***
28 июня 2013
Мы покинули Хиллтоп в полдень на четвертые сутки после встречи с Грегори. В отличие от приветливых жителей общины, он не вышел на крыльцо, когда ворота отварились. Я заметила лишь как дрогнула старинная тюль за створчатым окном, не более. Хотела рассказать Мэгги, но она уже скрылась за воротами об руку с Гленном. Остались только я и Дэрил. Он прошел вперед и остановился на протоптанной тропе, в то самое время, когда я крепко обняла Иисуса за плечи. Моя душа билась в благодарности и самых добрых чувствах к этому странному и приветливому человеку, которого, вопреки всему, я больше не решалась назвать незнакомцем. Пол Ровиа, кем бы он ни был, спас от смерти, помог выручить Мэгги и показал Дэрилу дорогу к амбару. Могли ли мы стать союзниками, а, может, и друзьями?.. — Спасибо за всё! — в сердцах повторила я уже в который раз. — Доброго пути, — мягко пожелал Иисус, погладив рукой по спине, а потом мигом отдалился, кивнув в сторону Мэгги и Гленна. — Не отставай. Дэрил знает дорогу и проводит вас кротчайшей тропой. — Мы никогда не забудем твоей доброты и, по возможности, отплатим тем же. Я сделала несколько шагов назад, поравнялась с Дэрилом и небрежно махнула рукой, с долей грусти заметив, как ворота медленно заскрипели. Вот и подошло к концу мое маленькое путешествие в «чужеродные края». — Ты в порядке? — тихо спросил Дэрил, будто между делом, и уже направившись вперед по тропе, медленно сворачивая к просеке у леса. — Да, — я кивнула, а когда обернулась, друзья уже засеменили по высокой, местами подсушенной солнцем, траве, — пора в путь. Наверное, со стороны я выглядела рассеянной и усталой, зато в душе была переполнена надеждами и воодушевлена благими новостями. Новый дом. Да сама мысль об этом опьяняла, ведь я жаждала больше всего на свете спрятаться за высокими стенами и начать совсем другую жизнь. Вот только сильно сомневалась, возможно ли это в современных реалиях, когда все привычные меры и порядки уже как несколько лет канули в прошлое, а миром правило тотальное беззаконие об руку с ходячими мертвецами. Мы быстро двигались через лес, каждый начеку, с оружием в руках: арбалет у Дэрила, пистолет у Гленна, и ножи — у меня и Мэгги. По правде говоря, каждый из нас, спустя столько месяцев, уже мало опасался мертвецов. Поодиночке они не представляли особой опасности, только в стаде, чего нельзя было сказать о небольших группах подлецов и убийц, безжалостных людей, готовых пойти на самые низкие преступления ради куска хлеба или плотского наслаждения. Меня передернуло. Разум вновь наводнили тревожные воспоминания, и душевный покой был безвозвратно потерян. Я изо всех сил пыталась отделаться от нагнетающих состояний и беспочвенных тревожных чувств, однако у внезапной панической атаки были совсем иные планы. Отец бы назвал это дурью и бабской прихотью. Возможно, это, и правда, было так, вот только контролировать свои эмоции до сих пор не получалось. И я завидовала Дэрилу, который, несмотря ни на что, зачастую внешне выглядел безжизненным, и душа его была обращена вовнутрь, страдала в одиночестве и отрешении, не выдавала чувств на всеобщее обозрение. А ведь когда-то мы даже улыбались… — Стой там, где стоишь! — неожиданно, настороженный голос Дэрила будто вытащил из воспоминаний и заставил оглядеться. Вокруг ни души, только Мэгги и Гленн, застывшие неподалеку, и растерянно осматривавшиеся вокруг, точно как я ровно до той секунды, пока не обнаружила легкое движение среди пышных кустарников. Там были люди — точно не ходячий, и не животное, ибо послышались тихие голоса. А потом Дэрил снова заговорил, но уже куда отчётливее и громче: — Поднимите руки, оба, и выходите, — он сделал два коротких шага вперед и замер, удерживая чужаков на прицеле своего арбалета, — живо. Что за новая напасть?! Не успела я отдышаться от пережитого потрясения, как вдруг на пути вновь замаячила опасность. Но совсем не было времени забываться в безысходности. События развивались столь стремительно, что зачастую я не успевала подмечать детали, никак не могла сосредоточиться, не то, что Дэрил. Иногда казалось, будто бы он видит и слышит совершенно всё на свете, цепляется за каждую деталь, но сохраняет равнодушие, или старательно делает вид, что не замечает? — Кто там? — напугано спросила я, приблизившись к Мэгги, но она лишь пожала плечами, крепко стиснув рукоять ножа. Я перевела взгляд на Гленна, который, точно как Дэрил, вышел вперед и выставил дуло пистолета прямо перед собой, направив на размашистые ветви кустарников, то и дело подрагивающих, словно по дуновению ветра. Нет, там точно прятались люди, вели себя тихо, пока цепкий взгляд Дэрила и точный слух не заставили насторожиться. И теперь я то ли сгорала от любопытства, а, может, была напугана и сосредоточена, точно как Мэгги, однако явно не ощущала себя в безопасности, как это было в Хиллтопе, за высокими стенами и тяжелыми деревянными воротами. Что могли Гленн и Дэрил, если это Джонатан или кто-то другой, настроенный враждебно и жаждущий совершить очередное злодеяние? — Не стреляйте, — донесся опасливый голос, не принесший за собой и доли напускного страха, — мы пришли с миром. Я сгорбилась, крепко сжимая в кулаке остро заточенный нож, не особо доверяя показавшемуся бородатому парню, точно как Иисус, облаченному в темную рубашку и светлые потертые джинсы, местами запачканные потемневшими пятнами — кровью. Я внутренне содрогнулась, но не сдвинулась с места. Не хотела снова наделать ошибок и подставить под удар своих друзей, в то время как незнакомец поднял руки высоко над головой и жалостливо сглотнул. Я увидела, как дрогнул кадык на его шее, ведь разделяли нас всего какие-то три-четыре метра. Дэрил стоял едва ли не вплотную к чужаку и острый наконечник несколько раз чуть не проткнул грязную ткань насквозь. И Гленн не отставал. Прошел дальше и силком вытолкнул второго незнакомца, при этом, бородатый мужчина попытался приблизиться к своему товарищу, но Дэрил не позволил. — Стоять! — приказал он, и мне стало не по себе, стоило только разглядеть свежую рану на предплечье рыжеволосого парня, на вид не старше тридцати лет. Он прижимал здоровую руку к окровавленной рубашке и что-то говорил, но слишком тихо, не разобрать ни слова! Я только видела шевелящиеся губы. Парень был не в себе и, возможно, не мог оказать сопротивления. Рана показалась свежей и глубокой. Я сглотнула, ощутив тупую боль в области затылка. — Мы не причиним вреда! — попытался заверить бородатый незнакомец, но, кажется, наш кредит доверия был уже исчерпан. — Тогда зачем крались за нами? — требовательно поинтересовался Дэрил, застыв на одном месте, будто нависнув над мужчиной. — Всего лишь хотели помочь, но Эрик попался в ловушку, он ранен, — сбивчиво пробормотал чужак, переводя беглый взгляд то на своего товарища, то на Дэрила и Гленна. Даже мне удалось заглянуть ему в глаза. И этого хватило, чтобы оторопеть и медленно выпрямиться. Нет. Эти двое не принесли с собой никакой угрозы. Они сами нуждались в помощи, и уж точно не были связаны с Джонатаном. К чему разыгрывать настолько правдоподобный спектакль, когда есть возможность пристрелить издалека? Я опустила нож и снова внимательно посмотрела на рыжеволосого парня — Эрик, так его назвал незнакомец. Что же произошло, и как они оказались в этой самой ловушке? — Это укус? — Гленн склонился к совсем обессиленному парню и приподнял кусок оборванной ткани. — Нет! — заверил чужак. — Он напоролся на заостренный крюк, когда мы убегали от ходячих. Неподалеку прошло стадо и несколько мертвецов увязались за нами. Пришлось бежать. Мы очень долго прождали вас. — Какого черта вы паслись вокруг? — не унимался Дэрил, явно озадаченный последними словами, точно как и я. Он посмотрел на Гленна и тот кивнул, будто в подтверждение — это не укус, а ранение. Нечего опасаться. — Хотели помочь! — Кто перевязывал рану? — Мэгги подошла к Эрику и присела на корточки, разглядывая его предплечье. — Ты? Она осторожно убрала обрывки ткани и поморщилась. Мне было не разглядеть, но, судя по реакции подруги, ранение оказалось серьезным. Возможно, требовались иглы и нити, а также огонь и горячая вода. У нас не было ни того, ни другого. Не факт, что и у Рика остались какие-то припасы. — Нужно помочь, Дэрил, — тихо предложил Гленн, приблизившись к другу. — Они не одни из тех плохих людей. — Откуда ты знаешь? — хрипло поинтересовался он, но арбалет отпустил. — Вспомни Хиллтоп, — вдруг вымолвила я, остановившись рядом. — Иисус — это пример и урок для нас. В мире еще есть хорошие люди. — И куча подонков, — парировал Дэрил, сплюнув себе под ноги. — Не в этом случае! — заверил бородатый незнакомец, по-прежнему подолгу задерживая взгляд на своем спутнике. — Меня зовут Аарон, и я прибыл сюда вместе с Эриком. Мы ищем людей. Хороших людей. — Для чего? — холодно спросил Дэрил, повернувшись к чужаку. — С какой целью вам понадобилось таскаться за нами по лесу? Я испугалась, расслышав заявление Аарона, но еще больше оторопела, разглядев истинный страх в его глазах, но не перед нами. Он по-настоящему опасался за жизнь своего спутника, и это читалось в жестах, порывах прикоснуться и помочь, следом за Мэгги, вытащить Эрика из страшной западни. Если это и было игрой, то мастерской и продуманной до самых мелочей. Нет, убийцы и торгаши чужими жизнями никогда не занимаются подобной ерундой. Они просто стреляют и насилуют. — Откуда вы пришли? — продолжил свой допрос Дэрил, видимо, не обращая никакого внимания на терзания собеседника. — Есть место — община. Там безопасно. — Хочешь сказать, что мы должны поверить, будто кто-то решил отправиться на поиски людей, рискуя своей жизнью, и привести в свой дом без видимой выгоды? — голос Дэрила становился твердым, и с каждым новым словом приобретал легкие нотки холодка. — Господи, помогите ему, — пробормотал Аарон, в то время как Мэгги уже перевязала рану куском своей собственной рубахи. — Он будет в порядке, если ты будешь отвечать. Борьба в глазах незнакомца была душераздирающей. В последний раз я наблюдала нечто подобное тем вечером, когда сообщила Мэгги о смерти Бэт. Эта безысходность и едва ли не смирение с неизбежным!.. А что, если эти люди имеют отношение к неизвестным мужчинам, прибывшим в Хиллтоп под покровом ночи? Мысль закралась незаметно и занозой впилась в разум, поселившись там навязчивой болью, отдававшей тугим гулом в ушах. А что, если это ловушка?.. — Сколько ходячих ты убил? — Дэрил снова задал этот вопрос, точно как и нам с братом, той темной ночью. — Я… — Аарон запнулся. — Я не знаю… Мы живем в мире и защите, нам нет нужды убивать мертвецов. Они не угрожают жителям. — Так сколько? — настойчиво продолжал Дэрил, будто надавливая голосом на самые болезненные точки. Безусловно, он мог убить Аарона одним выстрелом, а Эрика оставить умирать от ран, но не сделал этого. Дэрил повременил и задумчиво уставился на незнакомцев. Я стояла боком и видела его реакцию. Он, должно быть, прислушался и нехотя поверил, закинул арбалет за спину в ожидании ответа. — Несколько десятков, — наконец, выговорил Аарон и смог приблизиться к Эрику, почти ползком. Он обхватил руками лицо парня и попытался привести в чувство. — А людей? — Дэрил встал за его спиной. — Что? — реакция чужака показалась странной. Он обернулся и посмотрел прямо в глаза. Нет, не в мои, но от этого ничего не изменилось. В то самое мгновение, завидев искреннее недоумение, я осознала — эти двое не имеют никакого отношения к Джонатану. И это хорошие люди. — Сколько людей ты убил, — Дэрил не собирался останавливаться, — и он тоже. — Мы не убиваем людей, а ищем группы, за одной наблюдали несколько недель, и видели, как вы относитесь друг к другу. — Аарон сглотнул и обвел каждого взглядом. — Вы нужны новому миру, нужны Александрии. Нужны нам. — Для чего? — взволнованно спросила Мэгги, поднявшись на ноги и прильнув к плечу Гленна. — Для будущего. Я тяжело вздохнула и посмотрела на Дэрила. Верил ли он, да и все мы, в эту красочную историю? В существование неправдоподобного города или общины?.. Никто точно не понял. Но почему-то, припомнив слова Иисуса, я интуитивно доверилась и успокоилась. Руки больше не дрожали, и паника улетучилась. Сомнения вели нас к пропасти, а опасения к саморазрушению. Мы защищали любимых, но для чего? В конечном итоге, все верно, Аарон высказал те самые слова, о которых думал каждый из нас, но страшился озвучить вслух: — Новое общество, старые устои и ценности. Именно это обрело мир в Александрии. У нас недостаточно людей, чтобы обеспечить прежнюю жизнь без забот и страха, поэтому и выходим на поиски. — И многих привели? — тихо просил Гленн, и я спрятала острие в ножны, неотрывно наблюдая за тем, как руки Аарона крепко обнимают Эрика, словно укачивают и обещают в скором времени лишить его боли и страданий. — Пять-десять человек, но вы… — Аарон вздохнул с облегчением и улыбнулся сквозь слезы, оросившие мужские щеки, стоило лишь Эрику что-то пробормотать в беспамятстве. — Вас много, и вы очень сплочены. Это именно то, что нужно Александрии — сила и верность, любовь и защита. Я отведу вас, если согласитесь, только, прошу, помогите Эрику выкарабкаться. — Он снова поднял глаза на Дэрила. — Хорошие люди заслуживают лучшую жизнь вдали от боли и насилия, под защитой высоких стен, не так ли? Я заметила, как мой друг засомневался. Он отступил на шаг в сторону и поправил арбалет на плече, наверняка, терзаемый изнутри противоречивыми мыслями. Лицо было скрыто за отросшими волосами, едва касавшимися подбородка, но в позе читалась неуверенность. Дэрил всегда поступал по совести, если дело касалось близких людей. По крайней мере, мне так казалось. Сердцем я не ошибалась, да и Диксон тоже. Наверное, поэтому, не удивилась, и даже мысленно испытала облегчение, расслышав его уверенные слова: — Мы поможем твоему товарищу, но ты останешься здесь под присмотром. — В глазах Аарона зажглись искорки надежды, улыбка озарила лицо. Видимо, он был согласен на все ради спасения Эрика, и от этой мысли мне стало так тепло на душе. — Мы обсудим твои слова, а потом вернемся. Но, — Дэрил чуть наклонился вперед, — если вздумаешь слинять, пеняй на себя, ведь я найду и шкуру с тебя сдеру. Ты, видимо, на многое готов ради друга, ну а я обычно убиваю за своих людей.***
К счастью Аарона, и моему несказанному облегчению, рана оказалась не смертельной, на вид — рваная, но, судя по словам Саши, глубокая с узким раневым каналом, будто сначала тело Эрика пронзила острая стрела. Дэрил предположил, что затем парень мог попытаться вытащить наконечник самостоятельно, но потом, претерпев неудачу, все-таки дождался помощи своего товарища. Тот вытянул стрелу неумело и, предположительно, сильно повредил кожный покров, прежде чем напороться на тот самый заостренный крюк. Но мы не поверили. Дэрил сразу заявил, что это колотая рана, рваная лишь на поверхности. И я согласилась. Аарон намеренно скрыл правду, вот только по какой причине? Почему же он сразу не озвучил истину? — Возможно, испугался? — предположил Гленн, издалека наблюдая за спящим чужаком. Тара и Саша только закончили: обработали рану, выцедив последние капли из небольшой бутылки с водкой, а затем перевязали чистой тканью. Эрик мирно отдыхал и не предоставлял особой угрозы, однако Рик медленно расхаживал неподалеку, недоверчиво поглядывая на незнакомца. — Не думаю, — спустя какое-то время отозвался Дэрил, притоптывая ногой по скрипучим половицам, — но тот, что остался в лесу, ответит на все вопросы. Мы прибыли в амбар спустя тридцать минут блужданий по лесу. Дэрил вел Эрика, подхватив за плечо, Гленн помогал поддерживать раненого, ну а я чуть ли не бегом поспевала за ними, перепрыгивала через выкорчеванные деревья — последствия бури, и из последних сил ловила ртом воздух, выравнивая дыхание и сердцебиение. Стоило лишь приблизиться к лагерю, как навстречу выбежал Карл. Он стоял в карауле и первым заметил нас еще на опушке. Счастью не было предела. Безусловно, я волновалась за Мэгги, которая осталась посреди леса вместе со связанным Аароном, но и не смогла сдержать нахлынувших чувств. Они были живы и невредимы! Иисус показал временное пристанище, привел к лучшей жизни, уберег не только меня и Мэгги от гибели, но и позволил группе отдышаться! — Кто это? — послышался встревоженный голос Рика, как раз в то самое мгновение, когда я крепко стиснула в объятиях брата. — Что случилось? Пришлось поспешно объяснять, в чем дело, впопыхах затаскивать Эрика в небольшой, но вполне пригодный для житья, амбар. Многие столпились позади. Я заметила Кэрол неподалеку и приподняла уголки губ в приветствии. Сколько мы не виделись? Неделю или полторы. Кто бы мог подумать, что всё столь стремительно изменится всего за какие-то десять дней? В глубине души я понадеялась, что они не осуждают за былые невзгоды, не обвиняют в чрезмерной эмоциональности. Я наделала немало ошибок, но стала сильнее, и увереннее в собственных решениях. — Но те фотографии, — припомнил Гленн, когда мы отдалились подальше к плотно прикрытым воротам и заговорили тихим шепотом, — что Аарон показал. Как думаете, это та самая община? На вид — потрясающее место. — Безлюдное, — отрезал Дэрил, опершись рукой о деревянную балку. — Нужно убедиться в достоверности его слов, а до тех пор лучше оставаться здесь и держать рыжеволосого на прицеле. — Он ранен и не представляет угрозы, — тихо заметила я. — Не думаю, что Рик и остальные согласятся, особенно после случая с Терминусом. Кэрол замерла рядом с Гленном: задумчивая и напряженная, словно в предчувствии надвигающихся бед. И у меня снова засосало под ложечкой. — Пойдем вместе, — неожиданно заявил Дэрил, бросив угрюмый взгляд в сторону Рика, — мы уже обсудили это. Необходимо разведать обстановку. Розита и Абрахам идут со мной, а ты, — он кивнул Гленну, — заберешь Мэгги. Вместе вернетесь сюда. — Значит, ты не веришь Аарону? — Я обхватила себя руками, ощутив, как тело невольно дернулось в преддверии очередной разлуки и разделения группы. — Думаешь, он утаил правду о ранении Эрика намеренно? И фотографии не имеют никакого отношения к убежищу? — Да, не верю ни единому слову, — уверенно подтвердил друг, закатав рукава на поношенной темно-синей рубашке, — и на то есть причины. Все мы знаем, что должны сделать. И Рик согласился. Нужно убедиться в правдивости слов чужака. А пока мы исследуем предполагаемый лагерь, вы проследите, чтобы рыжеволосый не дал дёру. Он будет залогом безопасности. Я поджала губы и попыталась снова взять себя в руки. В амбаре было тепло и уютно, совсем не жарко, не то, что на улице, а еще вокруг царил полумрак. Глаза постепенно привыкли, и я вобрала воздух через ноздри, расправила плечи в ожидании скорейшего возвращения друзей, только готовившихся покинуть необжитое пристанище. Что сказать, я ненавидела, когда мы расставались. Вместе было куда спокойнее, бок о бок, плечом к плечу. И мысленно молила о благополучном завершении скитаний, о конце горестей. Александрия — странное название для общины, должно быть, такой же дружной и миролюбивой, как Хиллтоп. Да и, к тому же, в поисках людей. И мы подходили, так сказал Аарон, описывая свой дом, как нечто удивительное и прекрасное, сохранившее атмосферу прежней жизни до апокалипсиса. Неужели такое призрачное место, казавшееся вовсе сказочным, в действительности существовало? Мы не верили, разумом отказывались доверять, но вот сердцами тянулись к безопасности и благодати, обещанной совсем незнакомым человеком, радушно пригласившим в свой дом. — Надеюсь, что это место подойдет для Карла и Джудит, — вскользь обронила я, уже покинув амбар следом за Дэрилом и Гленном. — Детям нужен дом. — Я бы сильно не надеялся, — предостерег Диксон, и сразу же попал в мои объятия. Мужские руки неуверенно обхватили за плечи и погладили по волосам, заплетенным в тугую косу. Теплый и мягкий момент, наполненный глубокими дружескими чувствами. И не хотелось расставаться вновь, даже на несколько дней, если только ради будущего… Ах, сколько можно было грезить и мечтать! Откуда только я черпала невиданные силы? Другие бы отчаялись, но только не мы. Правильно подметил Аарон: «Поддержка и забота, любовь и верность — это самое важное в новом мире». — Надежда — всё, что осталось. Я встревоженно посмотрела на Дэрила и отдалилась, тотчас же попрощавшись и с Гленном. Розите и Абрахамму только махнула рукой. А потом долго стояла на месте, наблюдала за тем, как они, вчетвером, покидают опушку, отдаляются и исчезают среди деревьев. Потертые и местами выцветшие крылья на кожаном жилете Дэрила растворились в опускавшихся сумерках, и мне стало не по себе, сильнее, чем прежде. Мы расстались всего на два дня, не более, однако на сердце стало не спокойно, ведь я не любила прощаться даже на мгновение. Очень многих мы потеряли за последние месяцы, и раны по-прежнему кровоточили, ворошили чуть затянувшиеся уголки, в которых без устали копошились сомнения и тревоги. Я нутром предчувствовала беду, и ненавидела себя за это.