Тёмные дни

Бой длился уже достаточно долго, но победителей еще не было. Зато было уже много потерь. К примеру Зира, убившая за свою жизнь много существ, из-за своей старости, не смогла выдержать атаки со стороны Налы, которая напала на неё сразу вместе с тремя львицами. Для Налы было неожиданно увидеть Кайона и Витани, которые сражались бок о бок с аутлендерами. Хотя нет, её больше удивило то, что Витани сражается против своих же, но ей было не до этого, ведь в тот момент она сражалась с другой львицей.  — Нала! — крикнула бирюзовоглазой львице Харуси и та, обернувшись, увидела, что на неё с рыком летит Нука, но Нала вовремя смогла оттолкнуть его и старший сын Зиры отлетел на приличное расстояние, потеряв сознание от столкновения головы с землёй.  — Спасибо, что предупредила, — посмотрев на лучшую подругу и кивнув ей в знак благодарности, сказала Нала, а Харуси в ответ ей только слегка улыбнулась и они продолжили биться с нападающими львицами. Все так сплоченно сражались, что никто даже и не заметил, что один лев, на теле которого было достаточно много ран и царапин, с ухмыляющейся мордой покинул поле боя и шёл в сторону скалы предков. Ему надо кое с кем покончить раз и навсегда… * * * Тем временем на скале предков в главной пещере, со страхом прижавшись друг к другу, лежали львята, а рядом с ними лежала карминовоглазая львица с золотистым окрасом шерсти и смотрела на выход из главной пещеры прайда, будто зная, что оттуда кто-то выйдет.  — Мам, — внезапно позвал её один из детёнышей, который имел ядовито-зеленые глаза и львица посмотрела на него, — Расскажи о том, как наш отец убил дедушку Симбу.  — Ч-что? — ошарашено распахнув глаза, удивлённо спросила своего младшего сына Киара, — Откуда ты уз…  — Незадолго до того, как началась… — начала рассказывать вместо младшего брата Ниота, но затем запнулась, — Началось всё это, мы с Хифу и Мвени подслушали разговор отца и бабушки Зиры, они обсуждали, как отец скинул дедушку Симбу с выступа и как тот упал под бревна и… Погиб. Наконец, краем глаза молодая королева заметила, что её старший сын лежит чуть поодаль от всех львят и смотрит куда-то в пустоту, явно о чём-то размышляя. Киара, заметив, как Мвенай вздрогнул от слов младшей сестры, поняла, что её малыш сейчас очень расстроен от того, что его отец, который раньше казался ему примером для подражания и идеалом, оказался убийцей. Ей было неописуемо жаль его, но она понимала, что его лучше сейчас не трогать. Пусть сначала поразмыслит, а уж потом она с ним и поговорит. Внезапно до ушей золотистой львицы донеслись тихие звуки шагов и она, встрепянувшись и приказав львятам тихо лежать, медленно выглянула из пещеры и, не увидев никого, решила пойти оглядеться, чтобы убедиться, что кроме неё и львят никого на скале предков нет. Но не успела она пройти и трёх метров, как внезапно кто-то повалил, а затем, когда этот самый «кто-то» перевернул её на спину, то она с ужасом увидела злобно-окровавленную от множества царапин морду её, как бы она не хотела этого признавать, мужа.  — Наконец-то я смогу от тебя избавиться… — с ядом в голосе прошипел Кову, когда он замахнулся на карминовоглазую львицу своей лапой с выпущенными острыми когтями, и уже хотел мощно ударить свою жену, но та, вовремя успев собраться с силами и мыслями, смогла оттолкнуть от себя льва, от чего тот отлетел на один с половиной метра, но смог устоять на лапах. Дальше начался кровавый бой между друг другу нерадивыми супругами. Киара царапала и наносила серьёзные раны Кову из-за всех сил, тот от неё не отставал и пытался тоже наносить ей раны, но, из-за ловких уворачиваний Киары, он мог ей наносить только несильные царапины. Наконец, спустя ещё несколько минут боя, молодая королева все же смогла повалить Кову на лопатки.  — Постой, ты не можешь меня убить, — внезапно сказал тёмно-рыжий лев, когда Киара уже занесла свою лапу, чтобы ударить его.  — Это ещё почему? — без особого интереса в голосе спросила Киара, крепко сжав клыки и вскинув левую бровь.  — Ну, ты же не хочешь, чтобы наши дети остались без своего отца? — неожиданно спросил Кову с некой усмешкой в голосе, — И вдобавок, как ты будешь перед ними оправдываться, когда они выйдут из пещеры, увидят своего мёртвого отца и тебя, всю в моей крови? Киара с минуту смотрела в глаза Кову раздумывая о его словах. С одной стороны она чертовски хотела разорвать глотку этому идиоту, который испортил ей жизнь, но с другой стороны этот самый идиот прав. Как она перед своими детьми будет оправдываться? Скажет, что мол «Дети, ваш отец и я поранились об камень и поэтому мы сейчас в крови, а ваш отец слишком сильно поранился и поэтому он ум… Нет, она не будет им врать и не будет убивать Кову. В отличие от него она никак не убийца.  — Проваливай с этих земель и больше никогда. Слышишь? Никогда больше не возвращайся, — прошипела Киара, а затем отошла от Кову, чтобы тот смог встать и шикнула на него, чтобы он поспешил уйти.  — Что ж, прощай, моя милая Киара, — с загадочной ухмылкой сказал темногривый лев и направился к границе прайдленда. * * * Аутлендеры повержены. Ни один не остался. В принципе этому прайдлендеры должны радоваться, но когда они видят кровавое, полное мёртвых тел, поле, то радоваться они не слишком то и хотят.  — Да уж, ужасное зрелище, — смотря на поле теперь уже не боя, а погибших львиц и львов, сказала Витани, стоя рядом с Кайоном. Осмотрев эту картину ещё пару раз и постояв несколько минут, они принялись собирать группу из тех кто выжил и идти к Рафики, чтобы тот смог их подлечить. По пути к старому шаману, огненогривый лев даже смог наконец с радостью поболтать с матерью и младшим братом, которого он впервые увидел. Сейчас он сидел на плоском булыжнике у водопоя, размышляя о своей жизни, прошлом и будущем, а рядом с ним спокойно лежала Витани, с которой он иногда заводил разговор на разные темы. Немного поразмыслив, Кайон, решив, что это самый подходящий момент, решил всё-таки признаться Витани в своих чувствах к ней.  — Вит, я… Я хотел тебе кое что сказать… — неуверенно начал говорить Кайон, смотря своей возлюбленной прямо в её фиалковые глаза, — Я… Понимаешь, я… Я люблю тебя. На своих последних словах Кайон зажмурил глаза, будто уже чувствуя, как Витани одаривает его мощной пощёчиной, говорит всякие «не очень хорошие» слова и уходит, но вместо этого она, неожиданно для него, лизнула его в нос и, прижавшись к его груди, ласково прошептала:  — Я тебя тоже люблю, Кайон, и всегда любила…