***
Особняк посла США гудел словно пчелиный улей. Мистер Даулинг постарался на славу и по коридорам сновали министры со своими женами, именитые герцоги в сопровождении чаровниц эскорта, где-то даже промелькнул премьер-министр, и Кроули готов был поклясться, что видел за древней гигантской китайской вазой одного из представителей королевской семьи, обнимающегося с русской моделью. На этом американском празднике американскими были разве что хозяева дома да запеченная индейка, которую сегодня утром доставили прямиком из США специальным дипломатическим рейсом. Кроули поглядывал на часы в ожидании, когда же вернется Азирафель. У ангела была серьезная миссия: уговорить Мага выйти из комнаты к гостям, чтобы прочесть стихотворение Уолта Уитмена «Кровавые Деньги», дабы напомнить присутствующим о сути праздника дня благодарения — благодарности богу за все, что имеешь. Но мальчик решил показать характер. — Я никуда не пойду! — глухо отдавалось из-за двери, — Мистер Фелл, я-то опозорюсь — ладно. Но я и вас подведу. Вы пообещали отцу, что я все расскажу как надо, но мне ни за что не выучить этот стих за пять минут. — Дорогой Маг, послушай меня. Ты его и не выучишь за пять минут. Но ты же его читал, значит что-то да помнишь. А я тебе тихонечко подскажу. И никто не будет над тобой смеяться, милый мой Маг. Стихи из уст ребенка это всегда…— он не договорил. — Вот именно! Ребенка! А я уже не маленький. — Хорошо, прости. Конечно ты взрослый. И с твоим мнением должны считаться. Но Маг, послушай… Разве ты никогда не хотел достучаться до людей? Сделать так, чтоб тебя услышали? Несколько мгновений царила тишина. — Постоянно, мистер Фелл… — Так вот это твой шанс быть услышанным. Ты сможешь рассказать о вечных ценностях, которые универсальны для каждого, кто верит в Бога. — А вы сами-то верите? — Я на него работаю, Маг, каждый день, вкладывая знания в твою светлую, но непослушную голову. — Что вы имели ввиду, когда сказали о том, что я могу что-то донести, выступив перед ними? — Ты мой милый мальчик, расскажешь о распятии, о том, как Иисус страдал за вас, кхм, за них…за нас. В общем, за людей. Это история о добре, искуплении, предательстве и цене за него. Ты видел, что за люди собрались здесь сегодня? Они и понятия не имеют об истинном смысле Дня благодарения. Ты любишь этот праздник? — Люблю. — Так расскажи об этой любви. Я не просто выбрал именно этот стих Уитмена. И ничего страшного, что ты не помнишь наизусть, я дам тебе в руки красивое издание его стихов, прочитаешь с книги. Молчание. — Маг? Снова тишина. — Маг, всё в порядке? Дверь скрипнула, и из комнаты вышел недовольный мальчик, одергивая края своего дорогого чёрного жилета. — Ладно. давайте вашу книгу… Азирафель вытащил из-за пазухи внезапно появившуюся книжку с золотым обрезом и вручил ее мальчику. Ангел положил руку на плечо Мага, сверился с карманными часами и сказал: — Твоё выступление через пять минут.***
— Мистер Фелл! — мальчик бросился на шею своему учителю, — Вы видели? Вы видели их лица??? Они там просто, аааа, это вообще! Вы просто все… все… — Им очень понравилось, да мой дорогой Маг. Ты был великолепен, — ангел потрепал своего подопечного по макушке. — Знаете, мистер Фелл, я только сейчас понял, насколько велика сила слов. Правильных слов в определенной ситуации. Это так… так… — мальчик запыхался и не мог подобрать слово. — Вдохновляет? — игриво улыбнулся Азирафель. — Да! И я хочу испытывать это снова и снова. Видеть, что мои слова задевают за живое, пробуждают в людях чувства, делают их живыми! — огонь в глазах мальчишки разгорался все сильнее и он сам не замечал, как голос срывается на крик. Азирафель жестом показал Магу продышаться, подождал пару минут и сказал: — Ну… если ты хочешь связать свою жизнь с магией слов, то в мире есть очень много хороших профессий. Ты можешь быть писателем, журналистом… — Журналистом! Вот кем я стану. Только…я не знаю с чего начать… — маг мгновенно погрустнел. — Ты можешь выбрать тему, которая тебе нравится особо сильно сейчас и начать вести свой личный…как это называется… — ангел нахмурился, пытаясь сформулировать мысль. — Блог! — воскликнул мальчик. — Да, точно, блог. Зарегистрируйся на каком-нибудь сайте с блогами, и начни писать о том, что любишь и чем по-настоящему интересуешься. А я тебе могу помочь с редактированием текста. Это может стать нашим совместным большим проектом. — Астрофизика и астрофотография, изучение космоса, запуск спутников, Илон Маск, освоение других планет. О, мистер Фелл, я столько всего могу написать! — Маг едва ли не прыгал от восторга. — Замечательно, юный мистер Даулинг! Я думаю, что по теоретической части может хорошо помочь Кроули. Маг закивал и в нетерпении переминался с ноги на ногу. — Вижу, что сейчас идеи фонтаном польются из твоей головы, так что с чистой совестью отпускаю тебя работать над планом своего блога. Ступай. А я пока разыщу Кроули и сообщу ему о нашем новом проекте. Маг кивнул и уже хотел было бежать, как внезапно удивленно распахнул глаза, и принялся шарить по карманам смокинга. Азирафель в недоумении глядел на мальчика. Мальчик победоносно вскрикнул и вытянул руку перед собой. — Вот, мистер Фелл! Смотрите, что мне удалось заполучить! Маг держал на вытянутой руке маленькую белёсую дугу. Азирафель не без интереса разглядел экспонат, всем своим видом давая понять, что знать не знает о назначении данного предмета. — Это Косточка Желания! Мистер Фелл, в Америке есть такая традиция на День Благодарения: грудную косточку индейки берут двое с разных сторон. Загадывают желание и тянут на себя. Кость ломается, у кого большая половинка: у того желание и сбудется. Загадаем? Ну пожалуйста-пожалуйста-пожалуйстаааааа. — Очень милая традиция, мой мальчик, — ангел улыбнулся и взялся за свободный край косточки, — На счет три? Загадал? Маг зажмурился, бесшумно подвигал губами, открыл глаза и кивнул. — Раз, два, три! Кость со звонким хрустом разломилась на две почти равные половинки. — Оу… а в вашей традиции есть пояснение насчет того, если половинки получатся одинаковыми? — Азирафель озадаченно почесал переносицу. Маг пожал плечами, ухмыльнулся и спрятал свою половинку в карман. — Наверное это значит, что и моё, и Ваше желания сбудутся, мистер Фелл. Мальчик развернулся и ускакал вприпрыжку по коридору, ловко лавируя между гостями. Азирафель с улыбкой оглядел половинку косточки и убрал ее в карман брюк. Ангел огляделся по сторонам, вытягивая шею в поисках рыжей вихрастой макушки в толпе празднующих. В обозримом пространстве Кроули не оказалось, и ангел уже хотел было пойти на поиски своего друга, как его перехватил мистер Даулинг-старший и увлёк в светскую беседу с двумя престарелыми графинями.***
Кроули стоял, прислонившись спиной к холодной стене особняка, и с шумом вдыхал холодный ноябрьский воздух, через раз делая затяжки ментоловой сигаретой, которую он стрельнул у той самой русской модели. На сердце было паршиво. С одной стороны, он был под большим впечатлением от услышанного от своего воспитанника. Но с другой… в сознании демона ярко вспыхнули картинки двухтысячелетней давности: один из своих самых эпичных провалов в истории искушений, страдания Христа и идеологический кошмар, последовавший за ним. Кроули затянулся еще раз и выдохнул густой дым. — Они не заслужили твоей жертвы, плотник… — Какой плотник? — послышалось сбоку, и Кроули резко повернулся. Рядом, кутаясь в кашемировый палантин, стояла Гарриет Даулинг и с интересом смотрела на Кроули. Демон погасил сигарету и отправил окурок в мусорный бак, сунул озябшие руки в карманы брюк и повернулся к женщине. — Да так, был у меня один друг, точнее знакомый, с которым мы путешествовали по миру, и у него был весьма интересный взгляд на…на всё. — И какую же он принес жертву? — изумленно спросила миссис Даулинг. — М… это уже не важно. Важно лишь то, что она была глупа, напрасна и ее не оценили. — Как это печально… очень жаль вашего друга. Надеюсь с ним сейчас все хорошо? — О да, мэм, в этом можете быть уверены, он просто в шоколаде сейчас. — Ну и хорошо. Не хотите ли зайти в дом? На улице что-то прохладно, — Гарриет поёжилась, плотнее укутываясь в палантин. — Да, конечно. Пора… что-то я задержался на улице. Надо бы найти Азирафеля. Вы его не видели? Они зашли в особняк и двинулись вперед по коридору. — Тадеуш заполучил его в свои цепкие руки и пользуется начитанностью мистера Фелла, чтобы впечатлять своих гостей. Думаю, он не скоро освободится. Прошу вас, проходите. Кроули не заметил, как они оказались в кабинете миссис Даулинг. Гарриет закрыла дверь и кокетливой походкой прошла вглубь кабинета. — Присаживайтесь, мистер Кроули. Может, Вы хотите чего-нибудь выпить? Демон озадаченно посмотрел на женщину, и кивнул в знак согласия. Гарриет засуетилась возле шкафа, звеня бокалами. — Что скажете насчет виски? Думаю, такой мужчина как Вы, оценит хороший односолодовый шотландский скотч. Вы ведь из Шотландии, — женщина протянула ему бокал с напитком и подняла свой, салютуя, — За чудесный вечер? — она подмигнула Кроули и выпила сразу половину, сморщившись от терпкости напитка, который обжег горло словно раскаленный металл. — Чудесный, именно… пробормотал Кроули и пригубил виски, — Вы хотели со мной о чем-то поговорить, мэм, — произнёс демон, опираясь задом на край письменного стола и скрещивая руки на груди. — Ох, Энтони, зачем так официально? Я уже говорила вам, что вы можете называть меня просто Гарриет. И нет, я всего лишь хотела побыть подальше от всей этой суеты и шума, — она опустила бокал со стуком на стол и подошла к Кроули, — А тут ещё и такая компания хорошая подвернулась. Гарриет погладила шёлковые лацканы смокинга Кроули и поправила бабочку. Демон не без интереса наблюдал за женщиной, подняв одну бровь. — Что вы делаете? — Вам очень идёт этот костюм, Энтони. Вы в нем такой элегантный, и…— Гарриет прищелкнула языком, — Опасный. Вылитый Джеймс Бонд. А что, это ваше Дж. в полном имени — очень даже подходит, — проворковала миссис Даулинг, грациозно покачивая бёдрами. — Миссис Даулинг, благодарю за комплимент, вы сегодня тоже выглядите очень… красиво и эффектно. Мне была приятна ваша компания и, надеюсь, я скрасил ваш досуг, но… Демон не договорил, когда его губы обдало алкогольное дыхание миссис Даулинг, а ее идеально ухоженные руки обвили его шею. Кроули машинально отстранился и из-за большой разницы в росте губы Гарриет уткнулись в шею, оставив красный след от помады на воротнике белоснежной рубашки. — Миссис Даулинг! Что вы себе позволяете??! — Что я себе позволяю? Нет, голубчик, это что ТЫ себе позволяешь? Пришёл в этот дом разодетый как распоследний денди, такой стройный, умный, красивый, харизматичный, и даже не думал меня закадрить? Жену американского посла? Между промочим, я — ценная находка для вашей коллекции сексуальных побед и я, кстати, совсем не против, — осмелев отчеканила каждое слово Гарриет и сжала рукой ягодицу Кроули. — Ой! Гарриет, пожалуйста, вы совершаете большую ошибку! — демон пытался смахнуть с себя руки женщины, но она будто превратилась в индийского Шиву и ее пальцы были уже везде: расстегивали пиджак, развязывали бабочку, снимали ремень. — Энтони, — прошептала Гарриет, подтягиваясь к уху демона, — Если сейчас у нас ничего не будет, я скажу своему мужу, что у нас все было, и как вы думаете, поверит ли он мне? М? Кроули сглотнул, в очередной раз пытаясь перехватить руки женщины. — Ну же, дорогой. Я тебя приятно удивлю, — севшим от желания голосом сказала Гарриет, расстегивая перламутровые пуговицы своей шёлковой рубашки. Она буквально навалилась на Кроули, требуя нового поцелуя. Демон зажмурился и в отчаянии щёлкнул пальцами. Вокруг воцарилась тишина. Шорох одежды пропал, из-за двери доносился шум праздника, на Кроули лежала миссис Даулинг, вытянув губы уточкой. Она не двигалась. Время в кабинете жены американского посла остановилось. Демон открыл один глаз, и увидев, что женская угроза более к нему не приближается, отставил миссис Даулинг в сторону, оперев ее замершее тело на стол, и легонько выскользнул прочь. Он посмотрел на свои руки и снова улыбнулся. Он только что остановил время! К нему наконец-то вернулись силы! Спустя почти четыре месяца он снова мог творить чудеса. Демон глянул на своё отражение в бокале виски и щёлкнул пальцами — волосы пригладились, пятно помады исчезло с рубашки, пуговицы сами собой застегнулись. Довольно улыбнувшись, он повернулся к миссис Даулинг, откашлялся и снова запустил время. Она, едва удержав равновесие, налетела на стол, и, не обнаружив под собой свой элемент вожделения, обернулась. — Сюрприиииз, — протянул с улыбкой Кроули и помахал рукой, — Простите миссис Даулинг, но… —он замер, будто прислушиваясь. — Да что с ва… Снова щелчок. Кроули повернулся в растерянности, пытаясь выслушать источник своего беспокойства. — Кто здесь? — тихо позвал он. Отозвалось со стороны замершей на месте миссис Даулинг. Демон повернулся и пошёл на звук. Подойдя к женщине, ощущение присутствия кого-то третьего в этой комнате усилилось ещё больше. «Я здесь…» — вяло и почти задушевно пронеслось в голове у Кроули, и он, удивленно раскрыв глаза, положил руку на живот Гарриет. Стук. Стук. Стук. — Блядь… — выругался Кроули, и схватился за голову, — Она беременна! И выпила сейчас пол стакана алкоголя… Гарриет, да что же Вы… Демон ущипнул себя да переносицу, выдохнул и возложил обе руки на плечи женщины, чудом выводя из ее тела алкоголь, чтобы он не подействовал на плод. Демон снова положил руку на живот женщины и услышал более быстрое сердцебиение. «Спасибо тебе, ангел» — весело пронеслось в сознании демона и настала тишина. Кроули ещё раз щёлкнул пальцами и Гарриет отмерла: — ... вами происходит??? — договорила она, и скривилась, высовывая язык, — Фу, какая мерзость… неужели так плохо из-за виски? — Вам плохо, от того что вы трезвеете, Гарриет. Скажите, зачем вы выпили? — Это не ваше дело, Энтони! — рявкнула женщина и завозилась с пуговицами блузки. — Мое, раз я занимаю педагогическую нишу в вашей семье. Вы беременны, Гарриет. Вам нельзя пить алкоголь. — Откуда Вы знаете? — Проходил курсы акушеров. Не важно. Важно то, что своего ещё нерождённого ребёнка вы травите алкоголем! Вы понимаете, какие риски это несёт его здоровью? Гарриет помрачнела. — Я не хочу этого ребёнка. Я сделаю аборт. — Вы уже на четвертом месяце Гарриет. Никто не сделает вам аборт законно и, что самого главное, безопасно. — Но как вы… — Я ходил на очень, ОЧЕНЬ хорошие курсы. — Но я не хочу этого ребёнка… — она потупила взгляд и всхлипнула, — я не смогу. Мне не нужен ребёнок от…от… от него! — она всхлипнула, закрыла лицо руками и плечи затряслись в рыдании. — Это ребёнок мистера Даулинга? Кивок. — Хорошо. Гарриет, давайте сядем, и спокойно поговорим. Снова кивок. Кроули усадил женщину в кресло и принёс ей стакан воды из бара. — Спасибо, Энтони… простите мое… эм, поведение. Я просто… у нас с мужем давно не ладится: уже лет пять или семь. И я так истосковалась по любви, настоящей пылкой. И когда в особняк пришли вы… я просто потеряла голову. До этого я так же любила только одного человека, и вы будете смеяться, это был мистер Гаррисон, который работал здесь до вас. Кроули усмехнулся, но не сказав ни слова, взял женщину за руку. — И всё, что было сегодня, было просто шагом в отчаянии. Я так хотела любви… но видимо мне её не получить даже силой. Кроули согласно кивнул. — Скажите хоть, кто эта счастливица. — А вот это я хотел бы оставить в тайне, — лукаво улыбнулся Кроули, но улыбка сразу же померкла, когда миссис Даулинг погрузила лицо в ладони и снова затряслась в рыданиях. «Черт, черт, черт» — пронеслось в голове у Кроули, и, пользуясь тем, что Гариет на него не смотрела, достал из воздуха кружевной платок и вручил ей. — Как вы… как вы можете быть таким, Энтони? Демон вопросительно поднял бровь, явно не понимая, о чем она говорит. — Вы будто какой-то неземной. Такой отзывчивый, добрый. Так любите детей, да ещё к тому же умный, и такой красивый, — она шумно высморкалась в платок и подняла на Энтони взгляд своих заплаканных глаз, — Мне кажется, вы были бы идеальным отцом. Ой… у вас же нет ещё детей? — Пока нет. Знаете, все как-то не досуг было, — пробормотал Кроули, — Гариет, вы ошибаетесь по поводу многих вещей обо мне. С полной уверенностью могу заявить, что я совсем не ангел, и Азирафель это подтвердит. В отличие от вас, мэм. Вы очень добрая женщина, у вас замечательный ребёнок. Просто… вам нужно немного отдохнуть. Вы применили ко мне столько восхитительных эпитетов, но разве они не могут относиться к вашему мужу? — О, нет… Тадеуш совсем не такой, — она засмеялась и промокнула глаза уголком платка, — Просто проклятие какое-то… и муж, и этот новый ребёнок, — её голос снова норовил сорваться на рыдания. Кроули в миг посуровел. Внутри всколыхнулась застарелое чувство вины за подмену младенцев 11 лет назад. Кроули не знал, являлся ли Маг единокровным родственником своих родителей. В конце концов, эти монашки перепутали все к чертовой матери. Но в любом случае, родители те, кто воспитали. Поэтому он считал Мага настоящим сыном Гарриет. Но все равно, теперь, когда ей выпал шанс снова стать матерью теперь уж точно своего ребёнка, Кроули не мог это просто так оставить. — Гарриет, вы не имеете и малейшего понятия о том, что значит настоящее проклятие. Не говорите так в отношении своей семьи. Маленькая жизнь внутри вас никогда не может быть проклятием. Вы даже представить себе не можете, какая колоссальная работа ведётся по созданию этой искры жизни… — Да уж, колоссальная. Пять минут пыхтения раз в полгода, и вы это называете колоссальной работой? — она криво усмехнулась и снова высморкалась в платок. — Я сейчас не о физиологическом аспекте, — замялся Кроули, в смущении почесав нос, — Ведь вы… вы бы не стали ложиться в постель с тем человеком, которого не любите? — Да нет уже никакой любви… — Уже? Так значит была? — Я… я не знаю, — замялась женщина, — Наверное. — Расскажите мне, — Кроули заёрзал в кресле, всем видом показывая свой интерес. — Так… ну мы познакомились… ой, это было так романтично. В конце четвёртого года обучения в университете в Нью Йорке в нашем кампусе была вечеринка. И вот там мы и встретились. Тадеуш помогал мне вывести мою перебравшую подругу и проводить её в спальню. После, мы разговорились, и я узнала что он учился на международных контактах. О, ребята оттуда были как боги, ибо знали много языков и историю. Я же была самой заурядной студенткой с юриспруденции, даром что отличница, но в целом ничего особенного. Чем я привлекла Тадеуша — не знаю. Но мы довольно долго встречались, прежде чем сыграть свадьбу: лет пять или около того. Мне всегда хотелось быть достойной его. Он был такой… такой… властный, пылкий, решительный, деловой. И я хотела стать такой же. Каждый божий день я работала над собой, чтобы хоть на йоту приблизиться к нему. Но это просто невозможно. Мы поженились, и его карьера пошла в гору, а я словно барахталась в вязком болоте. Я решила, что работа не для меня, там мне успеха никогда не добиться… да и конечно, чего ждать от захолустной адвокатской конторки. И Тэд предложил мне остаться дома, став ему надежной опорой. Я пыталась стать достойной женой, но в области домашнего хозяйства у меня все валилось из рук. Когда его назначили послом в Великобритании, мы перебрались сюда, и с прислугой надобность вести домашние дела отпала. Я снова оказалась в аутсайдерах. Тогда я решила, что в роли матери я уж точно не оплошаю. Но и здесь, Энтони! Даже здесь я села в лужу! — она в сердцах ударила по приставному столику и зашипела от боли. Кроули взял ее руку и потихоньку отвёл боль, взглядом давая понять, что готов слушать дальше. — Так о чем я… Да, Маг…. Мне иногда кажется, что он не мой ребенок. У нас с ним нет вообще ничего общего. Никаких точек соприкосновения. Мне кажется, что он меня ненавидит… Я облажалась по всем фронтам, Энтони, — её руки затряслись и она громко всхлипнула, — Я —ничтожество… Просто никчемная американская женщина, которая в жизни не добилась ничего. Абсолютно ничего. Крупная слеза сорвалась с кончика носа Гарриет и упала прямо на руку Кроули. Демон дослушал свою собеседницу со всем вниманием, выдохнул и сказал: — Гарриет, дорогая, — одной рукой он стянул очки и убрал их в нагрудный карман пиджака, — Вы сказали, что до свадьбы у вас все было хорошо? Отрывистый кивок. — А потом вы резко осознали, что недостойны своего мужа? Гарриет еще раз кивнула, утирая глаза платком. — Миссис Даулинг, может быть вам просто стоит перестать гнаться за успехом своего мужа? Вы никогда не задумывались, что возможно вы и есть причина этого успеха? Женщина остановилась в своих рыданиях, и медленно подняла взгляд на собеседника. Кроули улыбнулся, увидев тень понимания во взгляде. — Вы же понимаете, да? То, где вы сейчас находитесь, это результат вашей совместной, вдумайтесь — совместной жизни. Соединив себя узами брака, вы обязались во всем помогать друг другу, а не пытаться догнать друг друга, или что еще хуже — превзойти. Брак — это союз равных влюбленных друг в друга существ. Гарриет перестала плакать, скомкала платок и вытянулась струной, слушая Кроули. — Вам совсем не нужно гнаться за Тадеушем. Просто будьте рядом с ним той милой и простой Гарриет, в которую он влюбился на той пьяной вечеринке много лет назад. — Но как… мы с ним так ссоримся в последние месяцы… Я же не могу просто так начать вести себя иначе. — А вам и не нужно просто так. Выберите себе повод, — Кроули почесал подбородок, нахмурился и спросил, — Мистер Даулинг уже знает о вашем положении? Гарриет отрицательно покачала головой. — Замечательно. Это и будет прекрасным поводом начать новую жизнь, вы так не думаете? — Новый ребенок…— она задумчиво погладила живот, — Старая Гариет, — женщина будто пробовала на вкус эти слова, замолчала на несколько мгновений, а потом вскочила с кресла и обняла сидящего напротив Кроули, — Спасибо вам, Энтони. Вы лучше любого психотерапевта поставили всё на место. И как вам это удалось? — У меня просто богатый опыт общения с людьми, — прошептал демон, нежно поглаживая Гарриет по затылку. Он отстранился и поднялся с кресла. — Найдите его. Найдите, и исправьте всё. Я знаю, что вы сможете это сделать. Женщина радостно кивнула и выпорхнула из кабинета, стуча тонкими каблучками. Кроули тяжело выдохнул и облокотился на стол. — Черт возьми, для демона я становлюсь слишком добрым… — пробормотал он и посмотрел на часы. Нужно было найти Азирафеля. Дело не требовало отлагательств.***
Дверь в общую гостиную Азирафеля и Кроули скрипнула и в полумрак комнаты скользнула тень. Ангел сидел на диване спиной ко входу. Поджав ноги и завернувшись в мягкий бежевый плед, он с упоением читал очередную старинную книгу, найденную в обширной библиотеке Даулингов. Азирафель был настолько погружен в повествование, что не замечал ничего вокруг. Из освещения в комнате был включен лишь один торшер, света от которого хватало ровно на то, чтобы читать в одиночку. Мимо ангела по воздуху проплыл старинный канделябр со свечами, но Азирафель даже бровью не повел. Следом пролевитировала Библия, которую ангел закончил читать на досуге. Снова ноль эмоций. Азирафель зашевелился только тогда, когда края пледа, в который он был завернут, начали обнимать его словно пара любящих рук. — Что? Что за чертовщина? — пробормотал Азирафель, выпутываясь из пушистых объятий. — О да, это именно она, — хихикнув, сказал Кроули, который уже пять минут стоял за ангелом и всяческими невинными шалостями пытался привлечь внимание своего друга. Азирафель вскочил с дивана, уронив на пол книгу и повернулся к демону, хлопая в удивлении своими длинными ресницами. Кроули перебирал в воздухе пальцами, задавая движение летающим по комнате предметам. — Кроули! К тебе вернулись силы! Ты можешь творить чудеса, о хвала Всевышнему! — Азирафель бросился на шею Кроули, сграбастывая того в охапку. — Он тут точно не причем, — сдавленно произнёс демон, обнимая ангела. Утратив сверхъестественный контроль, канделябр и книжка с грохотом упали на пол, но демону было плевать. Азирафель еще сильнее сжал Кроули, но, не удержав равновесие, повалился на диван, увлекая Кроули за собой. Они хохотали как два мальчишки, которые узнали, что впереди летние каникулы, веселье и приключения. Демон поднялся на локтях и навис над ангелом, смотря ему прямо в глаза. — Теперь мы сможем полетать, Азирафель. Наконец-то. Вдвоем, только ты и я. Ангел радостно закивал головой и снова сграбастал Кроули в свои сильные руки. — Только ты и я… — прошептал он в ухо демону и рассмеялся звонким и заливистым смехом. В ту ночь всем обитателям особняка американского посла снились только добрые и приятные сны. Во всех домах на несколько километров вокруг, дети улыбались, сопя в своих кроватках, а взрослые забывали о своих тревогах, погружаясь в мир захватывающих сновидений. В ночном прозрачном ноябрьском воздухе витала благодать, и в кустах запели птицы, словно весной. Это и не мудрено, ведь ангел смеялся.