Devil's dance floor

Кажется, Локи только вчера раздраженно захлопнул книгу с злосчастной запиской, но внезапно оказалось, что с этого момента прошёл почти месяц. В больнице был свой ход времени, и он нередко отличался от общепринятого. Постепенно, шаг за шагом, трикстер стал экспериментировать. Кажется, Стэн называл его эксперименты «вырабатыванием собственного стиля», но для самого Лафейсона это были именно опыты, во время которых он пытался посмотреть на известное под другим углом. Правда, чтобы прийти к этому, трикстеру пришлось научиться смотреть на ситуации с точки зрения смертных. Некоторые его затеи увенчались успехом — восьмилетний парень уверенно шёл на поправку. Локи понадобилось долгих восемь часов, чтобы собрать все семнадцать осколков берцовой кости воедино, но результат того стоил. Конечно, не слишком везучий ребёнок ещё некоторое время будет вынужден ходить с металлом в кости, но это не продлится слишком долго. Несколько раз Локи задумывался, как бы всё сложилось, не подумай он о том, как парень будет расти и ежегодно менять пластины в кости. Не подумай он как обычный человек. Однако были в его практике победы, отдающие поражением. Женщина, поступившая к ним в отделение десять дней назад, выжила, но ходить больше не сможет. Ему не нравились такие пациенты — они были живым напоминанием слабости. Навещал он их неохотно, а взаимодействие сводил к минимуму. К счастью, оказавшиеся в таком положении смертные обычно и сами не стремились идти на контакт, что существенно облегчало трикстеру задачу. Согласно пособиям он должен был оказывать таким пациентам психологическую поддержку, вытягивать их на разговор, но Локи был на редкость циничен в этом вопросе — в конце концов, у каждого свои противостояния, свои проблемы, переживания. И выпутываться из них каждый должен сам. Трикстера раздражали жалкие смертные, оплакивающие свою неполноценность. В конце концов если они не могут справиться даже с собственными проблемами, какой от них прок в этой жизни? Лафейсон презирал таких мидгардцев. На этот раз поступившая была совсем иного типа — лишившись возможности ходить, вместо ожидаемой скорби, она поселила в себе ненависть. Полноценные люди вызывали в ней гнев. Трикстер даже потрудился запомнить её имя — миссис Марпл. Локи был вынужден навещать её каждый день и каждый день убивать в ней робкую надежду на возможность ходить. Впрочем, понаблюдав, как она общается с персоналом, он стал произносить это с долей злорадства. Меропа Марпл напоминала ему Тора — помнится, у братца тоже была отвратительная привычка переносить свои проблемы на других. Локи даже потёр некогда разбитую громовержцем скулу: воспоминание оказалось удивительно реалистичным. Тряхнув головой, он вернулся в реальность и, наверное, в сотый раз произнёс: — Ноги не восстановить. Это полный паралич. — для наглядности он даже немного надавил иглой на кожу ступни. Ноль реакции. — Бездарное отродье! — внезапно выплюнула пациентка. — За что тебя тут только держат, если ты даже вылечить не можешь. — Не все травмы можно излечить, — собрав всё своё самообладание, ровно произнёс трикстер. — Ложь! — взвизгнула миссис Марпл. — Это твоя, твоя вина, — взгляд у пациентки был острым, нехорошим. — Будь ты проклят! — Миссис Марпл, вам бы уже о вечном думать, перед богом грехи замаливать, а вы всё туда же, — елейно произнес трикстер и внутренне поморщился: вышло слишком грубо. Воспользовавшись наступившей тишиной, Лафейсон поспешил покинуть помещение. Вслед ему начали доноситься ругательства, но трикстер не обратил на них внимание. В коридоре он поймал практикантку и попросил вколоть пациентке успокоительного. — Миссис Марпл сегодня совершенно не в духе, так что оскорблять она будет много и со вкусом, — предупредил он напоследок девушку. Кивнув, она пообещала пригласить к пациентке психотерапевта. Где-то глубоко Локи облегчённо выдохнул — теперь миссис Марпл закрепят за беднягой-психиатром. Уже вечером, сидя за конспектами, он вдруг подумал, как бы поступила в такой ситуации Джин? Обычно смертная имела привычку или обходить неприятности по широкой дуге, или бросаться в омут с головой. В последнее время трикстер нередко задумывался о ней. Наверное, это естественно — желание найти своё призвание, свой дом. Наверное, Джин даже заслуживала спокойной жизни, вот только Локи не был уверен, что она долго сможет жить в спокойном темпе — не та натура. Впервые за много дней рука трикстера потянулась к книге по ядам. Бездумно полистав страницы, он таки извлёк изрядно помятую записку. Да, пожалуй теперь он понял, почему смертная выбрала именно такой вариант — Джин опасалась его злости. Несколько раз он замечал как мидгардцы опасливо пятились от него. У всех случаев была лишь одна общая черта: в это время Лафейсон испытывал раздражение. «Действительно, что уж говорить о ярости», — усмехнулся трикстер, повертев в руках письмо. К пособиям в тот вечер он так и не притронулся. — Нам надо поговорить, — вместо приветствия произнёс Джон. — В кабинете Стэна. Заступивший на дежурство Локи автоматически кивнул. Сегодня им предстояло дежурство без Стэна и было бы неплохо обсудить несколько вопросов. Быстро покончив с оформлением бумаг, трикстер поспешил в кабинет. Им ещё тампонов нужно было успеть накрутить на случай операций. А в кабинете его ждал сюрприз: стоило Локи войти, как его горла коснулось что-то холодное. — Скальпель, — над самым ухом раздался голос Джона. — Не мне тебе рассказывать насколько остро его лезвие. — И как это понимать? — спокойно спросил трикстер. — Как это понимать? — Джон скопировал тон Лафейсона и надтреснуто рассмеялся. Лезвие опасно дёрнулось и прочертило на бледной коже алую полосу. — Я тебя разгадал, — торжественно произнёс практикант. — А сейчас ты медленно, шаг за шагом, пойдёшь за мной. — не убирая скальпель от горла, он начал пятиться к двери. Пока практикант подходил к двери и одной рукой пытался закрыть дверь, Локи думал. Джон догадался, кто он. «Вот она, первая ошибка: промедление», — зло улыбнулся трикстер. Он мог мгновенно прекратить этот фарс, но уж больно было интересно, почему именно сейчас, и как он догадался. Когда с замком было покончено, Локи вновь задал вопрос: — Догадался о чём? — на этот раз он добавил в голос непонимания. — О, не прикидывайся, что не понимаешь о чём речь. — словно и не было никогда спокойного, немного замкнутого интерна. — Ты — тот самый Локи. Убийца. Джон склонился ниже и теперь шептал ему в ухо: — Из-за тебя убиты сотни людей. Из-за тебя моя мать оказалась с синдромом «запертого внутри». А знаешь, что самое страшное? — с каждым словом он распалялся всё сильнее. — Теперь она безмолвная, безвольная, запертая внутри кукла, которая даже моргнуть в ответ не может. «Вот оно что, — тихо хмыкнул трикстер. —Ещё одно последствие битвы. Обыденность». Пора было подвести его к теме разоблачения. — Допустим, — прервал тираду Локи и попробовал пошевелиться, проверяя, насколько сильно увлёкся собеседник. Однако даже в такой момент Джон не забыл о необходимости крепко держать лезвие. — Но где доказательства, что я — тот самый Лафейсон? — Не надейся, — заметив его поползновения, предупредил Джон. — До травматологии я два года санитаром отработал. И не таких удерживал, — злорадно сообщил он. — А насчёт догадок… У людей, знаешь ли, по рукам искры не пробегают. Даже если они очень злы. И в глазах зелёные всполохи не мелькают. Локи про себя чертыхнулся: он подумал обо всём, кроме самого элементарного. Будь интерн не столь самонадеян, у трикстера могли были быть серьёзные проблемы. Едва уловимое шевеление кистью, и Джон отлетает к стенке. — Глупец. — это была улыбка создания, стоявшего на вершине башни Старка. Джон хотел увидеть бога во плоти и получил желаемое. Не говоря более ни слова, трикстер вламывается в сознание практиканта. Он не намерен миндальничать. Локи выискивает все воспоминания, мысли, намёки о сходстве и безжалостно уничтожает их, оставляя в памяти зияющие дыры. Возможно, после этого у Джона будут некоторые затруднения, но это будут уже его проблемы. Процедура занимает не больше десяти минут, но к этому времени Джон находится в полубессознательном состоянии. Периодически он подвывает от боли и дёргается, а под конец процедуры теряет сознание. Удовлетворенный, Локи покидает кабинет. Десяток шагов, и трикстер сталкивается с Амирой: — Там в детском отделении ребёнок по твоей части. Посмотришь? — медсестра куда-то спешит и сообщает о произошедшем мимоходом. Без лишних слов Лафейсон направляется в отделение. Дежурство началось.