Никотиновое драже

- Твоя чертова самоуверенность просто-напросто выключает у тебя любые намеки на логическое мышление, - возмущался Ричи, размахивая руками, - подчеркиваю: лю-бы-е. - Ты чем старше, тем зануднее, - огрызнулся Джон. – Мне, по-твоему, ждать, пока эта дрянь развернется во всю ширь? Что за всплеск активности? Откуда он идет? Выкладывай давай. - И не подумаю, - нахохлился Ричи. Он искренне жалел, что рассказал Джону о неожиданной аномалии, которую вчера заметил, просматривая данные своего проекта об активности демонических сил. - Ты наломаешь дров, а исправлять кто будет? Я? Или твоя подруга Зед? Ты правда считаешь, что она сможет тебя подменить, случись с тобой что? - Да катись ты к дьяволу, - зло буркнул Константин, отворачиваясь к столу и склоняясь над картой. Если Ричи не желает рассказывать, что там нашла его гениальная программа – он сам всё узнает. По старинке, на кофейной гуще и бычьих внутренностях, как и полагается… Ричи глубоко вдохнул и снова всплеснул руками. - Да ты же ничего не понял! Это не подтвержденная закономерность. Случайность. Нельзя делать выводы, исходя только из этого. Изволь уж набраться терпения и подождать. Если повторится – ты будешь первым, кто об этом узнает. - Когда эти твари придут, чтобы утащить тебя в щербатый котел без доступа к вай-фай, уж будь добр мне не звонить. «Помоги-и, Джон, - Константин весьма коряво спародировал голос Ричи, - я ошиба-ался». Тьфу, - он отвернулся, всем своим видом показывая, что не согласен и что самоуверенный зануда, у которого напрочь отсутствует логическое мышление, это как раз-таки Ричи. Со вздохом покачав головой, Ричи в свою очередь отвернулся к книжным полкам. Просто так обидеться и уйти представлялось ему нелогичным и неправильным. Но ведь Джон совершенно не слушал его! Разумные доводы просто отскочили от Константина, даже не заставив его и на секунду задуматься. Бросаться на другое побережье только потому что одна цифра в данных отличалась от остальных - так похоже на Джона. Но это же даже не тенденция! Никаких обоснований. Нельзя и забывать о погрешности – всё возможно. Его программа не имеет аналогов – ему попросту не с кем обсудить, как оно должно работать и какие данные чему соответствуют. И пусть Джон не делает вид, что разбирается в программировании. Дожидаясь, пока тот перекипит, Ричи прохаживался вдоль шкафа. Судя по слою пыли на книгах, перечитывал Джон всё это нечасто. Хмурясь и силясь задушить клокочущую в груди досаду, Ричи снимал с полок разные артефакты, сдувал пыль, осматривал, пытался перевести надписи, если те были на знакомых языках. А хлама там, конечно, много скопилось. Чётки, подсвечники, тускло блестящая рукоятка меча, задвинутого между книгами (его Ричи трогать не стал, он не любил холодное оружие, как и оружие в принципе), банка с крыльями (Ричи предположил, что стрекозиными, но, зная Константина, серьезно в этом сомневался), пучок не то ковыли, не то конопли, и любопытная деревянная коробка, покрытая истрескавшимся лаком, открыв которую, Ричи обнаружил несколько матово блестящих когтей – каждый сантиметров по пять-шесть в длину. - Хей, Джон, а это правда?.. – совершенно забыв о ссоре, начал Ричи. Джон обернулся как раз вовремя, чтобы увидеть, как Ричи кончиком пальца коснулся гладкой поверхности когтя – и замер ненадолго, уставившись в одну точку. Потом медленно поднял глаза на Джона. Коробка гулко хлопнулась на пол. Выпавшие когти откатились в сторону. Ричи быстрыми шагами пересек комнату и, швырнув на пол очки (стекла жалобно хрустнули), вцепился в Джона двумя руками, сразу же начиная его целовать, до того торопливо и жадно, что Джон даже не сразу понял, что происходит, и ответил исключительно на автопилоте; потому что что-то щелкнуло в голове от прикосновения губ Ричи, и дурманящее тепло начало жечь изнутри. …В голове монотонно звенит, уши точно заложило ватой, всё вокруг заволакивает туманом, мир расплывается (ну, разумеется, он же снял очки). Чуть покачнувшись, Ричи крепче обхватывает Джона за талию и, жарко дыша, утыкается носом в его шею. Джон по-прежнему будто терпит, точно ждет чего-то, но это не смущает Ричи. Досадливое недовольство от ссоры испаряется, тает, и Ричи становится ясно: все, что их до этого момента останавливало и сдерживало, так же как и обида, только что кисло зудевшая в сознании, – всё это настолько глупо, что даже не стоит внимания. Есть более важные вещи – такие настоящие, теплые, осязаемые… Он кладет ладонь на лицо Джона и легко гладит его щеку большим пальцем. Закрывает глаза, слепо ища его губы своими, – и, найдя, снова целует. Так долго и пылко, как только может. Его чувства обострились, каждую мелочь он сейчас ощущает особенно хорошо – шероховатость мягких губ, колючую щетину, тихое не сопротивление Джона – и от этого начинает кружиться голова… Кажется, Ричи совершенно не удивляет то, что Джон стоит, остолбенев – он пылко прижимается к его губам, иногда кусая, и суетно шарит руками по его спине, задирая рубашку, затем начинает целовать шею и ключицы, и Джон, наконец, понимает, что к чему. - Ричи, Ричи, стой, - выдыхает он, очень неубедительно пытаясь того оттолкнуть, - ты эту штуку, коготь, тронул, от нее сознание мути… - он прерывисто втягивает воздух. Ричи дрожащими руками гладит его бока и часто-часто целует шею, - мутится. Остановись, Ричи, ты под действием… ч-черт… - ладони Ричи резко смещаются к внутренней стороне бедер, уверенно гладя. Джон, запрокидывая голову, еще раз глубоко вдыхает и, улыбаясь, закрывает глаза. - Впрочем, нет, не останавливайся. Джон не уверен, понял ли Ричи его слова, слышит ли вообще, но ему это и не важно. Неожиданная напористость Ричи заводит, а мысль о том, чтобы отпустить поводья, перестать командовать и позволить вести себя куда-то, будоражит даже больше, чем Джон мог себе представить. Он мог бы совершенно ничего не делать, но это было не так интересно, поэтому, пока Ричи пытается разобраться с его ремнем, Джон начинает расстегивать на нем рубашку, и Ричи довольно улыбается, потому что Джон делает именно то, о чем Ричи едва успел подумать. Несмотря на заволакивающее сознание возбуждение, Ричи понимает, что Джон может соврать, но его тело – нет. Его участившееся дыхание не может обманывать, как и исходящий от него жар. *** В горячке, Джон и не осознал, когда Ричи успел опрокинуть его на диван, не понял, как вообще ему это удалось – Джон не считал Ричи ни особенно сильным, ни особенно тяжелым, но когда Ричи навалился на него, прижимая к дивану, Константин подумал, что, возможно, заблуждался на этот счет. Однако эта мысль исчезла так же быстро, как и появилась – нахлынувшие ощущения перекрыли любые попытки рассуждать. С силой впившись ногтями в ладони, Джон негромко ругнулся, прогибаясь в пояснице. Наклоняясь, Ричи торопливо целовал его лопатки и плечи, а, выпрямившись, рвано выдыхал в такт каждому движению бедер – и именно от этого, от громкого дыхания и тихих ругательств, от смазанных поцелуев, Джона окатывало жаркими волнами, в которых тонуло, растворялось нудное и тягучее неприятное ощущение, и он, шипя и матерясь, нетерпеливо толкался навстречу Ричи. …И как он только позволил так себя уложить?.. – почти досадливо думал Константин, – хотя… – он охнул – черт тебя побери, Ричи, ты только, только не останавливайся. И помедленнее, мать твою, Ричи, куда так гнать… *** В себя Ричи приходил долго, с трудом, точно выбираясь из вязкого болота, и достаточно оперативно диагностировал себе отменное похмелье. Стиснув виски кулаками, Ричи хрипло спросил, едва разлепляя спёкшиеся губы: - Что было? - Ну а ты попробуй угадать, - широко улыбаясь, предложил Джон, который, наспех надев брюки, курил, немного скованно примостившись на подлокотнике дивана. – С одного раза. Без подсказок. Ричи заворочался, приподнялся, прищурившись, мрачно посмотрел на Константина, силясь сделать суровое лицо, взмахнул рукой, точно хотел накрыть лицо одеялом, но не нащупал не то, что одеяла, но и одежды, и мученически что-то простонал. - Чего говоришь? - Ты чем меня накачал? – повторил Ричи чуть громче. - Накачал? Я?! – Константин изобразил такое праведно-негодующее возмущение, что Ричи едва не прыснул со смеху. - Прежде всего: неа. Ну и тебе вроде понравилось. Или я ошибаюсь? Только знаешь, что тебе на будущее скажу? Во-первых, в этом доме нельзя брать с полок что попало, не спросив предварительно меня. Во-вторых – нет, нельзя. И, это, в следующий раз, когда надумаешь щупать когти мантикоры без перчаток – ты уж предупреди, что ли. Я хоть смазку поближе куда-нибудь переложу. А то с аккуратностью у тебя, кхм, скажем так, проблемы. - Джон хмыкнул, еще раз затянулся и, кинув докуренную до фильтра сигарету на угли давно погасшего камина, поднялся. Обернув руку футболкой Ричи, он начал, неуклюже наклоняясь, подбирать рассыпавшиеся когти. - На кой черт тебе целая коробка когтей мантикоры? – поинтересовался Ричи. Он тихо хмыкнул, заметив, как Джон, выпрямляясь, недовольно скривил губы, но сразу же принял безмятежный вид. Конечно, головокружение не спешило ослабевать, как и противная ломота в мышцах (да что вообще он сделал, чтобы так болели ноги?), но, глядя на Джона, Ричи понимал, что к «похмелью» теперь примешивались еще не исчезнувшие отголоски приятной истомы, перемежающиеся обрывистыми кусками воспоминаний. - Что ты вообще делаешь из них? - Снотворное, - пожал плечами Константин, кидая в коробку последний коготь. – И взрывчатку.