2 июля 2013 год Александрия
Я проснулась поздним утром. Впервые, за минувшие месяца три, выспалась и, плотно позавтракав омлетом с ветчиной, вышла на улицу. Солнце стояло в зените. Настенные часы в гостиной, расположенные прямо напротив софы, показали половину двенадцатого. Никогда бы не подумала, что снова буду наблюдать за весело резвящимися детьми, слышать людской смех, ловить улыбки на губах, счастливые взгляды. Удивительное место — Александрия. И солнышко казалось нежным, настолько тёплым и приветливым, даже несмотря на жаркую погоду. Миновав детскую площадку, я увидала Аарона, и сильно обрадовалась, ведь по прибытии. В Александрию, он быстро увёл Эрика домой, и вот, уже как сутки, мы не виделись. Парень показался мне немного сбитым столку и растерянным, он быстро миновал улицу и на моё приветствие ответил лишь сухим кивком. Захотелось подойти и расспросить о самочувствии Эрика, однако я повременила. Не хотелось навязывать своё общество, тем более учитывая его нервное состояние. Поэтому и промолчала, всего лишь проводила Аарона взглядом и пошла дальше, с любопытством изучая местность. Неподалёку от пруда, местами заросшего камышами, возвышалось трехэтажное здание, привлекшее внимание весьма интересной архитектурой. Я припомнила, как Мегги накануне обмолвилась парой фраз об истории этого поселения. Диана рассказывала, будто бы Александрия изначально представляла собой элитный посёлок. Все своё: вода, газ, электричество. Полная независимость от окружающего мира. И именно сюда нам посчастливилось попасть! Солнечные батареи работали стабильно. Вода из крана струилась прозрачная, уже отфильтрованная, и имела такой приятный привкус. Я никак не могла напиться перед сном. Стояла на кухне у раковины со стаканом в руке и большими глотками поглощала бесценную жидкость. Чудесное место, отказаться от которого было бы совершенно глупой затеей. Спустя минут двадцать, я набрела на беседку, заросшую живым забором. Обхватив пальцами деревянную жердь, медленно опустилась на лавочку и спряталась в тени, вдохнув аромат распустившихся цветов. Так вот как оно выглядит — блаженство. Нет, в отличие об большинства членов группы, среди этих стен я чувствовала себя вполне комфортно. Разумеется, незнакомые лица иногда пугали и доставляли своеобразный дискомфорт, но наедине со своими мыслями душевный покой не покидал ни на секунду. Часто я испытывала одновременно радость и тревогу, но, вот уже как почти сутки, чувствовала себя куда лучше, чем скитаясь по дорогам. Многие из нас отвыкли от спокойной жизни, да и позабыли, каково это, спать в тёплой кровати и обедать за настоящим столом. Гленн обмолвился, что ему необходимо пообвыкнуть, попытаться вернуться к тому, что, казалось, было потерянно навсегда, ведь за долгие месяцы он, точно, как и Дэрил, привык бродить среди деревьев, а теперь, за забором, в окружении чужаков, чувствовал себя не в своей тарелке. Я никого не осуждала, тем более друзей. Мы все решились и не прогадали. На первый взгляд Александрия полностью оправдала все мои ожидания. Наверняка там проживали мужчины, готовые вступиться за родных и знакомых. Не могла же община выстоять несколько лет просто потому, что всем этим людям несказанно везло!.. — Надеюсь, что совсем скоро эта непростая ситуация разрешится, — раздалось едва ли не за спиной. Я встрепенулась и, выглянув за пределы беседки, увидела чернокожего мужчину в рясе. Он замер на ступенях здания, примыкавшего к живой изгороди. Рядом остановилась женщина средних лет с корзиной в руках. Священник — первая мысль, забредшая в голову. Я сильно удивилась, привстала, и только тогда увидела, что нахожусь чуть ли не у центральных дверей местной часовни. Витражные разноцветные стекла мерцали на солнце, окна имели угловатую форму и выделялись на общем фасаде. Беседка находилась впритык к ступеням, на которых стояли совсем незнакомые люди, поэтому и не составило труда хорошо расслышать каждое слово. — Вот бы кто-то смог помочь с препаратами, — сетовала женщина, явно чем-то сильно расстроенная. — Господь всегда с нами, Эмма, — мягко утешал священник, поглаживая прихожанку рукой по спине. — Веруй. — Спасибо вам, Габриэль, — совсем тихо всхлипнула женщина, а затем поспешила восвояси. Взволнованная услышанным, я вышла из тени кустарников, прямиком к ступеням, и застыла на месте, всматриваясь вслед незнакомке. Что же могло произойти? Я всегда была склонна к эмпатии, особенно теперь, пережив столько потрясений, поэтому, наверное, и прониклась к слезам незнакомки. — Здравствуй, — заговорил святой отец, заметив меня неподалёку. — Доброе утро, — отозвалась я, с трудом оторвав взгляд от женщины и устремив глаза на мужчину. Выглядел он молодо. Возможно, потому что принял сан в юном возрасте, или же благодаря этому великолепному месту. Я не знала, но с улыбкой ответила на кивок священника и медленно приблизилась, последовав за его жестом. — Ты одна из вновь прибывших? — размеренно поинтересовался Габриель, посмотрев сверху вниз. — Как твоё имя, дитя? Он стоял на верхних ступенях. Пришлось прикрыть лицо рукой, чтобы разглядеть черты лица. Солнце нещадно светило прямо в глаза. — Шейлин, — я кивнула головой, а затем спросила первое, что пришло в голову. — Что случилось у этой женщины? — Нужны лекарства. — Она больна? — Нет, — святой отец отрицательно качнул головой, — но её кот не здоров. — Что? Ответ ввёл в крайнее недоумение и произвёл довольно сильное впечатление. Я приоткрыла рот в немом удивлении, обдумывая слова своего собеседника, как вдруг он добавил: — Добро пожаловать в Александрию. Меня зовут отец Габриель. — Простите, святой отец, — сбивчиво вновь заговорила я, сощурившись. — Вы сказали, заболел кот? Наверное, мне, после стольких испытаний, было не только странно, но и чуждо слышать подобное. Люди, там, за воротами, умирали каждый день, от голода и жажды, от нехватки медикаментов и элементарной гигиены. И вдруг, посреди, казалось бы, идеальной общины, совсем взрослая женщина пришла в часовню, чтобы пожаловаться об отсутствии лекарства для кота?.. Нет, у меня это в голове не укладывалось. Ходячие и плохие люди лишили жизней Бэт, Майкла и Мэрла, а здесь, среди этих стен, людей заботили насущные проблемы, далекие от ужасающей реальности, простиравшейся за высоким забором. — Да, Шейлин. — Но... — я запнулась. — Неужели, теперь, после всего, что произошло, людей заботят такие вещи? — А разве только человеческая жизнь имеет ценность в современном мире? — Габриель с теплотой посмотрел на меня. — Однажды мы съели собак, потому что две недели шли по пустынной дороге без воды и продуктов. А чуть ранее, нас самих едва не съели обезумевшие люди. — Я наигранно призадумалась. — Нет, по-моему, раздавать медикаменты животным глупо, учитывая современные реалии. Эти лекарства нужнее всего людям. — Хорошо, — смиренно согласился Габриель, — но если люди в поселении здоровы, не значит ли это, что свободное лекарство стоит дать бедному животному? — Нет, — наотрез заявила я, — ведь неизвестно, что случится завтра, какие люди заявятся к этим воротам. Эти медикаменты могут стать единственной возможностью выжить. Святой отец мирно улыбнулся и, попросив постоять немного на месте, минуты на две скрылся за дверью часовни. В ожидании, я снова вознегодовала, не совсем осознавая, зачем осталась. Наверное, стоило уйти и прислушаться к недоверию Гленна и Дэрила, Но я сдержалась. Отдавать последнее живности было наивысшим актом лицемерия по отношению к бедным людям, погибшим в это самое время за пределами общины. Тяжело вздохнув, я вдруг поняла, что, видимо, сама, точно как и остальные, отвыкла от прежней жизни. Но и мир изменился, к чему же отрицать? — Возьми вот это, — Габриель вернулся и протянул мне книгу в мягкой чёрной обложке. — Библия? — с недоверием прочла я, приподняв брови. — Неужели вы, святой отец, сохранили веру после всего, что случилось? — Дитя, — мягко заговорил он, — пути господни неисповедимы. И все, что стряслось с людьми, ни что иное, как очередное испытание. Ты и ваши люди попали в лучшее место. Александрия — доказательство моих слов. Надежда здесь жива. — Кажется, в том, что мы пришли сюда больше заслуги Аарона и Эрика, — честно заметила я, но книгу все-таки взяла, крепко обхватив пальцами за корешок, — нежели веры в бога. — Однажды ты снова придёшь к этому, Шейлин. — Только не после всего, что со мной случилось. Я махнула рукой и поспешила вернуться к своему новому дому. Встреча с Габриелем, неожиданный рассказ о женщине и чертовы оправдания пробудили гнев в душе. Я хоронила любимых, видела, как ели людей, сталкивалась с мразями и ублюдками, и уж точно никак не могла смириться с подобным расточительством. Неужели жизнь животного стоила таких затрат? Я горько усмехнулась. Раньше моё сердце замирало, стоило лишь увидеть бездомного пса или котёнка. Я любила животных, а в детстве даже мечтала стать ветеринаром. Надо же, как обстоятельства меняли людей!.. Но стоило лишь вспомнить, как женщина горевала по своему коту, и искорки гнева пробирали до костей. Быть может, у неё никто умирал? Муж или дети... Но, вдруг, этот кот когда-то давно был любимым животным близкого человека?.. Последняя нить между женщиной и воспоминаниями. Был ли смысл защищать его от смерти? Двоякая ситуация. Я снова вздохнула, и сама не заметила, как слова Габриеля заставили задуматься о былом. Мне совсем не хотелось размышлять о боге и справедливости, однако мысли сами закрадывались в голову и заставляли испытывать, то чувство вины, то правоту собственных суждений. Поэтому, только завидев дом, я рванула вперёд на всех порах, в надежде найти приют и успокоение среди, уже ставших родными, людей и близких. Возможно, повезёт застать Мегги или Тару. Минимум я всегда могла поговорить и успокоить взбаламученный рассудок. Издалека я разглядела Дэрила и Рика. Оба стояли на крыльце. Дядя поправлял свежую форму, и у меня на долю секунды дыхание перехватило. Дежавю. Я испытала такие странные чувства! Будто мы вернулись на пять-шесть лет назад, когда Рик приезжал в гости вместе с Майклом. Отец бурчал, но мама была очень рада. Тот вечер врезался в память на долгие годы. И вот, теперь, среди зомби апокалипсиса, мы снова будто бы погрузились в спокойное мирное время. Рик облачился в форму шерифа, даже закрепил кобуру на поясе. Ему одному позволили носить оружие, в целях предосторожности. И дядя согласился, ведь такова была плата за вход. У каждого в Александрии была своя работа. Никак иначе. — А ты не хочешь привести себя в порядок и сходить в душ, переодеться? — спросил Рик, когда я уже приблизилась к крыльцу и замерла на ступенях, обхватив пальцами перила. — Ну уж нет, — Дэрил громко хмыкнул и уселся на деревянные половицы, отчищая острие стрел от запершейся крови мертвецов. — Я не доверяю этому месту, в дороге было спокойнее. Все эти улыбки напоказ, спокойствие на лицах, будто за забором ничего не существует. — Может, хотя бы прогуляешься? — с пониманием предложил Рик, натянув шляпу и прикоснувшись пальцами к гладко выбритому подбородку. — Нет, я здесь только ради мелких. — Дэрил сидел спиной, но я сквозь голос будто видела его нежелание проявлять даже малую долю заинтересованности. — Не надо заставлять привыкать. Прежнюю жизнь никому не вернуть, а все эти люди не видят ничего дальше собственного носа. — Он понизил голос и ткнул пальцем на детскую площадку. — Они слабы, а я не хочу, чтобы группа такой стала. Ты-то сам что думаешь об этом месте, Рик? Даёшь всем надежду? Дядя поставил руки в боки и тихо ответил: — Послушай, Дэрил, знаю, это новая община, первая, которую мы встретили, и к которой решили присоединиться. Не потому, что хотели подчиняться местным правилам, а, как ты верно подметил, ради детей, и, конечно же, собственного благополучия. — Дядя наклонился вперёд. — У нас нет выбора, понимаешь, брат? Это хорошее место, вот, что я думаю. Но давать обещания своим рановато. Мы с Кэрол вчера вечером уже поговорили, и ты присутствовал. Сам знаешь, будем стараться вести себя осторожно. — Нет желания даже пробовать, — честно пробурчал Дэрил. — Нам стоит попытаться вписаться. Слишком долго группа пробыла за стенами. — Рик приблизился и похлопал друга по плечу. — У тебя тоже получится. Тем более, Диана организует вылазку. Пройдёшься с Мегги и Тарой. Пообщаешься с новыми людьми. — Меня всегда устраивала наша группа. — А теперь придётся притереться и с другими. Я прикусила кончик языка, явно понадеявшись, что лёгкая перепалка не выльется в спор. Только не на чужой территории, пусть, и комфортной, но, так или иначе, не родной. Мы все чувствовали себя уязвимо, у каждого был свой триггер, но, тем не менее, прислушавшись к доводам Рика, я немного успокоилась, и только библия в руках напоминала о былой встрече и ярко выраженном негодовании — Теперь ты шериф, — подытожил Дэрил, опустив голову, спрятав лицо за темными волосами. — Наблюдай в оба. Как бы мы тут не попали в засаду вместе с этими трусами. Рик молчаливо кивнул, а потом, заметив меня, улыбнулся. Я вторила ему, спрятав библию за спину. По невиданным причинам расхотелось поделиться услышанным. У нас были куда более насущные дела и более важные проблемы. Но вот, что точно, сдаваться не вписывалось в планы. Я готовилась к будущим свершениям, поэтому, всего за несколько минут, прислушиваясь к разговору друга и дяди, привела свои мысли в относительный порядок. Заботится или нет, дело каждого. Да и кто я такая, чтобы судить совсем чужих людей, привыкших к закрытой и уединённой жизни в стенах Александрии? — Извините, — мелодичный женский голос заставил оторваться от размышлений, — я ищу мисс Граймс. Рик, с добродушной улыбкой, спустился по чистым ступеням и, обхватив меня рукой за плечо, повернул лицом к приятной молодой женщине, на вид не старше тридцати лет. — Шейлин, познакомься, — весело представил он, — это Джесси. Она уже приходила чуть раньше, искала тебя. — И чем же могу помочь? — заинтересованно уточнила я, в надежде поскорее отделаться от малознакомой собеседницы и поговорить с Дэрилом. — Диана сообщила, что вы беседуете с людьми, — неуверенно вымолвила Джесси, и я подивилась её чуть вьющимся белоснежным волосам. — Что-то вроде психолога. В современных реалиях это звучит странно, но, все же, хотелось выговорится стоящем человеку Она переминалась с ноги на ногу, и я подметила — женщина нервничает. Должно быть, случилось нечто серьёзное, иначе бы она не решилась наведаться в дом к совершенно незнакомым людям даже за помощью. Мне очень не хотелось начинать своё первое знакомство с общиной на работе, однако выбора не оставалось. Все мы обязаны были отработать кров и пищу. Только так, по словам Дианы, это место могло выстоять. — Давайте поговорим, — с улыбкой предложила я, жестом пригласив Джесси поднять по ступеням и пройти в дом. — Большое спасибо! Рик одобрительно улыбнулся. Я ответила тем же, а затем проследовала за женщиной к дверям собственного жилища. По пути, уже на самом крыльце, Дэрил посмотрел на меня и пожал плечами, возможно, разглядев на лице откровенное нежелание приступать к работе в столько короткий промежуток времени. Я ничего не сказала. В любом случае, это ли не лучшая возможность попытаться приблизиться к местным обычаям и лучше познакомиться с жителями Александрии? Кто знает, возможно, именно работа позволит группе освоиться и, как выразился Рик, вписаться в уже привычный образ жизни, среди высоких стен.***
На втором этаже уютного дома располагалась небольшая комната: угловая, в самом конце длинного коридора, с окнами на главные ворота и озеро неподалёку. Я приметила её накануне, когда, сразу после душа, решила обойти этаж и осмотреться. Место бы хватало на двоих, а, может, и на троих. И я подумала: «Почему бы и нет?» Что, если днем, пока остальные на работе, принимать своих гостей именно там? А ночами спать на большой кровати вместе с Сашей или Мишонн. В любом случае, нам точно не стоило опасаться местных жителей. Их проблемы были незначительными, поэтому задуматься об убийстве целой группы матёрых бродяг, готовых в любой момент дать отпор, было бы крайне неосмотрительной идеей. Да и проживали в общине в большинстве старики, женщины и дети, по крайней мере, мужчин я видела мало. Наверное, поэтому, я и захотела предложить Рику будущей ночью разойтись подвое по разным комнатам и испытать удачу в последний раз. Дежурство в гостиной всего лишь предусмотрительность. И я могла бы заступить первой. — Проходите, — вежливо попросила я, приоткрыв дверь маленькой комнаты, залитой полуденным солнцем, — начнём здесь. — Спасибо. Джесси вежливо улыбнулась, ну а я плотно прикрыла за собой дверь, немного нервничая и, по правде говоря, даже не подозревая, как быть и с чего начать разговор. Несомненно, я обладала своеобразным даром убеждения, однако никогда не занималась практикой с людьми, если только неосознанно и на подсознательном уровне. — Присаживайтесь. Я указала на пыльный пуфик, а сама, приоткрыв окно и пустив свежий воздух в затихшую комнату, расположилась напротив, на краю двухместной кровати. — Сегодня вы первая, кто решил обратиться за советом. Внешне я старалась не выдавать своих эмоций и волнений. С чужаками это было не так сложно, как, например, а обществе Карла или Рика. — Знаете, так даже лучше, — призналась Джесси, заломив пальцы, — ведь я вас почти не знаю. Заодно и познакомимся, да и выговориться малознакомому человеку всегда проще. — Ладно, — как-то само слетело с губ, я даже не заметила, как вошла в роль и широко улыбнулась, — но для начала давай перейдём на «ты». Не те обстоятельства, да и по возрасту ты явно старше. — Отлично, — Джесси всплеснула руками и улыбнулась, — первый барьер сломан. Мы одновременно тихо рассмеялись, и я забрала волосы за уши. — Что случилось? Почему ты пришла? — Это все... — Джесси запнулась, улыбка так же быстро сползла с её лица, как и появилась. Сразу стало ясно, женщина занервничала. — Мой муж, Пит Андерсон, раньше работал врачом. Сейчас ему сложно смириться с новой жизнью. — Значит, проблема в нем? — осторожно уточнила я, ощутив лёгкие покалывания на коже. Уж слишком робко она назвала имя супруга. — Мы с Питом познакомились ещё в колледже искусств, четырнадцать лет назад, — продолжила Джесси, — полюбили друг друга, и вскоре поженились. Потом родился наш старший сын Рон, затем младший — Сэм. Прежде я не замечала за ним подобных расстройств. — Например? Я затаила дыхание, ощутив, как сердце стало медленнее биться в груди. Невольно разволновалась, припомнив своё детство, а потом и недавние события, связанные с выкидышем и насилием. — Он сходит с ума без сигарет и выпивки. А когда достаёт пачку никотина или бутылку виски, просиживает сутками и постоянно огрызается на меня и детей. Однажды ударил, не сильно, — поспешила добавить женщина, но по бегающему взгляду я сразу поняла, что это был не единичный случай. — Ты рассказывала Диане или другим мужчинам? — Нет, зачем, это дело семейное, а к тебе пришла только с одной целью: поговорить и попросить. Знаю, что вы пришли оттуда, — она указала в сторону леса, за ворота. — жизнь там иная, но мы никогда не покидали этих стен с самого основания общины. Диана обмолвилась, что среди вас есть опытные люди, готовые отправится за ворота на поиски лекарств и продовольствия. Если появится возможность, прошу, прихватите сигареты и алкоголь. Я молча выпрямилась, приподняв брови в изумлении. Только что Джесси Андерсон, коренной житель Александрии, во-первых, объявила о том, что ни разу за все эти годы не покидала стен общины, ну а, во-вторых, она призналась в садистских наклонностях супруга, прикрыв это не тошнотой от безделья, а всего лишь нехваткой спиртного и сигарет! Попросила прихватить немного при будущей вылазке. Но у меня бы язык не повернулся отправить своих друзей за подобной мелочью. Каждый город — местность, где раньше располагались магазины, теперь кишели сотнями ходячих. Мы всегда были осторожны и брали только необходимое: лекарства и продукты. Иногда Абрахам прикарманивал бутылку с алкоголем, но исключительно в успокоительных целях. — Извини, — наконец, заговорила я, — но тебе не кажется, что все дело заключается в безделии? Твой муж сидит в четырёх стенах, работает врачом? — Да, Пит талантливый хирург, — поделилась Джесси. — У него нет нужны выходить за ворота. — Не могу поверить, — так и вырвалось из горла, — неужели все эти годы вы не покидали этих стен? Жили в относительном комфорте и даже не пытались приспособиться. — В этом не было нужды, Шейлин, — добродушно отозвалась Джесси, опустив руки на колени. — Здесь есть люди: Эйдан и Спенсер — сыновья Дианы, а также Николас и Стивен, Роб и Зейн. Они всегда готовы защитить нас. Здесь все, как прежде, и мертвецы не угроза. — Если бы только они... Я изнутри похолодела, невольно припомнил нашу последнюю встречу с бандой Джонатана. Один из мерзавцев едва не изнасиловал Мегги, и если бы не Иисус, неизвестно, выжили бы мы или нет. — Там, за воротами, есть хорошие люди, но плохих куда больше, — сбивчиво промолвила я, вновь задержав дыхание. — Они, рано или поздно, придут к Александрии, и начнут искать лазейку, хвататься за ваши слабости, и как только войдут в доверие — заберут все, что у вас есть. — Но вы же не такие. Диана разглядела потенциал. Сказала, что вы поможете нам выжить. — Да, Рик и остальные — хорошие люди. Но так будет не всегда. Мы защитимся любой ценой, но и вам нужно быть готовыми и уметь постоять за себя. — Мы спокойно живем в Александрии вот уже больше двух лет, ничего не изменится. А с вами, мы надеемся на лучший результат. Я смотрела в спокойное лицо Джесси и не верила своим ушам. Прав был Дэрил. Люди здесь слабы и безвольны, привыкли жить прежним, не имея ни малейшего понятия, как им повезло, и каким ужасным стал наш мир за пределами общины. А ведь я верила, наделась обрести защиту, но не в лице конкретного человека, а найти свой угол, безопасный дом. И какой славной Александрия казалась накануне... Безусловно, Дэрил верно подметил: расслабляться нельзя, иначе это место расслабит нас и мы забудем, каково это, выживать!.. Но разве не об этом я мечтала все эти месяцы? Жить прежней жизнью, но не забывать об опасности. — Аарон сказал, что вы сможете нам помочь, — добавила Джесси, и я будто пришла в себя. — Он хороший человек, но плохо нас знает. Мы не причиним никому вреда, но многие из группы убивали людей, — я тоже призналась, ответила на откровенность собеседницы, — но это были очень плохие люди. Поверь, лучше всего жить, но не забывать об истиной опасности. — А ты, — тихо спросила Джесси, — тоже убивала? — Да, — ответ сам вырвался из горла, — но только ради того, чтобы мои друзья и родные могли жить. У нас не было выбора. Там, за воротами сущий ад. Нельзя это отрицать. Мы обменялись взволнованными взглядами, а потом я, к своему удивлению, рассмотрела в глазах собеседницы теплоту и понимание. Она снова улыбнулась, а потом заговорила, так мягко и искренне, пробудив в душе ответную симпатию: — Это достойно похвалы. Я не хочу говорить за всех, но мне бы хотелось стать частью вашей семьи. С этими словами, Джесси попрощалась и не спеша покинула сначала комнату, а потом и дом. Я увидела её на тропе прямо из окна, когда, задумавшись и обхватив себя руками за плечи, спрятала библию в пустой ящик стола. Женщина махнула рукой кому-то из знакомых, а потом скрылась среди деревьев. Изнутри, по непонятной причине, меня немного потряхивало. Я была взволнованна услышанным, и даже у распахнутого окна воздуха будто не хватало. Глубокий вдох, затем второй. Показалось, что это приступ и паническая атака возвращается. Разговор с Джесси не только заставил взглянуть правде в глаза, но и вновь заставил неприятные воспоминания всколыхнуться в сознании. И вдруг я поняла: сколько бы не бежала, сколько бы не пыталась отвергнуть страшнейшие события в жизни — это часть меня. Боль и радость едины. Все мы понесли потери, прошли через огонь и воду, иногда испытывали счастливые моменты, но потом горько расплачивались даже за толику удовольствия. Майкл умер. Мэрл погиб. Остались только Рик и группа. Единственные люди на планете, ради которых я была способна на убийство, и ни чуть не жалела об этом.***
Я вышла на крыльцо, переполненная бессвязными эмоциями, не зная, куда себя деть. Разговор с Джесси заставил трезво взглянуть на вещи и смириться. Не сказать, что я была так уж сильно разочарованна, но точно сбита столку, и никак иначе. Опёрлась ладонями о крепкие перила, окинула беглым взглядом детскую площадку неподалёку от дома, и невольно задержала взгляд на беззаботных лицах женщин и мужчин. Неужели все эти годы они вели беспечный образ жизни в стенах общины и ни разу не покидали Александрию? Никто из них не отбивался от стада ходячих, не подвергался нападкам и гонениям. Разве только Аарон и Эрик, выезжавшие на вылазки за провизией и на поиски других людей. Нет, я не верила своим ушам. Александрия — идеальное место, солнечное и приветливое, но совершенно беззащитное и заполненное людьми, заботившимися лишь о своих былых проблемах. Краем уха я услышала, как одна из женщин жаловались другой о сгоревших пирогах в духовке, упомянув при этом, сколько муки она извела, набивая руку, но, по-видимому, готовка, это не её. Внутри я возмутилась, молчаливо усмехнувшись. Какое дело до печенья или пирогов, когда периметр без присмотра? И даже несмотря на заверения Дианы в том, что нам нечего опасаться, и на смотровой башне ежедневно по несколько часов дежурят ее сыновья, я не была настолько глупа, чтобы ни разобраться. Местные жители пытались вести прежний образ жизни, ходили на пикники и устраивали праздники. И, да, я сама жаждала этого больше всего на свете, мечтала вновь ощутить себя прежней, но только не ценой своей семьи. Пытаться жить и примириться с новым миром — это далеко не одно и тоже, как отрицать наличие опасности. Все мы с радостью могли приноровиться и приспособиться, но только будучи уверенными в своей безопасности, с оружием в руках — Ты тоже видишь это? — Дэрил, как всегда, появился незаметно и замер поодаль меня. — Все эти люди, — он махнул рукой на местных жителей, чей громкий смех разлетался по округе, — не одни из нас. Они слабы. Нужно держать оружие при себе или в шаговой доступности, что угодно может произойти. — Они совсем не знают новый мир, — пробормотала я, наконец, осознав и столкнувшись лицом с реальностью. Общение с Джесси произвело неизгладимое впечатление. Она не понимала истинной опасности, ни разу за все годы после апокалипсиса не покидала этих стен, жила обыкновенной жизнью и не могла мириться с перечнем надуманных проблем. Ах, если бы все эти люди хотя бы на сотую долю познали наши лишения!.. — Не привыкай к этому месту, Шейлин, — приглушенно попросил Дэрил, — возможно мы здесь ненадолго. Я молча кивнула не в силах согласиться вслух. Столкнувшись с истиной, на душе стало неспокойно. Как же так, ведь Александрия была самым настоящим раем, пусть и без должной защиты, а ведь каким-то образом выстояла столько лет!.. Но и Дэрил был прав — рано или поздно чужие люди набредут на ворота и захотят присвоить общину. Они нападут, а мы должны быть готовы либо защищаться, либо уходить. Выбор не велик, но и место сказочное! Мне вовсе не хотелось покидать Александрию. Нигде прежде, даже в Хиллтопе, не ощущалось столько комфорта — Да, — все-таки вырвалось из горла, и я испытала довольно смешанные чувства, в ту самую секунду, когда Дэрил оперся одной рукой о деревянные перила, а другой обхватил мою ладонь, крепко сжав грубыми пальцами. Он сделал это неспроста, наверняка различив на лице лёгкое волнение и искреннюю досаду. Конечно, друг вполне мог догадаться о моих мыслях, особенно после ярко выраженной радости наконец обрести свой собственный угол. Нет, он, я была уверена, не разделял это безудержное рвение — отыскать приют. Привык скитаться по дорогам, постоянно ощущал опасность и пристально наблюдал, не доверял чужакам. И было в этом зерно истины. — Мы никуда не уйдём, — вдруг раздалось прямо за спиной. Это был Рик. Краем глаза я уловила черты его лица. Дядя остановился рядом с Дэрилом, следом за ним подошла Кэрол. Они, точно как и мы, устремили свои взоры на беззаботных жителей общины. — Это место нужно взять под свой контроль, — уверенно продолжил Рик, и я в недоумении повернулась к нему, распознав на суровом мужском лице желваки. В последние месяцы дядя сильно ожесточится. В кругу родных и друзей он был совсем другим, но с чужаками, даже настолько дружелюбными, как жители общины, он всегда осторожничал. Встреча с Губернатором и Терминовцами очень изменила его взгляд на окружающий мир. — Со временем мы, а не Диана, станем лидерами Александрии, — твёрдо заявил Рик, гордо вскинув подбородок и выпрямив спину. — Постепенно, не применяя силу, но это случится. Никто не заберёт это место у нашей семьи. — С каждым словом я изумлялась все больше, крепко держала Дэрила за руку и боялась отпустить. — Мы ни у кого не станем просить пощады. Он оторвал взгляд от местных жителей и повернулся к нам, в полголоса добавив: — Раз этот мир изменился, стоит и нам ухватиться. Община хорошая, места много, ресурсов тоже. Укрепим и будем жить, ради детей и себя самих. — Верно, — подхватила Кэрол, кивнув, — кто угодно может позариться на это место, точно, как и мы. Не стоит напоминать о Филипе или Терминусе. Но Рик прав. Александрия полезна для нас, пока здесь есть, что забрать. А, судя по рассказам Дианы, обустроиться тут можно, и довольно неплохо. Кэрол поправила белоснежный воротник своей новой рубашки и, застегнув голубой кардиган на несколько пуговиц, скрестила руки на груди. Со стороны она вполне могла сойти за добродушную домохозяйку. Никто из чужаков и в жизни не подумал бы о том, что эта, на вид, хрупкая женщина, будто высечена из стали и способна на все ради благополучия группы. Дэрил согласился с мнением друзей, так и не двинувшись с места, ну а я опять, даже мысленно не знала, какое решение принять, не то чтобы озвучить вслух. С одной стороны дядя был прав, да и Кэрол тоже — нам необходим дом, и Александрия, как ни что другое подходила для приюта и уединения, но казалась совсем беззащитной. Без оружия и часовых, а также порядка, мы мало что могли сделать. Но, если призадуматься, Диана проявила невиданное радушие, быть может, по собственной глупости, не важно, однако она впустила нас в свои дома, подарила кров и пищу, а, самое главное, надежду!.. Разумеется, каждый из группы заслуживал лучшей жизни, именно той, которая взяла в свои объятия внутри Александрии. Все были измотаны, и за пару дней едва восстановились. Уходить не было верным решением, но и брать силой, захватывать власть, будто мы ни чем не отличались от Губернатора, казалось истинным безумием. Я снова бросила взволнованный взгляд на Рика, в надежде, что ничего дурного не случится. В конце концов, ему и Мишонн предложили неплохую работу, я тоже была при деле, впрочем, как и все остальные. Ну а время непременно все расставит по местам. Возможно, нам и не потребуется выбиваться в лидеры, даже с оружием наперевес. Рано или поздно всем местным жителям придётся столкнуться с опасностью, и когда это произойдёт, мы сможем защитить и отстоять общину. Это ли не лучший повод для воплощения планов в реальность?