assorted

джина мало что радует со дня смерти матери. отец замкнулся в себе, оставив сына-подростка самому себе, не заботясь и не обеспечивая минимумом самого необходимого. богатый купец ким, уважаемый в высшем кругу гильдии торговцев их королевства, потерял связь с реальностью на несколько лет, что плохо отразилось в частности на сыне. мальчик, нежный и разбалованный мягкосердечной матерью и вечно отсутствующим отцом, слишком рано столкнулся с жестокостью взрослого мира. на его глазах разграбили все их состояние, многочисленные дорогие шелка, бесценные специи и золотые нитки были растащены, а драгоценности матери джин был вынужден продать за неимением другого выхода: благодаря паре верных слуг они еле сбежали ночью, когда обнаглевшие воры полезли в сам дом за несуществующими богатствами. но вернуться они так и не смогли: с помощью непонятных неподготовленному подростковому уму махинации, близкий "друг" семьи отнял у них собственный дом и прилегающий обширный персиковый сад. а отец все сидел безэмоциональным овощем. деньги от драгоценностей матери -единственной памяти о ней- постепенно уходили на съем дешевых комнат в самом неблагополучном районе и еду, и, естественно, запас денег слишком быстро исстощал. джин всю сознательную жизнь даже понятия не имел, что у вещей и еды есть такое свойство: иметь цену и заканчиваться так или иначе. естественно, безопытного паренька никто не хотел брать на работу. ни один мастер не хотел брать ответственность за тощего подростка, который, помимо всего прочего, мог сорваться и ускакать домой в любой момент, проведать отца. поэтому джин то и дело перебивался не предназначенной для детей тяжёлой подработкой: будь то таскать тяжёлые ящики с яблоками и грушами, или же вычищать засоренные ещё с зимы трубы камин, или же ну совсем уж не достойно выскабливать стойла ослов и лошадей. но джин нигде не задержался. мало того, что работа была адски трудной, но и несмышленыша пытались кинуть на деньги. поэтому со временем, обозленный на весь мир, он нашел другое денежное решение. -хочу хотя бы несколько дней побыть на твоем месте. - джин сидит в ногах отца, который пустым взглядом уставился в окно. прошло уже четыре года со дня трагедии. они все также живут в маленьких съемных комнатах, но в этому году джин смог позволить себе взять две комнаты разом, чтоб и отец, который немного начал что-то непонятно мычать да неопределённо реагировать, жил отдельно, и джин, который уже не подросток, а двадцати однолетний парень. а за окнами вся та же провонявшая канава неблагополучного района, но сытная еда на столе и одежда по размеру и сезону в шкафах, уравновешивают душевное состояние. за 4 года адского выживания, джин согласен и на такое существование. -абууу мммм фыыыы, - что-то бубнит отец, отпуская тяжелую ладонь на макушку сына. джин прикрывает глаза и обхватывает ноги папы. он устал. ещё только утро, но он устал от своей жизни. устал воровать, обманывать людей, а потом набивать свой живот незаслуженной едой. в самом начале, когда джин только начал красть, не брал много. лишь столько, сколько хватит протянуть до завтрашнего дня. он помнит, как в тот вечер плакал и ел, ел и плакал. чувство стыда гложило всю сущность, но отцовская и собственная жизнь была дороже, поэтому неуверенно продолжил. он был намерен красть до тех пор, пока не найдёт достаточно хорошо оплачиваемую работу. было глупо так подставляться, но он даже все имена начал записывать, чтоб после отдать все краденное. но ему не позволили уйти с криминального пути: его заметил местный главарь теневой гильдии воров. и оказался шустро завербован. "423. Ча Джухек /200 золотых/" джин записывает очередную жертву и сворачивает исписанный лист в тугой рулон. проверив спящего отца, запихивает рулон в уголок плинтуса и плотно прикрывает отлупленной дощечкой, затем покидает комнату. по улицам этого района опасно ходить даже днем, не говоря уже о ночи. хоть джина знают как члена гильдии ян и к нему лоб в лоб никто не прицепиться, но все же он всего лишь мелкая шавка, и удара со спины стоит ожидать от всех: начиная с конченной выпивохи и заканчивая обычным отморозком. поэтому его карман всегда греет складной нож. но к счастью путь до пятачка, где обусловились встретиться и разобрать заказы, проходит спокойно. -блатной, лови. - джин уже не реагирует на своё прозвище, лишь молча хватает летящий в его лицо свиток. он вообще по минимуму контактирует с другими мелкими сошками, как и он, в их компашке. наивно надеется, что чем меньше связи, тем меньше вероятность встрять глубоко. хотя, он уже по уши в дерьме гильдии. -но это не дом. - с непониманием бубнит джин, разворачивая дешевый крафт-лист с нужным адресом и грубым наброском местности. с попаданием в этот отряд, джин не крал на улице, так как свыше требовали, чтоб они мелкими группами промышляли в богатых домах. мелкие сошки ничего не решали, им приказывали-они послушно выполняли. более того, уйти из гильдии невозможно было, только идти вверх по карьерной ступени внутри клана, иной раз наступая на чужое горло. вот чего уж точно не собирался делать джин. -главное правило? - требовательно тянет низкий мужчина с высокой горбинкой на носу. он был одет относительно лучше, чем джин и другие, и по его виду было ясно, что он из более высшего каста. -без вопросов. - цедит послушно ким, крепко сжимая свой рот. он ненавидит выделяться, ненавидит привлекать внимание. наверное, все еще подсознательно по праву рождения считает себя выше этого разношерстного потребья, и, к собственному достоинству, размышляет об этом без всякой высокомерности. простая констатация факта. дождавшись, пока все разойдутся, нос-горбун подзывает к себе кима и коротко наставляет: -внутри свертка рисунок необходимой вазы. берешь сам горшок, не трогаешь камни внутри. даже прикасаться не смеешь. - джин согласно кивает, не имея никакого желания даже заглянуть внутрь, не говоря уже о большем. - справишься с этим, главный сказал, что пригласит к себе. - на этом моменте парень откровенно морщится: он не хочет встречаться с главой ян. не хочет идти на "повышение", когда ему претит этот образ жизни априори. но как обычно послушно кивает и идёт по нужному адресу. за время переговоров время приблизилось к полуночи. в узких улочках ещё не было так явно ощутимо прохладно, как на более широких улицах благоприятных районов. джин закутывается теплее, сожалея, что не накинул сверху ещё отцовский плащ, и решив, что легкий бег скорее разогреет организм, ким срывается с места, чтоб уже через минут сорок оказаться в нужном месте. удивлено сверившись с картой, идет вглубь разбитого апельсинового сада, в глубине которого виднеется низкий свод, усыпанный толстым слоем земли. вдалеке кажется, что это гигантский муравейник, но чем ближе, тем чётче вырисовывается ржавая дверь с изоржавевшими, ненадежными петлями. -мне сюда? - зависнув, ким не знает, что делать. он раньше слышал обрывки разговоров, когда некоторых отправляли забирать или оставлять взятки разным высокопоставленным людям. но тех никогда не посылали в склеп вроде бы. -ах, черт с ними. стиснув зубы, джин с силой тянет на себя незапертую дверь, которая с противным писком поддаётся с трудом. почему её так тяжело открыть? разве те, кто оставили вазу не должны были позаботиться о том, чтобы джин чисто сработал? решив не углубляться в лишние мысли и побыстрее добить заказ, шустро протискивается в узкий проход и осторожно, в абсолютной темноте спускается по обсыпавшимся ступеням вниз. воздух внутри душный и затхлый, в нос моментально забивается запах плесени. нет, о, нет. но вдруг это настоящий склеп? какого черта! джин не мародер! он никогда не опустошит чью-то могилу! натурально испугавшись собственных домыслов, ким поспешно разворачивается и выбегает наружу. дьявол! на такое он не подписывался! он в такой впросак попал, и что теперь делать? возвращаться с пустыми руками значит подвести главаря. а главарь такого никогда не прощает. вернуться в склеп за необходимой вазой - наступить на собственное горло. -дерьмо! - позволив себе смачно выругаться, джин достает из нагрудного кармана трутницу, скомкивает крафт в руках и несмело возвращается обратно. для начала необходимо хотя бы разузнать, что тут на самом деле, потом уже решать, что делать. внутри все так же пахнет прелостью несмотря на приоткрытую дверь. кинув на пол бумагу, размышляет, стоит ли бросать ещё и свою шляпку, чтоб успеть все внутри рассмотреть. черт, и что это за задание вслепую - в буквальном смысле. наконец разобравшись с огнивом, пожалев при этом кровью и потом заработанную шляпку, джин поспешно осматривается вокруг, и остаётся довольным, когда видит вокруг что угодно, только не гроб или намек на погребение. он успевает рассмотреть ещё кучу старинных ваз в самом углу тесного помещения, и направляется туда, разрезая сизый дым. огонек уже погас, поэтому км вслепую трогает все пять ваз, надеясь так понять, в какой именно нужные камни. потом додумывается приподнимать каждую. в конце концов, запутавшись, забирает все пять, решив доставить их всех. пусть сами разберутся. но неладное происходит уже при выходе: когда джин толкает плечом дверь, ржавые петли неожиданно дают слабину и срывается с диким скрипом, коробка ломается с угрожающим воем, а следом сыпется сам свод, потерявший основную опору в виде двери. джин еле-еле успевает от испуга дернуться вперед, чтоб не оказаться под толстым слоем проросшей пышней зеленью землей. но крайне неудачно приземляется: в его руках все еще был старинный антиквариат, который, мало того, что не выжил после зажима здорового человеческого тела с одной стороны и неприветливой землей с другой стороны, так еще и грубые осколки оного врезались в нежную кожу грудной клетки, распарывая тонкий плащ и изрядно поношенную рубаху. вскрик джина застревает в глотке, когда он сквозь пелену слез видит чьи-то ноги в зеленых остроносых туфлях, вышитые золотыми нитками и крупными драгоценными камнями. икры были обтянуты цветастыми шароварами, которые разлетались на прохладном ночном ветру на бедрах, и крепко обхватывали тонкую талию. в пупке незнакомца был золотой пирсинг тонкими многочисленными подвесками, на концах которых были мелкие камушки, подозрительно смахивающие на рубины. подол свободного топика из тончайшей ткани еле касался кольца в пупке, когда развевался аритмично вместе со штанами. -ты кто будешь? - джин понимает, что от чего-то завис на четко выпирающих ключицах и со стоном переворачивается на спину. мозг не сразу соображает, что такой экзотический вид не характерен для представителей власти, но страх берет контроль в свои руки. -вы городовой? - хлюпает носом, все еще чувствуя слезы в голосе. он боится посмотреть на рану на груди, поэтому вместо этого пытается рассмотреть лицо парня, который, судя по общим чертам, совсем юный, может даже младше него самого и, скорее всего, новобранец. джин смог бы сбежать от него, если бы не это происшествие. парень неожиданно садится на одно колено, опирая руку на второе и наклоняет голову совсем близко, позволяя джину рассмотреть свое невообразимо красивое лицо. черные пушащиеся волосы скопом вьются вокруг тонкого лица, добавляя трогательности и без того нежным чертам. его огромные раскосые глаза с хитрым прищуром следят за чужим выражением лица, а губы растянулись в однобокой ухмылке. -я джинн. - представляется он, и у парня перехватывает дыхание от певучести голоса. -я тоже...д.джин. -нет, человек, ты не понял. - парень встает обратно, обходит кима и садится радом с ним на колени. затем, проведя ладонью над его грудью, начинает совершенно неощутимо доставать осколки из все еще кровоточащей раны. он наклоняет голову набок, издавая хрустальное бренчание: длинные висячие серьги издают мягкий перезвон при малейшем движении. и этого зрелища достаточно, чтобы джин даже не подумал посмотреть вниз на подозрительные маневры на своей груди. - я джинн. -угу... - ким согласно выдыхает, толком не уяснив, что именно тот ему сказал: он заметил аккуратную родинку над верхней губой незнакомца и у него сбилось дыхание от этого открытия. -и так как ты дал мне своей крови, я исполню твое любое желание. - парень резко выпрямляется, сопровождаемый какофонией разнообразнейших звуков, и джину приходится следовать его примеру из-за требовательного взгляда. он удивленно косится на свою абсолютно целую кожу, выглядывающую из разодранной одежды. непонятно оборачивается и смотрит на разгромленный свод. -почему...вы кто? - выдыхает пораженно, кажется, только сейчас осознавая, что именно с ним произошло за последние несколько минут. -<i>джинн</i>, - с готовностью отвечает тот, снизу верх смотря на джина сверкающими глазами. его губ тронула легкая полуулыбка, тем самым растягивая родинку сверху. -но.... - незнакомец небрежно кивает на землю, и джин видит в их ногах окровавленные осколки разбитых ваз. а среди них грубые камни в бурой грязи неясного происхождения. они тоже, кстати, в его крови. -ты заплатил свою цену. - прямо говорит ...джинн? вполне вероятно, но пока ничего непонятно. - теперь мой черед. загадай любое желание. джин кидает неуверенный взгляд на парня, а тот с таким откровенным восторгом вцепляется в его лицо! он словно упивается выражением его искренних чувств, но у джина создается впечатление, будто его...читают? -прямо любое? - незнакомец кивает. -желательно без убийств. я не брезгливый, но все же... - вздохнув, ким опускается на корточки и собирает камни. они совсем небольшие, примерно с кулак, и их около тринадцати. джин сбился со счета, когда осознал, что грязь на них это кровь бывших "партнеров" этого загадочного существа. "надо отмыть, когда домой придем", - решает мимолетно, размышляя о том, в какую ситуацию он попал. -и вы снова исчезнете? -до следующей платы, - почувствовав как сердце сжалось от ответа, он встает и разворачивается обратно, и ожидаемо застывает, даже дышать перестает, когда оказывается нос к носу со вставшим на цыпочки парнем. залипнув на глазах джина и увидев то, что сделало его безумно довольным, незнакомец издает длинный бесстыдный стон. -откуда ты такой чистый и хороший, м? - спрашивает, заставляя джина растеряться. а затем совсем уж нагло лижет его нос, и сыто-довольно урчит. - еще и девственник! -что-о? - шокировано отскакивает на добрый шаг назад джин. -нет, ты правда делаешь список? - невпопад спрашивает и подается вперед, с непонятной радостью на лице. джин завороженно смотрит на его лицо, приказывая не поддаваться чужому очарованию. но не может. кажется, он сдался со всеми потрохами еще лежа на земле. - нет, ты действительно хочешь отдать долги! - хлопает в ладоши счастливо, а затем протягивает руку вперед, и джин тут же вцепляется в нее. -я чон хосок. это великая честь узнать мое настоящее имя, ким сокджин. - важно заявляет, и джин уже не удивляется тому, что его настоящее имя знают. -так вы...не исчезнете? - уточняет единственно важное для него сокджин, чем заставляет хосока по-детскому захихикать, закинув голову высоко. -уж точно нет. - он слегка подается вперед и доверительно шепчет. - ты знаешь, как мало людей, которые не захотят воспользоваться мной грязно? - неуверенная улыбка джина стремительно тает, когда ярко вспоминает, кто именно послал его за этой вазой, а точнее за камнями внутри. вот кто-бы точно пользовался бы силой хосока бесстыдно и безостановочно! джин за это короткое время знакомства с хосоком впервые искренне рад, что именно он сломал ту злосчастную вазу и окропил своей кровью камни. он ни за что не отдаст хосока главарю гильдии, не после такого искреннего откровения. - более того, взамен я избавлю тебя от влияния гильдии. не в счет задолженного желания, как тебе? - джин в неверии смотрит в красивое лицо парня. - м? - очевидно, требует ответа. -я...согласен. - счастливо кивает головой и, сняв свой изодранный плащ, накидывает на худые плечи хосока. -мне совсем не холодно, человек. - фыркает джинн, но вразрез собственным словам сильнее укутывается в чужую одежду и глубоко вдыхает оставленную россыпь чужого запаха. а сокджин прячет смущенную улыбку и идет вперед, показывая дорогу к своему дому.