Побочный эффект

Evanescence\Hi-Lo (Synthesis Instrumental) Evanescence\October (Piano Instrumental) Kelly Clarkson\To make you feel my love       Прошло два дня и восхитительная ночь, которую Луна провела с Северусом. Проснувшись около полудня, Луна не стала нежиться в постели, вспоминая сладкие подробности этой ночи. Она и так изменяла своим привычкам, когда спала почти до обеда и тем самым боялась вызвать подозрения отца, привыкшего к её ранним пробуждениям. Но, кажется, папа не обращал внимания на изменения в её поведении. А если и обращал, то, наверное, списывал их на взросление дочери. В подростковом возрасте привычки меняются, и тем, кто раньше не любил долго спать, вдруг начинает нравиться подолгу валяться в постели.       Как только она спустилась в кухню, папа, радостно улыбаясь, протянул ей конверт: — Капелька, взгляни!       Луна привычно поцеловала отца в щёку и взяла у него из рук изящный конверт в голубовато-сиреневых тонах. На конверте, украшенном по периметру завитками и редкими небольшими цветочками, были изображены два голубя, сидящих на ветке и нежно прильнувших друг к другу. В углу конверта значилось: «Ксенофилиусу и Луне Лавгуд». Луна не могла оторвать взгляд от конверта. Она ещё ни разу в жизни не получала писем в такой красивой упаковке. — Что это, папа? — удивлённо спросила Луна. — А ты загляни внутрь, — Ксенофилиус явно остался доволен реакцией дочери.       Луна последовала совету отца и вынула из конверта прямоугольник пергамента, украшенный по краям тем же орнаментом, что и конверт. Надпись на пергаменте была сделана красивым аккуратным почерком и гласила: «Уважаемые мистер и мисс Лавгуд! Флёр Делакур и Уильям Уизли имеют честь пригласить Вас на своё бракосочетание, которое состоится 1 августа 1997 года в три часа пополудни в доме Уизли». — Ой! — радостно воскликнула Луна. — Нас пригласили на свадьбу Билла и Флёр! — Да, капелька.       Луна весело захлопала в ладоши. Она ещё никогда в жизни не присутствовала на свадьбе, и ей было очень интересно увидеть, как проходят такие мероприятия. К тому же, она, несмотря ни на что, соскучилась по своим школьным друзьям и ей очень хотелось увидеться с ними и узнать последние новости.       Ксенофилиуса обрадовало оживление дочери, которая в последнее время была слишком молчаливой и задумчивой, несмотря на явные старания вести себя, как раньше, чтобы не огорчать его. Конечно, она скучала по своим друзьям. Ведь это здорово, что у неё появились друзья. Хотя… Раньше ей не было скучно в его обществе. Зато эта свадьба внесёт хоть какое-то разнообразие в их с дочкой привычное существование, и это очень хорошо. — Папочка, а что мы им подарим? — спросила Луна. — Ведь на свадьбах нужно дарить подарки жениху и невесте? — Конечно! — воскликнул Ксенофилиус. — И я обязательно что-нибудь придумаю. Мы подарим им самый нужный и полезный подарок. — Конечно, папа. Ты ведь у меня самый умный, — Луна вновь чмокнула отца в щёку и отправилась умываться, внезапно почувствовав жуткий голод. Конечно, папа лучше знает, что дарят людям на свадьбу. Она решила положиться на его опыт и фантазию.       Ксенофилиус задумался, с улыбкой глядя вслед дочери. И правда, что бы такое подарить молодым? ***       Вечером тридцать первого июля Луна получила короткое сообщение от Северуса: «Не приду», и сердце её тревожно сжалось. С наступлением ночи она привычно уселась на подоконник у себя в комнате и приготовилась ждать, когда Северус выпьет Охранное зелье. Ночной пейзаж за окном не давал привычного умиротворения её душе. Луну охватила тревога. Её рассеянный взгляд скользил по безлунному, усеянному звёздами небу, не замечая красоты и роскоши этого удивительного зрелища. Луне хотелось не сидеть, сжавшись в комок, а, подобно Северусу в минуты волнения, мерить комнату быстрыми шагами, но… Но она боялась, что шаги её услышит папа. Услышит и придёт узнать, что случилось с его капелькой. Будет донимать её расспросами. И что она ему скажет? Нет уж, лучше сидеть тихо, прислушиваясь к нарастающему беспокойству и стараясь подавить противную дрожь под ложечкой.       Наконец она почувствовала, что Северус выпил зелье. Расстояния от входных дверей Малфой-мэнора до гостиной, в которой проходили собрания, как раз хватало для того, чтобы зелье начало действовать в полную силу. Когда Северус вошёл в гостиную, Луна уже могла видеть всё, с ним происходящее, его глазами.       На этот раз собрание было общим. И обсуждались на нём вопросы захвата Министерства, которое было назначено на… На завтра. Сердце Луны упало. Конечно, она знала, что рано или поздно это случится. Но, Мерлин всемогущий! Почему именно завтра? «Только бы это не помешало свадьбе», — подумала часть сознания, остававшаяся Луной. Но эта мысль промелькнула и быстро исчезла. Сейчас Луна была Северусом, полностью сосредоточенным на подробностях предстоящего захвата и на своей роли в этом событии. Нападение было назначено на вечер. Луна-Северус знала — у Министерства нет шансов. Слишком много сторонников Волдеморта, действительных и действующих под влиянием «Империуса», задействованы в его захвате и подчинении. Нужно готовиться к смене власти и к тем мрачным последствиям, которые эта смена сулит.       Хорошо, что сегодня Волдеморт находился в приподнятом расположении духа и ни на кого не гневался. Как всегда запугивал соратников, но все уже привыкли к этой его манере. Среди собравшихся царило сдержанное возбуждение, вызванное предстоящей операцией и предчувствием важных перемен. Все были молчаливы и сосредоточенны и, кажется, прониклись «величием момента». Ещё бы — не каждый день приходится захватывать власть. Одно дело — жить в подполье и совершать вылазки из него и совсем другое — открыто узурпировать власть и устанавливать собственный порядок в масштабах всей страны. Ёрничать и переругиваться никому не хотелось.       Собрание длилось на удивление недолго. Все участники операции получили чёткие и ясные указания, касающиеся их задач и действий. Расходились молча и лишь за пределами замка кое-кто заговаривал друг с другом, чтобы обсудить детали взаимодействия во время операции.       Северус постарался как можно быстрее покинуть поместье Малфоев. Разговаривать ни с кем не хотелось, да и не было нужды. Слабое действие Охранного зелья продолжалось ещё какое-то время по возвращении его домой. Северус вынул из кармана галлеон. Он не сомневался в том, что прочитает на его ободке. Так и есть! «Приходи». Он взглянул на часы. Двадцать минут первого. Он как раз успевает к их обычному времени свиданий. Северус взял волшебную палочку, приложил к ободку галлеона и написал: «Как обычно». Конечно, перед операцией было бы неплохо выспаться. Но он сумеет сделать это и днём. Кто знает, когда он теперь сможет увидеться с Луной? Какие планы у Повелителя на него? Какие задания ему придётся выполнять? Нужно ловить каждое мгновение, не упускать ни малейшей возможности, чтобы побыть вместе.       Придя домой, Снейп не снял мантию. Так что сборы не отняли у него много времени. Наложив положенные заклинания на входную дверь, он покинул своё жилище и аппарировал к калитке дома на холме. ***       Прочитав ответ Северуса на ободке галлеона, Луна тут же наложила на себя дезиллюминационное заклинание и бесшумно выбралась из спальни. Проходя мимо папиной комнаты, она прислушалась. Из-за неплотно прикрытой двери доносилось тихое похрапывание с присвистом. Луна улыбнулась. Как бы ей ни было обидно за проявленное отцом непонимание, она не могла долго сердиться на него. Ничего. Со временем папа всё узнает и всё поймёт. Ведь он хочет, чтобы его капелька была счастлива. Значит, ему нужно просто объяснить, в чём заключается счастье дочери.       Луна неслышно выскользнула из дома и быстро направилась к заветному месту у ручья. Она не стала раскладывать палатку до прихода Северуса — он считал, что безопаснее делать это в его присутствии. Луна просто уселась на камень, окутав себя Согревающими чарами, и стала терпеливо ждать.       Радость от предстоящей встречи в её душе смешивалась с тревогой. Луна вспоминала мысли и чувства Северуса, охватившие его во время собрания. Министерство падёт — он в этом не сомневался. Нужно будет как-то жить в новых условиях, при новой власти. И, хотя Луна старалась думать только о любимом, беспокойство о будущем не давало ей в полную силу наслаждаться ожиданием предстоящей встречи.       Но вот невдалеке хрустнула ветка. Шаги идущего были бесшумными, но Луна уловила их, скорее сердцем, чем слухом. Она не знала, как это происходит, но всегда ощущала приближение Северуса, где бы он ни был. Что-то внутри неё было настроено на его появление, поэтому она безошибочно определяла его присутствие рядом.       Северус приучил Луну к осторожности. Поэтому она, не спеша, огляделась по сторонам. Невидимый Северус, кажется, сделал то же самое и, убедившись, что всё спокойно, мысленно произнёс: «Гомениум ревелио». Луна стояла перед ним, напряжённо вытянувшись вперёд и всматриваясь в окружающий мрак. Ночь была безлунной, но её глаза уже привыкли к темноте. Северус поспешил снять с себя дезиллюминационное заклятие и заключить Луну в объятия. Прижавшись к нему, ощутив его близость всеми чувствами, нервами, каждой клеточкой своего трепещущего в ожидании тела, Луна моментально успокоилась. Как будто объятия Северуса действительно оградили её от всех тревог и предстоящих бед, сделали их настолько далёкими и нереальными, что можно было забыть о них навсегда. Каким-то неведомым чутьём Луна знала, что, обнимая её, Северус тоже испытывает облегчение, словно сбрасывает на время тяжкий груз знания и ответственности, давящий ему на плечи.       Через несколько минут участок был ограждён всеми необходимыми заклинаниями, палатка установлена, а Северус с Луной стояли внутри неё, продолжая обниматься и обмениваться горячими жадными поцелуями, которые становились всё более длительными. — Как хорошо, что ты пришёл, — прошептала Луна в перерыве между ними. — Я так боялась, что собрание затянется допоздна. — Я тоже.       Северус прижал её голову к груди и прислонился щекой к её макушке. Руки Луны гладили его по спине, от лопаток спускаясь вниз, к поджарым ягодицам. Луна прижимала их к себе, и сама прижималась к Северусу, чувствуя, как под мантией нарастает его желание. Но что-то мешало ему полностью отдаться на волю этого желания, что-то подспудно угнетало его и не давало покоя. И Луна знала — что. Она подняла голову и заглянула Северусу в лицо. Опустив глаза, он встретил её пытливый взгляд и тихонько хмыкнул, пытаясь придать лицу успокаивающее выражение. Ухмылка получилась горькой, но Луна поняла, что он хотел выразить ею. — Всё будет в порядке, — она погладила его по щеке. — Ты справишься. — А ты? — Северус запустил пальцы в её волосы и, слегка оттянув голову назад, заглянул в загадочные серебристо-серые глаза, смотревшие на него с такой верой и любовью, что сладко замирало и ухало куда-то вниз сердце Северуса, которое он раньше ощущал, как осколок льда в груди. — Со мной всё будет в порядке, — Луна постаралась говорить, как можно убедительнее. Вот только непонятно было, кого ей больше хотелось убедить — его или себя. — Мы ведь чистокровные волшебники. А-а… Тёмный Лорд не трогает чистокровных, так? — Так. Если они не становятся у него на пути, — Северус в задумчивости водил пальцем по губам. Глядя на этот хорошо знакомый, любимый жест, Луна замирала от нежности, накатывавшей на неё жаркой волной и разливающейся по телу приятными мурашками. Северус задумался и не замечал её взгляда. — Скажи отцу, чтобы не писал статей, направленных против Сама-Знаешь-Кого. Постарайся убедить его, что это опасно. Сможешь? — Я постараюсь, — кивнула Луна. — Скажи ему, чтобы сидел тихо и не высовывался. Иначе вам могут припомнить твою дружбу с Поттером и участие в той битве в Отделе тайн. А заодно и противодействие Упивающимся в Хогвартсе. Скажешь ему об этом? — Хорошо, — кивнула Луна. — А если к вам и впрямь сунутся Упивающиеся смертью, говори, что помогала мне, выполняла мои поручения, следила за Поттером и его компанией. И что Поттер с друзьями из-за этого перестал тебе доверять. А в Хогвартсе участвовала в сопротивлении Упивающимся, потому что я тебе так велел, чтобы отвести от себя подозрения. Ты всё поняла? — Всё, — Луна кивнула и обняла Северуса. — Не бойся за меня. Со мной всё будет хорошо.       Говоря так, Луна действительно считала, что никакая особая опасность ей не угрожает. А если случится что-то такое, о чём предупреждал Северус, он обязательно вмешается и поможет ей и папе избежать неприятностей. Ведь он может практически всё — в этом Луна была твёрдо убеждена. Хотя это убеждение странным образом не мешало ей беспокоиться о нём. — А ты? — поинтересовалась Луна. — Что будет с тобой? — Скорее всего, меня назначат директором Хогвартса, — криво ухмыльнулся Северус. — Это точно? — забеспокоилась Луна. — Думаю, да. — А если нет? — Тогда останусь преподавать там зельеварение или Тёмные Искусства, — ответил Северус. — Я очень хочу, чтобы ты оставался в Хогвартсе… — Луна низко опустила голову.       Северус обнял её, притянул к себе на плечо и погладил по волосам: — Сама подумай, кого ещё Тёмный Лорд может назначить директором школы? Я там работаю давно, и я его доверенное лицо. Кому, как не мне, поручить воспитание молодого поколения, а заодно и присмотр за преподавателями? Зря я, что ли, убивал директора? Место себе расчищал…       Горькая улыбка вновь искривила губы Северуса. Луна приподняла голову, потянулась к нему и поцеловала в эти презрительно изогнутые губы. Какие они сейчас холодные… Она вновь и вновь касалась их своими губами, пока не почувствовала, что Северус отвечает на её призыв. Его губы потеплели, казалось, в них вернулась жизнь. С каждым поцелуем они становились всё требовательнее и настойчивей, пока не наступил момент, когда обоих — и Луну, и Северуса — перестало интересовать что-либо, кроме их разгорячённых желанием тел. Их ласки с каждой минутой делались всё жарче и откровеннее, сознание утопало в бурном потоке страсти и возбуждения.       Северус едва успел дать Луне противозачаточное зелье и произнести заклинание. Сегодня ни он, ни она не сдерживали страсти, не дразнили друг друга, не доводили до исступления долгими изощрёнными ласками. Он взял её быстро, настойчиво и требовательно — и ей это понравилось. Луне нравилось всё, что они делали с Северусом. Она не знала, что может быть по-другому. И отдавала себя любимому со всем пылом юной, ничем не сдерживаемой страсти. И тем самым давала ему то, чего он никогда раньше не испытывал — восторг обладания существом любящим и готовым ради него на всё. Осознание этого делало их встречи настолько возвышенными и фееричными, что жить без этих ощущений становилось всё труднее. И если Луна не знала, что в любви может быть и по-другому, то уж Северусу было прекрасно известно, что такие отношения — большая редкость и роскошный подарок судьбы. Тем сильнее ценил он эти отношения и тем больше был благодарен Луне за чувства, которые она ему щедро дарила, сама того не сознавая. ***       Как обычно, они вдвоём лежали какое-то время молча, сотрясаемые отголосками затихающего наслаждения. Когда его волны прекратились вовсе, Северус вышел из размякшего, расслабленного тела Луны и лёг рядом, обнимая её одной рукой, вторую просунув ей под голову. Немного полежав на спине с закрытыми глазами, Луна порывисто повернулась к Северусу, обняла его, прижалась всем телом… — Северус… Как же я люблю тебя… — тихонько прошептала ему на ухо.       Он слабо улыбнулся, и теперь эта улыбка не казалась ни неумелой, ни горькой. — И я люблю тебя. Чудо ты моё… — хрипло пробормотал он, горячо прижимая к себе разомлевшую Луну.       Северусу очень хотелось спать. Сейчас для него высшим счастьем было бы уснуть прямо здесь, крепко обнимая свою мягкую тёплую девочку. И проснуться с ней вместе когда-нибудь в полдень под щебет птиц и умиротворяющее журчание ручья. И чтобы не было в мире никакого Волдеморта, соратников, Министерства… Только они вдвоём — и больше никого. Но мечта эта казалась сейчас настолько недостижимой, что Северус удивился — как она вообще могла прийти ему в голову. Он с сожалением пошевелился, и Луна поняла — пора. Она ещё раз судорожно обняла его, обвилась всем телом, замерла на мгновение — и отпрянула. Хотелось плакать, но она сдержалась. Чтобы заполнить паузу и сделать тишину менее гнетущей, Луна, одеваясь, сказала: — А мы сегодня идём на свадьбу. — На какую ещё свадьбу? — напрягся Северус. Он как раз натянул брюки и замер перед Луной с обнажённым торсом, держа в руке рубашку. — На свадьбу Билла Уизли и Флёр, — ответила Луна, продолжая одеваться. — В котором часу? — озабоченно нахмурился Северус. — В три.       Северус немного подумал и мрачно произнёс: — Лучше бы вам не ходить ни на какую свадьбу. Сидите дома и не высовывайтесь. Ты же знаешь, что должно случиться завтра вечером. — Но мы ведь успеем до вечера? — растерянно спросила Луна. — Мы с папой так хотели пойти… Я ещё ни разу в жизни не была на свадьбе.       «И ничего не потеряла», — подумал Северус, вспоминая свадьбу Люциуса и Нарциссы, на которую был приглашён, как член Избранного круга, отмеченный Чёрной меткой. Сборище напыщенных аристократов, не удостоивших его даже презрением. На него даже не косились — его просто не замечали. Северус тогда едва дождался окончания официальной части и сбежал, обозлённый и раздосадованный. — Надеюсь, что успеете. Постарайся не задерживаться там надолго. Это может быть опасно. Ты поняла? — Да, — Луна согласно кивнула, хоть и не очень понимала, какая именно опасность может угрожать им с папой на свадьбе.       Северус вздохнул и продолжил одевание. Дракклово дерьмо! Вокруг такое творится, а эти чокнутые Уизли затеяли свадьбу! Северус помнил, что именно Билл попал в лапы Сивого во время неудачной попытки захвата Хогвартса. Интересно, в этом сезоне модно выходить замуж за оборотней и их жертв? — Он случайно не стал оборотнем? — Северус продолжил свои мысли вслух. — Кто, Билл? –переспросила Луна. — Ну да. — Не знаю. Я не виделась ни с кем после отъезда из Хогвартса. — Ладно. Будь осторожна, — ещё раз напомнил Северус, обнимая Луну и целуя её перед выходом из палатки. — И ты будь осторожен, — ответила она, прижимаясь к нему. — Я всегда осторожен, — проворчал Северус.       Настроение у него явно испортилось. Его снедало смутное беспокойство, необъяснимое, но неотвязное. Северус проводил Луну до крыльца. Когда она вошла в дом, первые лучи восходящего солнца уже окрасили восток в ярко-алый цвет. Северус, скрытый Чарами невидимости, аппарировал и через пять минут уже писал на ободке галлеона: «Я дома. Спокойной ночи».       «Доброе утро, любимый», — ответила Луна, вызвав привычное тёплое чувство у него в груди. Как же быстро он привык к этому чувству! Привык настолько, что не представлял себе жизни без него. А ведь скажи ему кто-нибудь совсем недавно, что такое возможно — он послал бы этого кретина к драккловой матери вместе с его идиотскими предположениями и тёплыми чувствами. И кто сказал, что чудес на свете не бывает, если вот оно — самое настоящее чудо: его любят, называют любимым, желают доброго утра и просят быть осторожным и беречь себя. Его — слизеринского ублюдка и сальноволосое чудовище, которое он сам считал недостойным любви. Но эта девочка всё решила по-другому, и он несказанно благодарен ей за это.       С такими мыслями Северус уснул и спокойно проспал до четырёх часов пополудни. Самое время собираться под знамёна Тёмного Лорда и идти захватывать Министерство. Настолько тупое, что позволяет само себя захватить. Снейп скорчил презрительную гримасу и отправился умываться. От утреннего настроения не осталось и следа. Но в сердце тёплым пушистым комочком свернулась нежность. Кажется, она обосновалась там навсегда, независимо от настроения самого Северуса. Она была трепетной, беспокойной, но без неё, как оказалось, стало невозможно жить.