Devil's dance floor

— Быстрее! — дверь больницы распахнулась мощным пинком. — Быстрее, мать вашу! — голос Джин срывался на визг, но она упорно пыталась руководить возникшим хаосом. — Жюли, вызови Адама. Хоть из-под земли его достань, но он должен быть здесь. Он лучший реаниматолог. И Стэна позови, не помешает. Лови, — в обескураженную от потока информации практикантку полетел розовый портфель. — Найди телефон родителей и сообщи им. Двое врачей быстро катили носилки по коридору, по пути разговаривая с пациентом, вынуждая отвечать на вопросы. Впереди рыжим ураганом неслась Джин и рявкала на всех зазевавшихся, чтобы им уступили дорогу. Застывший посреди коридора Локи с интересом наблюдал за разворачивающейся сценой. Он только что вышел из процедурной и собирался на обход пациентов, но открытая пинком дверь заинтриговала его. Он никогда не видел Джин такой взволнованной и тем более разговаривающей на повышенных тонах. Хотя ситуации бывали разные, она неизменно оставалась относительно спокойной. — Лафейсон, сюда, — она наконец заметила Локи. Трикстеру не понравилось каким тоном это было сказано. Оставшееся расстояние он преодолел с нехорошим предчувствием. И оно не подвело — стоило подойти поближе, и странное поведение девушки объяснилось само собой. На каталке лежала маленькая девочка — ей было лет восемь от силы. Она была в сознании, но взгляд был мутным, а ответы на вопросы — путаными и невпопад. Локи часто приходилось видеть смерть, даже детскую. Много раз он приносил войну в разные миры, сеял панику и смерть. Зачастую Лафейсон равнодушно смотрел на бьющихся в агонии и проходил мимо — он не нянька, а бог, но сегодня сердце трикстера предательски ухнуло вниз. Всё это время он проходил мимо, редко приближаясь к взрослым, — что эти жалкие создания могли ему предложить на пороге смерти? Детей он вообще видел лишь издалека — они могли только плакать и просить о помощи, а потому не интересовали его. Однако сегодня всё было иначе. Наверное, дело было в том, что он едва ли не впервые увидел происходящее вблизи. Оценив ситуацию, Лафейсон поспешил за ними в операционную. *** Быстро обрабатывая руки перед операцией, Джин негромко призналась трикстеру: — Я не знаю, что делать. Я… я никогда раньше с таким не сталкивалась. Понимаешь, её сбил какой-то ублюдок в машине, скорость была большая, и что там на самом деле неизвестно. Мне страшно. — Образ уверенного в своих силах человека дал трещину. Джин была в панике и больше не могла скрывать этого. Было видно, что она не хочет принимать в этом участие, боится усугубить ситуацию допущенной ошибкой. Кивнув, Локи жестом приказал надеть ей перчатки. Медлить было нельзя. Он сомневался, что сможет многое сделать для этой девочки, но вот провести первичный осмотр, тем самым выиграв время, было вполне ему по силам. Поглубже вдохнув, Локи шагнул в операционную, чтобы попасть в хаос. — Нужна кровь! — крикнул один из врачей. — Вводите её в наркоз. — Она не может дышать, давайте вентиляцию лёгких! Зрачки реагируют, но слабо! Выкрик за выкриком, обрывки фраз, команд и кровь. Всё это смешалось в кучу, превратившись в хаос длинною в жизнь. Он не заметил как вошли ещё несколько врачей и присоединились к их команде. — Многочисленные переломы! Людей стало больше — интерны носились без перерыва. Забрать кровь, принести лекарство, подключить капельницу, ввести препарат, проверить зрачки на реакцию. Жизнь по капле утекала из девочки, но врачи не собирались сдаваться. — Многочисленные повреждения внутренних органов, нужна операция прямо сейчас! — это определённо была паника, но управляемая, что ли. — Идём в операционную. Это было неожиданно. Краем глаза Локи заметил, что Джин сбилась с шага — пожалуй, она была наименее подготовленной из всех них. Без пяти минут переводчик, с базовыми познаниями в медицине, волей случая занесенная в эту комнату. Она была готова попятиться, сбежать, но в последний момент передумала и уверенно потянулась за следующим шприцом, чтобы набрать очередную жидкость. Борьба продолжалась. *** При свете операционных ламп быстро теряешь чувство времени. Кажется, доктора пытались совершить чудо, сшивая разорванное, закрепляя осколки костей, вливая литры крови и лекарств. Кажется, ситуация улучшилась — пульс начал приходить в норму, а дыхание можно было различить по движению грудной клетки. На какое-то мгновение Джин поверила, что всё вышло, девочка обязательно выкарабкается. Кажется, на мгновение в это поверили все присутствующие. Пронзительный писк кардиомонитора стал неожиданностью для многих. Какой-то молодой врач было метнулся за дефибриллятором, но был остановлен реаниматологом: — Не стоит. Мы не откачаем её. — ему было тяжело признавать поражение. — Запишите время смерти. Такое иногда бывает: за незначительным улучшением следует смерть. Из Джин словно весь воздух выпустили. Она не ожидала. Не была готова. — Я сообщу родителям, — деревянным голосом произнесла она и на негнущихся ногах вышла из операционной. Пронаблюдав за её походкой — так шли приговорённые к смерти, Локи поспешил покинуть операционную. Он догадывался о вероятности летального исхода, но до последнего момента гнал от себя эти мысли. Ему было жизненно необходимо поскорее отмыться от чужой крови и выйти на свежий воздух. *** Локи вышел на крыльцо и едва не споткнулся о девушку. Джин сидела одной из ступенек и невидящим взглядом смотрела в пространство. В правой руке она держала флягу со спиртным, но прикладываться к ней не спешила. Она так и не переоделась — её одежда была в крови. Недолго думая, трикстер присел рядом. — Сигареты? Коньяк? — отстранённо предложила она. — Если надо, у Адама в кабинете есть добавка. Когда это они зашли в операционную на часах было десять утра, и сейчас Локи с удивлением обнаружил, что на дворе глубокая ночь. Немного подумав, он взял предложенную сигарету. — Знаешь, их лица, когда я сказала им… — внезапно произнесла Джин. — Будто я их убила. Да, наверное лучше бы было, сообщи родителям Алан, но, чёрт возьми, это я, я столкнулась со скорой! Я видела её, когда она ещё была в сознании. Я обещала ей, что она выживет, — под конец Джин практически сорвалась на крик. Она проворно вскочила и начала ходить. Пять шагов влево, поворот, пять шагов вправо. — А итог? — горько усмехнулась она, делая большой глоток из фляги. — Какой итог? Девочка безнадёжно мертва. Вот почему я до последнего не хотела идти в медицину. Переводчик, офисная крыса, да хоть грузчик, лишь бы не врач. Вот почему я с радостью отправилась в детское отделение — там чаще можно встретить что-то незначительное, что можно вылечить. Я так бежала от всего этого, а оно вновь меня настигло. Ведь врачи, они вечно на танцполе с дьяволом. Давай, покружись ещё развесёлая, поборись за чужую жизнь! Испытай свои нервы на прочность. Не представляю как реаниматологи к этому привыкают, — пробормотала Джин. — Это не моя жизнь. Скажи, — она вдруг с горящими глазами повернулась к Локи, — ты ведь бог, а боги всемогущи. Я знаю, после смерти души попадают к Хель. Ты можешь вернуть эту девочку, так ведь? — всего за несколько минут она смогла построить несуразную теорию и поверить в неё. — Хель не возвращает души, — ровно ответил Локи. — А если и возвращает, то цена слишком высока. — Но ведь можно, можно вернуть. — казалось, Джин не услышала первой фразы — она была готова действовать. — Что для этого нужно? — Девочку не вернуть, смертная! — не выдержал трикстер. — Вообще с чего ты взяла, что она у Хель? Она была язычницей? Делала жертвоприношения? Джин растеряно замерла — до неё наконец начало доходить, что всё несколько сложнее, чем кажется. Зябко передёрнув плечами, она обняла себя руками и замерла, вновь впав в прострацию. Джин выглядела до того жалкой и потерянной, что Локи подошёл и обнял её. Она покрепче прижалась к трикстеру, словно ища поддержки. — Едва ли я бы смог ей помочь. Меня изгнали из обители асов, — тихо признался трикстер, но она, казалось, не слышала этого. — Тот камень был нужен чтобы разрушить ограничивающий браслет, но попытка провалилась. — Видимо камень был паршивым, — глухо ответила Джин, вновь приложившись к фляге. Она выпила больше половины и не собиралась останавливаться на достигнутом. Их внимание привлекли всполохи — башня Старка начала переливаться разными цветами. — Красиво… — произнесла Джин, расфокусированным взглядом наблюдая за иллюминацией. — Наверное внутри там так же удивительно. — Пожалуй, даже красивее, — был вынужден признать Локи. Он стоял там чуть меньше месяца назад, а кажется, будто это было в другой жизни. — В чувстве стиля Старку не откажешь. — Так странно — читать о бесконечно далёком боге в Младшей Эдде, видеть его в новостях, а потом внезапно встретиться с ним вживую, — ни к кому не обращаясь произнесла Джин. — Странно и опасно — до последнего думала, что ты прикончишь меня в том переулке. И всё же, зачем ты делал всё это? Какой смысл был в разрушениях? — Не знал, что смертные пишут про меня книги. А смысл… — Локи ненадолго задумался. — Знаешь, я хотел доказать Всеотцу, что достоин. Что я сильнее Тора, что могу править. Вот только ему, похоже, это не было нужно. Однажды приютив меня, он наверняка не раз пожалел о своём решении. Наверное, мне не следовало громить Нью-Йорк. Мне вообще не следовало даже пытаться ему что-либо доказывать — для него Тор всегда будет идеалом, а я буду неизменно играть роль тени. Что бы я ни сделал, я навсегда останусь для них чужим. Не могу сказать раскаиваюсь в содеянном, нет. Какая ирония, — Лафейсон усмехнулся. — Все это время я пытался доказать, что достоин людям, которым было на меня совершенно плевать. Мне казалось, что ещё немного, и Всеотец наконец заметит меня. Пускай я не был силён как Тор, но в моём распоряжении были иллюзии и магия. Однако Всеотец, казалось, не замечал этого. Вообще он многое спускал с рук Тору. Завалился под хмелем в Нифельхейм и разнёс половину дворца Хель? Не беда, починим! Привёл смертную в Асгард? Чего не сделаешь ради любви! Набил двоюродному брату морду? Ничего, он это заслужил, как и всегда впрочем. К тому же братец был и остается слишком прямолинейным и горячим. — Лафейсон поморщился, вспомнив их последнюю встречу. — Ему не стать хорошим правителем с такими качествами. Думаю, Один и сам это понимает, но не хочет признать очевидное. Джин отстранилась и, развернувшись, внимательно посмотрела на него. В её взгляде не было жалости, скорее соучастие. — Грустная история. Мне кажется, ты не заслужил этого горького опыта, — наконец произнесла она. — Но раз уж на то пошло, история в обмен на историю. Она вновь присела на ступеньки и приглашающе похлопала рукой по бетону. Дождавшись, пока Локи усядется, она начала: — Знаешь, ещё года три назад я и подумать не могла, что окажусь на обочине жизни. Семья, учёба, тренировки, друзья… я строила планы на будущее. Мне хотелось увидеть другие страны, возможно даже пожить где-нибудь некоторое время. Даже деньги для этого начала откладывать. — мыслями она была далеко отсюда, в той беззаботной жизни. — Всё началось с матери. Человечество изобрело множество лекарств, но рак всё ещё неизлечим. Смерть мамы здорово подкосила отца, он практически полностью отдал себя работе. Наверное, создай он вакцину, это приободрило его, дало стимул жить дальше, но он потерпел поражение. Папа был учёным, неудача сломила его окончательно. Он долго пытался бороться с депрессией, но тщетно. Однажды он просто не вернулся домой. Глупая, я поверила ему, когда отец сказал, что идёт гулять с друзьями, — голос Джин дрогнул. — Надо было сразу догадаться, что что-то не так. Так в неполные двадцать я осталась одна, — скомкано закончила она. — А камень? — рискнул задать интересовавший его вопрос Локи. — Откуда он у тебя? — Камень был моей глупостью, — призналась Джин. — На проверку Нью-Йорк оказался злобным городом. К тому моменту я здорово погрязла в долгах, мне было нечем оплачивать учёбу. Будешь смеяться, но я не нашла ничего лучше чем ввязаться в сомнительное предприятие — тогда мне казалось, что это решение большинства моих проблем. Они нашли меня сами и предложили лёгкий заработок — раз в месяц я встречалась с курьером и мне передавали какую-нибудь вещь — им были нужны незаметные люди. Моей задачей было донести её из одного места в другое. Конечно, это было незаконно и опасно, но полученных денег с лихвой хватало на жизнь. Я обещала себе бросить это занятие как только избавлюсь от долгов. Так продолжалось год или даже больше. В тот вечер, когда мы встретились, ничего не предвещало беды, но потом на нас напали. Я не знаю судьбу второго человека — в тот момент я думала как бы выжить. И вот он — итог всех этих событий, — закончила она свой рассказ. — В конце концов, всё могло бы быть и хуже, — немного подумав, добавила Джин. Всё это время она постепенно наклонялась к Локи и её голова удобно устроилась на его плече. Лафейсон не возражал — у них у всех сегодня выдался тяжелый день. Заходить обратно в больницу ни одному из них не хотелось. Немного подумав, он накинул на плечи Джин свою кофту — боги не болеют, а вот глупые смертные имеют все шансы подхватить простуду. Пробормотав «спасибо», она поплотнее завернулась в кофту и как ни в чём не бывало продолжила лежать на его плече, любуясь кусочком сияющей башни Старка. Наверное, ещё неделю назад Локи бы это ужасно разозлило — какая-то девица посмела к нему прикоснуться, но сегодня он неожиданно почувствовал умиротворение. Да, он определённо нашёл своё призвание. — Расскажи что-нибудь, — внезапно попросила Джин. — Знаешь, однажды мне удалось проучить своего братца-недоумка, — немного подумав, начал рассказ Локи. — В то время мы были подростками, но уже тогда Тор обожал делать мне пакости. И была у него привычка незаметно заходить ко мне в лабораторию и в качестве приветствия хлопать по плечу. Нередко я дёргался и проливал реактивы — некоторые из них были весьма редкими. Один раз его специфическая манера здороваться едва не стоила нам обоим жизни — я высыпал в варево слишком много семян лилового дурманника, и оно взорвалось. Повезло, что я успел поставить щит, иначе бы нас от стенки отскребали. Однажды мне это надоело, и я решил проучить братца. В тот день на моём месте стояла иллюзия, в то время как я сам прятался в одной из ниш. Тор вошёл и как обычно похлопал меня по плечу. Иллюзорный Локи словно бы случайно обронил порошок. В результате дражайший братец ещё неделю испытывал нешуточные трудности с координацией движений. Да и как их не испытывать, если у тебя сотня рук и все они живут своей жизнью? — злорадно закончил Локи. Джин негромко хихикнула, представив сторукого громовержца. — Или вот ещё история. Я тогда был в составе посольства в Свартальвхейм. Мерзкое местечко, должен тебе сказать. У жителей этого есть традиция угощать гостей местным деликатесом — пирогом с чем-то вроде земных червей. Отказаться нельзя — это страшно обидит темных эльфов, но и отведать подобное угощение испытание не из лёгких. Наша делегация пробыла там месяц, и каждый день нас угощали деликатесами. Порой мне даже казалось, что они хотят нас отравить своей экзотической кухней. Одно блюдо был лучше другого, но отказываться было нельзя, ведь это означало пренебрежение к их культуре и традициям. А за нарушение традиций эльфы мстят жестоко. О, как же зол был Тор, когда узнал, что он один из всей делегации ел этих червей на самом деле! Да, это была сладкая месть. Локи оборвал рассказ, заметив, что Джин уснула на его плече. Удивительно, но даже зная, кто он на самом деле и что в его силах, смертная не боялась его. Похоже, даже доверяла в какой-то мере, раз позволила себе уснуть на его плече. Вздохнув, он решил не будить её — аккуратно взяв Джин на руки, трикстер отнёс её в одну из комнат отдыха для медсестёр. Настрадаться она успеет и завтра — Локи уже видел, какие последствия может иметь алкоголь на людей. Аккуратно укрыв её одеялом, трикстер поспешил покинуть комнату.