Побочный эффект

Nicholas Hooper\Snape & The Unbreakable Vow Apocalyptica\Nothing Else Matters (Metallica Cover)       Выйдя из поезда, Луна попыталась отыскать в толпе Гарри, но это было практически невозможно. Толчея стояла страшная. К тому же, если Гарри не снял мантию-невидимку, задача становилась невыполнимой. Поэтому они с Невиллом просто оставили багаж на попечение эльфов, а сами уселись в кареты, запряжённые фестралами и направились к замку. Луна не узнала фестрала, который вёз их карету, но, прежде чем сесть, нежно погладила его морду и потрепала гриву. Фестрал довольно заржал.       Приехав в замок, Луна вместе с остальными студентами направилась в Большой зал. Усевшись на место, она с тревогой оглядела гриффиндорский стол. Гарри не было. Ещё сильнее она забеспокоилась, не обнаружив за преподавательским столом Снейпа. Раз его здесь нет, значит, дело серьёзное. Очевидно, Гарри попал в переплёт, и Снейпу приходится его выручать. Впрочем, если это так, можно не беспокоиться. Луна была твёрдо уверена в том, что раз уж за дело взялся Снейп, Гарри ничего не угрожает. Эта мысль успокоила Луну, которая вдруг почувствовала, насколько она проголодалась. Аппетитный запах стоявших на столе блюд на какое-то время отвлёк Луну от мыслей о Гарри. Однако, отдавая должное вкусной еде, девочка не забывала поглядывать в сторону гриффиндорского стола и входных дверей.       Распределение прошло своим чередом. Пир продолжался. Луна не заметила момента, когда двери в Большой зал распахнулись, и на пороге появился Гарри. За его спиной мрачной тенью маячил Снейп.       Гарри промчался к своему столу с такой скоростью, словно за ним гналась стая разъярённых троллей. Луна поняла, что ему хотелось привлекать к себе как можно меньше внимания. И неудивительно — вид у него был весьма потрёпанный: маггловская одежда в пятнах засохшей крови местами была разорвана, волосы взъерошены, нос разбит, а лицо перекошено от ненависти. Для Луны не было секретом, на кого направлена эта ненависть. Её источник вышагивал позади Гарри. Пройдя своей стремительной и в то же время плавной походкой через весь зал, профессор Снейп уселся на своё место за преподавательским столом по правую руку от Дамблдора, ещё раз окинул взглядом помещение, лишь на секунду задержав его на столе Гриффиндора, скользнул по Луне, словно не замечая её и внимательно оглядел всех студентов, сидящих за слизеринским столом. После чего Снейп, ни слова не говоря коллегам, взял в руки вилку и с обычным брезгливо-презрительным видом стал нехотя ковырять еду в тарелке.       Луна оглядела преподавательский стол. Хагрид, возвышающийся над всеми, улыбался и приветливо махал рукой Гарри. Сидевшая рядом с ним профессор МакГонагалл, достававшая ему макушкой чуть выше локтя, но пониже плеча, недовольно косилась на него и поджимала губы, явно не одобряя столь бурное приветствие. Луна удивилась, заметив, что по другую сторону от Хагрида сидит профессор Трелони, преподавательница прорицаний — она редко покидала свой кабинет на верхушке башни, и Луна еще ни разу не видел её на пиру по случаю начала учебного года. Она была одета так же причудливо, как и всегда, вся в развевающихся шалях и сверкающих бусах, глаза казались невероятно огромными за стеклами очков.       За слизеринским столом царило бурное веселье. Луна, сидевшая к нему спиной, не могла видеть того, что там происходит, но, заметив взгляд Гарри, брошенный в ту сторону, поняла, что, скорее всего, смеются над ним. Наверное именно слизеринцы были виновниками того, что Гарри опоздал на пир и явился на него в таком виде.       Тем временем за преподавательским столом Дамблдор поднялся на ноги. Разговоры и смех в Зале почти мгновенно стихли. — Самого доброго вам вечера! — Дамблдор с широкой улыбкой раскинул руки, как будто хотел обнять всю школу.       Луна широко раскрыла глаза, глядя на правую руку директора, почерневшую и безжизненную. Шепоток, пробежавший по Залу, свидетельствовал о том, что не одна она заметила это. Дамблдор всё правильно понял, но только улыбнулся и одернул фиолетовый с золотом рукав, прикрыв своё увечье. — Не о чем беспокоиться, — сказал он беспечно. — А теперь… нашим новым ученикам — добро пожаловать, наших старых учеников — с возвращением! Вас ожидает еще один год обучения волшебству… — Ты видела? — зашептала в ухо Луне сидевшая рядом с ней Джессика. — Да, — Луна кивнула, словно отмахиваясь от подруги, мешавшей слушать то, что говорил Дамблдор. — Ничего себе, — продолжала Джессика. — Если уж сам Дамблдор на смог вылечить себе руку… Это что же такое с ним могло случиться? — Не знаю, — коротко бросила Луна, прислушиваясь к словам директора. — …а школьный смотритель, мистер Филч, просил меня объявить о категорическом запрете на любые шуточные товары, приобретенные в магазине под названием «Всевозможные волшебные вредилки». Желающие играть в команде своего факультета по квиддичу, записывайтесь у деканов факультетов, как обычно. Кроме того, нам требуются новые комментаторы, желающие пусть также записываются у деканов. В этом году мы рады представить вам нового преподавателя. Профессор Слагхорн (Слагхорн встал, сверкая лысиной в свете свечей, его обтянутый жилетом живот отбрасывал тень на весь стол) — мой бывший коллега, согласился снова преподавать у нас зельеварение. — Зельеварение? — Зельеварение?!       Слово эхом разнеслось по Большому залу. Ученики переспрашивали друг друга, сомневаясь, правильно ли они расслышали. Луна замерла с открытым ртом и выпученными глазами. Зельеварение?! Значит, теперь она уже не увидит профессора Снейпа в его классе среди кипящих котлов и стука ножей по разделочным доскам? У Луны к горлу подступил ком, а из глаз едва не брызнули слёзы. Хорошо, что все вокруг были настолько поражены услышанным, что не обратили на неё никакого внимания. — Тем временем профессор Снейп, — Дамблдор повысил голос, перекрывая ропот в зале, — возьмет на себя обязанности преподавателя по защите от Тёмных искусств. — Нет! — сказал Гарри так громко, что сразу несколько голов повернулись к нему.       Луна в этот момент смотрела не на Гарри. Её взгляд был прикован к преподавательскому столу. Снейп, сидевший справа от Дамблдора, не встал, когда было произнесено его имя, только лениво приподнял руку в ответ на аплодисменты со стороны слизеринского стола. На секунду его взгляд встретился с глазами Луны, полными недоумения и разочарования. «Как же так?» — спрашивал его этот взгляд. На краткий миг у Снейпа в душе возникло чувство, что он совершил подлость — будто обманул существо, безоговорочно ему верившее. В следующее мгновение он уже мысленно обозвал себя идиотом и отвёл глаза. Но воспоминание о резкой боли, которую, пускай на секунду, но всё же причинил ему взгляд серебристо-серых глаз, не давали ему покоя в течение всего вечера, вызывая странное беспокойство и злость на самого себя.       Дамблдор прокашлялся. По всему залу обсуждали поразительное известие о том, что Снейп наконец-то дождался исполнения своей заветной мечты. Словно не замечая, какую сенсационную новость он только что сообщил, Дамблдор ничего больше не сказал о перемещениях в штате преподавателей. Выждав, пока установится абсолютная тишина, он заговорил снова. — Далее… Как известно всем присутствующим в этом зале, лорд Волдеморт и его сторонники снова действуют в открытую и собирают силы.       При этих словах Дамблдора молчание сделалось натянутым, как струна. — Мне хотелось бы всячески подчеркнуть, насколько опасна сложившаяся ситуация и насколько важно, чтобы каждый из нас заботился о безопасности Хогвартса. Магическая охрана замка за лето была усилена, у нас появились новые, более мощные средства защиты, но тем не менее все мы, и ученики, и преподаватели, должны быть крайне осторожны и не допускать ни малейшей беспечности. Поэтому я прошу вас, в целях безопасности соблюдайте все ограничения, о которых будут говорить вам учителя, пусть даже это покажется вам обременительным, и в особенности строго выполняйте правило о запрете ученикам выходить после отбоя из своих спален. Заклинаю вас — если заметите что-нибудь необычное или подозрительное в замке или за его пределами, немедленно сообщайте об этом кому-либо из преподавателей. Я верю и надеюсь, что вы будете постоянно помнить о своей безопасности и о безопасности других учеников.       Голубые глаза Дамблдора обвели взглядом зал, и он снова улыбнулся. — Но сейчас вас ждут уютные, тёплые постели, какие только можно пожелать, и главная ваша задача на данный момент — хорошенько выспаться перед завтрашними уроками. А потому давайте скажем друг другу: «Спокойной ночи! Пока!»       Как всегда, с грохотом начали отодвигаться скамьи, поток учеников потянулся из Большого зала по своим спальням. Луна медленно брела по лестницам и коридорам обычной полусонной походкой и мысленно пыталась уговорить себя не расстраиваться. Ничего страшного не случилось. Ведь она будет видеться с профессором Снейпом на уроках ЗОТИ. Но мысль о том, что теперь в кабинете зельеварения будет находиться совсем другой человек, вызывала у Луны протест и отторжение. Ей казалось, что присутствие там кого бы то ни было, кроме Снейпа, оскверняет не только это помещение, но и те уголки её души, что были связаны с воспоминаниями о прошлогодних уроках зельеварения. Но делать было нечего. Приходилось смирится с этой данностью и напряжённо ждать первого урока Защиты от Тёмных искусств, чтобы иметь возможность оказаться поближе к человеку, по которому Луна так соскучилась за лето. ***       И вот этот урок наконец наступил. Луна с лёгким беспокойством в душе стояла под дверью класса вместе с другими учениками. Ожидание встречи, замешанное на каком-то сладко-тревожном чувстве, приводили Луну в трепет, внешне, впрочем, никак не выражавшийся. У неё щемило под ложечкой и тысячи мурашек бегали под кожей затылка, но лицо продолжало сохранять обычное полусонное выражение.       Наконец дверь распахнулась, и на пороге классной комнаты появился Снейп. Толпа перед дверью моментально затихла. — В класс! — приказал Снейп.       Войдя внутрь, Луна осмотрелась. С этим классом у неё было связано столько неприятных воспоминаний! Подумав про Амбридж, Луна невольно коснулась ожерелья из пивных пробок, по старой прошлогодней привычке спрятанного под мантией. Хвала Мерлину, теперь ей не нужно помнить о необходимости вынимать из ушей серьги из слив-цепеллинов всякий раз переступая порог этого кабинета.       Усевшись за стол, Луна отметила про себя, что классная комната изменилась почти до неузнаваемости. Это её порадовало. Ничто здесь больше не напоминало о ненавистной «розовой жабе». На всём лежал отпечаток личности Снейпа. В комнате было темнее, чем обычно, потому что занавески на окнах были задернуты и класс освещался свечами. На стенах красовались новые картины, в основном изображавшие людей в мучениях, со страшными ранами или невероятно искаженными частями тела. Ученики молчали, нервно оглядываясь на зловещие картины.       Чёрная фигура профессора, его изжёлта-бледное лицо и обрамлявшие его сальные волосы в свете свечей казались ещё более зловещими, чем в отблесках пламени под кипящими котлами в кабинете зельеварения. Холодок пробежал по спине Луны. Она вдруг почувствовала, что здесь, в этих мрачных стенах, профессор был как раз на своём месте. Силу Тёмной магии он понимал не на уровне знания, а на уровне ощущений. Понимал и готов был приручить её — использовать в своих целях и не позволить ей взять верх над ним. Внезапное осознание его мощи вызвало у Луны трепет восхищения. Ей стало страшно, но этот страх был настолько притягательным, что захотелось броситься ему навстречу, ощутить его прикосновение и раствориться в этом страхе — полностью, без остатка. Кажется, она начала понимать, чем привлекали её маму опасные эксперименты с магией. Наверное, не только жажда знаний, но и это потрясающее, влекущее и манящее чувство опасности, заставляющее каждый нерв дрожать от возбуждения.       Эти мысли настолько поглотили сознание Луны, что она не сразу услышала, о чём говорит профессор. Она прислушалась к тихому зловеще-бархатному голосу Снейпа лишь тогда, когда его глаза остановились на ней, словно пытаясь прожечь дыру. Медленно возвращаясь в действительность из глубин своего сознания, Луна остановила взгляд на руке Снейпа, которая сейчас опиралась о стол. Воспоминания о том, как она прикасалась к этой узкой холодной кисти, бросили Луну в жар. Перехватив её взгляд, профессор на миг умолк, словно наткнувшись на невидимое препятствие, и, выйдя из-за стола, двинулся вдоль стены в обход класса. Он говорил, понизив голос, и ученикам приходилось выворачивать шеи, чтобы видеть его. — Тёмные искусства, — говорил Снейп, — многочисленны, разнообразны, изменчивы и вечны. Бороться с ними — всё равно что сражаться с многоголовым чудовищем. Отрубишь одну голову — на её месте тут же вырастает новая, еще более свирепая и коварная, чем прежде. Это битва с противником, непостоянным, неуловимым, вечно меняющим обличья, и уничтожить его невозможно.        Луна не сводила с профессора глаз, ловя каждое его слово. Теперь, когда душа Снейпа не была для неё тайной — как она понимала его! Каждое его слово было им выстрадано и пережито на собственном горьком опыте. И его целью стало передать этот опыт ученикам, чтобы им не пришлось обретать его ценою собственных ошибок. Сердце Луны замирало от нежности и боли, когда его голос проникал в её мозг, обволакивая его, будто мягким бархатом. — Следовательно, ваша защита, — чуть громче продолжал Снейп, — должна быть такой же изобретательной и гибкой, как те Искусства, которые вы тщитесь одолеть. Эти картины, — он на ходу махнул рукой в их сторону, — дают довольно точное представление о том, что происходит с человеком, подвергшимся, к примеру, воздействию заклятия Круциатус (он указал на изображение волшебницы, скорчившейся и кричащей от боли), испытавшим поцелуй дементора (на картине волшебник бессильно привалился к стене, безучастно глядя прямо перед собой пустыми глазами) или спровоцировавшим нападение инфернала (кровавая каша на земле).       Конечно, он прав! Чтобы иметь возможность защитить себя от Тёмных сил, нужно очень хорошо знать эти самые Тёмные силы. Чтобы победить врага, нужно как можно больше знать о нём самом. Именно поэтому так важно изучать Тёмные искусства и ни в коем случае не относиться к ним пренебрежительно.       Луна не сводила глаз с профессора. Он тем временем двинулся вдоль противоположной стены, возвращаясь к учительскому столу, и снова ученики, как заворожённые, провожали его глазами. Тёмная мантия развевалась у него за спиной. — …теоретическую часть курса вы будете изучать по учебнику. Ваш уровень знания теории будет проверяться с помощью контрольных работ. В этом году вам предстоит сдавать СОВ, так что советую теорией не пренебрегать. Однако основное время на уроках будет посвящено практическим занятиям. Защитные чары, контразаклятия, способы быстрого избавления от последствий Тёмной магии. Ваша задача — внимательно слушать то, что буду говорить я и стараться правильно воспроизвести мои действия, не разрушив при этом школу.       Снейп обвёл притихший класс своим фирменным холодным полупрезрительным взглядом и процедил сквозь зубы: — Пожалуй, начнём. ***       Первый же урок зельеварения принёс Луне глубокое разочарование. Трепет, с которым она раньше посещала уроки Снейпа, исчез. И оказалось, что в этом предмете для неё нет ничего особенно таинственного и привлекательного. Более того, теперь он казался ей слишком обременительным, потому что нужно было постоянно производить какие-то действия, в отсутствие Снейпа казавшиеся ненужными и бессмысленными. Зато теперь внимание Луны не отвлекали мысли о Снейпе, что давало ей возможность сосредоточиться и готовить более или менее сносные зелья, не выделяясь, однако, из общей массы учеников.       Буквально на второй день по приезду в Хогвартс Луна отправилась в гости к фестралам. Оказывается, по ним она тоже ужасно соскучилась. Идя к поляне, Луна немного опасалась, что Смерть забыл её и не узнает при встрече. Однако опасения её оказались напрасными. Завидев Луну, тихонько стоявшую на краю поляны, фестрал поднял голову, радостно заржал и бросился к ней. — Смерть, хороший мой, узнал… — на глаза Луны навернулись слёзы, к горлу подкатил ком. — Не забыл меня… Я тоже по тебе скучала…       Луна запустила пальцы в клочковатую фестралью гриву и прижалась щекой к его похожей на череп морде. Так они простояли довольно долго, прижавшись друг к другу, словно боялись, что, оторвавшись один от другого, вновь расстанутся слишком надолго. — Он приходил к тебе? — тихонько спрашивала Луна. — Или был занят?       Крылатый конь всхрапнул и зарылся мордой Луне под волосы. — Ты не обижайся на него, ладно? — Луна поглаживала фестрала по гладкой холке. — Знаешь, какая у него тяжёлая жизнь? Он любит тебя, но не всегда может приходить к тебе.       Фестрал мягко пожевал губами ухо девочки, отчего та тихонько хихикнула. Ей так хотелось, чтобы здесь и сейчас появился Северус. Но чуда не произошло. Профессор и вправду был слишком занят. — Я буду приходить к тебе, — пообещала Луна. — Так часто, как только смогу.       Смерть благодарно заржал и принялся за принесённое ею угощение. А Луна быстрым шагом направилась прочь, чтобы избежать сцены прощания. Ей всегда бывало трудно разорвать объятия с фестралом и уходить от него, спиной чувствуя провожающий её взгляд. ***       На одном из уроков зельеварения у Луны внезапно возникла мысль — что, если попросить профессора Слагхорна приготовить зелье, убивающее мозгошмыгов? Но, в очередной раз взглянув на него, Луна поняла, что он и слушать не захочет студентку, которая проявляет весьма посредственные успехи в его предмете и к тому же не отличается высоким социальным статусом и не имеет полезных связей. Да, если честно, ей вовсе не хотелось вступать ни в какие посторонние разговоры с этим старым обрюзгшим человеком, который смотрел на неё, как на пустое место, но совсем не так, как делал это Снейп, когда игнорировал её. В отношении Слагхорна Луна чувствовала реальное, а не показное равнодушие. И это отталкивало.       А что, если обратиться с этой просьбой к профессору Снейпу? Ведь не стал же он хуже разбираться в зельеварении, если перестал преподавать этот предмет. Нужно только убедить его в необходимости такого зелья. Значит, это от неё зависит, проникнется ли он важностью проблемы. Луна поёжилась, представив, что ей придётся выслушать, прежде чем профессор согласится хотя бы надеть спектрально-астральные очки, чтобы убедиться, что мозгошмыги действительно существуют. Вообразив Снейпа в этих очках, Луна громко фыркнула, чем обратила на себя внимание всего класса. Впрочем, все тут же снова принялись за свои дела — одноклассники знали, что у Лавгуд случаются и не такие странности. «Нужно приучить себя к виду Северуса в этих очках, — подумала Луна, — чтобы не рассмеяться, когда удастся уговорить его всё-таки надеть их». Впрочем, в успехе этой затеи Луна сильно сомневалась. Но отступать не собиралась — дело было настолько важным, что реакцию профессора можно было как-то перетерпеть.       Луна решила обратиться к Снейпу после последнего перед обедом урока, когда все будут спешить в Большой зал и ей, возможно, удастся выпросить у него несколько минут внимания. Она нарочно долго копалась в сумке, роняла вещи и неторопливо собирала их, дожидаясь, когда же наконец опустеет мрачный класс, увешанный жуткими картинами.       Ждать, впрочем, пришлось недолго. Желающих задерживаться в этом помещении в обществе «весёлых» картинок и сурового профессора Снейпа не было. Когда дверь за последним студентом тихонько закрылась, Луна подошла к стоявшему у стола Снейпу. Он скрестил руки на груди и, по обыкновению, чуть откинув назад голову, наблюдал за её манёврами, не говоря ни слова. Луна набрала в грудь побольше воздуха, словно перед прыжком в ледяную воду и решительно начала: — Господин профессор. Пожалуйста, уделите мне несколько минут вашего времени. — Как видите, я уже начал это делать, — хмыкнул Снейп, из чего Луна заключила, что настроение у него вполне сносное. — Но, если вы не поторопитесь, эти несколько минут быстро закончатся, и мы остановимся на предисловии. — Господин профессор. Мой папа недавно сделал одно открытие. Он обнаружил, что вокруг нас летают невидимые существа, которых он назвал мозгошмыгами. Они могут проникать человеку в голову через ухо и размягчать мозг.       «О, нет! — едва не застонал Снейп, молча закатывая глаза. — Эта семейка необычайно плодовита на выдумывание всяких несуществующих тварей. Мозго… кто? Мозгошмыги? Дракклово дерьмо!»       Луна, взглянув профессору в лицо, заговорила быстрее, чтобы не дать ему возможности перебить себя: — Я понимаю, господин профессор, что в это трудно поверить. Но папа изобрёл специальные очки, надев которые можно увидеть мозгошмыгов, — с этими словами Луна вынула из сумки спектрально-астральные очки. — Вы только, пожалуйста, не смейтесь. Конечно, они выглядят несолидно. Но зато они действительно помогают увидеть мозгошмыгов. Если вы позволите, я сейчас посмотрю, летают они здесь или нет.       Луна нацепила психоделические очки и оглядела классную комнату. К её великой радости, она заметила целую стайку мозгошмыгов, роящуюся совсем рядом с профессором. Впрочем, она тут же испугалась, что кто-нибудь из них залезет в ухо к ней или к Снейпу. Но не стала разгонять насекомых, а быстро сняла очки.       Снейп продолжал смотреть на Луну холодным презрительным взглядом. Но ей вдруг на мгновение показалось, что он едва сдерживает смех. Впрочем, это могло быть обманом зрения, связанным с тем, что она быстро сняла очки и взглянула на мир обычными глазами. — Вот здесь, — Луна махнула рукой в сторону невидимой стайки мозгошмыгов — сейчас летает несколько штук. Будьте осторожны, господин профессор. И, пожалуйста, убедитесь сами, что я вас не обманываю.       Говоря это, Луна протянула Снейпу свои очки. Снейп уставился на неё с неподдельным удивлением. Его левая бровь поползла вверх, голова чуть склонилась набок. — Мисс Лавгуд, — холод его тихого, низкого голоса ощущался Луной почти физически. — Вы в своём уме? Вы действительно думаете, что сможете убедить меня нацепить это? — Снейп брезгливо кивнул на очки в её руке. — Господин профессор, — голос Луны дрожал, но вовсе не от страха. — Поверьте, я не собираюсь посмеяться над вами. Я знаю, что человек в этих очках выглядит довольно странно. Но ведь здесь никого нет. А мозгошмыги есть. Мне нужно, чтобы вы сами убедились в том, что они существуют. Пожалуйста, взгляните на них. Всего секунду, пока они не улетели! — За каким… Зачем вам нужно, чтобы я увидел их? — Снейп внимательно смотрел на Луну. Но, кажется, не злился на неё, что было очень странно. — Я хотела попросить вас… Если вы убедитесь, что они действительно существуют… Может быть, вам удастся сварить зелье, которое защитит от мозгошмыгов?       В её выпуклых глазах, обращённых на него, было столько мольбы и надежды, такая вера в его способность сходу придумать любое зелье… Сердце Снейпа дрогнуло и тем самым помогло ему прийти в себя. Это что ещё за новости? Он позволил себе распуститься из-за того, что какая-то сумасшедшая девчонка слишком уверовала в его таланты? Почувствовав злость на себя и на неё, Снейп успокоился. Чувство было привычным и давало ощущение твёрдой почвы под ногами. — Что заставило вас обратиться с этой просьбой ко мне? — процедил он сквозь зубы. — Кажется, готовить зелья — это компетенция преподавателя зельеварения? — Мне подумалось, что профессор Слагхорн не увлекается изобретением новых зелий, — Луна опустила голову и тихо добавила, — он не сумеет приготовить средство от мозгошмыгов… — Или он просто не поверит вашим бредням. И не станет вас слушать, — зло прошипел Снейп. — Он-то уж точно не позволит делать из себя идиота. Только вот на каком основании вы решили, что это вам позволю делать я?       Снейп шагнул вперёд, навис над Луной и грозно уставился на неё. Луна подняла глаза и спокойно встретила его полный негодования и холодного презрения взгляд. — Господин профессор, — её голос звенел от волнения, — я никогда не позволю себе смеяться над вами или считать вас идиотом. Просто я думаю, что с этой задачей никто, кроме вас, не справится. А задача эта очень важная. Потому что мозгошмыги представляют реальную опасность.       Снейп выпрямился и вздохнул. Ну вот что делать с этой ненормальной? Выгнать за дверь? С любым другим учеником он бы так и поступил. Но обижать убогую рука не поднималась. Просто выгнать её — это было слишком похоже на подлость. Словно ударить существо, неспособное защищаться… А девчонка смотрела на него такими умоляющими глазами! В них было столько безграничной веры в его способности спасти мир от этих дурацких, выдуманных её папашей тварей… — Дайте сюда, — Снейп протянул руку за очками.       Луна тут же с готовностью вручила ему этот идиотский аксессуар. Снейп сделал над ним несколько пассов волшебной палочкой, мысленно произнося необходимые заклинания, проверяя, не содержат ли очки какой-нибудь вредоносной магии. Не обнаружив в них ничего угрожающего, Снейп повернулся спиной к девчонке и, скрепя сердце, нацепил их на нос.       Комната перед его глазами тут же расплылась. А неподалёку от себя он и впрямь обнаружил небольшой рой мошек, словно повисших в воздухе. Снейп подошёл ближе, чтобы лучше рассмотреть насекомых. — Осторожнее, господин профессор, — услышал он у себя за спиной обеспокоенный девчоночий голосок и тут же сдёрнул с лица эти дурацкие очки.       Повернувшись к Луне, он протянул их ей. Губы Снейпа при этом искривила ядовитая ухмылка. Взгляд был полон притворного сочувствия и непритворной насмешки. — В то время, когда ваш родитель обучался в Хогвартсе, предмет под названием «Уход за магическими существами» преподавался значительно лучше, чем теперь. И если вам простительно не знать о существовании моли-невидимки, поскольку профессор Хагрид не склонен уделять внимания столь мелким существам, то мистеру Лавгуду не помешало бы вспомнить учебник по этому предмету за четвёртый курс. А заодно и урок зельеварения на пятом курсе, на котором ему было задано сварить средство, уничтожающее этих насекомых.       Ах, сколько яда было в голосе Снейпа, выделившего слово «профессор», относившееся к Хагриду! Но Луна сейчас была не в состоянии обращать внимания на эти нюансы. Подумать только! Моль-невидимка… А папа так радовался своему открытию. Глаза Луны медленно наполнялись слезами.       Произнося свой насмешливый монолог, Снейп не отрываясь смотрел, как на лице Луны выражение недоверия сменяется удивлением, разочарованием и печалью. Когда её серебристо-серые глаза предательски заблестели, Снейп внутренне сжался. Ещё не хватало, чтобы девчонка разревелась! И что ему тогда с ней делать? Утешать? Но мерзкому чудовищу не пристало успокаивать плачущих девочек. Выгнать? Но он не чувствовал себя настолько чудовищем. Вернее… Поттера он бы выгнал, не раздумывая. А поступить так же с Лавгуд ему что-то мешало. И это «что-то» бесконечно раздражало его, злило и … согревало?       К счастью, Луна сдержала готовые вот-вот брызнуть из глаз слёзы. Вздохнула разочарованно: — Моль-невидимка? — Разумеется. Насекомое, поедающее любые ткани, возраст которых превышает пять лет. Кроме холстов, на которых нарисованы картины. Кстати… — Снейп огляделся. — Нужно будет сказать Филчу, чтобы приказал домовикам обработать помещение Тальпацидом. Шторам сотни лет. Лакомый кусок для этих тварей.       Луна снова тяжело вздохнула. — Простите меня, господин профессор.       Медленно развернулась и побрела к выходу. Её поникшая фигурка почему-то вызвала у Снейпа странный укол жалости и совершенно необъяснимое желание как-то утешить девчонку. — Мисс Лавгуд.       Луна остановилась, нехотя повернулась к нему и взглянула прямо в глаза, ожидая услышать какую-нибудь колкость. — Вероятно, вам будет приятно узнать, что моль-невидимка абсолютно безвредна для человека и не вызывает размягчения мозга, поскольку не проникает в него через уши, — губы Снейпа невольно искривила ядовитая ухмылка. — А своему родителю можете предложить запатентовать изобретённые им очки и продавать домохозяйкам, чтобы они всегда знали, водится ли у них в доме это насекомое.       Лицо Луны неожиданно просияло. — Спасибо, господин профессор. Я обязательно напишу об этом папе!       Её глаза светились таким спокойным, мягким светом, в них было столько тепла, что Снейп с удивлением уставился на Луну. Девчонка как-то странно преобразилась и теперь не производила впечатление полудурочки. Она в этот момент была даже… красива? «Драккл! Как же она обрадовалась за своего драгоценного папочку, — с раздражением подумал Снейп. — Интересно, что чувствуешь, когда тебя так любят?» Впрочем, нет. Ему неинтересно. К дракклу этих Лавгудов с их кизляками, наргглами и этими… как их? Мозгошмыгами! Надо же было до такого додуматься! — Мисс Лавгуд, — в голосе Снейпа вновь послышались ледяные нотки. — Освободите класс. Я не собираюсь пропускать обед из-за ваших бредней. — Конечно, господин профессор, — радостно отозвалась Луна. — Спасибо, господин профессор!       «А Поттер после такого полдня зубами бы скрипел», — почему-то подумал Снейп, глядя вслед удаляющейся Луне.