***
Подъехав к клубу, в котором мы когда-то были с Зейном в качестве лжепары, я мысленно попрощалась с теплой ванной и отправилась на поиски пьяного пакистанца. Секьюрити показал, где мне искать Малика. Я нашла его на одном из диванов, его голова была откинута на спинку. Малик безмятежно спал. Я присела рядом и попыталась его разбудить. — Зейн, — ноль реакции, — Зейн! Несколько раз получив толчки в плечо, он, наконец, распахнул глаза. Увидев меня, он непонимающе огляделся. Затем пьяно улыбнулся. — Мииия, — протянул он, — Ты что, мне снишься? — Нет, пьяный придурок, я тебе не снюсь, — я увидела, что он снова начинает заваливаться и несколько раз ударила его по щекам, — эй, вставай, поехали домой! — Ккуда? К тебе или ко мне? — он засмеялся. — Ребят, помогите дотащить его до машины, — я подозвала охрану. Они взяли его под руки и погрузили в такси. Не буду описывать наш путь домой. Малик все время пытался куда-то выйти, лепетал какую-то ересь, то засыпал, то просыпался. Еле дотащив его до квартиры, я облокотила его на стену рядом с дверью и залезла в карман его куртки, пытаясь найти ключи. Он, закусив губу, наблюдал за моими движениями. — Они в брюках, Мия, — он пьяно улыбнулся, — ключи в брюках. Раздраженно выдохнув, я засунула руку в его джинсы, стараясь минимально касаться его тела. Он с ухмылкой наблюдал за моими попытками, а затем прикрыл глаза. Не касаться. Только найти ключи. — Черт, кажется я ошибся. Они вот здесь, — он вытащил их из внутреннего кармана куртки, посмотрел на меня и ухмыльнулся. — Ты думаешь, я тут с тобой в игры играю?! — я со злостью выхватила у него ключи и открыла дверь. Пройдя в его квартиру я зажгла свет и окунулась в воспоминания. Вот эта дверь, к которой он меня прижимал, эта кухня, в которой он пытался меня соблазнить. Диван, на котором он сидел и говорил мне всякие пошлые фразочки, заставлявшие мое тело реагировать на него. Здесь почти ничего не изменилось, за исключением каких-то незначительных деталей. Малик прошел в квартиру и сел на диван. Стянул с себя куртку, ботинки, затем свитер. Оставшись в одних джинсах, он откинул голову на спинку дивана и прикрыл глаза. Я стояла как дура, посреди гостиной, не зная, что мне делать. Уйти не попрощавшись? Остаться и проследить за ним какое-то время? Ни на один вопрос у меня нет ответа. Глаза скользнули по стене напротив, и я замерла. Казалось, на секунду, я даже забыла, как дышать. Я увидела ее. Картину, которую мы рисовали вместе с Зейном два года назад, за день до того, как я уехала без оглядки. Он сохранил ее. Повесил на самое видное место в гостиной. Боже, что это вообще должно значить? Почему он сохранил ее? Это больше не важно. Ты должна забыть об этом. Это не важно. Я постояла некоторое время, пялясь на стену, затем решила заварить чай. Твердо приняв решение сделать ему напиток и уйти отсюда восвояси, как будто ничего и не было, я начала хозяйничать на его кухне. Еле найдя черный чай в его шкафчике, я заварила его и почувствовала горячее дыхание у себя на шее. Замерев, я старалась не двигаться. Он был сзади, я чувствовала его всем своим телом, каждой клеточкой. Как он успел так тихо подобраться ко мне? Ладони Малика облокотились на столешницу, и я снова оказалась в капкане из его рук. Его любимый приёмчик. — Помнишь, как это было, когда ты только приехала ко мне? Кажется, на этом же самом месте, — прошептал он мне на ухо, немного касаясь его губами. Мои пальцы слегка задрожали, когда я почувствовала его горячее дыхание, которое слегка щекотало мою мочку. Внизу живота образовался тягучий шар, который разогревался все сильнее с каждым его выдохом. — Зейн, отойди, — выдавила я из себя. Мои внутренности сделали двойное сальто от его голоса. Не сходи с ума, Джонсон. — Ты пьян, отойди. Он развернул меня к себе. Глазами пробежался по каждой черточке моего лица, задержав взгляд на слегка дрожащих губах. Затем аккуратно провел костяшками по моей щеке. — Зачем ты напился? — и почему мне в голову пришел именно этот вопрос. — А ты как думаешь? — он грустно улыбнулся. — Я хочу узнать ответ у тебя, — сдавленно прошептала я, почему-то прекрасно зная то, что он скажет дальше. — Из-за тебя. Из-за твоего приезда. Из-за твоей помолвки. Все из-за тебя, Мия, — он завел прядь выбившихся волос за мое ухо, слегка касаясь пальцами кожи. По моему телу словно прошел заряд тока. — Я невероятно скучал по тебе. Замедленное дыхание. Я слышу, как стучит кровь в моих ушах. Во рту пересохло, и мне срочно захотелось пить. Пожалуйста, не говори больше ничего. Не заставляй меня вновь падать в пропасть из твоих чертовых глаз. Отойди. Не смей отходить. Будь ещё ближе. Его лицо так близко, даже слишком близко ко мне. Я рвано дышу, когда его губы находятся в критической близости к моим губам. Чувствую запах виски и словно трезвею. В голове борются две мысли. Насколько это все неправильно, я не хочу находиться здесь, рядом с ним. Я чертовски хочу поцеловать его. Первая мысль побеждает. Оттолкнув его от себя, я натягиваю куртку и вылетаю за дверь.***
Уже в кровати, я все ещё тяжело дышу, пытаюсь успокоиться и привести мысли в порядок. Он выбил меня из колеи, пошатнул все то, что я выстраивала два года. Я в Лондоне всего два дня, а уже произошло столько событий, из-за которых я начинаю сомневаться в правильности своего решения вернуться сюда. Здесь все так же пропитано им, каждая улица. Я вижу его везде, а судьба словно издевается надо мной, еще и сталкивая нас лбами эти два дня. Это такая мука, видеть его, слышать его голос, чувствовать прикосновения. Я была уверена, что отпустила, но, похоже, что я только обманывала себя. Перевернувшись на другой бок, я откинула одеяло в сторону. У меня как будто был жар. Какого черта, Малик, почему ты так влияешь на меня?! Взяла телефон в руки. 04:37. Сон, где ты? Новое сообщение. От кого: Зейн Малик. Ты забыла у меня свою сумку. И кажется, в ней все твои документы и обратный билет в Рим. Приезжай завтра и забери ее. Жду тебя в восемь.