assorted

— Выглядишь так, словно ждал меня. — Хосок согласно, но с оттяжкой кивает. Ждал ли он? Естественно, ждал. После долетевших до него дворцовых новостей, герцог самый долгожданный человек в его доме, но, конечно же, вида не подает. Он спокоен. Просто соглашается с озвученным. — Я слышал новости про Чимина. — А ты все такой же бестактный. — герцог, кажется, позабыл о своих угрозах расправы, о своем рукоприкладстве, вольготно расположился в чужом кабинете, еще и пристыдить пытается сына. Виконт не забыл и не забудет того ужасающего дня, но пока не в том положении, чтоб обличительно на дыбы вставать. — Собирайся. — вдруг приказывает. Хосок придумал себе немного иной исход развития событий, и в тоже время то, что сам герцог лично приехал и приказывает, а не в письме требует приехать к нему, указывает на неуверенность последнего. — Только если в императорский дворец. — герцог косится на него недоверчиво, сверлит бастарда неверующим взглядом, но тот выдерживает напор. Все держится с прежней непоколебимостью. — Должно быть, ты шутишь? — восклицает, не дождавшись нужной реакции. Хосок в ответ вынужден играть в жесткого. Если сейчас не проведет четкую черту, то лишь будет до бесконечности лелеять надежду вновь увидеться с сыном, пока герцог заново выстраивает свои планы. Его такой расклад не удовлетворял категорически. — Что же. — Хосок приподнимается из-за рабочего стола, за которым обычно пишет свои корреспонденции. — Мне не было приятно вас видеть, надеюсь, и впредь будем держаться на расстоянии. — говорит искренне. Хосок никогда не скучал за отцом, а после того, как он предал его не единожды, так тем более. — Дай время подумать, чего над душой встал?! — озлобленно огрызается вдруг герцог, тоже вскакивая. Он нервно постукивает ногой, до красноты потирает нос. Одежда, которую не успели подшить, стала ему велика: герцога мучают различные волнения, из-за которых и похудел. Хосок смутно в курсе их дел: наследному принцу доложили, что у его супруга тесная дружба со спонсорами оппозиции. За это обычно казнят, но Намджун всего лишь отослал супруга, скорее всего, чтобы дурная слава не коснулась сыновей. Хосок до сих пор помнит, каким нежным взглядом принц смотрел на Чимина первое время, но потом произошел скандал с советником, и все пошло наперекосяк. Конечно же, виконту об этом никто ничего не говорит, он понял это из обрывков разговоров отца с братом. А вот на счет ситуации с оппозицией, Гамчхан поведала. Сердце Хосока тоскливо ноет от этих мыслей. Ему еще с трудом верится, что Гамчхан удалось устроиться в дворцовый штат с его рекомендацией, пусть и на кухню, но она изредко могла видеть Сонхо, и подробно описать Хосоку, в каком настроении тот был, во что был одет, что делал, и как сверкали его льдистые волосы на солнечном свете… Хосоку безумно тоскливо без сына и прислуги, что росла вместе с ним, но нынче он живет от письма до письма, и будет вовек обязан своей верной служанке. — Меня не особо жалуют во дворце. — наконец признается герцог. — Никто не посмеет выгнать самого Пак Соджуна, тем более после того, как ваша вина не была доказана. — тонкий намек на то, что Соджун всухую использовал собственного сына ради достижения своих целей, действуя через его лицо, и когда всю сеть их действий и связей раскрыли, Соджун запросто отрекся от Чимина. Подло, зло, эгоистично. И Хосок кажется понял, почему отец вообще взял его к себе — чисто запасным, на самый маловероятный случай. Соджун вряд ли осознанно выбрал его как запасного, но к этому пришел столько лет спустя. — С каким намерением мне тебя отправить во дворец? На смотрины? — Хосок понимает, что отец язвит, но все равно качает головой. — Представьте меня императору. — герцог взрывается смехом. — И только? — Не как вашего сына, а отца его внука. — герцог качает головой. — Если бы ты изначально сказал мне, чей это ребёнок… — Ничего не вышло бы. Бастард никогда не смог бы стать супругом будущего императора. — Естественно, нет. — морщится герцог. — Но какую власть я бы имел уже тогда, без оков брачного договора! — Но…вы сами согласились на те условия. — Как будто у меня была бы спокойная жизнь в империи после отказа самому императору! — его жизнь и с этим всем стала беспокойной, но Хосок этого, конечно же, не говорит. — Моя позиция…- тщательно подбирая слова, словно не уверен, хочет ли настолько откровенничать с нелюбимым сыном, начинает герцог. — Мое положение…настолько шаткое, что…император может придумать этакое, чтоб забрать себе земли и подарить более выгодному человеку. — а затем в сердцах восклицает. — Чимин оказался чересчур фанатичным! — Я пока не знаю, чем могу помочь вам находясь там, но…другого выхода у вас нет. Шантажировать мной Намджуна смысла нет, он ясно дал понять, что не заинтересован во мне. — герцог тяжело вздыхает, уставший от всех этих проблем. — Мне всего-то нужно укрепить свою позицию, гарантия, что Его Величество не тронет меня в отместку. — сдаваясь, признавая, что действительно нет другого решения, вздыхает Пак Соджун. Хосок до крови впивается в ладонь ногтями, чтобы скрыть свою неземную радость. — Договорились. — с еле заметной дрожью в голосе кивает, даже не заинтересованный в том, что именно хотел с ним сделать герцог. Наверняка отдать кому-то из влиятельных друзей, чтоб задобрить — Хосок пусть и мелкопоместный, но выгодный жених: его земли плодородные, а рудники — богатые.