They Don't Know About Us

Soundtrack: Cris Isaak — Wicked Game. Rosenfeld — like u.       Оказавшись в номере, я приняла прохладный душ, натянула на себя халат и залезла под одеяло. После смены часовых поясов у меня начался жесткий джетлаг, днем меня жутко клонило в сон, а сейчас я не могла сомкнуть глаз. Я думала о том, что происходило со мной в последние дни. Послезавтра вы возвращаемся в Лондон. Послезавтра я разорву все ниточки, связывающие меня с Зейном. Возможно, послезавтра мы увидимся в последний раз. Послушав свой внутренний голос, я понимала, что каким бы подонком не был Малик, я не хочу вычеркивать его из своей жизни. И, если уж быть совсем откровенной с самой собой, то я бы даже хотела быть рядом с ним. Как пара. Господи, неужели это действительно так? Когда мой мир успел перевернуться на сто восемьдесят градусов? Когда моя жизнь из "я ненавижу Малика", превратилась в "я хочу быть его настоящей девушкой"? Это просто смешно, Мия. Наверняка, для него это не значит больше, чем все девицы, с которыми он спал. Но где-то в глубине души, я допускала мысль, что у Малика, возможно, так же что-то есть ко мне. Слова Найла, а так же некоторые поступки и ревность пакистанца не выходили у меня из головы. Стараясь отвлечься от назойливых мыслей, я слопала пачку чипсов из мини-бара и запила их ванильной колой, а после закончила портрет Лиама. Решив посмотреть сериал, меня, в итоге, склонило в сон. Проснулась я довольно резко, как будто кто-то вытянул меня из сна. Посмотрела на часы. 03:56. Кинула взгляд на другую кровать. Зейна там не было. Странно, наверное он еще в клубе. В сердце закрался маленький червячок, и я подумала, что, возможно, он сейчас трахает какую-то очередную девицу. Конечно, зачем ему торопиться ко мне в номер, если можно как следует оторваться. Проворочавшись примерно полчаса, я поняла, что сон безнадежно ушел. Немного побродила по номеру, зашла в твиттер. Словив чувство голода, я решила спуститься в ресторан. Возможно, там я найду что-то перекусить. Натянув тапочки, я прямо в халате спустилась в ресторан. Стулья были задвинуты, в зале почти никого не было. Сидели лишь два пары, которые слушали мужчину, игравшего на рояле какую-то тихую мелодию. Немного приглядевшись, я узнала спину Зейна. Словно камень упал с души, когда я поняла, что он не в клубе, а здесь, играет для незнакомцев какую-то грустную мелодию. Бесшумно пройдя к нему, я оперлась спиной о край рояля и скрестила руки на груди. Он поднял на меня взгляд и перестал играть. — Почему ты не спишь? — негромкий, но все же требовательный и слегка недовольный тон. Я моментально почувствовала себя провинившимся ребёнком. Голос Малика был немного хриплым. От него пахло виски и дорогими сигаретами. И этот запах был вовсе не раздражающим, как могло показаться. Он граничил с запретной сексуальностью. — А ты? — я не стала обращать внимания на его тон, заправляя прядь волос за ухо и внимательно смотря на него сверху вниз. Сидя за роялем, с какой-то легкой грустью в глазах, Малик был прекрасен. Сейчас он казался таким настоящим, без фальшивых масок и саркастичной ухмылки, в расстегнутой черной рубашке. Его волосы были слегка взлохмачены, как будто он зарывал в них пальцы. На инструменте стоял стакан с виски, который был практически пустым. — Очевидно, что мне не спится, — он протянул руку за стаканом и сделал глоток. Затем поставил его обратно и провел тыльной стороной ладони по губам, смахивая невидимые капли алкоголя. — Очевидно, что мне тоже, — тем же тоном ответила я, а затем перевела взгляд на его пальцы, которые лежали на клавишах. — Я не знала, что ты умеешь играть. — Ты многого не знаешь обо мне, Мия, — глухо произнес он. — Расскажи мне о ней. О Перри, — я ступила на опасную дорожку и прекрасно понимала это. — Что тебя интересует? — он медленно поднялся и подошел ко мне. Его ладони уперлись на рояль, и я оказалась в западне его сильных рук. Моментально почувствовав его запах, я словно забыла, как дышать. Сандал, табак и тёплое дерево. Так пахнет идеальный мужчина. Взяв стакан с виски, я сделала глоток, чувствуя, как янтарная жидкость обжигает горло. Малик блуждал по моему лицу взглядом, смотря то прямо в глаза, то спускаясь ниже, наблюдая за губами. Я чертовски хотела его поцеловать. — Так что ты хочешь узнать, Мия? — глухо произносит он, облизывая пересохшие губы. Пожалуйста, не делай этого. Это слишком для меня. — Что произошло? — выдавливаю я, и уже жалею, что завела этот разговор. Малик забрал у меня стакан и сделал последний глоток. — Господа, вы нас не оставите? — громко обратился он к посетителям ресторана, не сводя с меня глаз. Я наблюдала через его плечо за тем, как люди покидают помещение. Мы остались совершенно одни. Наконец-то. Повисла тишина. Он продолжал буравить меня взглядом, все чаще смотря на мои губы. Я прерывисто дышала, видя надвигающуюся бурю в его темно-карих глазах, и ожидая, во что она выльется. — Что бы тебя не интересовало, это давно в прошлом, — он подошел ещё ближе, и я уперлась спиной в холодное дерево. — Почему вы расстались? — Тебе это действительно интересно? — Раз я спрашиваю, значит да. — Она изменила мне. С на тот момент лучшим другом. Больше я не видел ни ее, ни его. Вот и все, — он усмехнулся. О мой Бог. Вот почему он так реагировал на мое общение с Лиамом. Ему было... больно. Я смотрела на пульсирующую венку на его шее, не зная, что сказать. Я не могла посмотреть ему в глаза. Все слова звучали очень глупо и избито. Я вспомнила поцелуй с Лиамом и мысленно дала себе подзатыльник. Если Зейн узнаёт... — Я думала, ты в клубе с парнями. Ну, знаешь, девушки, алкоголь и все такое, — я попыталась перевести тему, но это получилось как-то по-идиотски. Как же глупо это звучит. Такое неприкрытое отчаяние. — Если тебя это так интересует, я не был с девушками со дня рождения Джастина. Та девушка в клубе, когда мы встретились и день, когда я напился, не в счёт. Тогда был просто флирт. — Почему? — задала я совершенно нелепый вопрос. Признаюсь, меня обрадовала и немного удивила эта новость. — Ты умная девушка, Мия. Мне действительно нужно озвучивать то, что ты и так знаешь? — тихо произнёс он, не отрывая взгляд от моих губ. Я задержала дыхание, когда поняла, к чему он ведет. Я ведь правильно понимаю, что это из-за... ...меня? Малик аккуратно коснулся пальцами моего халата, по-хозяйски дергая за завязки и медленно развязывая его. Я, словно забыв, как дышать, наблюдала за его действиями. Развязав халат, он жадно осмотрел мое практически обнаженное тело. Костяшками коснулся ключиц, проводя дорожку вниз по оголенной груди и ниже, к солнечному сплетению и животу. Когда наши взгляды пересеклись, мы поняли, что сопротивляться бесполезно. Либо мы сдаёмся, пуская все на самотек, либо навсегда разрываем такую непонятную для нас связь, отталкивая друг друга. Зейн решил все за нас, не оставляя мне выбора. Когда он приподнял меня за ягодицы и посадил на рояль, я не сдержала стона. По залу пронесся глухой звук клавиш. Малик завел мои ноги себе за спину, как тогда, в его квартире. Я обвила его талию ногами, прижимаясь ближе к нему. Ещё ближе, я хочу ощущать тебя как можно сильнее. Малик провёл ладонью по моей шее, останавливая ее на затылке. Его пальцы сняли с моих волос заколку, заставляя локоны рассыпаться по плечам. Касаясь губами места за ухом, он прошептал: — Никогда не собирай их. И снова этот требовательный тон, который так часто раздражал меня. Но сейчас чувство злости даже не поселилось в моей груди. Почему ты медлишь? Сделай это. Нарушь уже все чертовы границы, сотри их в порошок, уничтожь к чертовой матери. Он словно слышит мои мысли, или видит мольбу в глазах, притягивая за шею к себе, оставляя развязный поцелуй на губах. Из меня вырывается стон, заглушаемый этим безумным поцелуем. Я чувствую пьянящий вкус виски. Я хочу ещё. Жёстче. Сильнее. Малик наматывает мои волосы на кулак, аккуратно оттягивая их назад. Проводит языком по моей нижней губе, прерывая поцелуй, и опускаясь ниже, касаясь языком пульсирующей вены на шее. Мне нужно чувствовать тебя. Ощущать подушечками пальцев твою кожу, твоё тепло. Бархат. Необходимо. Проходит доля секунды, и я стягиваю с него рубашку, пробегаюсь пальцами по его сильным рукам, впиваюсь в них ногтями, оставляя красные полосы на загорелой коже. Слышу рык, и чувствую, как Малик кусает мою шею, посасывая нежную кожу и оставляя отметины. Да, вот так. Разрушай мое тело. Подчиняй меня себе. Я больше не сдерживаю стоны. Я хочу показать, что ты, чертов Зейн Малик, делаешь со мной. Смотри. Он проводит разгоряченными ладонями по плечам, стягивая с меня халат, параллельно оставляя влажные дорожки от языка на шее, спускаясь ниже, к впадинкам над ключицами. Стянув халат до поясницы, брюнет делает небольшой шаг назад, словно осматривая меня. Мои пальцы готовы раскрошить холодное дерево рояля, так сильно я сжимаю их. Не смей отходить от меня, Малик. Я притягиваю его ногами обратно, и это словно становится точкой невозврата. Глаза Малика становятся практически чёрными, демоническими, и он сокращает расстояние между нами. Его дыхание обжигает мою щеку, когда пальцами он хватает мой подбородок, и притягивает к себе, грубо надавливая на него большим пальцем, запуская свой язык в мой рот, изучая его, вылизывая. Так сладко. Зейн поднимает меня за ягодицы, заставляя обвивать свой торс ногами. Мы двигаемся в сторону большого стола, в какой-то невероятной агонии, натыкаясь на лежащий на полу халат, стоящие рядом стулья, и чудом не падая на пол. Такая безумная страсть затмила наш разум, что становится трудно дышать, словно легкие сжались до невероятных размеров. Брюнет сжимает мои ягодицы, впиваясь в них так сильно, и наверняка оставляя отметины. Наплевать. Его пальцы поддевают резинку моих трусиков, когда он сажает меня на стол. Влажно прерывая поцелуй, он грубо толкает меня, заставляя ложиться на твёрдую поверхность. Я чувствую лопатками холод дерева, и в то же время горячие пальцы Малика, которые сжимают мои бёдра, разводя ноги в стороны. Чистая лава. Раскалённый металл. Его язык проводит влажный след по моему соску, заставляя стоны вырываться из пересохших губ. Я хочу обвить ногами его тело, максимально ощущая его, мне чертовски необходимо это. Но Зейн не позволяет мне, оставляя мои ноги разведёнными. Чертовски неправильно делать это здесь, в ресторане, когда сюда кто-то может зайти. Чертовски опасно. Безумно. Необходимо. Адреналин бурлил в крови, когда я осознавала, что нас могут застукать. Что кто-то может поймать нас на грубых ласках за чертовым столом. Я зарываюсь пальцами в волосы брюнета, когда он немного закусывает сосок. Впиваюсь в них сильнее, прижимая его к себе. Его ладонь гладит мое бедро, касаясь ягодиц, и я чувствую звонкий шлепок. — Боже, Зейн... — полустон-полумольба. — Чего ты хочешь, Мия? — слышу я его сбивчивый шёпот. Чтобы ты перестал говорить, и просто овладел мной. Моим телом. Моим разумом. — Чтобы ты не останавливался, — шепчу я. Кажется, мой ответ полностью удовлетворяет, так как он проводит ладонью по моему животу, поглаживая пальцами тазовые косточки, и касаясь меня сквозь ткань тонкого белья. Я ерзаю под его ладонями, готовая взорваться. Просто коснись меня. Пальцы поддевают кружево, слегка отодвигая трусики вбок. Громкий стон сотряс воздух, когда его пальцы погрузились в меня, медленно, дразнясь. Это была сладкая истома, он просто сводил меня с ума. Большой палец поглаживал клитор, когда два других входили в меня, заставляя хватать ртом воздух. — Зейн... —прошептала я. — Замолчи, — полупросьба-полуприказ. Я подчиняюсь, но он все равно накрывает ладонью мои губы. Его пальцы выходят из меня, и я не сдерживаю разочарованного стона. Ну что ещё, черт возьми? Почему ты продолжаешь мучать меня? Разве тебе недостаточно того что ты делаешь со мной сейчас? Кончик его языка прокладывает дорожку вниз, лаская соски, пупок, и ниже, и ниже. Когда его горячий язык коснулся моих половых губ, я думала, что меня разорвёт на мелкие кусочки. Он впервые коснулся меня языком. Я задерживаю дыхание, когда его язык мягко ласкает мой клитор. Ладони блуждали по моей груди, пропуская сквозь пальцы соски. Его действия настолько умелые, что я понимаю, что вот-вот кончу. Горячий шар внизу живота становится просто адским пламенем, кожа покрывается миллионом мурашек, и в мой организм словно вбрызгивают наркотик, который распространяется по венам. Словно мое тело толкнули с обрыва, и я нахожусь в свободном полёте. — Боже, Зейн..., — сквозь громкий стон кричу я, кончая. Мои пальцы путаются в его волосах, прижимая голову сильнее и ближе. Эйфория. В голове ни одной мысли, ни одной долбаной мыслишки, только волны наслаждения и легкая дрожь во всем теле. Я расслабленно раскидываю руки, закрывая глаза. Зейн поднимается, оставляя поцелуи на моем животе, груди, ключицах. Все выше и выше. Когда его губы касаются моих, я снова не сдерживаю стона, желая поскорее ощутить его внутри себя. Малик расстегивает джинсы, стягивая их с себя и надевая презерватив. Проводит пальцами по щеке, останавливая большой на слегка приоткрытых губах. Немного помедлив, он начинает входить в меня. От наслаждения я немного прикусываю его палец, который все еще находится на моих губах. Слышу его тихий стон. Сначала он двигается медленно, как бы дразня меня. Я ерзаю бедрами и ногами прижимаю его ближе к себе. Он целует мою грудь, а затем руками притягивает меня за талию ближе, а тогда я полностью чувствую его. Он полностью во мне. Из моих губ вырывается протяжный стон. Я чувствую, что Зейну хорошо так же сильно, как и мне. Он порывисто входит и выходит из меня, водя ладонями по моему телу. Капельки пота скользят по его идеальному торсу, пробегая вниз, и прячась где-то в районе моих бедер. Секс с ним это потрясающе приятно, настолько сильно, что мне хочется закричать. Я вижу его настоящего. Наконец, спустя столько времени, я вижу его без чертовой маски, вот он, передо мной, такой искренний, одновременно нежный и грубый, напряжённый от приближающегося оргазма. Я хочу запомнить его таким. Глаза в глаза, не отводя взгляда. Он тоже смотрит на меня, и я вижу в его взгляде истинное наслаждение. Наши стоны смешиваются воедино, а после он кончает, опираясь ладонями на деревянную поверхность, и упираясь лбом в мой лоб. Все ещё рядом. Словно единое целое. Это было... потрясающе. Мое тело словно желе, такое наслаждение, что я не могу пошевелить корпусом, чтобы хотя бы сесть. Как жаль, что мы сейчас не в кровати, я готова остаться на этом столе. Зейн приходит в себя первее. Он натягивает джинсы, застегивая ремень. Затем закутывает меня в халат, бережно берет на руки и несет в номер. Я прижимаюсь к нему всем телом, обвивая руками шею и положив щеку на его татуированную грудь. Мы не проронили ни слова. Слова и не были нам нужны. Оказавшись в номере, он кладёт меня на постель и накрывает одеялом. Я уверена, что он уйдёт к себе в кровать, я смирилась с этой мыслью. После такого мне чертовски хотелось уснуть рядом с ним, но я не решилась озвучить это желание. Мне было страшно услышать холодный отказ, который разрушил бы всю идиллию последнего часа. Но тут происходит немыслимое, и он сам ложится ко мне, крепко обнимая меня сзади за талию. Я прикрываю глаза, понимая, что бесконечно счастлива сейчас. Его крепкие руки прижимают меня к себе, словно он чувствует то же самое, что и я. Необходимость в этих объятиях после такого секса. Словно мы близки. И не важно, что будет завтра. За окном светает. Уже проваливаясь в сон, я чувствую, как горячие губы Зейна нежно касаются моей спины.

***

      Я бежала так быстро, что икры и бёдра начали ныть от довольно ощутимой утренней нагрузки. Эта пробежка отличалась от моей обычной. Сейчас я бежала с удвоенной силой, словно старалась убежать от чего-то. Или от кого-то. Солнце искрилось в шумных волнах океана. Светало. Рассветные лучи мягко ласкали песок, и он сиял словно россыпь бриллиантов. Завораживающее зрелище. Кроссовки с силой вдавливались в мокрый песок и едва касались волн, мягко лижущих побережье. Бегать на пляже было одно удовольствие. Пробежав мимо ранних серферов и услышав следом свист, я ускорилась, словно старалась снова оказаться наедине с собой как можно скорее. Нельзя так быстро бегать, Мия. От этого нет никакой пользы. Словно на последнем дыхании, я пробежала ещё сто метров и остановилась. Сердце колотилось с бешеной скоростью, в висках стучало так сильно, как будто кто-то бьет молотом по наковальне. Упав на колени в влажный песок, я опустила голову, стараясь отдышаться. От чего ты бежишь, Мия? Его разгоряченные пальцы сжимают мои ягодицы, впиваясь пальцами в кожу так, что на ней остаются красные следы. Губы мягко касаются моей шеи, бережно, словно дразня, лаская ее. Чёрные как смоль волосы щекочут мою щеку, и я отчётливо ощущаю его запах. Даже сейчас. Он словно въелся в мой нос. Тяжело выдохнув, я открываю глаза. Я схожу с ума. Он сводит меня с ума. Прошлая ночь свела меня с ума. Как бы я хотела знать, что он чувствует тоже самое. «Так спроси у него, Мия. Просто задай этот чертов вопрос». Почему-то это было невероятно сложно. «Ты не сможешь убежать от этого. Он прочно засел в твоей голове». Да, это так. Но я раньше как-то жила без него, что мне мешает сделать это и сейчас? «Пфф, ты лжёшь сама себе. Признай это, наконец». Да заткнись ты! Поднявшись с колен, я ещё некоторое время стояла у океана, глядя вдаль. Затем, медленно побрела в сторону отеля, даже не потрудившись стряхнуть с себя песок. Портье поприветствовал меня, как будто я была звездой мирового масштаба. Я улыбнулась ему, думая о своём. Поднимаясь на лифте. Идя по коридору. Думала все это время. Вставив карточку в дверь и распахнув ее, я шумно выдохнула. Словно пришла на смертную казнь. Он убивал меня. Его запах, его вид, его взгляд. Его прикосновения. Пройдя в гостиную, я мельком заглянула в спальню. Смятые простыни, пустая постель. Наверное, он ушёл на завтрак. Проходит секунда, и горячие ладони опускаются на мои бёдра, мягко прижимая к себе. Его нос зарывается в волосы на затылке, и я слышу тихое: — Я думал, ты сбежала. Я задерживаю дыхание, когда руки Малика обвивают мою талию, поглаживая живот. Так нежно. Я чувствую его горячее тело своей спиной, и от этого ощущения у меня мурашки по коже. Когда его губы скользят сзади по моей шее, я готова выпрыгнуть из окна. — Ты соленая, — мягко шепчет он, и я снова схожу с ума. — Я бегала, — мой голос звучит хрипло. Его ладонь поднимается выше, проводя по рёбрам, солнечному сплетению. Я тяжело дышу, слегка откидывая голову ему на плечо, когда его губы снова целуют мою шею. — Мне нужно в душ, — так же тихо произношу я. Сквозь тонкую ткань лосин я ощущаю его. Он прижимается к моим ягодицам членом, и я невероятно сильно хочу его. Хочу почувствовать его вкус. Зейн разворачивает меня к себе, ища своими губами мои. Впивается в них поцелуем, слегка прикусывая нижнюю губу. Его ладони блуждают по моему телу, а мои, в свою очередь, зарываются в его мягкие волосы. Его вкус. Его запах. Он. — Как насчёт того, чтобы пропустить завтрак? — сквозь поцелуй шепчет Малик. — Завтрак это мой самый нелюбимый приём пищи, — выдыхаю я ему в губы и сдаюсь. Зейн рычит, и мягко толкает меня в спальню. Мы движемся в сторону кровати, параллельно стягивая друг с друга одежду. Когда моя ладонь опускается на его член, Малик тяжело выдыхает, и запрокидывает голову назад. Я целую его шею, спускаясь к ключицам, лаская языком ямку на шее. Толкаю Зейна на кровать, и он садится, глядя на меня с безумной похотью. Когда он видит, что я опускаюсь перед ним на колени, его глаза становятся практически чёрными. Хочу попробовать его. Хочу ощутить его вкус на своём языке. Мягко коснувшись губами головки члена, я слышу глухой стон. Языком проводя по нежной коже, я получаю невероятное удовольствие, слыша стоны Малика. Касаюсь языком основания, проводя мокрую дорожку вверх по всему стволу. Затем аккуратно погружаю его в рот, примерно до середины. Пальцы Зейна впиваются в простынь и комкают ее. Другая его рука мягко опускается на мою голову, немного задавая темп. Я подчиняюсь, слегка ускоряясь, водя языком по члену, а затем заглатывая его немного глубже. Снова сосу, затем провожу языком, снова заглатываю. Я чувствую, как он набухает и слегка пульсирует, слышу стоны Зейна, и понимаю, что мои трусики такие мокрые, что я готова кончить прямо сейчас, просто делая Малику минет. — Мия... Боже, Мия... — шепчет он, и это лучшее, что я слышала от него. Я делаю это с ним. Я свожу его с ума. Я. — Я сейчас кончу... — сквозь стон произносит Малик, как бы давая мне дальнейший выбор. Я хочу, чтобы это произошло. Я хочу почувствовать его вкус. Поэтому я не останавливаюсь. Слышу особенно громкий стон Зейна, а затем горячая струя бьет мне в нёбо. Он извергается в меня, а пальцы, все это время сжимающие простынь, слабеют. Я слизываю все, до последней капли, касаясь губами его члена. Оставляю последний поцелуй, и аккуратно провожу пальцами по губам, стирая мелкие капли. Зейн рывком притягивает меня к себе, и кладёт на спину, наклоняясь сверху надо мной и оставляя поцелуи на шее и ключицах. Его пальцы судорожно бродят по моему телу, касаясь живота, рёбер, спускаясь к бёдрам. Захватывает в рот сосок и теребит его языком, изводя меня до такой степени, что я начинаю ерзать под его ладонью, которая ласкает мой живот, но не спускается ниже. Я хочу, чтобы он коснулся меня. Мои трусики уже слишком мокрые, и я схожу с ума от желания почувствовать его пальцы в себе. Зейн перестаёт меня терзать и стягивает мягкую ткань, оставляя меня полностью обнаженной в его руках. Его ладонь скользит вниз, и когда пальцы касаются нежных складок, я не сдерживаю стона. Он мягко касается меня, водит большим пальцем по клитору, слегка надавливая, отчего я готова кончить прямо сейчас. Язык тем временем прикусывает сосок, и когда его пальцы входят в меня, я подаюсь ему навстречу, желая почувствовать их в себе как можно глубже. Войди в меня. — Ты... такая красивая... — шепчет он, продолжая трахать меня пальцами, водя большим по клитору, — Моя... Мия... Мое имя на его губах это такое наслаждение. Проходит пара волшебных минут, и я кончаю, оглушая спальню своими стонами, и смяв простынь в пальцах. Запредельно. Ярко. Фантастически. Я никогда не кончала так быстро, как с Маликом. Он умеет довести меня до оргазма в считанные минуты. Подняв голову, он слегка развязно целует меня в губы, а затем ложится рядом. Мы молча лежим, наслаждаясь моментом, наслаждаясь воспоминаниями о том, что только что произошло, наслаждаясь приятной расслабленностью во всем теле. Я немного поворачиваю голову и вижу на глазах Малика улыбку. Мне кажется, я впервые вижу его таким расслабленным и умиротворённым. — Закажем еду в номер? — хрипло произносит он. — Давай, — я закутываюсь в простынь и иду в ванну, — Возьми мне что-то вегетарианское. Стоя под прохладными каплями, я обдумываю все то, что происходит между нами. И почему я так люблю все драматизировать? Боже, Мия, просто наслаждайся тем, что имеешь. Ты не знаешь, как он отреагирует на твои слова по поводу разрыва контракта. Зачем ты грузишься сейчас по этому поводу, если ты можешь выйти из душа и насладиться завтраком в его обществе? Сегодня этот день только ваш, а завтра будь что будет. Не порть момент. Стойко приняв такое решение, я переоделась в чистую одежду и выскользнула из ванны. Зейн все так же находился в кровати, полулёжа-полусидя, а рядом с ним стоял столик с тостами с авокадо, фруктовой тарелкой, панкейками со свежими ягодами и даже двумя бокалами игристого. — Ого, у меня что, снова день рождения? — хохотнула я, увидев этот пир. — Сегодня прекрасный день, а знаешь почему? Сегодня у меня вы-ход-ной! Я могу делать что хочу и не думать о работе вообще! — Малик счастливо улыбнулся. — Мне кажется, я никогда не видела тебя таким жизнерадостным, — хихикнула я, аккуратно присев рядом и отправив пару ягод голубики в рот. — Знаешь, что сделало бы меня ещё более счастливым? Осознание того, что на тебе нет этих чертовых шорт и футболки, — Малик облокотился на локоть, проводя свободной рукой по моей голени, поднимаясь к бедру. — Я все таки хотела бы поесть, — шутливо скинув его руку произнесла я. Завтракая, мы с ним смотрели какой-то довольно забавный фильм по телевизору, который висел напротив кровати, занимая почти все пространство на стене. На особо смешных моментах мы оба хохотали так, что единожды Малик подавился игристым, и я чуть не упала с кровати от смеха, когда он пытался откашляться. Все было так непринуждённо, что я хотела остаться в этой кровати ещё на неделю. Лишь бы только слышать его смех и видеть такую счастливую улыбку. Просто дайте нам ещё немного времени.