заказать? — Кэти улыбнулась, взглянув на бейджик сотрудника. — Бургерпэнтс… это, типа, твоё настоящее имя? — спросила она, подходя к стойке. Внезапно перед глазами вспыхнуло воспоминание. О, я реально его знаю! Его глаза потемнели, он покачал головой. — Нет— — Эй, да я тебя помню! — Ох, прекрасно— — Ты тот пацан, который пытался стащить гамбургеры из магазина и… — она замолчала, заметив, как он отвел взгляд. Ухо кота было разорвано, кое-где виднелись несколько ожогов, не заросших шерстью. Он действительно… выглядел не очень хорошо. — Извини.… Я не должна была так говорить, — Кэти всегда отличалась отзывчивостью в своей маленькой компании друзей. Бриттани бы на её месте хихикала. Стыдно признавать, но часть её испытывала облегчение от того, что подруга была с мамой, а не на работе. Блин, неловко вышло. — Всё нормально. Я ношу его как знак позора. Итак, что я могу для тебя сделать? — спросил он, почесывая затылок. Так-то он ничего такой, симпатичный. Думаю, именно по этой причине, он до сих пор работает тут. Кошка отступила назад, посмотрев вверх на меню. — Фирменный Гламбургер… для Меттатона, — шерсть кота встала дыбом, он поспешно кивнул. — Я мигом. Табакси ввел заказ в систему и исчез в задней двери. Неужели он один сейчас работает? Кэти качалась на ногах, поглядывая на часы. Она ушла около трех тридцати… а сейчас было четыре двадцать. Считалось, что она справилась с поручением, если оно выполнялось в течение одного часа. Меттатон наверняка найдет способ сделать её несчастной. Он не будет слушать неловкие оправдания: «я попала в бунт, и паром приплыл не сразу». Бургерпэнтс, или как там его звали, вернулся, поставив перед ней бумажный пакет. Здорово, это заняло… десять минут. — Эй, ты ведь Кэти, верно? — кошка кивнула и достала бумажник, чтобы расплатиться. — Ага, — пробормотала она, пересчитывая деньги. — О, круто, круто. Ему что-то нужно? Она бросила на него любопытный взгляд, протягивая соответствующую сумму. Черт, почему Гламбургеры были такими дорогими? Покупка шла из её собственного кармана, а как иначе? Бургерпэнтс взял деньги, вернул ей сдачу и на этом их сделка закончилась. — Меня, кстати, Брайан зовут. Удачи тебе с робофриком… только не говори ему, что я так сказал! — Кэти засмеялась, помахав ему на прощание. — Не буду. Увидимся, Брайан, — подмигнула она, улыбаясь тихонько, пока не взглянула на часы. Четыре двадцать пять, он меня зароет!***
— Ух, ну и где затерялась эта долбанная табакси с моим Гламбургером?! Прошло уже больше часа! — заскулил Меттатон, прямо перед тем как Кэти вошла в кабинку. — Простите, сэр, это заняло у меня больше времени, чем вам хотелось бы— — В КОИ-ТО ВЕКИ! Ему лучше быть теплым! — робот выхватил из лап пакет и вытащил блестящий розовый гамбургер, который, вероятно, был самой несъедобной едой, удостоившей кухню Подземелья. Кэти опустила уши и ускользнула, прежде чем он успел сделать ей выговор. Подпрыгнула, когда ведущий взял её за шкирку, как мать табакси хватает котенка. — Не так быстро, почему опоздала? И где моя газировка? — зрачки Кэти расширились. Она отчаянно огляделась в поисках того, кто мог бы заступиться за неё, однако коллеги отвернулись. Ни за что на свете они не станут рисковать своей карьерой ради скромной помощницы, как она. — Я… там был бунт, и-и-и паром— — Я не хочу слышать твоих оправданий. Но ты сам спросил… Этому титулованному придурку невозможно было угодить. Она заставила себя улыбнуться и кивнула. Черт, неужели её уволят? — Да, сэр, простите меня— — Кити, тебя ведь зовут Кити, не так ли? — Меттатон оттащил её в сторону, крепко держа за загривок. Её звали не Кити, но она уже поняла, что он волен называть её как хочет… и он не любил, когда его поправляли. — Послушай, Кити, ты мне нравишься. Ты весьма симпатичная девушка. Я не хочу тебя увольнять, но мы должны пресекать всякое вялое поведение, прежде чем оно перерастет в большущую проблему. Я уверен, ты сможешь загладить свою вину… — он позволил предложению повиснуть в воздухе, а после похлопал по спине. Кэти проглотила комок, подступивший к горлу. Не сложно было догадаться, что он от неё хотел. Прищурившись и стиснув зубы, она смотрела, как он возвращался на своё место, камеры вспыхнули, когда они вернулись с рекламного перерыва. Никто не встречался с табакси взглядом: слишком все были пристыжены и отвращены тем, что, как они знали, ей придется сделать. Кэти скучала по Бриттани. Бриттани поддержала бы её. Сейчас она была совсем одна. — Мантикора избавился от заключенного номер один. Будут ли у заключенного номер два хотя бы ничтожные шансы?***
Арена пылала жаром и пахла пылью и серой. Она не должна была находиться в таком климате. Она не должна была находиться здесь. Бьянку Дрейк вытолкнули на красную пыльную арену. Грудь сноудрейк судорожно поднималась и опускалась, в попытках восстановить дыхание. Поднимайся, вставай! Перья обвисли от жары, естественный лед в теле растаял, когда река магмы, прорезавшая Арену, обдала лицо жаром. Неистовые глаза разыскивали оружие для защиты. Мантикора нетерпеливо расхаживал. Раунд ещё не начался, но как только гейзер взорвется, им разрешат взять оружие и напасть друг на друга. Пока имелась возможность ознакомиться с Ареной. Негде было прятаться. Именно так всё и задумывалось. Бьянку трясло. Толпа, окружавшая её, ликовала, ожидая расправы. Раньше она молилась о спасителе. Она надеялась на то, что Ник добрался до Герсона. Надеялась, хоть и неуверенно, что кто-нибудь явится и спасет её. Но было уже поздно. Будучи ангеликанкой, Бьянка поклялась не сражаться. Ангеликанцы отвергали риторику «Убей или будешь убит», и всё же пацифистский образ жизни не сослужит ей службу на Арене. Лучшее, на что она могла надеяться, это то, что Мантикора чудом соскользнет в магму и сгорит заживо, но в отличие от неё, этот зверь жил и дышал Ареной. Гейзер взорвался, и, даже не потянувшись за оружием, Мантикора прыгнул вперед. Бьянка рванула прочь, расправив серебристые крылья в отчаянной попытке взлететь. Сноудрейки не летали, шанс остаться в воздухе был надуманным. Маленькое сердце грохотало в ушах. Она практически ощущала горячее дыхание Мантикоры у шеи. Бьянка споткнулась о землю, и, немедля, метнула в монстра ледяной нож, напоминавший по форме перо — единственная защита сноудрейков. Мантикора с рычанием отмахнулся от ножа лапой и прыгнул на ангеликанку, пронзив скорпионьим хвостом живот. Она задохнулась от жгучей боли. Бьянка закричала в отчаянной попытке бороться за свою жизнь, резко выпрямилась, злобно клюнула монстра и вцепилась в морду когтями. Она должна выбраться отсюда! Она должна… Мантикора располосовала когтями её лицо, и сноудрейк навзничь упала на землю. Пыль посыпалась из щеки. Лицо кричало от боли, сама же Бьянка еле хрипела. Толпа заскучала, завыв от возмущения с того, как легко с ангеликанкой расправились. Бьянка вскрикнула. Челюсти Мантикоры сомкнулись вокруг шеи. Слезы навернулись на глаза, она отчаянно пыталась оттолкнуть беспощадного гладиатора. Клыки вонзились в плоть. Пыль посыпалась на землю. Глаза потускнели. На Арене нет славы, нет героев, лишь пыль и потраченная впустую жизнь. Бьянка Дрейк была потраченной впустую жизнью… Умирающий труп вытащили, положили на носилки и погрузили в колесницу, присоединив к товарищу-ангеликанцу, так же павшему от клыков Мантикоры. Рука, чешуйчатая, желтая пробежала по ледяным перьям Бьянки, и колесницу наполнил гул. — Подойдёт. Приветствую вас номер два. Классификация… Сноудрейк. Для меня честь работать с вами, — шмыгнул носом кроткий голос.