Побочный эффект

The Killers\Monsoon (Tokio Hotel cover) Eicca Toppinen\Alone in the Dark       Март почти добрался до своей середины. За всеми этими событиями Луна не заметила, как тихо и незаметно к ней подкрался день её рождения. В четверг, четырнадцатого числа, как обычно, во время завтрака в Большой зал Хогвартса влетели почтовые совы с корреспонденцией в лапках. Среди них была и Стэйси — почтовая сова Лавгудов. Она тяжело шлёпнулась на стол перед Луной, едва не уронив в блюдо с пудингом довольно тяжёлый по виду свёрток. Все студенты Райвенкло с любопытством уставились на неё.       Не обращая внимания на эти взгляды, Луна благодарно погладила сову по растрёпанным пёрышкам, отвязала прикреплённое к её лапе письмо и первым делом прочитала его, не спеша открывать посылку.       «Капелька, — писал ей папа, — поздравляю тебя с Днём рождения. Будь всегда такой же умной, доброй и смелой, как сейчас. Желаю тебе успехов в учёбе и хороших друзей. Храни тебя Мерлин от нарглов и от всего дурного. Надеюсь, мой подарок тебе понравится. Эта повязка связана из нитей, в которые входят волос единорога, паутина гигантского австралийского арахниса и волокна особого вида водорослей. Её нужно надевать на ночь, чтобы отгонять назойливые мысли, мешающие уснуть, а наутро просыпаться всегда с ясной головой и повышенной работоспособностью. Надеюсь, она пригодится тебе в учёбе, проясняя мозг и помогая ещё лучше воспринимать знания. Ну а книга эта просто потрясающая. Она очень редкая, и я был счастлив, неожиданно встретив её в лавке Стрэнджа. Обнимаю мою дорогую девочку. Любящий тебя папа».       Во время чтения письма по губам Луны бродила мягкая улыбка. Дочитав послание, Луна встала из-за стола, подхватив свёрток. Ей не хотелось вскрывать его в присутствии однокурсников. Сидевшая рядом и внимательно наблюдавшая за ней Джессика легонько дёрнула её за мантию, побуждая сесть обратно за стол: — Лавгуд, ты куда? Ты ведь ещё не доела. — Я больше не хочу есть, — Луна продолжала улыбаться, выбираясь из-за стола и предвкушая, как она раскроет свёрток. — А что это у тебя такое? — поинтересовалась сидевшая от неё с другой стороны Элси Кларк. — Папа прислал книгу, которую я просила, — беззаботно ответила Луна.       Джессика тоже выбралась из-за стола и, догнав подругу, зашагала рядом с ней к выходу из Зала. — Послушай, Луна… Я опять забыла, — её голос был виноватым. — Ведь у тебя сегодня день рождения? — Ага, — Луна продолжала безмятежно улыбаться. — Прости меня. Как я могла забыть? — сокрушённо воскликнула Джессика. — Я поздравляю тебя с Днём рождения! Подарок — за мной. — Ты не обязана помнить о моём дне рождения. Спасибо за поздравление, Джесс. А подарок — это совершенно необязательно.       Луне очень хотелось остаться одной, чтобы никто не мешал ей открыть свёрток и порадоваться тому, что она предвкушала найти в нём. Но Джессика упорно шла рядом. Придя в спальню, Луна положила свёрток на кровать и развернула плотную упаковочную бумагу.       Джессика тем временем залезла в свой чемодан, стоявший у неё под кроватью, и достала оттуда коробку с шоколадными шариками. В прошлое посещение Хогсмида она купила для себя две коробки этого лакомства, которое очень любила. В одной сейчас оставалась ещё пара конфет. А эта, непочатая, пришлась очень кстати.       Джессика подошла к Луне и протянула ей коробку со словами: — Поздравляю тебя с Днём рождения. — Спасибо, — Луна взяла подарок, продолжая улыбаться неизвестно чему.       Она положила конфеты на кровать рядом с папиным подарком. Джессика увидела вязаную повязку очень красивого голубовато-белого, чуть серебристого цвета и книгу, название которой ей прочитать не удалось. — Ух ты! Что это? — девочка подошла ближе. — Ночная повязка на голову, — пояснила Луна. — Чтобы к утру голова была ясная и хорошо думала. — Красивая, — Джессика взяла повязку в руки и, не спрашивая разрешения, примерила её на себя. Луна открыла было рот, чтобы возмутиться, но передумала. Пока Джессика красовалась перед зеркалом в её повязке, Луна взяла в руки новенькую, вкусно пахнувшую типографской краской книгу. «В них не верят, но они существуют. Неизвестные существа магического мира». Луна бегло пролистала страницы. Мерлин, это же не книга, а клад! Помимо животных, существование которых для Луны было абсолютно неоспоримым фактом, здесь были те, о которых она даже не подозревала! Луна готова была хоть сейчас, забыв обо всём на свете, уткнуться в книгу и читать, читать её, не отрываясь. Но голос Джессики вернул её к действительности. Та уже сняла повязку и, небрежно бросив её на кровать Луны, позвала: — Пойдём, а то на уроки опоздаем.       Вздохнув, Луна завернула подарки в обёрточную бумагу, сунула свёрток под подушку и задёрнула полог кровати. Весь день с нетерпением она ждала вечера, когда можно будет наконец беспрепятственно погрузиться в чтение, а после опробовать действие этой удивительной повязки. Какой же, всё-таки, её папа молодец! Как хорошо он знает дочь и понимает, что больше всего её сможет обрадовать.       Луна прекрасно понимала разницу между подарком, сделанным с любовью и тем, что подарен из вежливости. За весь день она даже не вспомнила о конфетах, подаренных Джессикой, в то время как мысли о папином подарке не выходили из её головы и согревали сердце.       После уроков она отправила Стейси домой с письмом, наполненным радостным восторгом и благодарностью за поздравление и подарки. Получив его, Ксенофилиус ощутил себя самым счастливым отцом на свете. У него было полное взаимопонимание с его любимой дочуркой, по которой он очень скучал. И лишь её частые письма, написанные милыми кривыми каракулями, помогали ему перенести долгую разлуку со своей «капелькой». Вечером в день её рождения Ксенофилиус долго сидел за столом в кухне один на один с бутылкой крепчайшего огневиски, вспоминая в мельчайших подробностях день, когда на свет появилась его девочка, вызывая в памяти этот маленький орущий комочек и счастливое, измученное лицо Пандоры, глядящей на него, когда он впервые со страхом держал дочь на руках. Он вспоминал день за днём то счастливое время, когда Луна росла и радовала их с Пандорой своими первыми словами и шагами, милыми выходками и забавными рассуждениями. Это были самые счастливые дни его жизни. Что же ты наделала, Пандора?..       Ксенофилиус всё больше хмелел, по его гладко выбритым в честь дня рождения дочери щекам катились слёзы, но он продолжал пить и мучить себя этими сладко-горькими воспоминаниями до тех пор, пока его отяжелевшая голова не склонилась на стол, и он не забылся тяжёлым пьяным сном, завершившимся тяжким утренним похмельем и душевной болью, которую смогло заглушить лишь письмо Луны с благодарностью за поздравление и подарки. ***       Слухи о том, что Снейп как-то странно благоволит к Лавгуд, наконец достигли Гриффиндора. Гарри, Рон и Гермиона вечером сидели в гриффиндорской гостиной, пытаясь делать домашние задания и постоянно прерываясь на тихие разговоры то об уроках окклюменции, то о снах Гарри. К ним подошла Джинни и так же тихо, конфиденциальным шёпотом спросила: — А вы знаете, что Снейп завышает Лавгуд оценки и постоянно хвалит её, даже тогда, когда она портит зелья?       Друзья удивлённо переглянулись и отложили в сторону учебники и пергаменты. Джинни сейчас сказала нечто настолько невероятное, что впору было заподозрить её в невменяемости. Снейп? Снейп способен кого-то похвалить? Причём не за реальные заслуги, а за явную халтуру?! Но ведь это невозможно! Такого не может случиться в принципе! Может быть Джинни что-то напутала?       Первым пришёл в себя Гарри: — Ты уверена, что это не сплетни? Разве такое вообще возможно? — Уверена, — кивнула Джинни, придвигая стул к дивану, на котором сидела троица. — Весь Райвенкло только об этом и говорит. — Может быть кто-то хочет навредить Лавгуд и распускает такие слухи? — это пришла в себя Гермиона. — Если бы, — вздохнула Джинни. — Весь четвёртый курс Равенкло подтверждает это. Они и сами все в шоке. Думают, что Лавгуд стучит Снейпу на студентов. Хотя, некоторые считают, что она подмешала Снейпу Амортенцию. — Чушь какая, — раздражённо дёрнула плечом Гермиона. — Я имею в виду Амортенцию. А насчёт «стучит»… Нет, я не представляю, чтобы Луна была способна на это. Она, конечно, странная, и в голове у неё полный бардак, но она не подлая. И вон как нам помогает. — А если всё это для отвода глаз? — заговорил молчавший доселе Рон. — Если она специально делает вид, что верит Гарри, а сама рассказывает Снейпу обо всём, что у нас происходит? А тот потом докладывает Амбридж… — Снейп — не дурак, — подал голос Гарри. — Он не стал бы так явно «засвечивать» Луну, если бы она была его агентом. — Вот именно, — поддакнула Гермиона. — Тут что-то не то. — Но что? — это уже спросила Джинни. — Не знаю, — ответила Гермиона. — Но считаю, что нам нужно поговорить с самой Лавгуд. И послушать, что она думает по этому поводу. — Правильно, — согласился Гарри. — Завтра же поговорим. *** На следующий день Гарри догнал Луну после обеда на выходе из Большого зала. — Надо поговорить, — сказал он, подстраиваясь под её медленный шаг. Луна всегда ходила с таким видом, будто вот-вот уснёт. Гарри не хотелось, чтобы вся школа видела, как он медленно бредёт рядом с Лавгуд, будто прогуливается с ней. — После уроков приходи на шестой этаж. Тот поворот коридора… Ну, ты знаешь. — Хорошо, — кивнула Луна, к досаде Гарри ещё больше замедляя шаг.       Он решил не задерживаться более и, обогнав Луну, направился к выходу. Но было уже поздно — в дверях маячил Малфой со своими неизменными прихвостнями — Крэббом и Гойлом. — Как трогательно, — прогнусавил он, растягивая слова. — Наш герой назначает свидание своей даме сердца. Причём пытается сделать это незаметно, чтобы не выглядеть идиотом в глазах окружающих.       По бледным губам Малфоя бродила ласково-презрительная ухмылка, глаза смотрели издевательски-насмешливо. Гарри попытался молча пройти мимо него, но у него ничего не получилось — телохранители Малфоя загораживали весь проход. А тот продолжал всё тем же тягуче-презрительным тоном: — Поттер, не бойся. Можешь не прятаться — все и так видят, что ты идиот. Парочка сумасшедших — что может быть умилительней? Обнять и плакать… — Всё сказал? — подал из-за спины Гарри голос Рон, подошедший с Гермионой к затору, образовавшемуся в дверях Большого зала. — Тогда пошёл вон с дороги. Тоже мне, староста! Загородил своими шкафами весь проход, — он насмешливо кивнул в сторону набычившихся Крэбба и Гойла, — а людям невозможно свободно из Зала выйти.       Малфой хотел что-то ответить, но, заметив приближающуюся к толпе в дверях МакГонагалл, скорчил презрительную гримасу и покинул зал, сопровождаемый Крэббом и Гойлом.       Луна стояла в стороне, не вмешиваясь. Что-то в последнее время её стали часто «сватать» — то с Гарри, то со Снейпом… Неужели внешне действительно похоже, что она влюбилась? Нужно будет последить за собой, за выражением своего лица и за своими словами. Может и вправду она выдаёт себя чем-то, что незаметно ей самой, но что прекрасно видят окружающие?       Гриффиндорская троица ушла вперёд, не обращая более на Луну никакого внимания. А Луна медленно побрела на трансфигурацию, размышляя о том, почему же всё-таки столько людей считают её влюблённой?       Предстоящий разговор её мало волновал. Она знала, о чём пойдёт речь. Конечно же, о Снейпе и о причинах его к ней хорошего отношения. Луна решила держаться той же версии, которую она «выдала» Джессике. Версия базировалась на реальных событиях и выглядела вполне правдоподобно. Во всяком случае, Луна считала, что её вполне хватит для собственного оправдания.       После уроков, придя на шестой этаж, Луна застала там всех троих. Без долгий предисловий Гарри приступил к делу: — Послушай, Луна. Это правда, что Снейп завышает тебе оценки и хвалит за то, за что всех остальных готов закопать живьём? — Ага, — невозмутимо ответила Луна, глядя ему прямо в глаза. — И что по этому поводу говорят — тоже знаю. — А что говорят по этому поводу? — пытливо уставилась на неё Гермиона. — Что я «стучу» Снейпу, докладываю ему всё про вас, — сонным голосом произнесла Луна. — А ты не стучишь? — это встрял Рон. — Конечно нет, — Луна пожала плечами. Её невозмутимость сбивала друзей с толку. Каждый из них на её месте волновался бы и горячился, стараясь доказать свою невиновность. А эта смотрит спокойно своими выпученными глазами и, кажется, вовсе не переживает из-за предъявленных ей обвинений. — Тогда почему он к тебе так относится? — Гарри задал главный вопрос, интересовавший всех. Как раз в этот момент к ним подошла Джинни, и четыре пары глаз пытливо уставились на Луну.       Та пожала плечами и заговорила так же сонно, как и раньше. — Я не могу точно сказать, что у Снейпа в голове и почему он так относится ко мне. Но могу предположить… — Ну давай уже свои предположения! — нетерпеливо воскликнул Рон.       Луна медленно перевела на него взгляд и заговорила, глядя ему прямо в глаза: — В начале учебного года я была у него на отработке вместе с Лонгботтомом. Он тогда варил какое-то зелье для себя. Кажется, у него что-то пошло не так, потому что он заставил меня бросить всё и срочно нарезать ему драконью печень. Чем всё закончилось, я не знаю, потому что он выгнал нас с Невиллом за дверь. Но думаю, что зелье у него не удалось, и он решил, что в этом виновата я. Потому что он высказал мне своё недовольство тем, как я нарезала эту проклятую печень, — тут уж Луна откровенно врала, причём сама не понимая, как это у неё получается. Но ложь выходила у неё легко и вдохновенно, совсем не так, как тогда, когда пришлось соврать папе. Она и сама не ожидала, что её так «понесёт». — Потом он придирался ко мне на уроках, а когда увидел, что меня это не задевает, стал откровенно игнорировать. Как будто меня не было вовсе. Чтобы его задобрить, мы с папой решили прислать ему в подарок на Рождество рог морщерогого кизляка. Только вы не говорите, пожалуйста, об этом никому, — Луна просительно обвела глазами друзей. Те, недоумённо переглядываясь, пообещали держать этот странный факт в тайне. А Луна продолжила: — Только это оказался рог не кизляка, а взрывопотама. И Снейп совсем взбесился. Вот после этого он и стал меня хвалить и завышать оценки, — обречённо вздохнула Луна. — Наверное, хочет поссорить меня с вами. Чтобы вы думали, будто я докладываю ему всё про вас. Мстит за пережитый страх.       Луна обвела друзей виноватым взглядом и вдруг заметила, что они едва сдерживают смех. Первым не выдержал Рон и зашёлся громким неудержимым хохотом. За ним прыснула Джинни. Гарри с Гермионой продержались недолго и тоже разразились дружным радостным ржанием. Луна недоумённо посмотрела на задыхающуюся от смеха четвёрку. — Вы чего? — непонимающе спросила она.       Заметив её серьёзность и искренне недоумение, друзья, которым героическими усилиями удалось успокоиться, вновь расхохотались. — Ой, не могу, — с трудом выдохнул Рон, вытирая катящиеся по щекам слёзы, — представляю его лицо, когда он получил… рог... взрыво… ха-ха-ха… взрыво… п-п-потама… — наконец-то смог выдавить он. — Представляю, как он испугался! — вторил ему Гарри. — Хотел бы я на это посмотреть!       Луна несмело улыбнулась. — Да я бы на его месте после такого тебя на ингредиенты разобрала, — утирая слёзы, заявила Джинни. — Ну что же… Пожалуй, это в духе Снейпа, — посерьёзнев, отозвалась Гермиона. — Всё-таки он — коварный слизеринец. И, видимо, здорово испугался, раз захотел отомстить столь изощрённо. По-видимому, он решил, что его страх дорого стоит. — Угу, — улыбка вновь сползла с лица Луны. — Но хотя бы вы-то мне верите?       Гермиона переглянулась с остальными, и, словно заручившись их согласием, ответила: — Мы тебе верим. Вот только не знаю, как быть с остальными — всем ведь не расскажешь историю этого трогательного подарка, — и она вновь улыбнулась, не удержавшись. — А остальным просто закроем рот, если они будут чем-то недовольны, — решительно заявил Гарри. Рон с сомнением взглянул на него, но возражать не стал. — Кстати, — добавил Гарри, — сегодня состоится собрание нашего Отряда. Так что приходи, как обычно. — Хорошо, — просияла Луна. Она была почти счастлива в этот момент — друзья верили ей, и это было так невероятно-здорово! — Расходимся, — сказал Гарри, и Луна послушно побрела к себе в башню, в то время как троица отправилась в библиотеку, а Джинни — на тренировку по квиддичу. — Нет, эти Лавгуды, конечно же, чокнутые, — сказал Рон друзьям на пути в библиотеку, — но за то, что они заставили Снейпа обделаться от страха, я готов простить им всю их придурковатость.       А Луна, сидя в уголке гостиной Райвенкло и читая учебник травологии, думала о том, как же всё-таки замечательно иметь друзей, которые тебе доверяют и которые готовы заступиться за тебя перед теми, кто относится к тебе недоброжелательно. ***       В Выручай-комнату Луна пришла одной из первых. По мере того, как помещение заполнялось студентами, окружающая обстановка становилась всё более напряжённой. Вокруг Луны как будто образовался вакуум, словно её отделила от всех остальных невидимая стена. Студенты сбивались в кучки и тихо перешёптывались, время от времени поглядывая в её сторону. Луна понимала, что всё это значит, но старалась не обращать внимания на подозрительные, а иногда и явно враждебные взгляды, направленные на неё. Она верила обещанию Гарри «закрыть рот» всем тем, кто будет обвинять её в стукачестве.       Джинни и Гермиона подошли к Луне и заговорили с ней с самым непринуждённым видом. — Они недовольны, что я здесь, — говоря это, Луна не казалась ни расстроенной, ни обиженной. Она просто констатировала факт. — Ничего, — ответила Гермиона. — Пусть только попробуют высказать недовольство.       И хотя обе они, и Гермиона, и Джинни, старались демонстрировать уверенность, было заметно, как они на самом деле напряжены. — Все здесь? — нарочито бодро спросил Гарри. — Давайте начинать. — Погоди, — вперёд выступил Захария Смит. — Мы считаем, что нельзя допускать Лавгуд на наши занятия. Пусть она уйдёт. — Это ещё почему? — лицо Гарри было серьёзным и решительным. — Потому что все знают — она докладывает Снейпу обо всём, что здесь происходит. — Я об этом не знаю, — спокойно ответил Гарри. — А откуда об этом знаешь ты? — Поттер, не прикидывайся идиотом, — Захария сделал шаг по направлению к Гарри. — Вся школа только об этом и говорит. Снейп хвалит Лавгуд на каждом уроке и завышает ей оценки. — И поэтому ты сделал вывод, что таким образом он платит ей за доставленные сведения? — Гарри тоже шагнул вперёд. Драка казалась неизбежной. Гермиона подошла к Гарри и встала чуть позади него. С другой стороны от Гарри незаметно возник Рон. — А какой ещё можно сделать вывод? — заносчиво произнёс Захария. — То есть, ты считаешь Снейпа настолько тупым идиотом? Ты думаешь, что он будет так явно поощрять своего агента, этим самым полностью выдавая его? — это уже выступила Гермиона. — А что тут ещё можно подумать? — Захария обернулся к толпящимся у стен студентам. Те приглушённо загалдели, обсуждая услышанное. — И всё-таки это подозрительно, — воскликнула Кэти Белл. — Пусть она уйдёт, — подал голос Майкл Корнер.       Гул недовольства пробежал по комнате. — Тихо! — крикнул Гарри. — Я знаю, почему Снейп так себя ведёт. Луна ни в чём не виновата, поэтому она останется здесь. — Тогда уйдём мы, — Захария картинно направился к выходу. За ним потянулось ещё несколько студентов. — Стойте! — крикнула Луна. И добавила уже своим обычным полусонным голосом: — Оставайтесь вы. А я уйду. — Нет, — Гарри решительно подошёл к ней и встал рядом. — Никуда ты не уйдёшь. — Гарри, я и так за тебя, — тихо сказала Луна, приблизив губы к его уху. — И я не хочу, чтобы ты из-за меня терял сторонников. Поэтому я сейчас уйду. А дальше видно будет.       С этими словами Луна медленно побрела к выходу, провожаемая неодобрительными или насмешливыми взглядами собравшихся. Гарри сжал кулаки. Дождавшись, пока дверь за ней закрылась, он повернулся к Захарии и поддержавшим его студентам. — Снейп добивается того, чтобы как можно меньше людей верило мне, — Гарри зло сверкнул очками в их сторону. — И ему это удаётся. Потому что среди нас есть такие, как вы…       Гарри очень хотелось сказать «такие идиоты, как вы», но он невероятным усилием воли сдержал себя. — Но он же действительно относится к ней, как к гению зельеварения! — воскликнул Кормер. — Не может быть, чтобы за этим ничего не стояло! — Разумеется, — подала голос Гермиона. — У Снейпа зуб на Лавгуд. И она нам рассказала, за что. И попросила не рассказывать об этом остальным. Между прочим, имеет на это полное право. Достаточно того, что мы, — она обвела взглядом Гарри и Рона, — знаем всю эту историю. И верим Луне.       Окружавшие Захарию студенты неуверенно переглядывались. Гермиона, как всегда, была очень убедительна. — Вы же знаете, какой гад этот Снейп, — вновь заговорил Гарри. — Он нарочно делает так, чтобы Луна лишилась нашего доверия. Он мстит ей. А вы поддерживаете его. А значит, играете на руку нашим врагам.       Кэти Белл неуверенно взглянула на Захарию: — Ну правда, если бы Лавгуд докладывала о нас Снейпу, он бы не стал так явно показывать всем своё к ней расположение. Он, конечно, гад, но не дурак.       Все вокруг заговорили разом. В комнате повис гул голосов. Судя по доносившимся до Гарри отдельным репликам, здравый смысл всё же торжествовал. Захария пытался доказывать тем, кто ближе всех находился к нему, свою правоту, но было заметно, что его уверенность явно иссякает под напором настойчивых вопросов и логичных доводов окружающих.       Наконец гул стих. Захария Смит стоял, обиженно поджав губы, всем своим видом показывая, что он недоволен результатом обсуждения. Гарри в упор смотрел на него, ожидая, что тот скажет. Но вместо Захарии заговорил Кормер: — Ладно, Гарри. Раз ты считаешь, что Лавгуд можно доверять… Пусть приходит. Под твою ответственность. — А здесь, между прочим, всё под его ответственность, — заявил Рон. — Он всех нас учит. Значит, его мнение здесь — главное. Или ты с этим не согласен?       Захария недовольно покосился на Рона, но промолчал. — Молчание — знак согласия, — встрял в разговор Фред. — Может быть, хватит митинговать? А то скоро расходиться, а мы так ничего и не сделали. — Правда, — поддержала его Гермиона. — давайте заниматься. А некоторым стоило бы перед Луной извиниться, — она красноречиво глянула в сторону Захарии. — Ещё чего не хватало, — мрачно буркнул он.       Гермиона не стала заострять внимания на этом вопросе, чтобы снова не раздуть уже вполне угасший конфликт. Ничего. Завтра она поговорит с Луной. Та, хоть и странная, но иногда понимает всё значительно лучше так называемых «нормальных». Подумав об этом, Гермиона ещё раз сердито зыркнула в сторону Захарии. Всё-таки скользкий он тип. Можно ли ему доверять?