***
15 января, 21:07 — Что-то ты слишком долго пробыл в спортивном магазине, — скатывая рис в шарики и не глядя на брата, без приветствия произнёс Осаму, когда только что пришедший Ацуму зашёл на кухню. — С каких пор тебя интересует что-то обо мне? — чуть раздражённо спросил тот и плюхнулся на стул напротив парня, а затем вздохнул и подпёр кулаком подбородок. Вид у него был так себе. — С тех пор, как ты ушёл на свидание, а затем мне пришлось искать тебя пьяного и горем убитого по всему городу, — сходу ответил тот, складывая получившийся рисовый шарик в тарелку, — Как же я мечтаю поскорее жить отдельно, дабы больше не мучиться под одной крышей с тобой. Серьёзно, я больше не буду полночи бодрствовать ради того, чтобы вернуть твою задницу обратно домой и привести в чувство. Ацуму невольно вспомнил ту ночь, произошедшую полгода назад, и помрачнел. Тогда его бросил омега, с которым он провстречался чуть более двух лет и которого парень успел невинно полюбить больше, чем жизнь. Без преувеличений, он был словно окрылён любовью и даже начинал планировать их будущее, конечно, обсуждая всё со своим партнёром. И тот вроде как тоже был счастлив в отношениях, ведь Мия делал буквально всё для него, да и ссорились они крайне редко. Честно, он даже и не подозревал, что что-то не так… Вплоть до того момента, когда омега заявил об их расставании. Настоящий гром среди ясного неба. Тогда альфа будто бы потерял дар речи, совершенно не желая верить в услышанное. Потому что этого не может быть, всё же было хорошо, так почему? Причина, к слову, оказалась проста как мир — уход к другому. Значит, он был далеко не самым лучшим в глазах своего парня, в отличие от него самого. Ведь Ацуму слепо лелеял того омегу и надеялся, что со стороны партнёра всё так же. Что ж, падение обратно с небес своих ожиданий на землю суровой реальности полностью выбило его из колеи. В тот вечер он разочаровался в себе и любви. В тот вечер жизнь абсолютно лишилась всякого смысла. В тот вечер он напился до беспамятства, после чего в нетрезвой голове навязчиво мелькали не самые милые мысли о самоубийстве. Да, это было глупо, ведь жизнь на этом не заканчивается, но, чёрт возьми, тогда ему казалось именно так, тогда он был готов на многое. Тогда он был в полном отчаянии. И если бы не Саму, который с трудом отыскал его благодаря невнятной речи брата по телефону, то всё могло бы закончиться куда плачевнее. Так что — да, у него были вполне справедливые причины интересоваться жизнью своего близнеца. — Я правда ходил в спортивный магазин за новыми наколенниками… — тяжело вздыхая, всё же признался тот, — Но после я встретил Хинату-куна, — и в этот момент Осаму особо хорошо навострил уши. Потому что это в каком-то смысле больная тема для брата, — Он выглядел таким подавленным, таким печальным и вымотанным, что я толком и не знал, как реагировать. А потом он резко расплакался и накинулся на меня с объятиями. Знаешь, такое странное чувство: вроде бы и невероятно приятно было обнимать его, но с другой стороны — чересчур тоскливо видеть его таким. Но после он рассказал о многом, — голос альфы дрогнул, — Ему столько всего пришлось пережить, что я ещё больше убедился, насколько сильно хочу защищать его. Он больше всех людей на свете заслуживает счастья. Я обязательно помогу Хинате-куну обрести его. Голос парня был полон решимости, а его взгляд не позволял усомниться в словах. По правде говоря, Осаму никогда не видел брата таким, даже будучи в предыдущих отношениях. Наверное потому, что там не было чего-то такого серьёзного со стороны омеги, о чём Ацуму решил умолчать. Может ли быть такое, что на данный момент его любовь даже сильнее, чем прежде? Зная Цуму, то это вполне возможно. Что ж, лишь бы это не вылилось во что-то подобное, что произошло полгода назад. А вероятность есть. Ведь даже слепой мог заметить то, что между Кагеямой и Хинатой есть нечто не совсем дружеское. Скорее всего, никто из них просто не понимал этого в полной мере, следовательно, шансы Ацуму росли. Только вот правильно ли это всё было — оставлять их в неведении ради собственного брата? — Я тебя умоляю, только не возводи всё снова в какой-то абсолют. Потом же больнее будет, — встав из-за стола, предупредил Осаму, после чего подошёл к плите и заглянул под крышку кастрюльки, от которой исходил прекрасный аромат специй. — А ты прекрати быть грёбаным онигирифилом. Тяжело быть его братом.***
На следующий день Хината встал рано, даже слишком рано. Тогда ещё даже до восхода солнца оставалось около часа, что уж там говорить о Кагеяме, который, конечно же, отсыпался в свой выходной. И это к лучшему. За ночь омега успел многое обдумать. Первым делом он пытался переварить всю ту информацию, полученную от отца. Навряд ли он когда-нибудь сможет разлюбить папу, даже после полного осознания того, что по сути его судьба не так уж сильно волновала родителя, раз тот всё же решился на тот роковой поступок. Почему-то все эти годы столь простая мысль ускользала от юноши, и он слепо продолжал обожать папу. Словно какая-то блокировка стояла на его разуме. Но теперь его глаза открыты, он может рассуждать здраво и… просто мириться со столь сильным разочарованием и дырой душе, потому что ничего уже не поделаешь. Разве что можно обвинить отца в том, что он не потащил папу к врачу, но не ему судить, как в такой сложной и нестандартной ситуации следовало бы поступить. Эта история закончилась двенадцать лет назад. К слову, тётя подтвердила, что они с бабушкой подозревали нечто подобное, однако докопаться до истины не могли просто потому, что папа был превосходным актёром и манипулятором: он умело скрывал своё девиантное поведение и при этом заставлял отца молчать. Вчера отец также спросил, не против ли он, Шоё, попробовать возобновить общение. Но, честно, Хината тогда вообще не знал, что и ответить. Да и сейчас как-то особо не надумал, так что ответ дать пока не мог. Но одно его интересовало точно: у него, оказывается, есть младшая сводная сестрёнка. А ещё нужно будет рассказать обо всём Кагеяме и Кенме, потому что они как никто другие заслуживают знать правду. Но он вчера на эмоциях всё выдал Ацуму, хотя совершенно не планировал делиться всей этой тягостной историей с ним. И теперь ему было даже как-то стыдно, что он просто взял и расплакался перед ним, да ещё и полез обниматься. Боже, какой ужас! Сколько же проблем он успел доставить этому парню? Однако тот словно и не был против. Мия молча слушал его, гладил по спине, таким образом успокаивая, и это действительно очень помогло омеге! Ацуму заслуживает просто тонну благодарностей! И, конечно же, извинений за причинённые неудобства. Но всё же в какой-то степени это было даже приятно и тепло. Самую малость. Было ещё кое-что. Когда Хината вновь посещал квартиру тёти спустя несколько месяцев, он опомнился, что уже прошло слишком много времени с тех пор, как они с Кагеямой начали делить одну крышу над головой. Изначально он рассчитывал на месяц-полтора, но столько всего произошло, плюсом ему долгое время самому не хотелось покидать столь уютную квартирку и прекрасного хозяина, но… он чувствовал, что всё слишком затянулось. Довольно нагло было бы с его стороны продолжать и дальше за бесплатно жить вместе. Теперь омегу гложила мысль о том, что пора съезжать. Деньги есть, присмотренная квартира в аренду — тоже. Нужно просто сказать обо всём Кагеяме. Но и это тоже не хотело даваться легко. С одной стороны, так надо, нельзя же вечно сидеть у него на шее, он уже практически полностью восстановился после нападения (Сугавара-сан называл столь короткие сроки настоящим чудом), но с другой стороны, до сих пор не было никакого желания уходить. Только чувство вины, которое не давало покоя парню, вынуждало принять такое решение. Прижился он здесь, привык абсолютно ко всем привычкам альфы, выучил всё, что тот любит и не любит есть. Тобио очень много для него сделал, поэтому пора дать ему свободу. Тем более не за горами следующая течка, не хотелось бы доставить ему ещё больше проблем.***
25 января, 16:38 — Спасибо большое за помощь, Кагеяма! — благодарил того Хината, когда альфа поставил на пол довольно тяжёлую коробку с вещами омеги, которые всё это время простаивали в квартире его тёти. Изначально он не захотел забирать их, дабы не захламлять дом Тобио своим барахлом, но раз он теперь живёт отдельно, то почему бы не забрать их себе? Тем более тёте они совсем не нужны. Устало вздохнув, механик беглым взглядом оглядел новое жильё Шоё, а затем в груди что-то болезненно кольнуло. За все эти десять дней он так и не смог свыкнуться с мыслью, что теперь им больше не придётся делить одну квартиру на двоих. Теперь не будет ароматной домашней готовки Хинаты, не будет совместных вечерних просмотров аниме, он больше не сможет лицезреть каждое утро забавное сонное личико омеги с ещё более растрёпанной шевелюрой, они больше не пойдут в магазин вместе, чтобы купить продукты к ужину. Ничего подобного уже не будет. Эти три месяца пролетели слишком незаметно. Он как бы должен быть рад за своего друга, однако в груди просто образовалась огроменная дырень, не позволяющая проявлять какие-либо положительные эмоции. Поэтому все те дни Тобио буквально чуть ли не вернулся к тому своему состоянию, в котором он находился до появления Шоё в его жизни. Это даже заметил Куроо и как-то странно устало вздохнул, когда на вопрос «что случилось?» получил «Хината собирается снимать себе квартиру». После чего он зачем-то положил руку ему на плечо, а затем, покачав головой, спросил что-то типа «Оя, покопайся чуточку глубже в себе и сложи, наконец, два и два. Я думаю, вам обоим это не помешает». Он, конечно, дословно не запомнил, но смысл определённо уложился в голове верно. Только вот о каких «два и два» идёт речь? Эта какая-то метафора? Загадка? Боже, он слишком плох в таких вещах. Почему нельзя сказать прямо? На самом деле через пару дней Кагеяма действительно спросил насчёт значения той фразы лично у семпая, но тот почему-то сказал, что он должен сам обо всём догадаться, иначе эффект будет не тот. В итоге, он так ни черта и не понял. «Сложить два и два, значит, сделать что-то очень лёгкое. При этом нужно покопаться в себе…» — думал альфа каждую ночь перед тем как заснуть, — «Что-то это совсем не легко». — Кагеяма, чего завис? — вопрошает голос рядом и тем самым выводит парня из собственных размышлений. Тобио опускает взор вниз и видит перед собой Хинату, лицо которого озарено солнечной улыбкой. Но от одного только взгляда на неё становится ещё тоскливее на душе. — Проходи! И ему приходится. Приходится стянуть с себя зимнюю обувь и куртку, приходится пройти внутрь маленькой квартирки, в которой с сегодняшнего дня будет жить его друг, приходится выдавливать из себя «здесь довольно неплохо» — откровенная ложь, потому что его просто тошнит от всей этой обстановки. Естественного света мало, всё пропитано затхлым запахом, обои блёклые, да и вообще никакие, и в принципе здесь грязненько. Разве такая обитель подходит столь яркому и неугомонному человеку? Но Хината всё равно был рад. Буквально светился от счастья, разглядывая каждый уголок квартирки, и Кагеяма чувствовал себя полным уродом из-за того, что всё ещё не мог искренне порадоваться за него. «Разве тебе нисколечко не грустно?» — всё хотел спросить он, но так и не решался. Шоё решил всё так неожиданно. Тобио был уверен, что они будут жить вместе ещё минимум месяц, но омега был настроен по-другому. А отговаривать юношу он не стал, потому что это его выбор, и он совершенно не в праве держать его у себя дома силой. Поэтому сейчас уже ничего не поделаешь — деньги уплачены на месяц вперёд. — Пыльненько здесь, конечно, но ничего. Я всё отмою до блеска, а затем приглашу всех на новоселье! — восторженно планировал парень, а затем на секунду притих, но после чего вновь всполошился, — Ты не против, если Хикари поживёт у тебя ещё парочку дней, ну, может, максимум неделю? Мне просто совсем не хочется, чтобы она жила в этом бардаке. Всё-таки она ещё совсем ребёнок. — Всё в порядке, я буду только рад, — честно ответил тот и оторвал наконец свой взгляд от странного пятна на обоях. Хината заслуживает жить в более хороших условиях, но зато это жильё относительно дешёвое, поэтому омега выбрал именно его. Остальное его мало волновало. — А вы с ней хорошо подружились, — с лукавой ухмылкой подметил Шоё, — Удивительно, а ведь я дал тебе всего один урок по правильному общению с животными. — Придурок, я не настолько безнадёжен, чтобы не смочь поладить с одной маленькой кошечкой, которую я сам, между прочим, и выбирал, — грубовато ответил тот и после чего слегка покраснел. Их старые добрые перепалки всё такие же глупые и забавные. Они, конечно же, будут продолжать общаться и дружить, но теперь этого будет в разы меньше. А может и вовсе сойдёт на нет, когда в жизни Хинаты появится кто-нибудь более важный, чем он. Или, например, Мия полностью заберёт его себе своим признанием. Долго ли он ещё собирался тянуть с этим? В любом случае нужно наслаждаться этими золотыми моментами, пока омега ещё не занят… всякими альфами. Не то чтобы все альфы априори были собственниками, но эта черта наблюдалась у них немного чаще, чем у тех же омег, бет и девушек. Так что вряд ли будущая пассия Хинаты была бы в восторге, что его омега общается с одиноким альфой (потому что Кагеяме кажется, что отношения не для него). А когда встанет выбор перед любимым человеком и просто другом, то выбор будет очевиден. Увы, но так и есть. Нужно просто заранее смириться с этим. До позднего вечера парни сидели на кухне, болтали и пили чай со всякими сладостями, которые Шоё прикупил специально для них двоих, чтобы скромно отпраздновать новоселье. Одним словом — хорошо проводили время. Но каждый ждал чего-то от другого. Не действий, именно определённых слов, которые где-то на подкорке сознания притаились и навязчиво давали о себе знать. Хината соврал бы, если бы сказал, что не хотел бы услышать от Кагеямы что-то наподобие «Останься жить со мной». А Кагеяма соврал бы, если бы заявил, что не хотел бы услышать из уст омеги «Мне будет грустно здесь без тебя». Последняя надежда на это угасла, когда они распрощались. В тот момент каждый был готов сказать то самое, что отчаянно хотел услышать другой, но… они остановили себя. Поэтому прощание вышло очень горьким, словно бы они прощались навсегда. И таким недосказанным, что хотелось лезть на стенку из-за собственного бессилия и нерешительности. А ведь всего лишь одна фраза могла бы изменить многое.***
30 января, 17:55 — Я вчера наконец-таки отмыл всю квартиру! Теперь там всё буквально блестит и сияет! — восторженно рассказывал официант своему лучшему другу, пока они оба забирали свои заказы, — На выходных приглашу вас всех к себе, так что будь готов! — Я притащу плойку и приставку, — сообщил тот, казалось бы, своей обычной интонацией, но явно с какими-то нотками радости. — Уо-о-о, отлично! Кенма был очень рад за друга. Настолько рад, что порой не мог сдерживать улыбки, когда видел, насколько счастлив Шоё. Он такой ребёнок, чуть ли не всем всю неделю рассказывал о том, как он трудится в своей новой квартирке. Да глядя на него кто-угодно бы улыбнулся! Кто угодно, но вот Кагеяма абсолютно точно выдавливал её из себя. Да и вообще он от силы раза два зашёл в кафе после работы с Куроо. Но даже если и заходил, то выглядел так себе. Зато Ацуму приходил после тренировок чуть ли не каждый день, и Хината каждый раз был безумно рад его видеть и словно совсем позабыл о своём долговязом тёмноволосом друге-альфе. Он, Кенма, конечно же, мог ошибаться, однако со стороны всё выглядело именно так. Но разве он мог так легкомысленно отнестись к чувствам Тобио? — Думаю, я закажу нам пиццу… много пиццы! И даже тортик куплю… — без умолку болтал юноша каждый раз, когда Кенма оказывался поблизости. — Шоё, — настойчиво перебил того Козуме, и Хината замолчал, — Тебе не грустно жить одному? Из-за столь неожиданного вопроса омега даже на секунду растерялся, но затем его взгляд устремился в пол, да и сам парень стал выглядеть каким-то опечаленным. Но он всё равно продолжал улыбаться уголками губ. — Есть немного, — признался он, не глядя на друга, — Так непривычно без Кагеямы. Если честно, я скучаю по нему, хотя вроде бы всё такие же друзья, просто теперь живём отдельно. Вообще не понимаю, почему я себя так странно чувствую после переезда. Будто бы на самом деле это не моё искреннее желание. Я не знаю. Звучит очень сложно, однако ответ лежит на поверхности. Но Шоё просто в упор не замечает его. Не хочет? На подсознательном уровне делает это специально? Или такое происходит в силу его неопытности и плохой осведомлённости? — Тогда тебе просто нужно прислушаться к своим истинным желаниям. Не отрицай их, а просто прими и сделай что-нибудь. После этого тебе точно станет легче. Как считал Кенма, он сам был плох в подобного рода советах, поэтому, возможно, он мало чем этим поможет другу, но попытка — не пытка. Говорить напрямую — не вариант, ведь тогда не будет достигнут нужный эффект. Или Хинате может просто показаться, что это какое-то навязывание чужого мнения. В любом случае, к этому нужно прийти самостоятельно. Это не совсем то, во что могут вмешиваться посторонние, даже если они лучшие друзья. Поэтому оставалось только надеяться, что Шоё всё осознает. Вдруг раздалась какая-то мелодия, исходящая из заднего кармана джинс Хинаты. Какая-то бодрая, энергичная, точно в его духе. — Кто же это… — задавался вопросом Хината, пока доставала свой смартфон. И когда же тот был в него в руках, парень лицезрел на экране контакт звонящего. Довольно неожиданный звонок, — Прости, Кенма, но не мог бы ты подменить меня буквально на две минутки? Я быстренько. Козуме лишь понимающе кивнул на его слова, а затем Шоё отошёл в помещении для персонала, где наконец-таки принял звонок. — Алё? Ацуму-сан? — поднеся телефон к уху, произнёс омега. — Привет, Хината-кун, — послышался голос альфы на том конце провода, — Ты сейчас на работе, да? Извини, что отвлекаю… — Да ничего страшного! Всё в порядке! — выпалил тот, дабы не заставлять Мия-сана беспокоиться. — Ладно-ладно. Я просто хотел сказать, что сегодня не смогу прийти в кафе, но… — на этом моменте он сделал паузу, — Ты завтра вечером свободен? Вечером? Он хочет погулять? — Конечно, свободен! Мне очень повезло, так как у меня будет целых три дня выходных, начиная с завтрашней пятницы! — тараторил юноша, — А что такое? Вы… ты хочешь сходить куда-нибудь вместе? В трубке послышались какие-то копошения, но затем звонящий вновь заговорил: — Да, хотел пригласить тебя в ресторан. — В ресторан? — изумлённо воскликнул Шоё, — Это же так дорого! А у меня сейчас не так уж много денег для таких походов… — Не беспокойся, я всё оплачу, — вальяжно ответил Ацуму, будто бы такая реакция омеги ему даже нравилась. А Хината тем временем совершенно и не знал, что и сказать на такие предложения. Слишком щедро со стороны волейболиста, серьёзно. Шоё так и не смог отблагодарить его и Осаму в полной мере, а тут его зовут в ресторан ещё и за чужой счёт. Ацуму-сан слишком хороший человек! — Но тогда же выйдет астрономическая сумма! Боже, давай просто сходим в какое-нибудь кафе, выпьем чай с тортиком? Зачем такие траты? — продолжал негодовать юноша. — Хината-кун, всё в порядке. Я сам захотел пригласить тебя в ресторан и сам захотел заплатить за всё. Это полностью моя инициатива. Просто хочу сделать тебе приятно, — настаивал тот, но в его словах не чувствовалось никакого давления. Голос наоборот каким-то образом успокаивал, — Так ты согласен? Часов так в шесть вечера я бы зашёл за тобой. И вот тогда Шоё понял, что отказываться лучше не стоит, потому что этим он лишь расстроит Мию. Ведь он очень хотел провести завтрашний вечер именно в его компании. Но с другой стороны, вести его в ресторан за свой счёт? Омеге просто совесть не позволяла, но при этом и расстраивать Ацуму тоже не хотелось. Чрезвычайно сложное решение. — Хорошо, я согласен, — всё же дал свой ответ юноша, а затем услышал на том конце вздох облегчения, — Постараюсь не наедать много, — и сам посмеялся с собственной фразы. А ведь покушать он любил, — Тогда до завтра? — До завтра, Хината-кун, — с необычайной нежностью попрощался альфа, а затем послышались короткие гудки. И только тогда до Шоё кое-что дошло. Его… только что пригласили на свидание?***
18:14 С кухни послышался восторженный возглас, такой резкий и громкий, что Осаму, сидящий в другой комнате, даже испугался. Какого чёрта его дорогой братец так орёт? Но Ацуму не заставил себя долго ждать и уже через несколько секунд оказался в гостиной. Весь довольный, с надменной ухмылкой и детской радостью в глазах. — Угадай, кто пригласил Хинату-куна завтра на свидание? — восторженно спросил тот, совсем позабыв, что от Осаму только и можно ожидать разного вида подколов. — Наш третий брат-близнец? — не очень заинтересованно ответил тот, а затем вновь уткнулся в свой телефон. — Очень смешно, — чуть раздражённо проворчал Цуму, после чего плюхнулся на диван рядышком, — Вечно ты так, Саму. Мог бы хоть раз порадоваться за собственного брата. — А чего ты ожидал? Радостных визгов, обнимашек и бутылку коньяка? — Такое бы вполне подошло, — вздохнул тот, — Действительно, и на что я только рассчитывал? И он уже хотел было встать, как вдруг Осаму, не поднимая взгляда на брата, спросил: — Ты собираешься признаться ему? — его тон отличался от прежнего. Интонации выдавали волнение парня. — Собираюсь, — прозвучало необычайно твёрдо и чётко. Потому что Ацуму был настроен невероятно серьёзно. Ведь Хината успел стать для него настоящим светом в тёмном царстве разочарования. После того расставания ему казалось, что он уже не сможет полюбить кого-либо по-настоящему, но этот рыжеволосый омега с потрясающим характером зажёг в нём что-то. И сейчас он, чёрт возьми, снова идеализировал объект своего обожания. Да, для многих людей это нормально, но именно у него это возводилось в некий абсолют. Такое отношение оставляет сильные травмы, когда ожидания не оправдываются.***
31 января, 18:34 Весь вечер, а затем ночь и утро Шоё себе места не находил, надеясь, что он просто-напросто поспешил с выводами. Ацуму-сан всего лишь пригласил его ресторан за свой счёт, разве это нельзя посчитать за дружеский поступок? Никто не звал его на свидание, да? Ведь если это действительно свидание, то получается, что у Ацуму-сана есть какие-то романтические чувства к нему? То есть настоящие, искренние чувства, а не то всё, что Хинате приходилось терпеть в свой адрес от похотливых «самцов». Ох, мысли об этом слишком сильно смущали юношу, поэтому он предпочитал всячески отмахиваться от них и продолжал уверять себя в том, что это никакое не свидание. Но приодеться хорошо всё равно стоило, они же идут в ресторан как-никак. — Ты прекрасно выглядишь, — произнёс Мия, когда омега стянул с себя куртку и присел за стол. — Спасибо, — чуть смущённо поблагодарил тот. И вот сейчас они сидели в очень красивом и элегантном (по меркам Шоё) ресторане, слушали превосходную живую игру музыкантов, разместившихся на небольшой сцене недалеко от их столика, пили сухое белое вино, которое казалось омеге каким-то кисленьким и совсем-совсем не привычным (да и вообще он плохо разбирался в алкоголе, чтобы по достоинству оценить все прелести выбранного Ацуму вина), и изучали меню. А точнее Хината еле держал себя в руках, чтобы не закричать о том, какие же тут высокие цены, потому что позорить себя и Мию-сана отнюдь не хотелось. Ему пришлось хаотично искать самое дешёвое блюдо, пока официант в необычайно изящной, красивой и детализированной форме коричных оттенков не подошёл к ним. Да уж, он определённо точно хотел бы носить хотя бы приблизительно что-то такое же на работе. После того, как заказ был сделан, юноша молча продолжал восхищаться профессионализмом и поставленной речью официанта и уже просто за это хотел ему дать чаевых. Ему расти и расти до такого уровня! — Тебя так легко впечатлить, — подметил Мия, с улыбкой глядя на омегу. — Что? Я разве что-то говорил? — изумился Шоё, ведь он абсолютно точно сейчас молчал. Или Ацуму-сан — экстрасенс? Ох, он всегда знал, что близнецы обладают какой-то сверхсилой! — Просто понял это по твоему выражению лица, — с прежней тёплой улыбкой ответил тот, а затем поднёс бокал вина к губам и отпил немного, — Как тебе вино? — О… ну оно довольно… — пытался подобрать верное слово Хината, — Интересное? Необычное? Кисленькое, но вкусное. — В первый раз сухое вино многим кажется кислым, но потом начинаешь отдавать предпочтение именно ему, когда хорошенько распробуешь, — почему-то задумчиво рассказывал альфа, изящно вращая вино в бокале. А Шоё, кажется, засмотрелся. Нет-нет, Ацуму-сан всегда выглядит красиво и привлекательно, но сегодня он по-особенному уложил свои светлые крашеные волосы гелем, надел, судя по всему, дорогой чёрный костюм с галстуком-бабочкой, да и в принципе выглядел неотразимо. Юноша мог поклясться, что пока они шли до ресторана, то на него засматривались чуть ли не абсолютно все прохожие. А ещё он подобрал идеально подходящий под его натуральный запах одеколон, что только больше придавало его образу галантности и даже немного великолепия. Если честно, то на его фоне Хинате даже становилось как-то неловко. У него никогда не было дорогой одежды, поэтому сегодня ему пришлось надеть свою самую лучшую белую рубашку с рукавом, закрывающим руку только до локтя, единственный имеющийся классический чёрный галстук и такие же брюки. Никаких парфюмерных изделий у него и в помине не было, а укладывать волосы гелем ему совсем не нравилось. Поэтому ему и казалось, что он выглядит слишком бедным для этого роскошного заведения и, в первую очередь, для Ацуму-сана. — Но давай лучше поговорим о чём-то более интересном, — уперев локти в стол и положив голову на «мостик» из кистей рук, предложил альфа, и его собеседник тут же навострил уши. Да уж, разговоры про вино ему точно были не по душе, — Ты упоминал, что в старшей школе играл в волейбол. А на какой позиции ты был? — Центральный блокирующий! — кажется, слишком громко и чересчур эмоционально воскликнул Шоё, потому что люди по соседству одарили его удивлёнными взглядами, поэтому он поспешил успокоиться, — Хоть я и не высок, но могу летать. — Ого, — вырвалось у того. Похоже, что Мия был искренне изумлён таким ответом. И не удивительно, ведь многие считают, что из-за роста ему идеально бы подошла позиция либеро, — Хотел бы я отдать тебе пас однажды. И после этой фразы Хината тут же всполошился. — Ты связующий? — придвигаясь ближе к столу, поразился он, на что получил утвердительный кивок, — Потрясающе! Ты прямо как Кагеяма! — при упоминании третьего Мия как-то странно нахмурил свои тёмные брови, поэтому Шоё поспешил продолжить, — Ох, а я думал, что ты тоже можешь быть блокирующим или доигровщиком, ведь ты правда такой высокий. — Я бы даже сказал, что хорош на любой позиции, но связующий — моё призвание. — Вау, поразительно! — восхищался омега, внимая каждому слову парня.***
20:49 — Десерт был таким вкусным! Я никогда в своей жизни не ел ничего вкуснее! — восторгался Хината, — Правда, так дорого… Слишком щедро с твоей стороны — платить за меня. — Мне ничего для тебя не жалко, — прозвучало настолько нежно и ласково, от чего Шоё даже смутился. Они провели в компании друг друга прекрасный вечер и сейчас, в завершении, гуляли вдоль набережной, которая находилась неподалеку от того шикарного ресторана. Им было так весело и хорошо, что омега даже и не заметил, насколько быстро пролетело время. Даже как-то жалко, что их встреча подходила к концу. Ацуму-сан воистину слишком прекрасный человек. — Бр-р, с реки так холодно дует, — поёжился юноша, кутаясь сильнее в свой салатовый шарфик, — Но зато вид на ночной город отсюда просто бесподобен! Хината заворожённо наслаждался пейзажем, оперевшись на ограждение, и издавал восхищённые возгласы. А его столь искренняя светлая и очаровательная улыбка заставила сердце альфы екнуть. Сейчас или никогда. — Красиво, правда… — лепетал Шоё, но, почувствовав лёгкое тёплое бережное касание к своей руке, замолчал и удивлённо поглядел на Мию. А затем их пальцы сплелись. В тот момент Хината вдруг вспомнил, почему так сильно переживал из-за сегодняшней встречи. Потому что это правда было свидание. Весь этот поход в дорогущий ресторан, красивая одежда, милые комплименты, прогулка после по красивому месту и тот факт, что они прямо сейчас держатся за руки, — всё это ясно даёт понять, что они на свидании. И в данный момент, похоже, наступает его кульминация. От одной лишь мысли об этом к щекам стремительно начинала приливать кровь, да и вообще стало как-то чересчур жарко, хотя температура на улице была минусовой. Он наблюдает за тем, как Ацуму делает вдох и выдох, выпуская маленькие облачка пара, — собирается с силами, после чего устремляет свой мягкий, нежный взор, полный чувств, прямо на него, слегка улыбается уголками рта и… — Я люблю тебя. Произносит те самые слова. А у Шоё всё в это мгновение замирает внутри. Омега продолжает удивлённо пялится на парня, не в силах выдавить из себя ни слова, и отчаянно пытается в полной мере осознать только что произнесённую фразу. Его… правда любят? В следующую секунду Мия начинает медленно приближаться к чужому лицу и в какой-то момент прикрывает глаза. Его рука чуточку, самую малость сильнее сжимает руку мальчишки, и туман в голове Хинаты наконец более-менее рассеивается, позволяя ему понять, что альфа планирует сделать. И это кажется таким неправильным. Почему? Потому что он не чувствует ничего, похожего на любовь, к Ацуму. Потому что в голове неожиданно всплыла расшифровка того самого сна с меткой: «…альфа хочет быть рядом…» и «…кто-то из вас желает начать романтические отношения…». Потому что… потому что похоже, что он только что всё понял. — Нет, — тихо молвит Шоё, легонько упираясь свободной рукой в грудь парню. И тот останавливается. Открывает свои карие глаза и непонимающе и выжидающе смотрит на омегу. Но через секунду в них мелькает осознание. Горькое-горькое, как вкус того дешёвого алкоголя полгода назад. — Почему… нет? — через силу вопрошает он, хотя ответ ему уже и так прекрасно известен. Это же так очевидно. Слишком очевидно. Зачем он только пытался? — Мне нравится другой, — шепчет Хината, чувствуя, что готов прямо сейчас умереть. Разбивать кому-то сердце так тяжко. Особенно, когда этот человек тебе очень дорог. Он внимательно наблюдает за реакцией альфы: как он вновь прикрывает глаза, делает глубокий вдох и выдох, а затем снова открывает зеницы и… слегка улыбается. Улыбается, хотя только что получил отказ. Улыбается, хотя на его лице с лёгкостью читается невероятная боль. Улыбается, хотя ему только что разбили сердце. Но всё равно пытается разрядить обстановку. Ацуму-сан потрясающий. А затем его руку нехотя отпускают. — Это Тобио-кун, да? — разочарованно уточняет он, ожидая один единственный ответ. Ведь по-другому и быть не может. — Да, — выдыхает тот, ощущая небывалое сожаление, — Извини. Ацуму спас его в тот день, дружелюбно общался с ним, был всегда заботливым и внимательным, особенно сегодня вечером, да и вообще — он так много чего сделал для него. И Хината был так благодарен ему за всё, что это просто нельзя было выразить словами. Мия Ацуму слишком хороший человек, настоящий герой, заслуживающий настоящего счастья. Жаль только то, что он, Шоё, совсем не способен дать ему это счастье. — Как же я завидую ему, — усмехается парень, что окончательно выбивает юношу из колеи. Даже сейчас ради него он держит эту маску. И Хината думает, что мог бы действительно влюбиться в него, если бы они встретились на несколько месяцев раньше. — Передай, что он чёртов счастливчик! И пусть хорошо о тебе заботится! А если чего случится, то я всегда поддержу тебя. Просто помни это, Хината-кун. Его слова звучат так тепло, так расслабляюще, он просто невероятно профессионально берёт ситуацию в свои руки, даже в тот момент, когда ему хуже всего. — Конечно! — отвечает юноша и дарит альфе свою солнечную улыбку. Как же он был влюблён в эту улыбку, насколько же сильно она согревала всё внутри даже сейчас. Именно она смогла зажечь в нём что-то, что в итоге вылилось в настоящую, искреннюю, но безответную любовь. Он слишком сильно обжёгся об это чересчур яркое солнышко.***
21:11 Они только что распрощались с Хинатой. Он предложил проводить омегу до дома, но тот вежливо отказался. Конечно, он же буквально вот только что всё осознал. Совершенно очевидно, куда направился Шоё. А сейчас он один. Один стоит в темноте на этой чёртовой набережной, смотрит на другой берег, мерцающий разноцветными огоньками, чувствует холодный ветерок с реки, но как-то всё равно. Всё сейчас не имеет значения. Ведь он снова ощущает столь отвратительную разрывающую изнутри боль в груди. Ну вот почему он такой неудачник? Почему все лучше него? Что же он делает не так? Зачем он только пытался, если всё и так было очевидно? На что он надеялся? Все эти вопросы навязчиво вертелись у него в голове, не давая абсолютно никакого покоя. Даже жить как-то расхотелось. Вдруг Ацуму слышит знакомую мелодию и вибрацию в кармане своей куртки. Ну и кто тот урод, решивший позвонить ему в самый неподходящий момент, когда ему так хочется утопиться в этой блядской реке? — Да? — раздражённо выпаливает Мия, всё-таки приняв вызов, но не удосужившись проверить, кто звонит. — Куда вы после ресторана пошли? — спокойно спрашивает голос на том конце, и альфа сразу же узнаёт его. А затем всё в нём закипает. — Пошёл нахуй, Саму! — на эмоциях орёт он в трубку, сбрасывает чёртов звонок, засовывает смартфон обратно в карман и устремляет взор на столь манящую глубь реки. И отчаянно вздыхает — он уже всё решил. Ацуму уже перекидывает ногу через ограждение, как вдруг кто-то хватает его капюшон куртки и с силой оттаскивает назад. — Идиот, куда ты полез? — голос брата звучит слишком эмоционально, слишком рассерженно, слишком обеспокоенно. Слишком непривычно. А ещё прямо сейчас Осаму трясёт его за плечи, пытаясь привести в чувство. Он может быть и таким? — Что ты тут делаешь? — изумлённо вопрошает тот, совершенно не понимая, как здесь очутился Саму. — Я, блять, как знал, что ты попытаешься выкинуть что-нибудь подобное, — отвечает он и прекращает трясти брата, — Мозгами природа тебя точно не одарила. — Ой, да пошёл ты, — бурчит без пяти минут самоубийца, — Так как ты тут оказался? Саму смотрит на него, как на полного дебила, словно ответ должен быть для него ясен и понятен как день. — Провёл ритуал и заглянул в будущее, — саркастично объясняет тот, но затем всё же даёт вразумительный ответ уже своим привычным безэмоциональным тоном, — Это было так очевидно, что он тебе откажет. А как твой брат-близнец я прекрасно понимал, как ты себя поведёшь после этого. — Но ты же приёмный, — отшучивается Ацуму, а затем чувствует, как что-то тёплое скатывается вниз по его лицу, собирается на подбородке, а после чего капает куда-то вниз. Ох, блять, как же ему сейчас плохо, это просто непередаваемо. И врагу не пожелаешь. И он так благодарен Саму за то, что тот просто стоит прямо здесь и сейчас перед ним. Вот тогда Цуму окончательно даёт слабину и позволяет себе заплакать в полной мере, уткнувшись в плечо брату. — А может быть, мы оба приёмные, — зачем-то произносит Осаму, поглаживая брата по спине. Ситуация, произошедшая полгода назад, повторяется. Только сейчас Ацуму не пьян до беспамятства, а Осаму утешает его ещё сильнее и мягче.***
21:52 Сидя на холодном полу перед телевизором и наблюдая за тем, как маленькая кошечка играется с игрушкой в виде мышки, Кагеяма ощущал невероятную тоску. В доме теперь так тихо, так спокойно, но при этом настолько скучно и уныло, будто бы он вновь вернулся в те времена, когда жить ему было в тягость. Одна только Хикари, с которой за последнюю неделю они успели очень хорошо подружиться, продолжала радовать его. Когда же малышка наигралась и пришла обратно к альфе, довольно урча, тот не смог противиться желанию взять её себе на ручки. Такая кроха, ей нужно много внимания. — Скоро и ты уйдёшь отсюда, — печально произнёс он и погладил девочку, чувствуя себя каким-то стариком. Их общение с Хинатой резко сократилось. Но в этом не было вины Шоё, совсем нет. Это ему стало невыносимо тяжело находиться в радиусе десяти метров рядом с омегой, смотреть на него, а уж тем более разговаривать, зная, что тех радостных моментов вместе уже не вернуть. Словно он стал недосягаемой вершиной, которую Тобио ни в коем случае нельзя было покорять. Ведь если оступишься, то упадёшь и разобьёшься. Он чувствовал себя таким беспомощным, потому что так хотел и дальше дружить с ним, но что-то будто бы мешало. Мысль о том, что, возможно, он совершенно не нужен Хинате? Что он будет только мешать, если тот захочет найти себе вторую половинку? Но больше всего его пугало то, что он начинал ревновать омегу. Бывает, конечно, дружеская ревность, но это была точно не она. Нечто намного сильнее. Однако ревность чаще всего присуще собственникам. А собственники в глазах Тобио — отвратительные люди, которые ограничивают свободу другого человека. Тем более он вообще не имеет права ревновать Шоё к другим альфам. Они же просто друзья. Ну почему так невыносимо больно от одной только мысли, что Хината может прямо сейчас нежиться в объятиях какого-то Мии Ацуму? Почему так хочется рвать и метать? Боже. Какой же он отвратительный, не может порадоваться за собственного друга. Звонок в дверь. Короткий и всего лишь один раз. Ему не показалось? А Хикари вдруг спрыгнула с его рук и помчалась в коридор. И снова короткий звонок. Кого же принесло в столь поздний час? Всё-таки поднявшись и направившись к двери, Тобио обнаружил кошечку, сидящую у самого порога и внимательно наблюдающую за входом, словно бы она могла знать, кто пришёл. А как она могла? У кошек что, инфракрасное зрение? Нет, боже, что за бред. Хотя, если так подумать, то она всегда встречала Хинату в такой позе, а потом и его начала так же ждать. Погодите-ка… Кагеяма резко схватился за замочек и два раза прокрутил его в левую сторону, затем схватился за ручку и… — Привет, — скромно поздоровался рыжий омега с лёгкой улыбкой на лице и чуть красными от холода щеками. Нежно-зелёный шарфик болтался развязанный на шее, шапка покоилась в руках юноши, да и вообще его куртка отнюдь не была застёгнута, будто бы ему было жарко. От этого вида сердце альфы пропустило гулкий удар. — Ч-что ты здесь делаешь? — только и смог выдавить из себя изумлённый столь нежданному гостю Тобио, глупо пялясь на пришедшего, словно бы призрака увидел. Шоё как-то на мгновение растерялся, его взгляд забегал, а изо рта доносились задумчивые «Ну-у-у» и «Э-э-э». — Я пришёл за Хикари? — это больше было похоже на вопрос, нежели на ответ. Да и вообще он звучал очень неуверенно. Зачем он врёт? — Серьёзно? Сейчас почти десять вечера, — недоверчиво уточнил тот, опираясь на дверной косяк. — Н-ну да? — снова неуверенно, — Можно войти? Что ж, делать нечего, раз пришёл. Но зачем? За этим предлогом про Хикари определённо точно скрывается настоящая причина, только вот какова она на самом деле? — Проходи, — кивнул альфа и отошёл в сторону, пропуская парня в прихожую. Если честно, то у Кагеямы сердце замирало, пока он наблюдал за тем, как Хината снимает с себя верхнюю одежду. Чего-то он ждал на подсознательном уровне, но понять, что именно, совершенно не получалось. А ещё эта медлительность юноши безумно томила его. — Хината, что происходит? — с нетерпением спросил тот, как только Шоё повесил свою куртку на крючок вешалки. Омега замер, стоя спиной к нему, но спустя минуту всё же развернулся и задал довольно странный вопрос: — Тебе одиноко без меня? Его голос даже и не дрогнул, когда он произносил это. А вот у Тобио всё сжалось и скрутилось в тугой узел внутри. Зачем он давит на больное? — Есть такое, — смущённо ответил тот и отвёл взгляд, совершенно не желая признавать свои чувства. Но на этот ответ, к удивлению, Шоё одарил его какой-то мягкой и нежной улыбкой. Это не та яркая и солнечная улыбка, с помощью которой омега заряжал позитивом и энергией всех вокруг. Но зато она по-особенному согревала всё естество, и Кагеяма мог поклясться, что было что-то ещё в этом взгляде карих глаз и улыбке. А затем Хината сделал то, что Тобио ожидал от него меньше всего на свете. Он подошёл к альфе практически вплотную и обнял, обхватывая руками чужую спину и чуть поглаживая её. Уткнулся носом прямо ему в грудь и жадно вдохнул бодрящий аромат мяты и ментола. А Кагеяма забыл как дышать. Тепло, очень тепло и так чертовски приятно, будто бы это был какой-то сон. Ему невольно вспомнились те редкие моменты, когда они с Хинатой обнимались, но сейчас ощущения были в разы сильнее. И так хотелось обнять омегу в ответ, однако он сдерживался из последних сил, потому что мало ли что нашло на этого рыжего балбеса. — Кагеяма, — произнёс тот, поднимая голову наверх и глядя прямо в голубые глаза альфы. И сердце вновь пропустило удар из-за этого… влюблённого взгляда? — Мы такие идиоты, — продолжил он, нежно улыбаясь, — Мы столько времени не понимали, что нравимся друг другу. После чего вновь уткнулся тому в грудь, а Тобио… ну, по правде говоря, связь с миром на какое-то время он точно потерял. Они нравятся друг другу? То есть, он любит Хинату, а Хината… Быть такого не может! А как же Ацуму-сан? Или всё-таки может быть такое? Перед глазами вдруг проносятся разные моменты: когда они впервые встретились около любовного отеля, что он тогда почувствовал, увидев омегу. Когда Шоё сказал, что не боится его, а он расплакался из-за его слов. Когда мальчишка рассказал ему о своём прошлом, а потом они обнялись крепко и чувственно. Когда тот упал на Кагеяму на дне рождении Кенмы, и как потом Тобио тащил его пьяного на своей спине. Вспомнил и то, когда Хината плакал во сне, и то, когда случилась течка. Вспомнил свои переживания за омегу, когда тот лежал в больнице. Вспомнил, как они мерились ладошками. Вспомнил шок на личике юноши, когда он принёс домой Хикари. И вспомнил тот самый «щёлк» в груди, когда они обнимались последний раз. Хината буквально зажёг его жизнь, когда без предупреждения ворвался в неё. Он окрасил всё здесь яркими цветами и заставил Тобио почувствовать себя живым. Изменил его к лучшему всего за несколько месяцев и… прямо сейчас дарит ему своё сердце. Боже, он же действительно любит этого неугомонного омегу, ведь буквально всё указывает именно на столь очевидный ответ. И ревность, и все волнения, и эти странные тёплые чувства, и то уныние, которое успело его хорошенько помучить на этой неделе. Почему он не мог осознать свою любовь раньше? На самом деле, причин очень много, но самая главная — он не считал себя достойным для столь яркой личности, как Хината. Но сейчас он так счастлив, так счастлив! Что руки сами обхватывают Шоё за талию, притягивают ближе к себе, а носом он зарывается в рыжие мягкие волосы, от которых веет детским шампунем, а также корицей с мандаринами. Новогоднее настроение, хотя праздник был месяц назад. Если честно, то Кагеяме кажется, что он не заслуживает такого счастья. Но когда Хината сильнее льнёт к нему, улыбаясь так невинно и искренне наслаждаясь их маленькой идиллией, то все мысли разом выветриваются из головы. Раз так всё вышло, то почему бы и нет? Даже если вся вселенная будет против, то он всё равно продолжит любить этого несносного, но до одури очаровательного омегу. — Ты — мой свет.