***
Демоны четко ощущают течение времени. Для Ханако, которой это всегда давалось с трудом, новость… странная. Но она чувствует, что перед восходом солнца тело словно предупреждает ее, а волоски на шее слегка поднимаются. Интуиция подсказывает ей, когда нужно бежать, чтобы не сгореть. Видя, что Недзуко, сидящая рядом с ней в небольшой пещерке, начинает нервно дергаться, говорит ей, что она тоже это ощущает. Хотя… Ханако внезапно понимает, что сестра не дергается, а… копает? «Что ты делаешь, сестренка?», — хочется спросить ей. Недзуко копает все глубже и глубже, а куча земли рядом с ней становится все больше. Это даже впечатляет. Ты что, крот…? Когда Недзуко наконец закончила, ее голову едва было видно из огромной ямы, в которой она скрыла свое тело. Если бы во рту Ханако не было бамбука, она бы сейчас сидела с отпавшей челюстью. Недзуко, не дожидаясь реакции, берет Ханако на руки и садится вместе с ней в яму. Подальше от солнца, внезапно понимает девочка. Недзуко не осознает мир вокруг себя, в отличие от Ханако. Она витает в облаках, любопытна как ребенок, да и поведение у нее такое же. Ханако думает, что причиной тому более важные мысли где-то глубоко внутри. Но все-таки Недзуко узнаёт их. Она узнала в Ханако свою младшую сестренку, о которой все еще заботится. Ее сестра словно лунатит. Но Ханако знает, что, когда придет время, она проснется. Она знает, что Недзуко сильная, намного сильнее нее. Может быть, сама старшая этого и не понимала, но она всегда была сильной. Ханако думает, что всем она казалась слишком мягкой, но сама девочка твердо знала, что ее старшая сестренка Недзуко самая сильная. … А что же она? Что насчет Камадо Ханако, которая должна была умереть? Прошлые девять лет ее жизни были радостными и совершенно беззаботными, а сейчас Ханако сидит в земляной яме и понимает, что не должна была перешагнуть десятилетний рубеж. Когда она вспоминает свою прошлую жизнь, она чувствует гнетущую неуверенность в этой реальности. Она, Камадо Ханако, никогда не читала сценарий. Она на неизведанной прежде территории, и это ее пугает. Что ей делать теперь, когда она переписала собственную смерть? Все это время она просто существовала на заднем плане развивающейся истории, но что же теперь? А существует ли вообще Камадо Ханако? Ханако чувствует, что Недзуко мягко поглаживает ее по волосам. Словно сестра почувствовала, что у нее начался приступ паники и… экзистенциальный кризис. Словно очнувшись, она резко затрясла головой. Прошедшие девять лет были реальными. Ханако была настоящей. Люди, окружавшие ее, были настоящими. Она прекрасно помнит, как играла с братьями, как Такео обиделся на нее, потому что она пролила чай на его рукав, как Шигеру насыпал ей снега внутрь кимоно, как мама учила ее готовить, как папа подарил ей деревянную коробочку с сюрпризом. Настоящие воспоминания с реальными людьми. Необязательно следовать сценарию. Жизнь продолжается, как и всегда. Пусть даже от некой обреченности не избавиться, Ханако знает, что всегда была, есть и будет реальной. — Ханако? Недзуко? — внезапно раздается голос ее старшего брата, заглянувшего в пещеру. — Г-где они?! — Недзуко высовывает голову из ямы. — А! Вот вы где… — он облегченно вздыхает. Ханако слышит шуршание его хаори, все ближе и ближе. — Вы прятались от солнца? — спрашивает Танджиро, и Ханако тут же кивает. Он задумчиво хмыкает и садится чуть поодаль от ямы. — Я бы хотел, чтобы мы продолжали идти и днем… Как вы думаете, сможете сюда влезть? Она слышит, как брат слегка хлопает по соломенной корзине. Недзуко вылезает из ямы и пытается залезть в корзину. Ханако садится и внимательно наблюдает. Сестра смогла залезть наполовину, но остальное… — Да уж, не помещается, — слегка смеется Танджиро, с любовью смотря на сестру. Затем его осеняет. — О! Недзуко, помнишь, как в лесу ты выросла? Как думаешь, у тебя получится сделать себя меньше? — спрашивает он, поглаживая Недзуко по спине. — Меньше, Недзуко~! Меньше! Недзуко издает приглушенное ворчание, затем внезапно ставит корзину и ныряет в нее головой вперед, попутно уменьшаясь. Ханако тут же вылезает из ямы и, любопытствуя, заглядывает в корзину. Маленькая! Недзуко стала даже меньше Ханако! Танджиро поворачивается к ней. — А ты, Ханако? Сможешь так же? — спрашивает он. Нет, попросить меня уменьшиться — это одно, но я не хочу весь день сидеть в корзинке! Ханако надувает щёки, и это хорошо заметно даже при том, что во рту у нее побег бамбука. Она фыркает и топает ногой по земле, пытаясь передать свое возмущение без слов. Танджиро хмурится. — Я знаю, что это не очень-то весело, но так мы сможем безопасно путешествовать и днем… Это ненадолго, поэтому пожалуйста, хотя бы попробуй… Что ж, он понимает, что ей это не нравится, но придется смириться. Пока. Уменьшиться; сможет ли она так? Она слегка постукивает пальцами по корзине, обдумывая, что делать. Изменение формы тела — незнакомая до этого мысль. Она даже не знает, с чего начать. Она выныривает из своих мыслей, когда крошечная рука Недзуко осторожно прикасается к волосам, подбадривая ее, как это делал Танджиро. Ханако серьёзно кивает и закрывает глаза. Стать меньше… уменьшиться… дотянуться до каждой клеточки в теле, каждой мышцы, каждой кости и вены… втянуть, сделать компактнее… — Ооо! Ты сделала это, Ханако! — внезапно восклицает Танджиро, и она резко открывает глаза — у нее получилось. Может, она даже немного перестаралась? Она больше не видит, что находится за бортиками корзины, хотя сестра спокойно смотрит вокруг. — Ты такая маленькая, Ханако! — руки брата приподнимают ее над корзиной. Когда Танджиро опускает ее обратно, Недзуко осторожно сажает ее к себе на колени. — Отличная работа, вы двое! — Танджиро похвально гладит Недзуко по голове. — Интересно, передается ли это по наследству? — думает он вслух. Танджиро накрывает корзину сверху и обвязывает тканью крышку, чтобы убрать оставшиеся просветы. — Итак, сестренки! Мы почти прибыли, поэтому потерпите еще немного, ладно? Когда солнце сядет, я выпущу вас. Корзина слегка трясется, когда брат поднимает их и устраивает у себя на спине. Похоже, что тряски не избежать. Ханако не понимает, как Недзуко не жалуется, сидя в крошечной коробке. Ей кажется, что с такой тряской она сейчас ударится головой. Да и ноги некуда вытянуть… Да уж, надо поскорее найти другой способ передвижения.внутренние часы
8 апреля 2020 г. в 10:35
После всего произошедшего воцаряется тишина.
Вполне логично, что похороны семьи — не очень приятное занятие. Большую часть работы выполнял Танджиро, потому что Ханако, когда они подошли близко к дому, начала нервно потеть и истекать слюной, да и Недзуко была не лучше. Самое меньшее, что они могли сделать — это выкопать могилы, но это выполняла Недзуко.
Ханако не могла ни на чем сосредоточиться. Сначала она подумала, что готова снова расплакаться, но сама мысль об этом уже была утомительна. Она слишком устала. Из нее словно высосали все эмоции, оставив сознание неясным. Она все смотрела в небо, словно ждала дождя. Но кожа чувствовала лишь мягкий снежный покров.
Она слышала, как под ногами хрустит снег. Слышала странную возню под снегом — верный признак того, что там кто-то живет. Благодаря этому она немного успокоилась, и уже не казалось, что весь мир вымер.
— Ханако, — зовет ее Танджиро. Она оборачивается и видит протянутую руку. В другой руке покоится рука Недзуко. — Пойдем.
Цепляясь за брата и сестру, Ханако чувствует что-то вроде… счастья. Небольшая горько-сладкая искорка, почти не ощутимая из-за усталости и боли, но все же она есть. Счастье и огромное облегчение. Она счастлива быть хоть с кем-то. Они могли потерять друг друга: она их или они ее. Но этого не произошло. Несмотря на все случившееся, они все еще вместе.
Они больше никогда не расстанутся.