assorted

мягкий свет играется с веками, нежно перебирая каждую ресничку, аккуратно гладя и сцеловывая с них сонливость. хосок мямлит что-то невнятное, смешно щурясь от прямого света. черт, кто не задернул шторы накануне? это точно тэхен, чертов романтик, любящий посидеть часок другой на широком прохладном подоконнике. или же чонгук, вышедший на балкон покурить, после того как они в отсутствие тэхена расслабили друг друга. так или иначе, неважно, что предшествовало этому, так как хосоку слепит глаза именно здесь и сейчас. -да черт возьми, — сонно матерится, принимая сидячее положение, в зверском нежелании разлепляя припухшие глаза. — а, нет, как я мог забыть. — давит кривую ухмылку, когда видит, что проснулся не в их широкой трехместной постели, а на дырявом, сыром тюфяке, отдающим тухлым запахом. -надеюсь, я не лежу в чей-то моче. — с искренней надеждой выдает хосок, кидая беглый взгляд на присутствующих мужчин сомнительной внешности. -не о том волнуешься, белоручка. — хмыкает один из них, с уставшим видом вставая с кожаного дивана, из-за чего характерный скрип разрезает спертый подвальный воздух. -это изначально неверный вопрос. -я б сказал, что было неверным, только не люблю зря сотрясать воздух. мужчина деланно удивляется, вскидывая свои густые брови. -ну же, поделись, я умею работать с информацией. -странная способность для мертвеца. — замечает хосок, улыбаясь широко и ярко. Мужчина же громко ворчит на это. -мне говорили, что сучка чонгука стервозная, но не что тупая. -а ты говорил, что умеешь работать с информацией, оказывается тоже нет. — мужчина с прищуром смотрит на него, пытаясь разгадать, что за фрукт ему достался. и, естественно, пытаясь скрыть любопытство. хосок же смотрит на него в немом ожидании, будто интригуя или соблазняя на что-то — он пока не определился, потому ходит на краю тонкой грани, что только добавляет ему таинственности. -удиви меня. — выдавливает в конце концов, сдаваясь. -я сучка не только чонгука, но и тэхена. и, надеюсь, ты хорошо знаешь, что делает тэхен со своими врагами, ян сэчан. -откуда ты меня знаешь? — удивляется мужчина, пытаясь не подать вида, что упоминание не главы самой крупной мафии, а его правой руки знатно его встряхнуло — все знают, каким бешеным тот становится, когда позволяет себе с цепи сорваться. но не настолько, чтобы все свернуть и отпустить шлюшку. не настолько. тем более, он на своей территории, чонгук, будь он трижды главой ямагути-гуми, не посмеет прийти сюда. кодекс чести никто не отменял. да и крыша у яна серьёзная, есть кому прикрыть. -думал, ты, кроме как члена своего хахаля, ничего и не держал. -что ты, — цокает хосок, снисходительно качая головой и принимая более удобное положение. — я тот ещё киндер-сюрприз. ян сэчан довольно улыбается на это заявление, садясь на корточки так, чтобы глаза были на одном уровне, хотя он сам будет пониже хосока. -тогда, полагаю, я не зря тебя пригласил к себе. поболтаем, ответишь мне на пару вопросиков и мои люди тебя доставят обратно. хосок, будто размышляет над заманчивым предложением, ещё раз осматривает помещение, стараясь не акцентировать внимание на пыточных инструментах типа молотков, щипцов, плоскогубцев и прочих окровавленных жутких орудий. раньше, когда его похищали, что было уже дважды за восемь лет, стоит заметить, ему угрожали, что оттрахают так, что он будет умолять о смерти. пытать даже не пробовали. к счастью, ни первое, ни второе не случалось, так как его личные чип и дейл вовремя прибегали на помощь. а сегодня он что-то не уверен, что его мужчины подоспеют: хосока, очевидно, усыпили. и раз это время они успели вывести его из макао и спрятать…дело дрянь. почти. -думаю, должен отклонить столь щедрое предложение. как ты и говорил, я всего лишь подстилка, у меня на руках нет никакой информации. так что… -но меня-то ты узнал. — счастливо улыбается ян сэчан, подаваясь вперед. -подслушал просто. — мужчина хмыкает, вставая. -расскажи тогда и все остальное, что успел подслушать. к примеру, о контракте с ким джонкуком*, который он у меня перехватил. — хосок смешивается, хотя, честно, не хотел подать и виду. все дело в том, что этот ким джонкук — корейский бизнесмен, занимающийся поставкой «живого товара». а чонгук не занимается таким — проституция не его профиль. он крышует пол-китая, занимается наркотоговлей, азартными играми и незаконным оборотом денег. то есть, они никак не могут пересечься, как и иметь общие дела. чонгук бы уже точно рассказал тэхёну или ему, если бы так полагаемое сотрудничество имело место быть. заметив смену бурных эмоций на его взволнованном лице, сэчан садится обратно. -воот, а говорил, что просто шлюшка. — протянув руку, он хватает хосока за подбородок.- но по глазам ведь вижу — не просто. -ты меня все равно не убьешь, тебе ведь нужна информация. так что это все изначально бессмысленно. — чон вырывается, резко дернувшись в сторону. -ты прав, но пытка не есть смерть. я всего лишь проверю твой болевой порог, так, по-дружески. заодно и послушаю твои интереснейшие рассказы. — хосок сидит, сжав губы в плоскую белесую линию. — ты же понимаешь, что у меня мало времени? псы чонгука уже вынюхивает соседний район. хосок сидит, дыша с перебоями, пока в мозгу пульсирует осознание:"ему пизда». он большими глазами смотрит на то, как ян сэчан отступает назад, давая свободу действий своим подчинённым, коих тут около дюжины. -вспомнил что-то про ким джонкука? — участливо спрашивает сэчан, следя за плохо скрываемым выражением ужаса на побелевшем лице. — или, может, про альянс? — хосок резко поворачивает голову к нему, на что тот самодовольно улыбается. — да-да, я в курсе, что тэхен подготавливает альянс для слияния более двухсот компаний, что подарит им абсолютную власть на всем востоке. цепной пес сэчана подходит к хосоку, покручивая в одной руке молоточек, и начинает стаскивать с него кроссовок. -не смей! — шипит чон, вырываясь, отбиваясь пока свободной ногой, но его быстро скручивают остальные, позволяя охраннику закончить начатое. недолго примеряясь, взмахнув рукой, он точечно бьет в мизинец, отчего хосок задушено, длинно мычит, извиваясь всем телом. -и, как понимаешь, это не выгодно для меня и моей маленькой в сравнении с ямагути-гуми группировкой. — продолжает так, будто не наблюдает за тем, как его «гостью» ломают пальцы на ногах один за другим. -достаточно. — сэчан, похлопав по спине своего палача, встает на его место, с нездоровым любопытством рассматривая кровавые ошметки. и цокает, фальшиво жалостливо. -минус три пальца, — выносит неутешительный вердикт, пока хосок смотрит на него покрасневшим взглядом, мысленно обещая убить собственными руками, и пусть он никогда никого не убивал — он с удовольствием нарушит собственные принципы. -ну, вспомнил что? хосок кивает на его вопрос, после чего харкает в лицо кровавой слюной — он прокусил себе внутренние стороны щёк, чтобы не заорать от адской боли. держать лицо даже при пытках — нездоровое эго. ну а задавленные пальцы горели чистым огнём боли, пульсируя и угрожая вырубить сознание. и кулак, прилетевший откуда-то сверху, чон хосок принимает с благодарностью. раздосадованный вскрик сэчана уже не слышит. -ты зачем его, долбоеб, вырубил, мы теперь из-за тебя время потеряем! __ хосок приходит в себя медленно и тяжело, еле-еле отдирая от себя склизкие щупальца забвения. нос гундосит при каждом вдохе, безутешно транслируя: я сломан. веки тоже приподнимаются с небывалым усердием, из-за отеков на носу его глаза превратились в щелочки. и думает, что все ещё в гребаном сне, так как видит над собой острый подбородок чонгука, а под гудящей головой ощущает слитые мышцы его бедер, которые узнает даже с завязанными глазами. -гук, — тихо шепчет, привлекая его внимание. чонгук тут же смотрит вниз, с тревогой всматриваясь в его глаза. -я тут, малыш. — шепчет, запуская в волосы пальцы и ненавязчиво массируя. — прости, — шепчет одними губами, оставив легкий поцелуй на его лбу, затем переводит взгляд на прямо, продолжая за чем то наблюдать. хосок следит за его взглядом, повернув голову вбок, стараясь не застонать то ли от боли в пальцах ног, то ли от руки, что массирует голову. кожаный диван, на который его перенесли, скрипит под ним, что тут же привлекает внимание присутствующих. точнее, тэхёна и одного выжившего. ян сэчана. -проснулся, кроха? — спрашивает настолько недобро, что неуверенная улыбка тут же слетает с его губ. тэхён ходит между ещё не остывшими телами, контрольно стреляя по всем: и ежу понятно, что он так просто пытается выпустить скопившееся за эти полтора часа напряжение. при каждом выстреле стоящий перед хосоком на коленях ян сэчан крупно вздрагивает, с ужасом прикрывая глаза. — напомни мне наше золотое правило? -не глотать сперму? — пробует почву хосок, наивно надеясь, что его версия прокатит. -не играйся, — тихо замечает чонгук, и судя по застывшей в ожидании грозной фигуре тэхена: не прокатила. -бежать при выстреле. -и что мы, блять, наблюдаем?! -но выстреле не было! там был глушитель и… -нет, я его точно придушу. — с широкой, нездоровой квадратной улыбкой говорит тэхен, направляясь к нему. -но я правду говорю! я даже не понял, что произошло! я просто отрубился! — чонгук выставляет руку вперед, не позволяя тэхену подойти поближе. не то, чтобы тот и правда придушил бы одного из своих мужчин, только: -ваши игры потревожат его ногу. и тэхен, опомнившись, останавливается, шумно выдыхая. -этот разговор не окончен. — предупреждает он все ещё расслабленно лежащего хосока, на что тот кивает, типа «да-да, конечно».- ты его избаловал. — прилетает чонгуку тоже, на что тот закатывает глаза из-за извечной темы: когда чонгук ссорится с хосоком, постоянно винит в этом покровительство тэхена, когда тэхен ссорится — тот же расклад. хосок в любом случае в выигрышной позиции, даже тогда, когда чонгук и тэхен ссорятся: те вдвое агрессивно уделяют все свое внимание хосоку, что в четыре раза сильнее ощущается им самим. тут просто успевай дышать и стонать, как говорится. и эта политика в их отношениях успешно, даже плодотворно работает девятый год. -вернемся к тебе. — недобро сверкает глазами ким, приближаясь к ян сэчану, и тот понимает — такого снисхождения, как с чон хосоком ему не видать. — кто слил тебе информацию про альянс? -вы знали? — шепотом удивляется хосок, на что чонгук кивает. -он приходил к тэ с сомнительным предложением ещё пару месяцев назад, когда думал, что мы заключаем контракт с джонкуком, а на деле просто убрали того с шахматной доски, так как посягнул на нашу территорию. -вы и так все знаете, — тем временем выплевывает сэчан, стараясь скрыть тревогу, следя за ходящим вокруг него кимом. -верно, знаем. но меня больше интересует, кто тебя спонсирует. — ян резко вздергивает голову. -у меня самостоятельная группировка, которая- -ян сэчан. — перебивает чонгук спокойным голосом, из-за чего тот захлопывает рот. — находясь в пуленепробиваемом бункере, ты говоришь нам, что твоя жалкая банда из четырёх тысяч душ смогла позволить себе это? ты меня за идиота принимаешь? — и последнее звучит настолько угрожающе, что сэчан невольно гулко сглатывает, уже жалея, что повелся на недостоверную информацию и похитил «обычную продажную сучку председателя», которая сейчас лежит на его кожаном диване, млея под пальцами этого самого председателя и ехидно изводя главу администрации, другого своего любовника. -это пак чимин! — выдает сэчан. — и план его, и люди его, и он спонсирует меня последние полгода! -все-таки корея, — выдыхает чонгук, помогая хосоку аккуратно сесть. -в…вы знали? — пищит, с округлившимися глазами следя за тем, как глава мафии поднимает на руки слабо кривляющегося от боли в размозженных пальцах ног. -ведь…ведь получается, что я его сдал! теперь он меня не оставит в живых! чонгук покидает подвал под его крики, а хосок успевает подмигнуть тэхёну до того, как они скроются за лестницей. -о, не волнуйся, — почти нежно шепчет тэхен, приставив пистолет к его ноге. -ты сам будешь умолять о смерти, а пока…посчитаем, сколько у тебя там пальцев? __ -да я в порядке, ну… -тебя и не спрашивали. — уведомляет чонгук, оборачивая лед в полотенце. хосок только недавно покинул операционную и его перевезли в отель тэхёна для лучшего ухода. «контроля» исправил их хосок, на что мужчины бесстыдно согласились. -надеюсь, ты не будешь глупить хотя бы сейчас, и будешь заботиться о себе, пока мы на работе. -куда я денусь на костылях? — бухтит, шипя от холода на носу: вправленный нос все ещё болел. -ты-то? уж найдешь, — замечает тэхён, входя в комнату, на ходу скидывая с себя одежду. чон устало улыбается, когда тот оставляет мягкий поцелуй на его виске. затем тот притягивает к себе чонгука и целует куда более развязно, чем покалеченного хена. -кроха…в таких ситуациях не молчи, не играй в героя, рассказывай все, что знаешь. — журит его тэхен, когда чон встал обратно на колени, чтобы перевернуть лед на носу хосока. ким ложится с ним, запустив руку в его штаны. не с намерением возбудить, а лишь уложить ладонь на низ живота. близко и интимно, чтобы ощутить лишь им позволенное тепло тела, и только прожив несколько лет вместе можно преподать этот жест не с сексуальным подтекстом. -я просто надеялся, что вы ещё в самом начале ворветесь как в экшн-фильмах. — ким качает головой, пряча улыбку на его худом плече. этот хён вот совсем неисправим. они, само собой, чувствуют себя виноватыми в произошедшем, чонгук и вовсе пережил маленький кризис, когда хосока наконец увезли в операционную — облегчение, тревога, злость, — все перемешалось. а тэхен чувствовал хоть чуточку удовлетворения от того, что он сделал с ян сэчаном, после того, как чон унес их хёна. -так что там на счёт пака? — спрашивает гук, оставляя короткие поцелуйчики на лице хосока, будто извиняясь, будто он виноват в его состоянии. -никакой новой информации, я даже найти членов его организации не могу, будто он призрак. -но…зачем ему все это? — гундосит старший, убирая руку чонгука от своего лица: холод начал приносить не облегчение, а щиплющуюся боль. — и кто он вообще такой? мужчины коротко переглядываются друг с другом, будто немо решая, рассказать ему или нет. -я сколько раз просил вас не делать так при мне? — раздражается, отпихивая их от себя. — валите с постели больного человека и дайте ему отдохнуть, если не собираетесь ничего говорить. -как бы…бы не собирались скрывать, кроха…только… — хосок настораживается из-за неуверенного тона тэхена, что, крайне, крайне редкое явление. тут даже не насторожиться надо, а бить тревогу. — помнишь, когда гук отправил тебя в корею, ты был у…психотерапевта? тогда еще…давно. — брови чона сходятся на переносице от непонимания. -и что? -это он…твой психотерапевт, который, вообще-то, совсем не психотерапевт. — усмехается чонгук, ложась с другой стороны и обнимая чона на манер маленькой ложки. -я…не понимаю. — смешивается окончательно хосок, еле-еле восстанавливая в голове образ своего бывшего врача, и может вспомнить только осветленные волосы и пухлые губы. и то, туманно, значит, не точно. -а мы причём? -все дело в альянсе. — говорит тэхен, что звучит слишком уверенно для такой непонятной фигуры, как пак чимин. -сейчас все всполошились, хотя я даже не начал воплощать этот проект в реальность, и, я уверен, что на нашем пути будут многие, как этот пак. но ни хосок, ни тем более чонгук не выглядят убеждёнными излишне самоуверенными словами их мужчины, но решают отложить этот разговор на подальше, пока пак не сделает следующий шаг. который, кстати, не заставляет себя ждать. __ каблуки лимитированной пары туфель сен лорана мягко вальсируют по залитому кровью полу подвала, пока его обладатель насвистывает себе под нос ненавязчивую мелодию. на полу хрипит из-за клокочущей в пробитой груди крови ян сэчан, находясь в луже собственной крови. -какое уродство. — лениво цокает на отстрелянные пальцы рук и ног яна. — сработано грубо, наверное, ты разозлил ямагути-гуми… это значит, что ты что-то сделал хосоку, — чимин садится на корточки, пальцем дотрагиваясь до его лба и на каждом слове постукивая по нему. — а я тебе сказал, что хосока категорически трогать нельзя, просто дождаться, пока я прилечу… — у яна глаза блестят лихорадочно, и он открывает рот, чтобы что-то сказать, но оттуда выхлестывают сгустки бурой крови. — противный, — со вздохом припечатывает, поднимаясь, никак не удивившись, что тэхен буквально истязал все ещё живого лидера мелкой группировки. он ещё ходит вокруг, напевая теперь другую песню, тоже из плейлиста хосока, пока ждёт, когда перестрелка наверху стихнет: пак ожидал, что ким поставит ловушку на него, поэтому подготовился тоже. и сегодняшняя схватка будет как товарищеский матч: померяться силами, обыграют комбинации, проверят тактику друг друга, но в итоге эта битва ни к чему не приведет, так как пак даже не начал играть в полную силу. он чирикает на заляпанном листке короткое «я иду к тебе, хосоки» и покидает бункер, чтобы позволить своим людям сложить тут тела членов ямагути-гуми. вот. теперь игра началась.