***
— Госпожа Мони… — именно с такими словами к нам в комнату зашла удивленная Розмари. Мальчишки побледнели, а я с недовольством отметила отвратительное розовое платье, которое служанка держала в руках. — Я, вроде, ясно выразилась, что вас в этой комнате быть не должно! — угрожающие поставив руки на пояс, Мари начала зловеще приближаться. — Мы только хотели немного с ней поговорить… — начал было оправдываться Уильям, но Мари всех троих схватила за шкирку, словно нашкодивших котят, и вынесла за дверь, в конце грозно добавив: — Еще раз увижу в неположенном месте, втроем будете у меня полы драить в амбаре! — и захлопнула перед их удивленными моськами дверь. Я широко улыбнулась Розмари, когда она, поправив прическу, повернулась ко мне. — Так им и надо! — Не делай вид, будто только они тут виноваты, — со вздохом начала она, беря то розовое нечто с тумбочки у входа, — Тебя бы тоже вместе с ними наказать, а то какая-то буйная вы, Госпожа Моника. — Ничего я не буйная, — скрестив руки на груди, пробурчала я. А потом отвернувшись тихо добавила: — Да и где это видано, чтобы прислуга принцесс наказывала. Мари ничего мне не ответила, но то, как блеснул её взгляд при моем последнем изречение, меня немного напугало. Надеюсь, что она благополучно забудет об этом. А то прощение вымаливать будем уже вчетвером. — Как бы то не было, нам пора собираться, — мое игривое настроение улетучилось почти сразу, после того как служанка сказала: — Суд скоро начнется, давайте я вам помогу. Мари стянула с меня домашнее платье и одела какую-то странную белую штуку, напоминающее нижние юбки у платьев. А после, собственно, и само платье. Противиться я не стала, характер буду показывать потом, но, когда служанка меня развернула для того, чтобы затянуть корсет на платье, мне стало мгновенно нехорошо.На вас наложен дебафф «Легкие в цепях» Результат получения титула: «Противница Корсетов»
Слова по поводу данного сообщения были только нецензурные, поэтому я постаралась подавить в себе порыв сказать все, что я думаю о данном платье и где оно на самом деле должно оказаться. Идти в этом ужасе не вариант. Во-первых, оно накладывает на меня дебафф. Во-вторых, у него отвратительный цвет. В-третьих, его сто процентов прислала бабка, поэтому если не надену его лишь выбешу эту старую маразматичку, что является для меня плюсом. Я не стала закатывать истерику, все равно Мари заставит меня идти в нем, но вот если оно резко испортиться, то идти в нем уже будет нельзя. Хе-хе, не зря же я маг молний. Мари очень кстати отошла за каким-то аксессуаром, поэтому я немедля стянула с рук перчатки, схватила полы платья и провела через руки магию. Вещица мгновенно вспыхнула, а я с визгом и писком кинулась на Мари. Вот только о том, что она стоит в длинном платье я немного не учла… Мари в ужасе оборачивается на меня и мое горящее одеяние, бросается ко мне, но полы её длинного фартука тоже вспыхивают, а учитывая тот факт, что мы обе стояли на ковре, пламя мгновенно перекинулось и туда. Молодец, Моника, ты не только тупица, но еще и бандит-поджигатель! Но в отличие от паникующий меня, моя прислуга не растерялась. Мари никогда не показывала мне свою магию, да и в близи я её не видела, но сейчас представилась очень хорошая возможность поглядеть на саму тьму, с первых рядов. Окутав руку тьмой, Мари оторвала кусок горящей ткани и сорвала с себя фартук. Одним движением руки, она откинула меня к кровати, а сама бросилась в ванну, неся за собой тот длинный шланг, который торчал из потолка, напоминавший мне душ (даже не думала, что он может оказаться таким длинным), и залила весь этот кавардак. В тот момент, когда она посмотрела на меня, я стыдливо отвела взгляд. Настолько не хотелось идти в платье, что о логичной составляющей моего плана я как-то подзабыла. Мари бросила шланг и уселась у стены, прикрыв лицо руками и откинув голову. В таком положении она просидела пару минут, а после хрипловатым голосом сказала: — С вами и поседеть недолго… — Мари, ты и так седая… — как бы невзначай ответила я. Не, ну, а что? Волосы у нее и правда похожи на седину, правда чуть более налитые цветом… На меня очень красноречиво глянули и я заткнулась. — Что ж, — она поднялась, отряхнула полы юбки и снова посмотрела на меня, — Хотя бы будет объяснение, почему ты пришла не в данном платье, — она наклонилась, чтобы подобрать шланг, — Снимайте эти клочки ткани, я принесу другое, — я с радостью стянула с себя дурацкий предмет (Мари вырвала часть завязочек, когда спасала меня, поэтому снять его можно было не расстегивая) и бросила их в лужу из других обрывков. После меня одели в милое белое платье и заплели волосы. Также Мари позвала другую горничную, которая убрала весь этот беспорядок. А я, глядя на все это, сделала себе пометочку в голове: попросить отца выдать премию Розмари.***
— Начинается слушанье по делу о похищение принцессы королевства Клевер, Моники Де Киры, — Отец Домнатио стоял в середине зала суда и, почесывая седую бороду, зачитывал обвинения, — В данном преступление обвиняется банда бандитов, посланная Королевством Пик. Заключенные, на которых все сразу обратили свое внимание, были облачены в магические кандалы, рядом также стояли маги со скипетрами, которые должны были создавать иллюзию того, что если заключенный рыпнется, то его сразу убьют. Зачем такие заморочки, если можно было просто поставить решетку с антимагическим барьером? Просто я не уверена в своей безопасности, глядя на все это. Могли бы хотя бы наручники к полу приварить… Сидели мы с отцом на специальном балкончике. Там существовал специальный выступ, с которого тебя всем было видно, именно на него нужно становится, когда начнут слушать мои показания. Если до этого вообще дойдет. Просто им сейчас важно просто показать гражданам, что могущественное правительство в короткие сроки закрыло дело. Хотя тот факт, что меня унесли прямо из дворца, сильно подпортило положение многим. Например, очень резко сменилось большинство стражников, а рыцарей-чародеев в округе стало в разы больше. Хотя, если бы бабке жилось спокойно, может общественность не была бы в таком ужасе от безопасности дворца. К слову о моей «любимой» родственнице, она тоже находилась в зале и сидела за спиной Августа. Сверкая своими огромными перстнями, она вальяжно помахивала веером перед собой и осматривала зал. С виду напоминала живую мумию, разодетую в шелка и раскрашенную лично вождем папуасов из Новой Гвинеи. Смотрела я на нее секунд пять, а после отвернулась. Не хочу привлекать её внимание. — Подозреваемые обвиняются в похищение принцессы, насильном удержание её, а также в физических и моральных истязаниях! — по залу пошли слышимые шепотки. Ощущение, словно пришла не в зал суда, а в театр. — Поэтому преступникам назначается казнь через повешенье, — вот так просто судья огласил приговор. Мне этих людей не жалко, у них на лице написано, что они некая преступная живность, так что дела мне до них нет, — Есть ли возражения у потерпевшей? Я наклонилась к отцу и сказала, что у меня никаких возражений нет, а тот в свою очередь на весь зал огласил мой вердикт. — Есть ли у зала возражения? Весь зал застыл в напряженном молчании, но никто ничего не высказал. Даже удивительно, что все идет так гладко. — Что ж тогда… — Нет, постойте, — ну кончено, именно старуха должна была вмешаться в спокойную речь судьи. Неужели ей не влом? Вот не тронула бы я ее будь она обычной старушкой, что мирно доживала свой век во дворце. Но, учитывая её постоянные попытки убить меня или как-то напакостить, легкой участью я её не награжу. — Вам есть что сказать? — задал очевидный вопрос отец Дамнатио. — Да, у нас с Августом возник вопрос, — да уж, у короля на лице интеллекта ноль, дай бог, чтобы он знал значение слова «суд», — Почему наша дорогая Моника, ничего не сказала в защиту или обвинение данных людей? Потому что я жертва, а тем более ребенок! Я могу быть все еще в состояние аффекта, а длительное времяпровождения с преступной группировкой вряд ли сделают меня психически здоровой! Очень хотелось обматерить её и сказать все это. Но как бы то не было, я играю роль жертвы, а значит ничего из вышеперечисленного упоминать не буду. Я схватила отца за рукав и вжалась в кресло, кажись даже побледнела. Отец заметил мое состояние и погладив по голове, начал говорить за меня: — Моя дочь пережила ужас, её похитили незнакомцы и несколько дней держали в заложниках. Вы действительно думаете, что ей хочется что-то говорить по этому поводу. Хе-хе-хе, отец верно все говорит, почти мысли мои прочитал. Да и общественность загудела, обычно такое происходит, когда они согласны с говорящим. — Да, только вот после инцидента с убийством бандитов, она выглядела намного лучше… — открыв веер и скрыв улыбку, проговорила она. Мне вот интересно, она реально не понимает, что поднимать такую тему сейчас это не очень хорошо абсолютно для всей власти. Мой отец и судья явно заметили это, посему оба напряглись и совсем незаметно побледнели. Эту старую кошелку надо срочно заткнуть, иначе из-за нее могут начаться очень большие проблемы. Да и если бы, не она, этого инцидента бы и не было. — Отец, я же почти ничего не видела. Меня горничная спрятала, а после подошла стража, — чуть громче обычного сказала я, чтобы услышал не только отец, но и рядом сидящие люди. — Моя Дочь почти ничего не увидела тогда, потому она намного лучше пережила то нападение в моральном плане. Бабка закрыла веер и собиралась что-то еще сказать, но Отец Дамнатио очень быстро перевел внимание на себя и закончил приговор. Отец виду не показал, но было видно, что он благодарен брату за поспешное принятие решение. Не я одна понимаю, что бабка явно не в своем уме, раз такие штуки вытворяет. На казни я не присутствовала, меня чуть раньше увела Розмари. Уже выходя из зала, нам повстречался Юлиус. — Вы хорошо справились, Принцесса, — он приветливо улыбнулся и потрепал меня по голове. Я немного смущенно приняла его поглаживания, а после чуть поправила челку. — Спасибо, но я не сделала ничего такого, — блин, этот Юлиус вогнал в краску, казалось бы обычной доброжелательностью. — Нет, что вы, вы действительно молодец! — Мари как-то скучающе повернула голову, осматривая округу. — Кстати, — вдруг резко начал он, — Моника, а какая у тебя магия?! — я серьезно увидела звездочки в его глазах. Вот оно то самое… магический маньяк. Осторожно, по стеночки, отодвинувшись к Розмари, я ответила: — Магия Молний. — Правда?! — Юлиус наклонился ближе ко мне, из-за чего мне вновь пришлось отодвинуться назад. — А покажешь? — Господин Юлиус, у нас с принцессой дела, дайте отложим показ магии на следующий раз, — ах, Мари, как же я тебя люблю! Надо точно отцу сказать выдать тебе премию! — Ох, тогда прошу прощения за то, что задержал, — смущенно улыбаясь и почесывая затылок, сказал Юлиус, — Еще увидимся! — и махнув на прощание рукой, скрылся. Ох уж эта магия времени…