25 августа 2013 год.
Я не писала в дневник вот уже неделю. И, нет, не потому что обленилась или закончились карандаши. Истина, как всегда, витала на поверхности — в моей жизни, впервые за долгие месяцы, не происходило ничего примечательного. За исключением намечавшегося приема или праздника, по правде говоря, я не знала, как ещё назвать предстоящее событие, внезапно занявшее не малое место в моей жизни. Никто не ожидал согласия. Аарон решил поговорить с Дианой тем же вечером, почти сразу после ужасающей выходки Пита. Тогда я ещё не знала о решении друга. Вернулась в дом, упала на софу, свернувшись калачиком, и задремала, а когда проснулась, обнаружила стрелу, крепко стиснутую в пальцах. Что это было? Не иначе, как паническая атака. Озверевший Пит сработал, будто триггер — спустил спусковой крючок и поймал на мушку. Оцепенение, дрожь во всем теле, апатия и потеря самообладания... Я до глубины души ненавидела это удручающее состояние, но ничего не могла поделать, мысленно переживая в такие мгновения самые страшные минуты жизни. Но Спенсер... Как удачно он оказался рядом и поддержал... На следующее утро, почувствовав себя в лучшей форме, я бродила по дому, туда-сюда, и никак не могла выбросить из головы приятные воспоминания. Вот, парень обнимает меня, и становится тепло, словно в пледе у камина тёмной зимней ночью. На долю секунды, я ощутила позабытое томление и желание отыскать приют в чужих объятиях. Но, нет, не в дружеских или кровных, а именно в мужских и, судя по всему, столь желанных!.. Наверное, в те дни я сама себя не понимала. Металась из угла в угол в поисках ответов. Стоило ли погружаться? Вновь сближаться с парнем, учитывая сопутствовавшие обстоятельства? Любой мог умереть, внезапно, мы привыкли. Но я отчаянно боролась, просто на всего устала терять людей. А отношения, любые, даже мимолётный роман, тяготили ответственностью и, как не странно, чувствами… Я и не сомневалась, что не готова к роману. А время стремительно мчалось, иной раз не позволяя оглянуться, осознать собственные чувства, эмоции, а, может, и ошибки. Я старалась не вспоминать о поступке Пита, больше времени проводила с новоиспеченными друзьями, в последнее время зачастила в гости к Аарону. Минула всего неделя, а мы вдруг, ни с того ни с сего, возобновили плотное общение, да ещё пуще прежнего. Ни раз я задумывалась над этим, и, в конце концов, пришла к выводу: патефон и печенье Кэрол сблизили нас. Возможно, причины скрывались и глубоко внутри подсознаниям. Мы, просто напросто, отыскали нечто общее, то самое, что позволило дружбе зародиться. Точно, как и в случае с Джесси, а потом и со Спенсером. И вот, одним жарким летним днём, Аарон сообщил, что разговор с Дианой выдался успешным. Женщина, несмотря на потерю сына, смогла оправиться; как лидер, взяла себя в руки и решительно во всеуслышание заявила о том, что общине нужен вечер перемен. Особенно теперь, учитывая ужасающий поступок Пита. Многие поддержали идею, порадовались возможности познакомиться с группой поближе, особенно с Риком и Мишонн, которые, вопреки всему, за столь короткое время заработали свой авторитет среди местных жителей. Многие вспоминали, как ловко Рик, Дэрил и Гленн скрутили Пита, а потом заперли в комнате, — своеобразной камере, — где тем же днём забили окна толстыми досками, оставив небольшую щелку для солнца; на дверь повесили тяжёлый замок и приставили дежурного. Диана сразу обозначила, что пошла на крайние меры, пока не отыщет верное решение. В первый же вечер она намеревалась выгнать Пита за ворота, но немногим позже, усмирив свой пыл, внезапно осознала — изгнание не выход. Насилию не место в Александрии, и Пит должен был осознать это, проведя две недели в изолированной комнате. Мысленно я не была согласна, в глубине души негодовала, припоминая его животные глаза. К сожалению, люди не меняются. И зря Диана полагала, будто бы арест и трезвый образ жизни лишат Пита звериных повадок. Наоборот, я сталкивалась с такими людьми, там, за воротами. В каждом из них не было ничего святого. Насильники и убийцы. Алкоголь лишь выпускал внутренних демонов, не более. Сама сущность Пита была пропитана гнилью и ядом. В силу предубеждений, Диана отказалась от совета Рика: отвезти его как можно дальше и бросить в лесу, оставив еды на одни сутки. Вопреки всему, она безустанно стремилась сохранить человеческое общество, но забывала о главном: мир изменился, мертвецы заполонили землю; теперь они стали полноправными хозяевами планеты, ну а мы старались выживать и параллельно возвращаться к жизни, что, судя по минувшим событиям, было весьма проблематично. Бедная Джесси, услышав вердикт Дианы, сначала пребывала в ступоре, а потом, видимо, представив, что останется без мужа, долгое время ходила, опустив голову. Однако, стоило лишь услышать окончательное решение, как девушка успокоилась. Мне даже показалась, словно я расслышала громкий вздох облегчения, сорвавшийся с ее губ. К бескрайнему удивлению, Джесси, несмотря ни на что, переживала за Пита. Однажды, по секрету, она поведала о том, что лучше бы муж умер, нежели был изгнан. Разумеется, позднее девушка добавила: все ради детей и общего благополучия, ведь Пит мог проследить путь до общины, а по пути и вовсе собрать банду преступников. Но я не поверила пустым отговоркам. На самом деле все догадывались. Джесси настолько сильно привыкла к подобному образу жизни, что никак не могла оправиться. Насилие в семье никогда не было редкостью, однако я недоумевала; поддерживала подругу, но мысленно, день за днём, пыталась проанализировать ее выбор. Безрезультатно. Кто знает, а вдруг ее психические травмы пропустили корни глубже, чем мои собственные? Или я была сильнее духом, без устали боролась с гнетом, а Джесси — нет?.. Вспомнилось, как однажды вечером, спустя два-три дня после кровавой разборки на поляне, я направилась к дому Джесси, возжелав навестить подругу, проведать детей и, конечно же, угостить вкуснейшими кексами от Кэрол, которой, независимо от трудностей, безупречно подошла роль «домохозяйки». Она наблюдала за каждым жителем, была вхожа в их дома, и о многом узнавала раньше остальных. Этакая засланная шпионка, идеально вправлявшаяся со своей ролью. — Я думаю, мы отлично справляемся, — подметила она тем вечером. — Ты то — точно. Я улыбнулась, схватила посуду с ароматными кексами и выскользнула из дома. На улице уже темнело, но даже в сумерках и на довольно приличном расстоянии, удалось уловить черты Дэрила. Опять он ушёл за ворота на ночь глядя, точно как и неделю назад, когда я все-таки решилась поговорить. Повод нашла потрясающий — стрела по-прежнему хранилась под кроватью. Настал момент вручить орудие хозяину. Набравшись смелости, я дождалась позднего вечера — время охоты, — и, завидев друга, поспешила навстречу. Он тоже заметил меня, но с дороги не сошёл, скорее, ускорил шаг и намеревался пройти мимо, лишь коротко кивнув. Однако я не стала вымаливать у моря погоды. Преградила мужчине дорогу и протянула стрелу, тихо заговорив: — Привет, вот, держи. Нашла на поляне, после потасовки с Питом. — Спасибо. Дэрил мельком глянул на меня совсем несвойственным цепким взглядом, и вознамерился направить дальше, но я успела ухватиться за его запястье. — Эй, все нормально? — уже чуть громче поинтересовалась я, стараясь поймать мужской взгляд. — Что с тобой происходит? — Ничего, всего лишь иду на охоту, — будто между делом обмолвился Дэрил и, освободив руку, двинулся прочь в темноту, вновь оставив меня в искреннем недоумении. Досада мигом опустилась на плечи, породив обиду. Что же могло случиться, черт возьми? Отчего Дэрил изменился? Да и что я сделала не так? Нет, в последние месяцы его характер становился все более и более закрытым. В то время, как одни радовались, он углублялся в себя и замыкался, выныривая лишь на редкие мгновения. И я безумно скучала по-прежнему Дэрилу, который изредка улыбался и подбадривал одним присутствием... Что же могло пойти не так? Александрия настораживала, друг сам в этом признавался, вот только, по неведомым причинам, его настроение неминуемо распространялось на меня. Тоска, непонимание, грусть и обиды — все это жестким комом прокатилось по душе, пока я безмолвно наблюдала за тем, как фигура Дэрила растворяется в темноте. Он ушёл, махнул рукой Абрахамму у ворот, а затем исчез в неизвестном направлении. Скрип металла. Ворота закрылись, отбросив меня в недра тревожных мыслей. — Хватит, — беззвучно прошептала я губами в пустоту, прежде чем постучать в дверь. Джесси открыла без промедлений, со счастливой улыбкой на лице, внушив странную уверенность в предстоящем вечере. Я тотчас же отделалась от болючих воспоминаний, и обратила пристальное внимание на подсохшую болячку. Губа Джесси заживала хорошо. Мази помогали. — Привет! — радостно поприветствовала она, отшмыгнув в сторону и позволив зайти в небольшой, но весьма уютный коридор. — Проходи, Мегги уже одевается в уборной. — Благодарю. Джесси выхватила из моих рук глубокую тарелку с кексами и, стоило лишь переступить порог, громко захлопнула дверь. Ранее я уже бывала в этом доме, пару раз за неделю или две до отвратительного поступка Пита, а потом, немногим позже, то с печеньем, то с оладушками, навещала Джесси и детей из самых искренних пробуждений. Разумеется, уже ни раз за свою жизнь сталкиваясь с насилием, я приноровилась убегать от пережитых трудностей. В отличие от Джесси, находила силы сглотнуть обиду, даже в случае с Дэрилом, просто напросто глубоко вздохнуть и попытаться принять все, как есть. Подруга тоже старалась, но, судя по всему, бросалась из крайности в крайность: то защищала, то вновь, по рассказам, ощущала себя никчёмной, словно в клетке. Иной раз я искренне сочувствовала и, в то же время, недоумевала, ведь Пит — тиран, истязатель и редкостный ублюдок. Правильным решением могло быть только изгнание. — Рон и Сэм тоже идут? — вежливо поинтересовалась я, осматриваясь в поисках ребятишек. — Да, но сейчас они у Мины и Джорджа, — ответила Джесси, — в доме напротив. Они иногда присматривают за ними. Пожилые люди, все-таки. Обожают детей. Я с улыбкой качнула головой, молчаливо согласившись со словами подруги, в потом, не спеша и пряча ладони в карманах широкой рубахи, прошмыгнула в гостиную. К удивлению, впервые на диване были разбросаны вещи: кофты, платья, белье, даже несколько пар туфель. Видимо, одиночество явно шло Джесси на пользу. Прежде в доме царила идеальная чистота, она боялась чашку оставить на столике, в теперь... Разительные перемены. — Откуда столько вещей? — Я наклонилась и схватила первое попавшееся чёрное платье из легкого трикотажа. — Сколько лет прошло с того момента, когда я надевала нечто подобное... — Аарон и Эрик привозили все, что удавалось отыскать в ближайших городах: одежду, обувь, книги. Жители забирали все, что по размерам, делили поровну. Вот и у меня кое-что завалялось. Я уловила лёгкие искорки предвкушениях в женских глазах, и на душе заметно потеплело. Вечер обнищал стать захватывающим приключением не только для меня, но и для каждого из группы. Непринужденное общение в кругу новых друзей. Что может быть приятнее? — Давай-ка, примерь вот это. — Джесси сунула в руки ещё один наряд: чёрное платье с паетками. — Тебе пойдёт. Я нерешительно перевела взгляд с одной тряпки на другую, в то время как внутри елозило довольное противоречивое чувство. С одной стороны, безумно хотелось переодеться, показать родным, какой я была в прошлой жизни, а с другой, было немного страшно перед неизвестностью. Спенсер придёт, наверняка захочет проводить до дома, но смогу ли я расслабиться и, наконец, отпустить поводья, позволить ему прикоснуться по мужски... — Хорошо. — Улыбка вновь тронула губы. — Где здесь уборная? — На втором этаже занято, но справа по коридору есть прачечная. Там висит большое зеркало. Можешь переодеться там. — Спасибо. Успешно справившись с волнением, я крепко стиснула в руках платье и шагнула через порог, довольно быстро скрывшись в полумраке холла.Отыскать помещение с первого раза оказалось не так-то просто. Недолгое время я блуждала по коридору. Сначала наткнулась на смежную дверь, ведущую на кухню, и только потом угодила по назначению, в небольшое помещение с огромным зеркалом на стене. Лампа зажглась автоматически, и я негромко вскрикнула, на секунду испугавшись своего отражения: — Вот черт! Я прижала руки к груди, на мгновение прикрыла глаза, и только чуток успокоившись, закрыла за собой дверь и осмотрелась. Ни чем не примечательная прачечная: стиральная машина и сушилка для белья, несколько пустых корзин на полу и приятный запах стирального порошка. Сказать по правде, я всегда его обожала. Вспомнилось, как в детстве, пока мама стирала, постоянно опускала руки в пену и лопала пузыри. Добрые моменты из памяти. Немногим позже, я стянула с себя одежду и непродолжительное время постояла перед зеркалом, разглядывая свое отражение в белье. Ничего красивого — кожа да кости. Ребра немного выпирали, живот немного сохранял былую форму, но вот тазовые кости заметно выпирали. Я очень сильно похудела, следовало бы побольше налегать на мясо. Дэрил часто приносил свежую дичь. И снова я вспомнила о своём милом друге, тотчас же расстроившись нашему общению, сошедшему на нет. — Не думай о плохом, только не сегодня, — почти беззвучно прошептала я себе под нос, схватив первое платье с рукавами-фонариками. Переоделась довольно быстро, однако отражение в зеркале ни капли не порадовало. Коленные чашечки выпирали вперёд, а наряд оказался слишком коротким. Казалось, одно неверное движение, и все увидят тощие ягодицы. Нет уже, это точно было не для меня. Коротко вздохнув, я стянула платье и бросила корзину, вновь осмотрев своё тело с ног до головы. Одно радовало — Волосы, наконец, отросли чуть ниже плеч. Пройдёт год, может немногим больше, и длинна дойдёт до талии. В нынешних условиях, и даже в обнимку с просроченным шампунем, я вполне могла позволить себе стандартный уход за длинными волосами. Чем не повод для гордости? Второе платье село куда лучше: подчеркнуло талию и грудь, — спасибо боже, что не нулевого размера, — и прикрыло ягодицы, пусть и не на много ниже, чем предыдущее, однако два-три сантиметра я точно выиграла. Яркие чёрные паетки покрывали почти всю ткань, за исключением плеч, и отлично играли на свету, переливаюсь яркими блестками, напоминая россыпь из мелких чешуек. Ну вот, уже совсем другое дело. Я схватила не нужное платье и, окинув себя придирчивым взглядом, в безумном желании понравится окружающим, покинула прачечную. Из гостиной, тем временем, доносились веселые женские голоса. Это Мегги и Джесси, наверняка уже готовые к выходу, ожидали моего появления. Стоило поторопиться. На носочках, я быстро миновала коридор и вышла на свет, расплывшись в счастливой улыбке. Первой заметила Джесси. Она заулыбалась в ответ, хлопнула в ладоши и призвала Мегги обернуться. — Только посмотри, как Шейлин пошло то самое платье, от которого ты отказалась! Я аккуратно положила не нужный наряд к остальной одежде и, привстав на носочки, обернулась вокруг себя, продемонстрировав внешний облик. Мегги тоже красиво и со вкусом приоделась к вечеру, отдав предпочтение чёрной юбке по колено и белоснежной блузе. — Замужней женщине не к лицу разгуливать в таких откровенных платьях, — подметила девушка, мягко улыбнувшись. — Шейлин, да ты у нас красавица. — Ну да, за слоем грязи и рваной одежды это не всегда заметно, — подытожила я. И мы хором рассмеялись. Создалось странное ощущение, будто все втроём старые-добрые подруги со школьных времён, стоим посреди гостиной и готовимся к вечеринке. И мне очень понравилась эта мысль. Она заинтриговала, позволила принять свой внешний вид и порадоваться, в предвкушении приятного вечера. — У меня есть ещё кое-что для тебя! — воодушевлённо пропела Джесси, потянув туфли на высоком каблуке. — Выстоишь? — О господи, — только и сорвалось с губ, — не видела такие со школьного бала. Конечно, я никогда не славилась любительницей шпилек, однако именно тем вечером в груди что-то екнуло. Прежние барьеры, особенно после пережитого ща последние полгода, просто рухнули, позволив мне, наконец, настроиться на предстоящее веселье. Туфли оказались очень удобными, и, даже несмотря на то, что я привыкла носить кроссовки или сапоги, без особо видимых проблем встала на каблуки; прошлась по паркету, убедившись — сноровку не потеряла. Вот только спину держать прямо показалось довольно сложной задачей, но и с этим я себе пообещала справиться. Затем мы помогли Джесси убрать вещи обратно в кладовую и, едва ли не перед самым выходом, она передала тушь и помаду, темно-алую, ближе к вишневому оттенку. От неожиданности, я приоткрыла рот в удивлении, а потом, приподняв брови, посмотрела на новоиспеченную подругу. — Откуда у тебя косметика? — Всего понемногу, не забывай, дорогая. Джесси подмигнула, кивнув в сторону зеркала, оставив меня на пару минут в чистом замешательстве. Кто бы мог подумать, что однажды, спустя годы после апокалипсиса, в одной руке буду сжимала помаду, а в другой тушь. Да я уже давно привыкла к своему стандартному отражению в зеркале. Но Александрия, взаправду, стала вратами в чертоги рая. Иначе и не скажешь. Какое-то время я простояла у зеркала, пялясь на своё отражение, прежде чем решиться и снять колпачок. Взмах руки, второй и третий, затем тоже самое с противоположной стороны — лёгкий макияж готов. Осталась только помада, судя по всему, со стойкой текстурой, насыщенная, пробудившая аппетит и неслыханное желание посмотреть на реакцию Спенсера. Интересно, а понравлюсь ли я ему больше с макияжем? Улыбка вновь тронула губы, подкреплённые в темно-вишневый цвет. И, к собственному удивлению, мне очень понравилось отражение. Темный цвет волос прекрасно гармонировал с едва смуглой кожей и приподнятыми ресничками, а помада отлично оттеняла цвет лица, придавая совсем незнакомый огонёк в глазах. Я была готова. И стремилась к пламени куда стремительнее, нежели мотылёк с бабочкой.***
Давно я не слышала непринуждённый смех, сливавшийся с приятной мелодией; не видела столько алкоголя и вкусной еды; да и вообще, не бывала на подобных вечерах, безумно любимых отцом. Много лет назад, он водил меня в гости к своим друзьям и коллегам по работе. Взрослые казались такими важными, всегда одеты с иголочки. Они выпивали и обсуждали важные дела, в которых я совсем не разбиралась. Впечатления о былых днях остались неизменными — мне нравилось наблюдать за остальными. Наверное поэтому тем вечером и предпочла тихонько спрятаться в углу заполненной гостиной, по пути отделившись от Мегги и Джесси, прихватив бокал с крепким алкоголем. Но и это не особо помогло избежать внимания. Рик, заметив мое появление, махнул рукой, поприветствовав, а Карл поднял большой палец вверх, одними губами четко высказав своё мнение: супер! Я же, в свою очередь, поправила платье, казавшееся по-прежнему слишком коротким, и выпрямилась, забросив длинные волосы за спину. Прошла минута, потом вторая и третья... Вуаля. Я расслабилась и почувствовала только легкое неудобство от узких туфель и колкой боли в области лопаток. Видать совсем разучилась держать осанку. Да и стоило ли в сопутствовавших обстоятельствах? — Шейлин, добрый вечер, — поздоровалась Диана, возникнув будто из воздуха. Я не ожидала, от того и вздрогнула, опустив глаза на низкорослую женщину. Даже на каблуках она едва доставала до моего подбородка. — Здравствуйте! — живо отозвалась я, широко улыбнувшись, и одновременно ощутив, как помада расползлась по губам. — Чудный вечер, даже позабыла на мгновение в каком мире мы все вынуждены жить. — Вскоре ты уже и не вспомнишь о прошлом, — уверенно заверила она, на что я лишь пожала плечами, сомневаясь, что когда-нибудь вовсе забуду о насилии и болезненных потерях. —Отдыхай, иди, пообщайся с другими. Чего стоять в стороне? Я опять скривила губы в улыбке и сделала неуверенный шаг навстречу Розите и Юджину. Осмотрела каждого в гостиной, с призрачной надеждой встретить своего друга, но, судя по всему, догадки оправдались. Дэрил бы ни за что не пришёл на подобное мероприятие. Только не по своей воле. Наверняка он снова предпочёл уединение в лесу, в поисках припасов, а, возможно, и опасности. Но разве мне было судить?.. — Добрый вечер! Люди прибывали. Дом постепенно заполнялся жителями, отовсюду были слышны голоса, едва приглушавшие негромкую музыку; звонкий детский смех, настолько счастливый и даже непривычный, будто из позабытой жизни, переливался разноцветными красками. Улыбки взрослых, по началу немного смущенные и робкие, светились огоньками в полумраке. Я с непревзойдённым воодушевлением наблюдала за лучезарной Мегги, скромной Кэрол и сдержанной Розитой, всматривалась в родные лица, раздумывая: а в действительности ли им комфортно среди шумной компании, или же все это очередной раунд-игра, в неутомимом желании адаптироваться к местной жизни... Однако, несмотря на сомнения, слишком часто посещавшие усталый разум, мне удалось собраться и самую малость расслабиться. Внешне я наверняка производила впечатление неугасаемый жизнерадостности, а изнутри подрагивала в тихом волнении, выжидая появление Спенсера. В глубине души не хотелось допускать даже мысли о скрытых желаниях, но природу не победить, от инстинктов не избавиться. Чувства мои, в обман разуму, колотились в сердце, в навязчивой идее вновь почувствовать себя привлекательной и желанной. И когда он появился, на долю секунды, внутри меня что-то оборвалось. Всего лишь на мгновение, но и этого хватало, чтобы осознать — все получится: провести приятный вечер вместе, поговорить, повеселиться. Я вполне могла позволить себе расслабиться, на два или три часа; взять бокал с вином со стола, — точно как и в ту же секунду, — осушить его и очаровательно улыбнуться, пожалуй, единственному шансу на женское счастье. Спенсер быстро отыскал меня глазами, я почувствовала это кожей чуть выше оголенных коленей. Парень некоторое время наблюдал издалека за старательными попытками проигнорировать его появление. Я болтала с Мегги и Джесси, улыбалась Таре и Розите, краем глаза не выпуская Спенсера из виду. И кожа моя горела. Кровь приливала к венам не только от алкоголя, но и от предвкушения. Самое начало отношений или романа, когда вы ещё даже не целовались, но постоянно наблюдаете друг за другом, сковано тянетесь навстречу — что может быть приятнее легкого ожидания? Это сравнимо с сотнями бабочек, парящими в животе. Очумелое чувство свободы и будущих открытий. Но было ли это влюбленностью? Спорный вопрос. Я ощущала интерес, безумное желание заглянуть в будущее и узнать, что же будет дальше, однако, что уж точно, не была зависима от эмоций. С Мерлом наши отношения складывались отнюдь не гладко, в первые дни даже отвратительно. Иногда я боялась его, но и испытывала необъяснимые чувства: влечение и страсть, а наблюдая за изменениями в его поведении, неожиданно подключилась и моральная зависимость. Казалось, что мужчина становился лучше, рядом со мной он был человеком, в моих глазах он выглядел не убийцей или вором. И они оба завали об этом: Мэрл и Дэрил. Они вместе оценили это. — Ты обворожительно выглядишь, — заговорил Спенсер, как оказалось, уже миновавший расстояние, разделяющее нас. Я не сразу заметила. Воспоминания о Мерле зацепили за душу. Да так отчетливо, что я не сразу очнулась от размышлений. Вобрала в легкие как можно больше воздуха и посмотрела на своего спутника, четко осознав: нет, ничего подобного между нами не образовалось, никаких тонких нитей, да мне могло быть. Спенсер оставался милым парнишкой, готовым весело провести время, но, вот что будет, как он себя поведёт в момент отчаяния? Партнёр или друг, совсем не важно, все познаются в беде. Ну а пока, в мирное время за высокими стенами общины, спрятавшись от всех опасностей, я откровенно расслабилась и позволила себе отпустить волнения. — Благодарю. Это Джесси одолжила. Я опустила пальцы на подол облегающего платья, едва коснувшись кончиками тёплой кожи на бедре. — У неё, определенно, отличный вкус. Мы улыбнулись друг другу, и в следующее мгновение я почувствовала его ладонь на своей талии. Тотчас же мурашки промчались по всему телу и растворились в коленях. Спенсер слегка склонил голову и коснулся щетинистой щекой моего лба. — Мама превзошла себя сегодня, — тихо добавил он, чуть ощутимо поглаживая большим пальцем в области поясницы., при этом задевая паетки на платье, вызывая на моем теле новые и новые волны мышечной дрожи. Я с огромным трудом облизала губы. Воздух становился спертым и густым, а в помещении будто разгоралось пламя — костёр прямо посреди гостиной, заполненной людьми. Мне зуб на зуб не попадал от волнения и скрытых, но до безумия приятных, мужских прикосновений. — Диана превзошла себя, — я сбивчиво втянута воздух через рот, — остаётся сильной, несмотря на свою потерю. — Моя мать — сильная женщина, — приглушенно отозвался парень, в одно мгновение обнял за талию и повёл чуть дальше к окну. — Давай потанцуем? — Конечно. Я с нескрываемым удовольствием приняла его объятия, пока такие непривычные и сковывавшие движения, но уже настолько приятные и чарующие. Возможно, между нами блистали незаметные искорки, не знаю, но отчетливо ощущалось взаимное желание сблизиться, познать друг друга. В первые секунды, когда крепкие руки притянули к себе чуть сильнее, чем прежде, а одна ладонь обхватила дорожащие пальцы, я почувствовала себя в невесомости, словно все происходившее не было реальностью. Мир раскололся на две половины: опасность за воротами и прежняя жизни внутри Александрии. Но мне, в отличие от Дэрила или Саши, Тары, совсем не хотелось выходить! Разительные перемены. Однако в те сладкие мгновения прошлое виделось таким зыбким. Хотелось, чтобы его и вовсе не существовало. Жизнь без мертвецов и угроз, таившихся за воротами. Вот она — мечта, до которой каждому из нас удалось дотянуться. — Отличная идея — устроить вечер, — продолжал Спенсер, по-прежнему старательно привлекая к себе и поддерживая за талию. Между нами не было даже миллиметра, я едва ли не всем телом прижималась к своему кавалеру, отчетливо ощущая его сердцебиение под ладошкой, осторожно лежащей на мужской груди. — Да, для группы это шанс познакомиться с местными жителями, да и для остальных возможность расслабиться, тем более учитывая не самые приятные события, произошедшие за последние месяцы. — Мама считает, что это важно для людей — понимать других. Она хочет создать целую коммуну поселений, а для этого нужны трудоспособные мужчины и женщины. — Думаю, что все получится , — искренне вымолвила я, приподняв лицо и взглянув на своего спутника. — Нашими стараниями. Постепенно мелодия утихала, растворялась в гостиной, словно отдалялась вместе с легким летним ветерком, доносившимся из открытых окон. И движения в такт музыке становились более медленными и непринуждёнными, я словно порхала на каблуках и не касалась бревенчатого пола. Настолько настроение вечера и близость парня повлияли на восприятие реальности, вот уже как минут тридцать назад затуманившейся и чуть растворившейся в пространстве. Я чувствовала себя хорошо, на душе все поутихло и успокоилось. — Хочешь выпить? — ненавязчиво предложил Спенсер, продолжая обнимать за талию, даже когда музыка стихла, и заиграл более ритмичный трек. — Да, с удовольствием. Парень с явной неохотой, но все-таки разомкнул руки и отдалился в сторону столов, заполненных едой и алкоголем. Я же, в свою очередь, тяжело выдохнула и потёрла ладони, прикусив кончик языка. Ох уж это до дрожи приятное волнение! Давненько я не испытывала столько радостных эмоций. Изнутри буквально светилась от счастья и удовольствия. Увидела своё отражение в окне и расплылась в улыбке. Такая красивая и молодая, прошедшая через огонь и воду, но по-прежнему живая и жизнерадостная. Показалось, что я и горы могу свернуть, лишь бы рядом находились самые близкие и родные люди, друзья, а ещё дом — безопасность. Господи, какое же это было счастье... — Смотрю, ты приноровилась, — мягкий голос Кэрол застыл врасплох, но я быстро обернулась и заулыбалась женщине. — Этот вечер станет началом чего-то нового, — в нетерпении выпивалось из горла. — Ты это о Спенсере или обо всех нас? — Конечно же о группе. Улыбка не сходила с моего лица. В то мгновение я просто физически не могла нахмурится или принять серьёзное выражение, ведь, казалось, мир окрылён. Алкоголь и мягкая обстановка, общение с парнем — все это произвело впечатление и оставило неизгладимый отпечаток на душе. — Поосторожнее с напитками, — предупредила Кэрол, заботливо опустив ладонь на плечо. — Да и со всем остальным — тоже. В ее глазах промелькнуло легкое волнение, и я с благодарностью и теплотой обняла женщину одной рукой за плечо. — Все будет хорошо, мы же в Александрии, — я пожала плечами, чуть отдалившись, — здесь безопасно. — Не позволяй комфорту расслабить себя. Это было предостережение, последнее, что сказала Кэрол, прежде чем отойти к Таре Гленну и Мишонн. Я не придала большого значения, хотя и сама прекрасно понимала смысл ее слов. Но только не тем вечером и не в то самое мгновение. Я была слишком счастлива и расслаблена, чтобы углубляться в повседневные заботы и переживания. В мечтах оторваться от реальности и погрузиться в прежний мир зашла немного дальше, чем планировала. И когда Спенсер принёс бокал с вином, его терпкий вкус опьянил сознание чуть больше дозволенного. Следующие час или два, все мое внимание было приковано к парню и нашему приятному общению. Нет, Спенсер оказался галантным кавалером. Он не лез с поцелуями, не трогал руками за причинные места. Ничего такого не было. Мы даже не поцеловались ни разу. Только танцевали, разговаривали и немного разбавляли совместную радость от встречи легким алкоголем. На протяжении всего этого времени, разум был все так же затуманен. Я, не скрывая заинтересованности, опиралась ладошкой о мужское плечо, тихо хохотала над его историями и с искренней радостью заглядывала в глаза, иногда проглядывая по сторонам, подмечая — вечер то, что надо. Люди сплотились, Рик даже станцевал с Джесси. На долю секунды я вдруг усомнилась, а не был ли Пит прав, обвиняя жену в открытом флирте с новым шерифом. Уж слишком глубоко они смотрели друг на друга, глаза в глаза, ладонь в ладонь. Такие красивые и молодые... А, ведь, и правда, чудесная могла бы выйти пара. — О чем задумалась, Шейлин? — мягко спросил Спенсер почти у самого уха, и я поёжилась от приятного тёплого чувства внизу живота. — Здесь становится душно, может, выйдем на крыльцо подышать? — скромно поинтересовалась я, оперевшись руками о подоконник. — Отличная идея, — без сомнений поддержал парень, задорно улыбнувшись. — Ты иди, а я принесу нам холодной колы, что скажешь? — Есть кола? — удивилась я, оттолкнувшись от подоконника и выпрямив спину. — Правда? Как раньше, в банках? — Именно, — Спенсер заулыбался, а потом вдруг обхватил за талию и запечатлел поцелуй на моей щеке. — Я принесу. — Хорошо. Мы вместе миновали гостиную и разделились только в коридоре: Спенсер направился на кухню, по пути встретив Стивена, а я вышла на улицу, сразу ощутив прохладный ночной ветерок на разгоряченном теле. Он ласково обогнул ноги и талию, затем руки, плечи и голову, а потом вовсе запутался в густых волосах, разметав по груди. Ночь стояла ясная, полумесяц светил над лесом, звезды омывали черноту на небосводе. Идеальная картина. Идеальное время для романтичного уединения. Я усмехнулась в пустоту и прижала ладони к щекам, потом выпрямилась и опёрлась о деревянные перила, в ожидании Спенсера, покачалась из стороны в сторону на каблуках, всматриваясь в темноту и припоминая о легком поцелуе в щеку. Вечер превзошёл все немыслимые ожидания. Теперь-то я поняла, что зря волновалась. Диана и Аарон все сделали правильно. Вот только жаль, что он не задержался надолго. Отправился готовится к очередной вылазке на поиски людей. Оказалось, что не только моим друзьям, но и некоторым местным жителям нравилось, время от времени, покидать Александрию. Я задумчиво улыбнулась, вновь ощутив, как приятно ветерок ласкает веки и нежно прикасается к телу. На секунду закрыла глаза. Постояла совсем недолго, уже почти не ощущая головокружения, затем приоткрыла веки и тихо вздрогнула, различив шорохи в разросшийся кустах. Первая реакция была незамедлительной — захотелось немедленно вернуться в дом и спрятаться подальше от, возможно, надуманных тревог и страхов, порождённых возбужденным разумом. Но затем, спустя несколько секунд в неподвижной позе, я вдруг разглядела знакомые черты, и с плеч будто мешок свалился. Не так страшен черт, как его малюют. Иногда и воображение способно сыграть с нами злую шутку. — Дэрил? — негромко позвала я, одной рукой забрав распущенные волосы за уши, а второй пригладив паетки на платье. — Привет! Он медленно появился из-за пышных зеленеющих кустов, напомнив собой невзрачную тень, отброшенную одиноким деревом на траву. На вид усталый и поникший, за плечом арбалет, а пальцы плотно сжаты на крепком ремне. Я и не рассчитывала встретиться с другом тем тёплым вечером, особенно вблизи дома Дианы. По всюду в окнах горел свет, доносилась приятная музыка, но Дэрил был мрачнее тучи. Остановился в двух шагах от крыльца, почти у самых перил, за которые я ухватилась пальцами, взволнованно всматриваясь в мужское лицо. — Что-то случилось? Эта мысль закралась в голову следом, стоило лишь другу насупиться сильнее и, качнув головой, отбросить темные волосы с лица. — Вижу, знакомство продвигается успешно, — невнятно вымолвил он, дёрнув плечами. — Наверное, глупо предлагать, но было бы здорово, порадуй ты нас своим присутствием. Я заведомо знала ответ, поэтому сильно удивилась, разглядев Дэрила среди кустарников и деревьев. А когда он вышел и смерил своим цепким взглядом, словно отделяя прошлое от настоящего, будто мой внешний вид доставлял сущий дискомфорт, почувствовала себя не в своей тарелке. Нет, Дэрил никогда прежде не смотрел столь предвзято, как на любого чужака, внезапно вторгшегося на его территорию. Эйфорию в мгновение ока как рукой сняло. Меня словно тряхнуло обратно на землю, заполнив сознание тревогой. — Воздержусь, — от его хриплого голоса повеяло явным холодком, тотчас же въевшимся в жилы. — Но ты же пришёл, — вопреки всему, я снова попыталась, сделала шаг навстречу, осторожно спустившись по ступеням, негромко цокнув каблуками об асфальт. — Только убедиться, но теперь жалею об этом. Он отвернулся и быстро зашагал вперёд по дороге, но я среагировала молниеносно. Напрочь позабыла о Спенсере и решительно направилась следом, отдаляясь все дальше от дома, громко поинтересовавшись на ходу: — Да что с тобой не так, а? Прекрати злиться на все вокруг. Оглянись. Мы в безопасности. Даже Рик признает это. Теперь. — Ты так в этом уверена? — Дэрил резко затормозил и обернулся, поэтому тоже пришлось остановиться и замереть всего в одном шаге от него. — Мы с тобой долгое время очень мало общались, но я помню, как ты держал за руку на похоронах Мэрла! — слова каким-то немыслимым образом сами вырвались из горла. — И как принёс плеер, спас от смерти, там, на поляне, когда потеряла сознание. И, — я перевела дыхание, — как пообещал, что скоро все будет по-другому, сидя в Хиллтопе. Не так уж много времени прошло с тех пор, но ты осознанно нас избегаешь и винишь в доверчивости, хотя сам боишься открыться и признаться — в Александрии безопасно, тем более сейчас, когда группа стоит на страже у ворот! — Лучше иди и смой с лица краску. Это было все, что он ответил. Я округлила глаза и вскинула брови, в искреннем негодовании. Неужели это было все?.. — Тебя заботит новая жизнь? Дэрил вздохнул. Я буквально увидела, как напряглись его руки и плечи. Пальцы сильнее стиснули арбалет. Он был готов, хотел высказаться. И я помогла, вновь заговорив, вот только понизив голос: — Ты никак не свыкнешься с этим... — А вы все — да? — в полголоса осведомился он, покрутив рукой над головой. — За прошедший месяц я только и делал, что пытался. Получилось обуздать рьяное желание вышибить мозги сначала Стивену, потом Спенсеру, а в завершении и Питу. — Я заметила, с какой настойчивой искренностью Дэрил разговаривал, но не собиралась отступать. — Вы все, каждый, позабыли, что значит выживать, но за воротами по-прежнему кишат мертвецы и снуют заядлые подонки, вроде Джонатана. Ты же ещё помнишь, не так ли? Он не пожалел о своих словах, по крайней мере, мне так показалось. Упрёк кольнул куда-то в область сердца, и в тот самый момент к глазам подступили первые слёзы. Я не хотела плакать, мысленно пыталась вернуться к прежнему непринужденному состоянию. Наверное, следовало просто развернуться и уйти, оставить все, как есть, однако поведение друга не только расстраивало, но и вводило в необъяснимое оцепенение. Простить обиду не составило труда, но вот сглотнуть упреки... — Все может стать, как прежде, — несмотря ни на что, выговорила я, чудом не запнувшись на полу слове. — Конечно, целый мир не восстановить, но мы можем попытаться... — Райская жизнь в Александрии? — грубо перебил Дэрил. — Чушь собачья! Можешь обманываться сколько угодно, носить несуразные платья и красить глаза, одалживать помаду, пить алкоголь. Можешь даже найти себе парня и, что там еще... Да похрену, потому что, так или иначе, однажды все это пойдёт прахом! — Он на секунду замолчал, быть может, разглядев слезы в моих глазах, или дрожь в коленях, не важно. — Права была Кэрол: если мы расслабимся, комфорт расслабит нас. Он повторил ее фразу. Полностью. И у меня засосало под ложечкой от негодования и накатившей грусти. — Ты не справедлив, Дэрил. — Сама увидишь. — Он снова сдвинулся с места и пошёл восвояси, бросив через плечо: — Не я тебе судья, Шейлин. Но сейчас ты сильно заблуждаешься. — А ты, нет? — в отчаянии выкрикнула я вслед, шмыгнув носом, прежде чем ощутить солоноватый привкус на губах. Слезы оросили щеки и заскользили по лицу, размазывая косметику. — Я был там много раз за последний месяц, — бросил напоследок мужчина, ткнув пальцем в сторону ворот, — и видел не только мертвецов. Заключительная фраза не насторожила. Я, задетая до глубины души, не обратила должного внимания на возможный скрытый смысл. Всего лишь стояла посреди дороги и всматривалась вслед исчезавшему Дэрилу. Той ночью он был предельно резок в своих высказываниях, подвергнув сомнениям и критике не только стремление начать новую и, быть может, счастливую жизнь, но и напрочь опровергнув все мои надежды на возможное примирение. Между нами будто почва разверзлась, покрыв траву и землю множеством неглубоких трещин. И я разрыдалась. Обхватила себя руками за плечи, присела на траву и уткнулась лицом в колени. Дэрил ушёл стремительно, не ответив на самый главный вопрос: что я сделала не так? Или причина действительно таилась глубоко внутри его разношерстной души?.. Никто не знал. Но хотела ли я, содрогаясь в рыданиях и страхе? Спорный вопрос. На тот момент мало что соображала. Никак не могла смириться с несправедливыми замечаниями и наспех брошенными словами. Дэрил растворился во мгле, в очередной раз напомнив: ни что не вечно. — Успокойся, глупая! Я усмехнулась и больно стукнула себя по колену. Подумать только, всего десять минут назад счастье витало в воздухе, казалось, до него возможно было даже дотянуться пальцами, а теперь все это растворилось. Суровая реальность ударила в лицо с новым порывом ветра, теперь уже не казавшимся настолько ласковым и нежным. Вечер был безоговорочно испорчен, впрочем, как и мой внешний вид. Вздохнув, я облизала губы и пальцами намеренно растерла тушь по лицу, нажимая все сильнее, с яростью на себя, проклиная несправедливость и одновременно сожалея о потерянном времени, и о друге, скрывшимся вдалеке. Спенсер наверняка уже вернулся с бокалами, но мне совсем не хотелось показываться на глаза в столь непригодном виде, да ещё и с разбитым в дребезги настроением. Дэрил ушёл и остался при своём мнении. Не изменила себе и я, так и, оставшись в одиночестве под покровом тёплой летней ночи, проводя время в очередных бездумных терзаниях в попытках избавиться от незаслуженного чувства вины.