Побочный эффект

Javier Navarrete\Asturias (Main Titles) Javier Navarrete\Asturias (In the Mirror)       С приходом июня для четверокурсников ничего в их школьной жизни не изменилось. А вот студенты пятых курсов со стороны выглядели несколько невменяемыми. Они всё время сидели тут и там, зарывшись в книги и конспекты, а все их разговоры касались лишь одной темы — экзаменов. Семикурсники, которым предстояло сдавать ЖАБА по сравнению с ними были более спокойными. Закалённые СОВ, они уже не испытывали первобытного страха перед предстоящими испытаниями.       Луна всё чаще проводила свободное время с Джинни, потому что у Гарри, Рона и Гермионы свободного времени не оставалось вовсе. Экзамены шли своим чередом. За преподавательским столом теперь восседали члены Министерской экзаменационной комиссии. Их присутствие, как ни странно, вселяло в сердце Луны уверенность, что всё идёт так, как и должно идти, даже несмотря на отсутствие Дамблдора.       Тем сильнее поразило всех известие об аресте Хагрида и ранении МакГонагалл. А слух о том, что гриффиндорского декана пришлось отправить в больницу Сент-Мунго, вызвал тревогу даже в душе у привычно невозмутимой Луны. Она чувствовала — что-то назревает. Но вот что?       Ответ на этот вопрос она получила совсем скоро. Как-то раз после обеда они с Джинни шли по коридору второго этажа. Проходя мимо пустующего класса, девочки внезапно услыхали громкие голоса, доносившиеся из-за двери. Не узнать голос Гарри было невозможно. Он что-то горячо доказывал, и было совсем нетрудно догадаться — кому.       Джинни с Луной переглянулись и вошли в класс. Рон и Гермиона обернулись на звук открывающейся двери. Гарри, умолкнув на полуслове, уставился на вошедших. На лице Джинни было написано неприкрытое любопытство. Луна сохраняла свой обычный невозмутимый вид, словно она очутилась здесь по чистой случайности. — Привет, — неуверенно сказала Джинни. — Мы услышали голос Гарри. Что это ты кричал? — Не твое дело, — грубо отрезал Гарри. Джинни подняла брови. — Я, кажется, не давала тебе повода разговаривать со мной в таком тоне, — холодно заметила она. — Я просто хотела спросить, не нужна ли тебе помощь. — Нет, не нужна, — коротко ответил Гарри. — Что-то ты очень грубый сегодня, — безмятежно сказала Луна.       Гарри выругался и отвернулся. Сейчас ему меньше всего на свете хотелось беседовать с Луной Лавгуд. — Постойте-ка, — вдруг сказала Гермиона. — Постойте… Гарри, они и вправду могут помочь.       Гарри с Роном воззрились на нее. — Послушайте, — настойчиво сказала она. — Гарри, ведь нам нужно выяснить, действительно ли Сириуса сейчас нет в штаб-квартире! — Я же тебе говорил: я видел… — Пожалуйста, Гарри, прошу тебя! — в отчаянии воскликнула Гермиона. — Прошу тебя — давай убедимся, что Сириуса нет дома, прежде чем отправляться в Лондон! Если его и правда там нет, тогда, клянусь, я не стану больше тебе мешать. Я пойду с тобой и… и сделаю всё, чтобы его спасти! — Сириуса УЖЕ пытают! — выкрикнул Гарри. — У нас нет времени! — А если Волдеморт нас обманывает? Нет, Гарри, мы обязаны это проверить! — Как? — спросил Гарри. — Как, по-твоему, мы это проверим? — Воспользуемся камином Амбридж ещё раз и попробуем связаться с площадью Гриммо, — сказала Гермиона. У нее был такой вид, словно она сама в ужасе от своего предложения. — Надо снова отвлечь Амбридж, а Джинни с Луной могут сыграть роль наблюдателей.       Ещё плохо понимая, что происходит, Джинни тем не менее тут же кивнула в знак согласия. Луна лишь молча пожала плечами. — Ладно, — сердито бросил Гарри, обращаясь к Гермионе. — Если ты придумаешь способ сделать это побыстрее, я не против, а если нет, то я отправлюсь в Отдел тайн прямо сейчас. — В Отдел тайн? — спросила Луна с лёгким удивлением. — Но как ты собираешься туда попасть?       Гарри снова пропустил её вопрос мимо ушей. — Так, — нервно потирая руки, Гермиона принялась шагать взад и вперед по проходу между партами. — Так… хорошо… один из нас должен найти Амбридж и… и заманить её куда-нибудь подальше. Ей можно сказать… ну, например, что Пивз опять задумал какую-нибудь пакость… — Я пойду, — немедленно вызвался Рон. — Скажу ей, что Пивз громит класс трансфигурации — это за милю от её кабинета. Вообще-то, если Пивз подвернется мне по дороге, я и вправду могу уговорить его этим заняться…       То, что Гермиона не возразила против идеи разгромить класс профессора МакГонагалл, свидетельствовало о крайней серьезности ситуации. — Хорошо, — сказала она, наморщив лоб и продолжая шагать туда-сюда. — Теперь дальше: надо и учеников отвлечь от её кабинета, иначе кто-нибудь из слизеринцев обязательно ей донесет. — Мы с Луной можем встать у обоих концов коридора и предупреждать всех, чтобы не ходили туда, потому что кто-то взорвал хлопушку с душильным газом, — живо сказала Джинни. Взглянув в лицо Гермионе, явно удивлённой тем, как быстро Джинни придумала этот манёвр, она пояснила: — Фред и Джордж собирались это сделать, только не успели. — Ладно, — сказала Гермиона. — Ну, а мы с тобой, Гарри, спрячемся под мантией-невидимкой и проберёмся в кабинет, чтобы ты мог поговорить с Сириусом… — Его там нет, Гермиона! — Я имею в виду, чтобы проверить… проверить, там Сириус или нет. Я буду следить, чтобы тебя не поймали. По-моему, тебе не стоит лезть к Амбридж в одиночку: Ли уже доказал, что окно там слабое место, когда запускал туда нюхлеров.       Несмотря на всё своё раздражение и нетерпение, Гарри был благодарен Гермионе за её готовность пойти с ним в кабинет Амбридж: он понимал, что это проявление дружеской солидарности. — Я… ладно, спасибо, — пробормотал он. — Ну хорошо. Даже если нам всё это удастся, мы вряд ли сможем рассчитывать больше чем на пять минут, — с облегчением сказала Гермиона, довольная тем, что Гарри принял её план. — Туда в любой момент может нагрянуть Филч или кто-нибудь из этой мерзкой Инспекционной дружины. — Пяти минут нам хватит, — сказал Гарри. — Ну, пошли… — Уже? — потрясенно спросила Гермиона. — Конечно, уже! — сердито сказал Гарри. — А что, ты предлагаешь сначала поужинать? Пойми ты, Сириуса пытают сейчас! — Я… ну ладно, — с отчаянной решимостью сказала она. — Иди за мантией-невидимкой, встретимся у коридора, где кабинет Амбридж. Договорились?       Гарри выскочил из класса в коридор, густо заполненный учениками. Он мчался в гриффиндорскую башню за мантией-невидимкой, в то время как друзья поджидали его в назначенном месте. — Есть, — выпалил, подбегая к ним, запыхавшийся Гарри. — Ну что, готовы? — Готовы, — откликнулась Гермиона шёпотом, чтобы не услышали шестикурсники, которые гурьбой шли мимо и громко болтали. — Итак, Рон, ты идёшь и отвлекаешь Амбридж… Джинни, Луна, пора очищать коридор… Мы с Гарри наденем мантию-невидимку и двинемся, когда путь будет свободен…       Рон зашагал вперед; его ярко-рыжие волосы виднелись в толпе, пока он пробирался в самый конец коридора. Джинни с Луной разошлись в разные концы коридора и преградили путь стремившимся пройти по нему ученикам. — Туда нельзя! — громко говорила Джинни столпившимся перед коридором ученикам. — Нет-нет, извините, вам придётся идти в обход по вращающейся лестнице — кто-то только что напустил сюда душильного газа…       Ребята недовольно ворчали. Один из них угрюмо буркнул: — Что-то не вижу я никакого газа. — Он же невидимый, — очень убедительно изобразив раздражение, ответила Джинни. — Но, если тебе так уж хочется, пожалуйста, иди — следующему идиоту, который нам не поверит, можно будет показать твое бездыханное тело.       Луна на другом конце коридора со своим обычным равнодушным полусонным видом говорила всем, кто пытался пройти мимо неё: — Если хочешь — иди. Но потом не говори, что тебя не предупредили. Впрочем, говорить ты вряд ли сможешь, по крайней мере в ближайшие несколько дней. И то при условии, что тебя успеют откачать.       Внявшая столь убедительным доводам толпа начала медленно редеть. Судя по тому, что новые ученики больше не подходили, весть о душильном газе распространилась сама собой. Наконец поблизости почти совсем никого не осталось.       Мимо Джинни прошли Гарри с Гермионой, прикрытые мантией-невидимкой. Гермиона шепнула: — Молодец… Не забудь про сигнал. — Про какой ещё сигнал? — тихо спросил Гарри, когда они приблизились к двери кабинета. — Как только появится Амбридж, они должны громко запеть «Уизли — наш король», — ответила Гермиона.       Луна в ожидании замерла в своём конце коридора. Через несколько минут, которые показались ей часами, Луна услышала, как с противоположной стороны, оттуда, где дежурила Джинни, раздался топот множества ног. Резко обернувшись на звук, Луна увидела, как мимо Джинни прямиком в свой кабинет пронеслась Амбридж. Луне не удалось ни вскрикнуть, ни тем более запеть. Точно такой же топот ног послышался позади неё, и не успела она оглянуться, как оказалась схваченной двумя каким-то слизеринцами — семикурсниками, имени которых Луна не знала. Она попыталась вырваться, но сильные руки держали её крепко. В довершение ко всему слизеринка, появившаяся рядом с ними, затолкала Луне в рот свой носовой платок, отчего дыхание у неё сбилось и её чуть не стошнило от отвращения и нехватки воздуха.       Пока Луну тащили к кабинету Амбридж, она видела, как все собравшиеся здесь члены Инспекционной дружины затыкают кляпами рты Джинни, которая лягалась и извивалась в их руках и невесть откуда взявшегося Невилла Лонгботтома. Когда их, всех троих, подвели к дверям кабинета, Луна заметила, как двое здоровенных слизеринцев тащат туда же отчаянно сопротивляющегося Рона.       Собрав всех пленников вместе, дружинники впихнули их в кабинет Амбридж. Окинув взглядом кабинет, Луна поняла, что всё очень печально. Амбридж держала Гарри за волосы и трясла его так, словно собиралась оторвать ему голову. Гермионе не удалось остаться незамеченной, спрятавшись под мантией-невидимкой. Она стояла, прижатая к стене Миллисентой Булстроуд, которая уже успела отнять у неё палочку. К подоконнику прислонился Малфой; ухмыляясь, он подбрасывал палочку Гарри в воздух и снова ловил ее. — Всех изловили, — сказал Уоррингтон, грубо выталкивая Рона на середину комнаты. — А этот, — он ткнул в Невилла пальцем, — хотел помешать мне поймать её, — он указал на Джинни, которая пыталась лягнуть в ногу высокую крепкую девицу, державшую её в охапке, — так что я и его прихватил. — Замечательно, просто замечательно, — сказала Амбридж, глядя, как извивается Джинни. — Похоже, Хогвартс скоро освободится от всей семейки Уизли!       Малфой громко многозначительно рассмеялся. Амбридж улыбнулась широкой самодовольной улыбкой, не спеша опустилась в кресло с цветастой обивкой и уставилась на пленников немигающим взглядом, точно жаба на клумбе. — Итак, Поттер, — сказала она, — вы расставили вокруг моего кабинета своих наблюдателей и отправили ко мне этого клоуна (Малфой рассмеялся ещё громче) с сообщением, что полтергейст безобразничает в классе трансфигурации, тогда как я прекрасно знала, что он занят совсем другим: мистер Филч только что сообщил мне, что он замазывает чёрной краской окуляры школьных телескопов. Таким образом, для вас было очень важно с кем-то поговорить. Может быть, с Альбусом Дамблдором? Или с этим полукровкой, Хагридом? Сомневаюсь, чтобы это была Минерва МакГонагалл: насколько я знаю, она ещё не в состоянии ни с кем беседовать.       При этих словах Малфой и несколько членов Инспекционной дружины засмеялись опять. Гарри был так переполнен гневом и ненавистью, что его колотила дрожь. — Не ваше дело, с кем я разговаривал, — огрызнулся он.       Дряблое лицо Амбридж слегка напряглось. — Очень хорошо, — сказала она своим самым угрожающим приторным голоском. — Очень хорошо, Поттер… я дала вам шанс признаться добровольно. Вы отказались. Мне остаётся только одно — принуждение… Драко! Позовите сюда профессора Снейпа.       Малфой спрятал палочку Гарри во внутренний карман мантии и, ухмыляясь, вышел за дверь. В кабинете наступила тишина, лишь время от времени нарушаемая шумом борьбы и сопением слизеринцев, не дающих Рону и остальным вырваться из их объятий. Рон пытался освободиться от зажима Уоррингтона; у него была разбита губа, и кровь из неё капала на ковер Амбридж; Джинни до сих пор старалась наступить на ноги шестикурснице, которая крепко держала её за обе руки; Невилл, чьё лицо приобретало всё более фиолетовый оттенок, трепыхался в лапищах Крэбба, а Гермиона тщетно пыталась стряхнуть с себя Миллисенту. Луна, однако, смирно стояла рядом с притащившей её слизеринкой и равнодушно смотрела в окно, точно её одолевала невыносимая скука.       Вскоре в коридоре послышались шаги, и в кабинет вошёл Драко Малфой, придержав дверь перед следовавшим за ним Снейпом. — Вы хотели меня видеть, директор? — спросил Снейп, с полнейшим бесстрастием озирая пары борющихся учеников. — А, профессор Снейп! — воскликнула Амбридж, широко улыбаясь и снова вставая на ноги. — Да-да, мне нужен ещё один пузырёк с сывороткой правды, и чем скорее, тем лучше. — Вы забрали у меня последний пузырёк, чтобы допросить Поттера, — сказал Снейп, холодно глядя на неё сквозь свисающие ему на глаза сальные космы. — Не использовали же вы его весь целиком? Кажется, я говорил вам, что довольно трех капель.       Амбридж покраснела. — Но вы ведь можете принести ещё? — как всегда в минуты раздражения, её голос стал ещё более сладким и приторным. — Разумеется, — сказал Снейп, поджав губы. — Это снадобье должно настаиваться в течение всего лунного цикла, так что примерно через месяц вы сможете его получить. — Через месяц? — взвизгнула Амбридж, раздуваясь по-жабьи. — Через месяц? Но он нужен мне сегодня, Снейп! Я только что обнаружила перед своим камином Поттера, который вёл переговоры с неустановленным лицом или лицами! — Неужели? — сказал Снейп, впервые проявляя слабый интерес к происходящему. Он повернулся и посмотрел на Гарри. — Что ж, это меня не удивляет. Поттер никогда не отличался дисциплинированностью.       Его холодные тёмные глаза так и сверлили Гарри, но тот встретил его взгляд, не дрогнув — он изо всех сил старался сконцентрироваться на том, что видел во сне, заставить Снейпа прочесть это у него в сознании, понять… — Я хочу допросить его! — крикнула Амбридж, и Снейп вновь перевёл взгляд с Гарри на её дрожащее от злобы лицо. — Я хочу, чтобы вы снабдили меня средством, которое поможет мне выяснить правду! — Я ведь уже сказал, что у меня больше нет запасов нужной вам сыворотки, — невозмутимо ответил Снейп. — Если вы не хотите отравить Поттера — кстати, уверяю вас, что я отнесся бы к подобному намерению с большим сочувствием, — то у меня нет возможности вам помочь. Беда только в том, что большинство ядов действует слишком быстро и практически не оставляет жертве времени на признания.       И Снейп снова посмотрел на Гарри, который уставился на него, мучительно пытаясь передать свои мысли без слов. «Волдеморт схватил Сириуса и держит его в Отделе тайн, — отчаянно повторял он про себя. — Волдеморт схватил Сириуса…»       Наблюдая за происходящим, Луна переводила взгляд со Снейпа на Гарри, после на Амбридж и снова на Снейпа. Она откровенно восхищалась им в эту минуту. Ей стоило огромных усилий сохранять обычный полусонный вид и ничем не выдавать своего восхищения. Это равнодушие, этот издевательски-вежливый тон, этот холодный взгляд… Нет, он действительно великолепен! Точно зная, на чьей стороне Снейп, Луна была поражена тем, как изумительно, просто филигранно он играет свою роль. Чувства захлестнули Луну, готовые вот-вот выплеснуться наружу… И лишь кляп во рту да боль сведённых за спиной рук напомнили ей о её собственном положении. — Я назначаю вам испытательный срок! — завопила Амбридж, и Снейп снова перевел на неё взгляд, чуть приподняв брови. — Вы намеренно отказываете мне в содействии! Я ожидала иного — Люциус Малфой всегда отзывался о вас с крайним уважением! А теперь прочь из моего кабинета!       Снейп отвесил ей насмешливый поклон и повернулся к двери. Луне показалось, или он действительно мельком взглянул на неё, словно проверяя, в каком она состоянии? Их взгляды на мгновение встретились, и Луна постаралась придать своему облику самое безмятежное выражение, чтобы показать: «Я в порядке. Не волнуйтесь за меня, господин профессор». Ей показалось, что он понял…       В этот момент раздался взволнованный, срывающийся голос Гарри: — Бродяга у него в плену! Его держат там, где оно спрятано!       Снейп замер с поднятой рукой, уже готовый толкнуть дверь. — Бродяга? — воскликнула Амбридж, жадно переводя взгляд с Гарри на Снейпа. — Какой ещё Бродяга? И что там спрятано? О чём это он, Снейп?       Снейп обернулся. Его лицо было непроницаемо. Гарри не мог понять, догадался ли он, в чём дело, но в присутствии Амбридж нельзя было говорить яснее. — Понятия не имею, — холодно сказал Снейп. — Если я захочу послушать околесицу, я дам вам болтушки для молчунов, Поттер. Кстати, Крэбб, ослабьте немного хватку. Если вы задушите Лонгботтома, начнётся бесконечная бумажная канитель. К тому же мне придётся упомянуть об этом в вашей характеристике, если вы когда-нибудь вздумаете устроиться на работу.       Он со стуком закрыл за собой дверь. Луна поняла, что Гарри пытался о чём-то предупредить Снейпа. Понял ли тот? Луна не знала, но надеялась, что такой умный человек обязательно должен догадаться о том, что хотел ему сказать Гарри.       Гарри пребывал в смятении — ведь Снейп был его последней надеждой. Амбридж, казалось, чувствовала то же самое: её грудь вздымалась от бессильной ярости. — Что ж, прекрасно, — сказала она и вынула палочку. — Прекрасно… мне не оставляют выбора… это больше, чем вопрос школьной дисциплины… это касается безопасности на уровне Министерства… да… да…       Она словно уговаривала себя на что-то решиться. Нервно переминаясь с ноги на ногу, она поглядывала на Гарри, похлопывала палочкой по ладони и тяжело отдувалась. Гарри вдруг с ужасом ощутил, как он беззащитен перед нею без своей собственной палочки. — Вы вынуждаете меня, Поттер… я этого не хочу, — сказала Амбридж, всё ещё беспокойно топчась на месте — Но иногда обстоятельства оправдывают применение… Я уверена, министр поймет, что у меня не было другого пути…       Малфой следил за ней с алчным нетерпением. — Заклятие Круциатус развяжет тебе язык, — негромко сказала Амбридж. — Нет! — воскликнула Гермиона. — Профессор Амбридж… это противозаконно!       Но Амбридж не обратила на неё внимания. На её лице было написано отвратительное жадное возбуждение — такой Гарри её ещё не видел. Она подняла палочку. — Министр не позволил бы вам нарушать закон, профессор Амбридж! — крикнула Гермиона. — То, о чём Корнелиус не узнает, ему не повредит, — сказала Амбридж. Она слегка задыхалась, направляя палочку на разные части тела Гарри по очереди, явно выбирая самое уязвимое место. — Он ведь так и не узнал, что это я прошлым летом наслала на Поттера дементоров, но всё равно был очень рад, когда ему представилась возможность его исключить. — Так это были вы? — ахнул Гарри. — Вы натравили на меня дементоров? — Кто-то должен был действовать, — прошептала Амбридж, и её палочка замерла, нацелившись Гарри прямо в лоб. — Они все твердили, что надо заставить тебя замолчать… как-нибудь тебя опорочить… но только я одна предприняла какие-то реальные шаги… правда, в тот раз ты выкрутился, Поттер! Но сегодня тебе это не удастся… нет, не удастся… — И, набрав в грудь воздуху, она воскликнула: — Круци… — НЕТ! — сорвавшимся голосом крикнула Гермиона из-за плеча Милисенты Булстрод. — Нет… Гарри… нам придется сказать ей! — Ни за что! — завопил Гарри, глядя на ту малую толику Гермионы, которая была доступна взору. — Нам всё равно придется, Гарри, иначе она вырвет из тебя это, так какой же смысл…       И Гермиона тихо зарыдала, уткнувшись лицом в спину Милисенты. Та немедленно перестала вдавливать её в стену и попыталась увернуться от неё с видом глубокого отвращения. — Так-так-так! — с торжествующей миной сказала Амбридж. — Наконец-то мы услышим от нашей дотошной мисс Почемучки кое-какие ответы! Ну-ка, давайте, милая, давайте! — Гей… мо… на… не-е! — промычал Рон сквозь кляп. Джинни уставилась на Гермиону таким взглядом, как будто раньше никогда её не видела. Всё ещё задыхающийся Невилл тоже не сводил с неё глаз. Однако Гарри заметил одну вещь: хотя Гермиона отчаянно рыдала, спрятав лицо в ладони, на её щеках не было ни малейшего следа слез. — Я… простите меня, все… — пробормотала Гермиона. — Но… я не могу этого выдержать… — Правильно, правильно, девочка! — сказала Амбридж, хватая Гермиону за плечи. Она толкнула её в освободившееся цветастое кресло и нависла над ней. — Ну? С кем Поттер сейчас связывался через камин? — Он… — всхлипнула Гермиона, не отнимая рук от лица, — он пытался поговорить с профессором Дамблдором.       Рон застыл, широко раскрыв глаза; Джинни перестала лягать свою противницу-слизеринку       Луна была слегка удивлена, но быстро сообразила, что происходит и придала своему лицу испуганное выражение, глядя на Гермиону «страшными» глазами и будто умоляя её остановиться. — С Дамблдором? — жадно переспросила Амбридж. — Так, значит, вам известно, где он? — Нет… нет! — прорыдала Гермиона. — Мы проверяли «Дырявый котёл» в Косом переулке, «Три метлы» и даже «Кабанью голову»… — Безмозглая девчонка! Дамблдор не станет сидеть в трактире, когда за ним охотится всё Министерство! — закричала Амбридж. Разочарование сквозило в каждой складке её обрюзгшего лица. — Но… но мы должны были сообщить ему очень важную вещь! — завывала Гермиона, всё плотнее прижимая ладони к глазам, но Гарри понимал, что она не так уж страдает: ей просто нужно было скрыть отсутствие слез. — Ах вот как? — спросила Амбридж с новым приливом воодушевления. — И что же вы хотели ему сообщить? — Мы… мы хотели сказать ему, что оно го… готово! — Что готово? — настойчиво спросила Амбридж, хватая Гермиону за плечи и слегка встряхивая. — Что? Отвечай! — Ору… оружие, — выдавила Гермиона. — Оружие? — воскликнула Амбридж. От возбуждения глаза ее полезли на лоб. — Так вы планировали оказать сопротивление? Хотели использовать своё оружие против Министерства? Конечно, по наущению профессора Дамблдора? — Д-да, — призналась Гермиона. — Но ему пришлось покинуть школу раньше, чем оно созрело, а т-теперь мы довели подготовку до конца и н-н-не можем найти его и с-с-сказать об этом! — И что же это за оружие? — резко спросила Амбридж, по-прежнему крепко сжимая своими короткими пухлыми руками плечи Гермионы. — Если честно, мы и с-с-сами не знаем, — сказала Гермиона, громко шмыгнув носом. — Мы просто д-д-делали то, что в-в-велел нам профессор Дамблдор!       Амбридж выпрямилась с ликующим видом. — Отведи меня к этому оружию, — сказала она. — Я не хочу показывать… им! — пронзительно воскликнула Гермиона, косясь на членов Инспекционной дружины сквозь раздвинутые пальцы. — Ты не в том положении, чтобы ставить условия, — сурово сказала Амбридж. — Ладно, — снова заныла Гермиона. — Ладно… Пускай они его увидят — надеюсь, они применят его против вас! Это даже хорошо. Позовите побольше народу, чтобы они пошли и посмотрели! Т-тогда вы получите п-п-по заслугам, пускай вся школа у… узнает, где оно и как им пользоваться, и тогда, стоит вам кого-нибудь обидеть, как он в-вам от… отплатит!       Эти слова произвели на Амбридж сильнейшее впечатление: она быстро и подозрительно обвела взглядом своих прихвостней, и её выпученные глаза задержались на Малфое, который не успел согнать с лица гримасу алчности и нетерпения.       Амбридж поразмыслила над словами Гермионы ещё чуть-чуть, а потом заговорила тоном, который, видимо, считала по-матерински ласковым: — Хорошо, милочка, пусть это будем только ты и я… и Поттера тоже возьмем, правда? Ну, вставай. — Профессор, — жадно сказал Малфой. — Профессор Амбридж, по-моему, кто-нибудь из членов Дружины должен пойти с вами, чтобы присмотреть… — Я высококвалифицированная служащая Министерства, Малфой! По-вашему, я одна не в силах справиться с двумя подростками без палочек? — резко спросила Амбридж — В любом случае, я полагаю, что это оружие не следует показывать детям школьного возраста. Вы подождёте здесь моего возвращения и позаботитесь о том, чтобы никто из этих, — она обвела рукой Рона, Джинни, Невилла и Луну, — тем временем не сбежал. — Хорошо, — угрюмо сказал Малфой. Вид у него был разочарованный. — А вы двое пойдёте впереди и будете показывать мне дорогу, — распорядилась Амбридж, направив палочку на Гарри с Гермионой. — Ну же, ведите!