Симфония наших чувств

Теплые капли воды смывали грязь с тела, и хаос из мыслей. За последние несколько часов Алишер испытал больше эмоций, чем за всю жизнь. Стоя под душем, он не думал ни о чем, не позволяя тягостным мыслям проникнуть в сознание: для этого у него будет целая ночь в этой пустой холодной квартире, где даже кота нельзя обнять, чтобы почувствовать хоть какое-то тепло, тот сразу цапнет. Никакой заботы, никакой любви, никакого секса. Последнего особенно не хватало. В какой момент Алишер вдруг начал отказываться от случайного перепихона? Когда именно ему стало не интересно все это? Если так подумать, Алишер не спал ни с кем примерно с того момента, как устроился на работу. То есть голую девушку он видел месяц назад. То есть не расслаблялся он по-нормальному столько же. Интересно, а Слава когда сексом занимался? Алишер поскользнулся на мокром кафеле, удивляясь этой мысли, и ошалело взглянул на своего отражение в зеркале, медленно качая головой из стороны в сторону, как бы успокаивая себя. Все в порядке, это просто случайная мысль, в которой не было ничего странного. Просто Слава — единственный человек, о котором Алишер думает в последние дни, и неудивительно, что даже такую интимную мысль он перенес на своего студента. Алишера ведь на самом деле не интересовала личная жизнь Славы, это какой-то бред. В своей бы для начала разобраться. Но все же, чисто теоретически, Слава не походил на человека, который занимался сексом пять минут назад. Тогда как он выглядит после секса? До него? Во время? Решив, что оставаться наедине с самим собой не стоит, Алишер наспех обмотал полотенце вокруг бедер и вышел из ванной. Одежды у него не имелось, вся была грязной и валялась в корзине для белья, и сраный костюм с рубашкой были последними вещами, которые Алишер мог надеть в люди. Вздохнув и решив, что по дому он и так ходит голый, а присутствие еще одного лица вряд ли что-то изменит, Алишер выглянул из-за угла и увидел сгорбленную спину Славы. Он улыбнулся, видя, как тот сосредоточенно глядит в тетрадь, одной рукой перебирая шерсть кота, и пальцами другой барабаня по столу. Пятно на диване было прикрыто салфетками. Алишер медленно подошёл ближе, и, наклонившись к чужому уху, громко крикнул: — Бу, блять, это Гоголь из могилы вылез дать тебе пизды за то, что ты про него написал! — на что Слава, лишь вздрогнув, обернулся и взглянул на него как на идиота, однако взгляд парня тут же поплыл. Прямо перед своим лицом Слава увидел голую, мокрую грудь учителя, и снова почувствовал себя странно. Проследив за тем, как капля воды, стекшая с волос, скользнула по шее вниз, минуя грудь и огибая пупок, Слава резко возвел глаза на лицо Алишера, боясь смотреть дальше. Он не мог контролировать себя и свое тело, поэтому снова безбожно залился краской. Почему, ну почему голый мужчина вызывает у него такие эмоции? А ведь когда он ходил в бассейн с друзьями, все было нормально, и когда они с Саней оставались друг у друга с ночевкой, так же не имели никаких проблем. Это потому, что Слава недолюбливает Алишера? Поэтому же? Студент стоически выдержал обеспокоенный взгляд учителя, и быстро запил свои эмоции чаем, желая, чтобы на его месте в кружке оказался алкоголь. Хмыкнув, Алишер присел рядом, но так как пол дивана были испачкано, прижался практически вплотную к Славе, на что тот булькнул в стакан. — Ну как там с докладом? Очевидно, что дела шли плохи: в тетради не было написано ни одного слова. Славе стало стыдно всего на секунду, но затем он вспомнил, с чего началась вся эта история, и это мерзкое чувство ушло. Алишер вздохнул, оглядываясь в поисках телефона, и лично открыл Википедию специально для Славы. Фыркнув, тот взял телефон в руки и принялся списывать нужную информацию. Моргенштерну не оставалось ничего, кроме как расслабленно откинуться на спинку дивана, исподтишка наблюдая за студентом. Он видел, что тот был напряжен, но не понимал, по какой причине. Вернее, упрямо делал вид, будто это так. В глубине души Алишер не просто знал, но и видел, что не так со Славой. Что не так с ним самим. И в его жизни, видимо, недостаточно ошибок, раз он решил совершить еще одну. Пока Слава мирно писал доклад, а Кисару тихо мурлыкал у него на коленях, Алишер сделал вид, будто зевает; потянувшись, он завел руку Славе за спину, укладывая на спинку дивана, и с интересом наклонился к его тетради. Почерк Славы стал заметно кривым, но сам парень не подал виду. Выражение его лица осталось спокойным, однако щеки заметно покраснели, что не могло не вызвать у Алишера улыбку. Он точно вызывал у Славы какие-то сильные эмоции, и факт оставался фактом — это далеко не ненависть и отвращение. — Ты пиши-пиши, не отвлекайся. Я просто конфетку взять хочу, — заранее предупредив растерянного студента, Алишер перекинул через него руку и потянулся к чашке с конфетами, которая, как на зло, была так далеко, что ему пришлось прижаться к Славе непозволительно близко. Ручка выскользнула из рук Марлова и стукнулась об пол. Затаив дыхание, он дожидался того момента, когда учитель отстранится и позволит ему нормально вздохнуть, потому что пока этого сделать не получалось. Слава ощущал явное давление на себя. Ментальное, физическое, сексуальное. Он крепко сжал челюсти, чтобы не издавать лишних звуков, и почувствовал, как голова идёт кругом от ощущения тепла чужого тела. Нет, жара: Алишер был горячим во всех смыслах этого слова. От него пахло яблочным шампунем и чем-то необъяснимым, чем-то, чем мог пахнуть только Алишер. Слава был готов вдыхать этот запах бесконечно. — Ты в порядке? — замирая в таком положении, поинтересовался Алишер, глядя на лицо ученика, находящееся столь близко. Слава прикусил губу. — Нет, — честно признался он, учащенно дыша. Моргенштерн перевел взгляд на его губы. — Почему? — хрипло спросил он. Проводя языком по губам, Слава открыл рот, чтобы объясниться, но так и не произнес ни звука, почувствовав себя совершенно беззащитным перед нависшим сверху учителем. Что он должен был сказать, если сам не до конца понимал своих эмоций? В данный момент Слава с уверенностью мог сказать лишь одно — он хотел поцеловать Алишера. Возможно, так же сильно, как этого хотел и сам Моргенштерн. И эта мысль вводила в некий шок, ведь еще никогда Слава не хотел поцеловаться с человеком своего пола. Он, будто находясь под гипнозом, смотрел на нижнюю часть алишерова лица, и чувствовал, как от этого желания внутри все сдавливают железные тиски. Слава почти ощущал полноценную физическую боль в груди. Он молчал, мелко дрожа, но Алишер прекрасно понял его без слов. Сейчас он хотел этого больше всего на свете. А может, и не только сейчас, может задолго до этого дня — например, когда этот наглый мальчишка назвал его обиженным на весь мир идиотом, или пару часов назад свалился к ногам Алишера в бессознательном состоянии. Решаясь, Моргенштерн осторожно поддался вперед. Слава зажмурился, но не отталкивал его. Они вполне могли бы совершить что-то непоправимое, если бы громкий звук входящего сообщения вдруг не разрушил атмосферу между ними. — Блять, — многозначительно выдал Алишер, хватая в руки телефон, мысленно понимая, что в какой-то степени был рад тому, что их прервали — все происходило слишком быстро, и не совсем понятно, действительно ли это то, что им нужно; не пожалеют ли они потом об этом. Несмотря на то, что у Алишера только что встал, ему все еще требовалось время на осознание. Он поправил полотенце, чтобы этой проблемы не было видно, но это и не понадобилось — Слава вдруг резко встал с места и рванул к выходу из квартиры. — Стой, ты куда? — Я-я уже дописал доклад, — промямлил тот, напяливая кроссовки на ноги. — У меня дома дела, мне надо... идти. Алишер прикусил щеку изнутри и благосклонно кивнул. След Славы тут же простыл, будто его тут и не было вообще. Вздохнув, учитель включил телефон и увидел на экране сообщение от Сани. Губы тронула злая улыбка. С этим идиотом у него будет особый разговор. Но чуть позже, сейчас Алишеру нужно было нечто другое. Он зашел в браузер и быстро напечатал нужные слова, затем включил первое попавшееся видео и нырнул свободной рукой под полотенце. Блять. По телу прошлась дрожь удовольствия. Алишер прикрыл глаза, откидывая голову на спинку дивана, лениво двигая рукой и не особо вслушиваясь в то, что происходит на видео. Его он включил скорее для фона, мыслями находясь где-то в другом месте, занимаясь совершенно другим. Мыслями он был со Славой. Вспоминал его частое дыхание, растерянный взгляд и чертовы прикушенные губы. Девушка в видео развратно стонала во всю глотку, а Алишер представлял, как мог бы стонать Слава, и в эту секунду мораль не трогала его. Расслабившись и полностью отдавшись ощущениям, он не замечал ничего вокруг. Не услышал даже, как дверь открылась; кажется, забыл запереть ее после ухода ученика. Слава аккуратно прикрыл дверь за собой, вслушиваясь в странные звуки. Ему показалось, что шуметь не стоит. Как раз рядом с обувью валялась его сумка, которую он забыл в спешке, но парню захотелось пройти в гостиную, особенно когда в уши врезался женский стон. Он прекрасно понимал, что именно может увидеть там. Но все равно выглянул из-за угла, и увидел что-то, чего видеть явно не должен был, но хотел. Любопытство тут же было утоленно. Он успел заметить только руку Алишера, быстро движущеюся меж бедер, но этого хватило с лихвой. Вспыхнув, Слава схватил чертову сумку и снова выбежал из квартиры, тихо хлопнув дверью. Часто дыша, он прижался к ней спиной и скатился вниз, оседая на пол. Сердце билось так часто, что грозилось проломить ребра и вырваться наружу. Слава тонул в чувствах, которых никогда раньше не испытывал, и был в ужасе. Но даже спустя время, осмыслив произошедшее и придя в себя, он понял, что поцеловать Алишера все еще хочет.