Профессиональный риск

— Почему именно он? Хироми смотрела на своего начальника и задавалась вопросом — какой хаос творился в этой безумной голове? Хотелось верить, что использование неконтролируемого психопата с манией величия являлось обоснованным и взвешенным решением. Спецотдел, конечно, переживал не лучшие времена, но в такой момент даже этот факт не мог стать весомым аргументом. Пользователь способности А7658 — Масудзи Ибусэ являлся для всего С.О.Д.О и агента Каваками в частности не просто очередным серийным убийцей. Этот законченный ублюдок на длительный период жизни стал настоящей занозой в заднице. Только одна Хироми положила пять лет своей карьеры на его поимку, чтобы теперь эту мразь так услужливо выпустили «погулять» во внешний мир. В редкие тёмные ночи мозг воскрешал в памяти кошмарные воспоминания их редких встреч, заставляя несколько часов после метаться в истошных рыданиях. Ненависть — самое приятное из чувств, что вызывало имя этого выродка. — Ты ведь знаешь, что я не буду обсуждать это с тобой, — Сакагучи ходил мрачнее тучи весь последний месяц. Приказы отдавал сухо и жёстко, за каждый просчёт устраивал тотальный разнос, а на выходных заваливал скучной бумажной работой в архиве. Конечно, догадаться, что послужило причиной, не составило труда. Кто же знал, что её мимолётная связь с этим ушлым паразитом Осаму Дазаем приведёт к таким последствиям. Имя внедрённого человека ему никто не выдал, но одной наводки было достаточно, чтобы в скором времени Агентство сопоставило факты и вышло на девчонку. Они неспроста так рьяно выуживали информацию — возможность влиять на мафию стояла в приоритете у всех сторон. — Я уже миллион раз принесла извинения за то, что случилось. Сколько ещё Вы собираетесь мне это припоминать? — Хироми всплеснула руками, чувствуя, как температура в кабинете упала на добрый десяток градусов. Как же этот надменный очкастый урод раздражал. Это она придумала план с внедрением никчёмной замухрышки в ряды мафии. Благодаря чему, по его мнению, они смогли так далеко продвинуться? Даже с учётом того, что слежка за ней в последние полгода была почти невыносимым испытанием, но главную задачу наконец удалось сдвинуть с мёртвой точки. Они подчистили новичков мафии, за парой информаторов установили наблюдение, почти провернули операцию с конфликтом «Красных драконов» и Портовой мафии, вышли на надёжный источник в Китае. Все эти планы стали реальностью лишь благодаря тому, что она, Хироми Каваками, смогла быстро сориентироваться и использовать незарегистрированного эспера. И теперь этот ублюдок смеет кривить свою кислую морду и что-то ей выговаривать? — Твоя неосмотрительность и глупость привели к тому, что наши позиции ослабли! Я сказал ещё в прошлый раз — ты даже не представляешь, что Осаму за человек. Он найдёт каждого, кто имеет хоть какое-то отношение к этой операции, и вытащит мёртвого из могилы ради крупицы информации. Эта змея чувствует, что мы поймали его за хвост. Я уверен, он догадывается о мотивах наших действий. Значит, недолог тот час, когда он решит продать эту информацию мафии. Анго встал из-за стола и подошёл к окну. Он казался спокойным, но глубокие тёмные круги под глазами говорили совершенно об обратном. Видимо, помощник советника нормально не спал уже очень долгое время. Алое зарево закатного солнца облизнуло его осунувшееся лицо, проникнув в огромный кабинет через редкие прорези белоснежных жалюзи. В этом омерзительно красном свете всё вокруг казалось окрашенным кровью — будто предвестник скорых событий. Хироми стало не по себе. Сакагучи некоторое время молча смотрел на до боли знакомый пейзаж вечерней Йокогамы. Спустя томительные десять минут, терпение дало сбой — и длинные бледные пальцы потёрли переносицу. — Сверху пришёл приказ. Мы используем Ибусэ и его способность для удара по основным силам мафии. Это рисковый шаг, но он позволит перекрыть провал с операцией в Киото. Да ладно? И как они собираются контролировать безбашенного маньяка в пределах огромного города? И каким образом его омерзительная способность даст им тактическое преимущество? Десяток вопросов крутились на языке, но здравый смысл подсказывал: никто не станет ничего объяснять. Смахивало на то, что и сам Сакагучи не до конца понимал необходимость настолько кардинальных мер. Ранее они практиковали сотрудничество с законопослушными пользователями способностей, привлекали их к мелким заданиям и никак не ввязывали во внутренние междоусобные распри. В данных обстоятельствах ситуация была диаметрально противоположной — закоренелый преступник, некогда жестоко расправившийся с целым отрядом спецподразделения, теперь не просто сможет полноправно применять свою силу, но и станет замешан в конфликте с мафией. Возмущение выплеснулось с криком раньше, чем обычно сдержанная на эмоции Хироми успела поймать задумчивый взгляд начальника. — А эти недоумки не хотят оторвать свои золотые задницы от кожаных кресел и посмотреть на всё из первого ряда? У них совсем там башню от вседозволенности сносит?! Кто помешает этому куску дерьма кинуть нас в самый ответственный момент и примкнуть к мафии? Что ему терять? Его руки опустились на лакированную поверхность стола с таким хлопком, что, не видь она это своими глазами, то начала бы всерьёз переживать о лопнувших барабанных перепонках. Мужчина с шумом втянул воздух и медленно выдохнул. И не поднимая глаз на подчинённую, отчеканил: — Хватит здесь орать. Где ты, по-твоему, находишься? Держи себя в руках, агент Каваками. Все дальнейшие возмущения пришлось заткнуть куда поглубже, ведь даже последнему дураку понятно, что одно лишнее слово — и её вышвырнут из кабинета прочь. Другой возможности узнать больше о сложившейся ситуации может и не быть. Стоило запастись терпением. — Тогда что они решили насчёт Аяко Соно? Нам нужно усилить группу слежки, она теперь часто перемещается в компании других членов мафии. Анго с тяжёлым вздохом рухнул на огромный кожаный диван, раскинувшийся у одного из панорамных окон. Нащупав узел синего галстука, оттянул его от ворота и расстегнул верхние пуговицы. В кабинете вновь повисло молчание, прерываемое слабыми отголосками городского шума, тиканьем настенных часов и размеренным дыханием. Хироми чувствовала себя самоубийцей, стоящей у края крыши. Один шаг решает всё. Не сделаешь — и останешься в той жизни, из которой так жаждешь уйти. Сделаешь — и никогда не сможешь узнать, был ли другой вариант. Кошмарная дилемма. «Человек, решивший покончить с собой, не пытается ничего доказать. Он свободен в своих желаниях, но в это же самое время скован ими настолько, что не видит другого пути. Он зрячий и слепой, мудрец и дурак. Посмотри на меня — и убедись в этом», — вот что задумчиво произнёс Осаму, когда уходил ранним утром из квартиры после их совместной ночи. Всё, что она услышала напоследок от человека, почти сломавшего её многообещающую карьеру в спецотделе. Почему она вспомнила эти бредни именно сейчас? — Они больше не уверены, что Аяко Соно может быть полезна спецотделу. Эта девчонка так глубоко погрязла в своих преступлениях, что дальнейшая слежка доставит лишь ненужные проблемы. Мы с огромным трудом забрали у городских дело с таинственной пропажей её соседки. Ещё один подобный случай — и её личность станет достоянием информаторов из полиции. Соно теперь не просто посторонний человек, от которого можно запросто избавиться, — он вытянул ноги в идеально отглаженных серых брюках и опустил их прямо на документы, разбросанные по низкому журнальному столику, — она теперь у нас член Портовой мафии. А этот статус имеет свои определённые трудности. — Но ведь… Это мы внедрили её туда… — Вот именно, — он резко сел, уперев локти в колени и оттолкнув от себя столик. Тот с грохотом откатился к стене и, качнувшись, завалился на одну сторону. Многочисленные документы рассыпались по полу, смешиваясь между собой и демонстрируя миру мелкий ровный почерк Сакагучи. Сколько же часов в сутки он тут проводит, чтобы заполнять все эти чёртовы бюрократические бумажки? Анго поднял на подчинённую тяжёлый уставший взгляд. За стёклами строгих очков его глаза казались совершенно чёрными, словно две беспроглядных бездны. Последние розоватые всплески добавляли бледному худому лицу немного живого оттенка. Тонкие губы на мгновение сжались, демонстрируя искреннюю степень возмущения. Сакагучи слишком хорошо владел собственными эмоциями, но сейчас даже его выдержки не хватало. Что же они обсуждали на совещании в главном управлении? — Мы сами привели в мафию незарегистрированного эспера, который теперь доставляет столько проблем. Её чёртова «не боевая способность» чудесным образом разрушила нашу операцию в Киото. Или ты уже забыла, как долго мы работали, чтобы провернуть это дело? Хироми скривилась от его слов так, словно её окатили грязной ледяной водой. Пальцы непроизвольно сжались в кулак, а глаза нещадно жгло. Да, сейчас это звучало, как кошмарный прокол в их действиях. Но кто мог знать, что эта трусливая крыса соизволит хоть раз сделать в своей жалкой жизни что-то серьёзное и решит остаться в мафии? Хироми оставалась до последнего уверена, что ещё пара месяцев — и девчонку наверняка подстрелят на очередном задании или забьют до смерти на тренировке. Оставался ещё надёжный вариант, что слабая психика гарантированно даст сбой. Вот только живучая тварь не только смогла долго протянуть, так ещё и умудрилась испоганить им все планы. Стоило придушить её собственными руками, пока представлялась такая возможность. — Забудь про Соно. Это больше не наша забота. Впереди назревает куда более серьёзная проблема, — Анго поманил её пальцем, указывая на место рядом с собой. Похоже, решил проявить благосклонность и не утомлять и без того измученного сотрудника лишней недосказанностью. Она поспешила опуститься на диван и придвинуться ближе к заметно успокоившемуся начальнику. В гневе Сакагучи наводил ужас, но и она уже не могла сдерживаться. Нужно узнать, для чего правительство собирается использовать Масудзи Ибусэ. Губы Анго тронула странная ухмылка. Плохой знак. — Знаешь, агент Каваками, а ведь в управлении служат действительно забавные ребята. Даже зная, что Ибусэ зверски поубивал наших ребят, они всё равно включили тебя в группу, которая будет с ним работать. Жестокая шутка, не считаешь? Вашу мать. Она не ослышалась сейчас? Неужели всё действительно было так плохо? Почему эти кретины идут на такие радикальные меры? — Но ещё смешнее — цель, которую они для него выбрали. Этот выродок Таро. Сукин сын. Это была его идея. Его херова гениальная идея, которую они восприняли, как божественное снисхождение, — он заливисто рассмеялся, погружая длинные пальцы в отросшие волосы и излишне рьяно зачёсывая их назад. Ужас сковал Хироми изнутри. Видя извечно спокойного, как ледяная глыба, Сакагучи в таком состоянии, она даже представить не могла масштаба катастрофы, в которую их отдел окажется втянут. — «Чёрный дождь» Ибусэ станет лишь первой ступенькой их «гениального» плана по ликвидации самых опасных эсперов Японии. Они уже приступили к разработке операции ввода в Йокогаму правительственного отряда одарённых. Взгляд метнулся по полу, стараясь выловить нужный документ. Она знала — он где-то здесь. Сакагучи не произнесёт это вслух. Но она должна знать. Ведь утром своими глазами видела, с каким видом он таращился на эту проклятую бумажку. Будто там значились даты смерти всех его родных. Белоснежный бумажный ковёр казался бесконечным, но совсем рядом с окном поблёскивал на свету правительственный герб. Бланк протокола. Приказ. Хироми схватила документ дрожащими руками и поднесла к лицу. «Постановить: Главной целью заключённого Масудзи Ибусэ, пользователя способности А7958, определить пользователя способности А5158, известного под кодовым именем «Арахабаки». Имя пользователя способности: Накахара Чуя Принадлежность: Исполнительный комитет Портовой мафии Занимаемая должность: Первый заместитель руководителя Итог: Ликвидация Данный приказ привести в исполнение немедленно Контроль за исполнением приказа возложить на руководителя основного подразделения П.С.О.Д.О (направление специальных операций) — Таро Соно».

***

— Так почему именно он? Прямой вопрос застал врасплох. Аяко изогнулась, постаравшись вырваться из захвата крепких мужских рук, но Мичизу был не только сильнее, но и в сотню раз опытнее. Её неловкие попытки лишь забавляли его — на губах играла победная усмешка, а в раскосых глазах плясали бесенята. Подловил так подловил, даже сказать нечего. Как у ребёнка конфету отобрать. И теперь, сжимая девичьи бёдра между коленей, сцепив руки над головой и придавив разгоряченным телом к татами, парень пытливо выжидал ответа на волнующий вопрос. Только как объяснить то, чему ты и сама не до конца отдаёшь отчёт? Но ведь и правда, почему он — именно этот рыжий, невысокий, безумный, в этой своей шляпе, с холодными глазами — вторгся в её сознание, захватил каждую мысль, остался полноправным хозяином в лохматой голове? Всё из-за первобытного благоговения перед поразительной мощью? Из-за кажущейся ей привлекательной внешности? Из-за власти? Харизмы? Лидерских качеств? Грубой, неумелой заботы? Испепеляющего взгляда? Голоса? Ауры опасности и смерти, насквозь пропитанной кровью и гарью? Неконтролируемого желания увидеть, понять, прикоснуться? Погрузиться в эту тьму, утонуть в ней, раствориться? Повертела в уме, попробовала на вкус — и не выбрала ни единого варианта. Всё не то. Аяко вздохнула, недовольно засопев и поёрзав между чужих ног. Не слишком ли крепко он держит её? Это же просто тренировка, зачем так усердствовать? — Не знаю. Я вообще сомневаюсь, что это всё мне не почудилось. Последние месяцы были безумными, тут сам себе верить перестанешь. Мичизу прищурился, всматриваясь в её раскрасневшееся от физических нагрузок лицо. Они находились в зале уже третий час, но Аяко ни разу не смогла даже задеть его. Конечно, выходить на спарринг с лейтенантом отряда спецназначения было не самой выигрышной затеей, зато навыки рукопашного боя прокачивались на порядок быстрее. И вот теперь Аяко, вся взмокшая, в синяках и ссадинах, с копной спутанных волос, оказалась в ловушке внезапных вопросов о своих неоднозначных чувствах. — Вот и мне кажется странным, что ты тогда упомянула его. Да, наш огненный глава горяч во многих отношениях, но мне всегда казалось, что это не совсем твой формат. Он ведь самый херовый выбор, который ты только могла сделать. — Это ещё почему? — Он же тронутый на всю голову псих. Почему-то его слова задели за живое. Сдержанный и сильный человек, сжимающий в ту ночь её руки в попытке остановить кровь, не был психом. Сыпал обидными фразочками, подкалывал и намекал на разницу в их статусах, пачкал костюм в крови врагов, отдавал жестокие приказы, но не делал ничего такого, чего нельзя было понять и принять. Ничего, чтобы теперь считать его неуравновешенным. Измотанное чрезмерными нагрузками тело двинулось вперёд само собой, вырываясь из хватки отвлёкшегося на интересный разговор Мичизу. Руки схватили его за запястье, а ноги обвились вокруг шеи. Ловкий манёвр, переросший в неожиданный удушающий захват. Он сам пару дней назад научил её этому приёму. — Сдавайся. Тачихара присвистнул, искренне улыбаясь своей ослепительной улыбкой: — А ты не так уж безнадёжна. Думаю, закончили на сегодня. Она медленно разжала ноги, позволяя своей жертве вырваться на свободу. Несмотря на успешное продвижение занятий, встречи с Тачихарой после того вечера вызывали странное напряжение. В штабе он вёл себя как обычно, но каждый раз, когда они оказывались в тренировочном зале, обстановка чересчур накалялась. Даже сейчас, будто невзначай затронув такую щепетильную тему, он быстро переключился на обычный диалог. Ощупывает границы и ищет слабые точки. Пытается наладить контакт или выпытывает информацию? Ты целовалась и обжималась с ним всю ночь напролёт, пытаясь отвлечься от странного наваждения, имя которого озвучила в самый разгар случайной близости. Что дальше? — Почему ты считаешь его психом? Он ведь хорошо относится к подчинённым, безумных историй я, вроде, пока не слышала. Даже об Акутагаве слухов куда больше ходит, — Аяко запнулась, испугавшись, что ляпнула лишнего. Всё же Рюноске был братом Гин. Кто знает, как Тачихара отреагирует на её слова о нём. Но Мичизу это совершенно не смутило. Он вытер взмокший лоб небольшим полотенцем и накинул его на плечи, опускаясь на скамейку у окна. — Потому что он настолько жесток в своей преданности организации, что готов будет обратить весь мир в огненное пепелище, если того потребует долг. Я видел, как он уничтожал целые мафиозные кланы за ночь, а утром с самым спокойным видом рапортовал об этом перед боссом. Понимаю, он прирождённый лидер со смазливым лицом и всё такое, но ты уверена, что этот человек вообще способен на нормальные чувства и эмоции? И что ты хочешь услышать сейчас? Нет, я не уверена! Я не могу быть ни в чём уверена — я знать его не знаю вообще. Кровь шумела в ушах, а пульс набатом отбивал чечетку в висках. Мышцы от нагрузок болели не так сильно, как раньше, но всё ещё доставляли ощутимый дискомфорт. Аяко опустилась рядом с парнем, откупоривая бутылку воды и делая пару больших глотков. Нескольким каплям удалось пролететь мимо губ, и они скатились вниз по подбородку. Зал отапливался даже слишком хорошо для зимы, поэтому после ударной тренировки в помещении стояла страшная духота. — Не знаю. Не думала об этом. Вообще не думаю о нём с тех пор, как ляпнула это. Ложь. Вновь. Когда ты решила начать врать и ему, Аяко? Испугалась косых взглядов и язвительных замечаний?  — О, и чем же таким важным тогда заняты твои мысли? Взмокшей шеи коснулись горячие сухие губы, щекоча кожу и заставляя малюсенькие волоски на затылке встать дыбом. Следом за мягкими прикосновениями последовали причудливые узоры, которые его язык стал вырисовывать совсем рядом с чувствительной мочкой. Еле слышный вздох сорвался с её губ, когда его пальцы скользнули по плечам, осторожно убирая длинные волосы. — Что ты делаешь? Он насмешливо фыркнул куда-то в ключицу, пробегая пальцами по спине и запуская руку под смятую влажную кофту: — Как что? Целую тебя. Такая взрослая уже, а всё объяснять приходится. — Может, не здесь? В любой момент кто-то может войти. — И что? Пойдут нахер, значит. Тоже не дети, вроде, всё понимают. Чёрт возьми, Мичизу. Какого дьявола ты вытворяешь такое прямо в штабе? Что за опасные провокации? Аяко с трудом выдернула себя из пучины неконтролируемого желания, ловко увернувшись от напористого поцелуя в губы. Это точно была бы последняя капля — и этот хитрый лис знал об этом. Уже раз попалась на эту удочку и чуть было не отдалась первому же пригревшему её парню прямо на полу собственной гостиной. Снова пытаешься утопить гнетущие мысли в любовных переживаниях? Собачкой трусишь за каждым, кто тебя приласкает и пожалеет? За каждым, кто тобой заглушает чувства к другой? Жалкая. Какая ты жалкая. — Мне нужно идти. Скоро увидимся. И спасибо за тренировку. Она слишком резко схватила сумку, наспех затолкав в неё полотенца, бинты и бутылку с водой. На душе было совсем погано. Почему она так нервничала? Его общество было ей приятно, сближение было взаимным, никто ни от кого ничего не требовал. Никаких обязательств, никаких душевных терзаний. Дружеские тренировки, дружеский секс. Его пальцы сомкнулись вокруг запястья, а взволнованный взгляд скользнул по её лицу. Глядя на его обеспокоенный вид, теперь хотелось проклинать свои хаотичные эмоции и идиотскую нерешительную натуру. — Аяко, погоди. Я не хотел тебя обидеть. Прости идиота. Ты же знаешь, что я всегда готов помочь? Собственное имя, произнесённое с такой теплотой, разлилось по венам топлёным молоком. Давно же никто не называл её вот так. — Я понимаю. Спасибо. Извини, что я такая сумбурная. Знаю, со мной сложно. Он встал со скамейки, одним ловким движением стянул облепившую поджарое тело футболку и быстро заменил её на огромных размеров толстовку. — Пойдём вместе. Уже поздно. Хер знает, кто там шатается. Пусть ты и член мафии, но в нынешней обстановке даже нам лучше в одиночку не бродить по городу. Сложно понять, оказался Тачихара ясновидящим или же действительно что-то знал, но в эту ночь сразу пятерых членов организации доставили в штаб со странными язвами на теле. Они заходились в истошных криках, предпринимали бесконечные попытки напасть на недоумевающих врачей и страдали от приступов бесконтрольных всплесков способностей. Двоих удалось связать и запереть на этаже для особо буйных пациентов. Среди них оказался и Рюро Хироцу, чья разрушительная сила нанесла самый большой ущерб неподготовленному к атакам больничному крылу. Трое скончались ещё до утра. На следующий день Накахара впервые пропустил заседание Исполнительного комитета мафии.