Семейная жизнь

Слеш! POV Аскани Большей глупости я в жизни не слышал. Как ему могут нравиться парни? Это же ненормально, а он выглядит хоть и немного сумасшедшим ученым, но всё равно настоящим мужчиной. За всё время нашего знакомства не было ни одного намека на его нестандартную ориентацию. На ум внезапно пришло воспоминание того, как он сам позвал меня к ним с Тим в постель и не видел в этом ничего странного, будто привык спать рядом с парнями. Императоры… Да не может такого быть. Они же не?.. Или… Перед глазами предстала сцена того, как лорды Тиану и Арден лежат вместе с Шоном в одной постели и ласкают друг друга точно так же, как и он меня недавно. — Безумие, — выдохнул я вслух и встряхнул головой, желая избавить себя от этих мыслей, так как хотел или нет, но уже успел возбудиться. На голых Императоров! Отлично, ничего не скажешь. По всей видимости, я вообще нетребователен в этом. Покажи любое обнаженное тело и готово. Интересно, с возрастом это пройдет? И как назло, дверь приоткрылась и заглянул привычно растрепанный Шон в мантии, которой можно было дать лет двадцать, не меньше. И это у человека, который может позволить себе любые ткани, в любых количествах. Ученый, одним словом. Тим тоже часто приходилось переодеваться, так как идти в гости в её любимой тунике было категорически нельзя. А то соседи подумают, что род Ансаби обеднел и уже свою герцогиню одеть соответствующе не могут. — Ты отчеты по налогам за этот квартал не видел? — Мои или твои? — По Дейлу. — Сейчас, где-то тут были, — я встал и принялся перекладывать ближайшие стопки документов, разыскивая нужное. В один из моментов осознал, что стою согнувшись над ящиками стола, а Шон замер рядом и смотрит на… Разогнулся я быстро, отступил в сторону, не зная куда себя девать и очень глупо споткнулся о Свод законов Драконьей империи, который лежал на полу под ногами. Спросите, что он там делал? Отвечу — такое полное и древнее издание, если его положить на стол сверху займет бОльшую половину. А где я тогда работать буду? Пошатнулся, ойкнул от неожиданности, словно девчонка, никак не ожидая такой подлости от макулатуры, и оказался в крепких руках Шона. Схватил так, словно эта книга на мою жизнь покушалась. Стоит, прижимая к себе и смотрит… Короче, плохо так смотрит. — Руки убери, — попросил тихо, при этом сердце колотилось как сумасшедшее. Да что со мной творится? Когда я начал нервничать в его присутствии? Сделал как просили, отступил слишком резко и завалился, натолкнувшись на стоящий сзади стул. Треск уже сломанной мебели, грохот падающего тела и вот Шон уже лежит на полу, среди деревянных обломков. И почему не удержал? Почему боюсь его трогать? Встал молча, без моей помощи и пошел к двери, потирая ушибленную спину и кинул из-за плеча: — Потом заберу. А у меня взыграла совесть. — Подожди, иди сюда, посмотрю, что там у тебя. Остановился, обернулся, не веря тому, что услышал, и медленно подошел, замерев на расстоянии пары локтей. — Сними… мантию. Ты же спиной ударился, — попросил я, стараясь не смотреть ему в глаза. — Может, не надо? Я сам… — Шон, прекрати, раздевайся! — это я что, Тим уже тоном копирую? Помню, она просила меня о подобном, перед тем как мы… Ну вы помните… Парень принялся расстегивать мантию, а потом скинул её просто на пол и, так же быстро расправившись с рубашкой, повернулся ко мне спиной. А я ненадолго завис, рассматривая его голую кожу. Взгляд зацепился за несколько тёмных родинок под лопатками, а только потом я увидел начинающий краснеть ушиб, который, к моей радости, тянулся вниз под штаны. Лечить сразу перехотелось. Но и злость появилась на самого себя. Он меня и не раз абсолютно голым видел, когда массировал, а я с такой мелочью помочь не могу. Трушу. Уверенно положил руку на разрастающийся синяк и повел ладонь вдоль его краёв, заставляя кровь нормально циркулировать и снимая повреждение внутренних тканей. Когда моя рука прошлась по пояснице, Шон дёрнулся, а я попросил: — Спусти штаны, мне ниже нужно посмотреть. И абсолютно точно ощутил, что раздеваться Шон при мне не хочет, наоборот, он уже считал себя абсолютно здоровым и собирался сбежать. Ждать, пока он покинет мой кабинет в одних штанах, я не стал, взял всё, а точнее, пуговицы на его ширинке в свои руки, быстро расстегнул и только сейчас понял, отчего же он изначально раздеваться не хотел. Белья на Шоне не было. Вообще. Не удивлюсь, если он просто забыл его надеть сегодня утром. Так… И что я собирался изначально делать? Лечить. Точно. Значит, приступим. Положил ладонь на поясницу и повел рукой ниже к копчику, потом по ягодицам, стараясь не думать о том, чем именно занимаюсь. А позже, припомнив привычку Тим врываться в комнаты без стука, закрыл дверь на замок, который никто без моего желания не вскроет. Шон, казалось, понял, что я делаю, но никак не прокомментировал, оставаясь стоять оловянным солдатиком, замерев в той позе, в которую я его поставил. Закончил я довольно быстро и понял, что уже которую минуту пялюсь на его возбужденный член и делаю вид, будто это еще не всё. Шона его состояние тоже явно беспокоило, но прикрываться он не спешил, позволяя мне вовсю насладиться этим зрелищем. — Погладь его, — попросил и не сразу сообразил, что сказал это именно я. Шон будто только и ждал этой просьбы. Повернулся, облокотился о стоящий рядом стол и, обхватив член рукой, принялся медленно водить ладонью вверх и вниз. Смотрел он при этом прямо на меня. Непривычно серьезный. Грудь вздымается от учащенного дыхания, а расширенные зрачки делают его глаза чёрными. Всё-таки он красивый. И тело далеко не юного мальчика, видны и старые шрамы, и хорошо прокачанные мышцы. Хоть я думал, что тренирует он больше мозг, а не тело. Но больше всего меня зацепил взгляд. Именно так он иногда смотрел на Тим и на нас тогда, когда мы занимались сексом в бане. Любопытно, на кого именно он тогда пялился? Я-то думал, что на Тим, а оказывается, что не факт… Кончил Шон бесшумно. Просто лицо исказила гримаса, словно он испытывал боль, а рука, выпачканная в сперме, замерла. Бордовый ковер у него под ногами тоже был украшен белесыми каплями. Открыл глаза, улыбнулся и быстро убрал сотворенное им самим безобразие. Казалось бы, на этом следовало закончить экспериментировать. Тогда почему я сейчас расстёгивал ставшие тесными брюки? — Иди сюда, — позвал ласково Шон и усадил на неизвестно откуда взявшийся стул. Стягивал штаны с меня уже он. А потом ласкал мой член, стоя передо мной на коленях. Засыпал я в эту ночь с воспоминаниями о том, как гладил его волосы, стонал и заставлял заглатывать еще глубже. Я, по всей видимости, сошел с ума, потому что снилось мне, как я точно так же ласкаю Шона. Этого же не может быть. На что вообще я согласился?