Тёмные дни

— … Мы обернулись и увидели вас, а дальше вы всё и сами знаете, — наконец закончил свой рассказ Симба, когда они уже пришли к скале предков. Старый лев остановился, что сделали и все остальные, и взглядом быстро оглядел скалу предков. Он даже легко усмехнулся сам себе, ведь у него было такое ощущение, будто он не был здесь целых сотню лет. Он бы и дальше стал её раз за разом осматривать, как внезапно что-то, а точнее кто-то врезался в его передние лапы. Посмотрев вниз, Симба увидел двух, продолжающих драться и не замечать в кого они врезались, львенка-мальчик. И вот если бы они были обычными львятами, детьми львиц прайдлендеров или даже аутлендеров, то Симба бы был намного меньше удивлён, но эти львята… Они так, до необычности, похожи на Киару. Нет, точнее один львенок был копией Киары, но с малахитовыми глазами, а вот второй был похож на неё только глазами, а всем остальным на… На этого триклятого Кову! Подняв взгляд, Симба ещё больше удивился, когда увидел лежащюю на плоском булыжнике и ошарашенно смотрящую на него Витани, а рядом с ней львенка похожего на неё всем, кроме глаз, львенку, которая была похожа на Кову, но с рыже-золотистым окрасом шерсти, два львенка, которые очень похожи на Кайона и, насколько он помнит, Рани и ещё несколько львят, внешностью напоминающие аутлендеров, которые тоже ошарашенно на него смотрели. В голову Симбы сразу начали выпиваться воспоминания, где эта фиалковоглазая особа вместе с другими аутлендерами нападала на него, стремясь оставить на его теле, как можно больше царапин и ран, но не убивая, чтобы потом предоставить такую возможность матери или младшему брату. А так же в его голове стали появляться мысли и представления о том, как она убивала одну за одной львиц из его прайда и как она наносила раны членам его семьи. С каждой мили секунды он начал наполняться гневом, даже не замечая, что львята, даже те дерущиеся, подбежали к одному булыжнику и скрылись за ним, изредка со страхом поглядывая на Симбу. Вскоре, озлобленно зарычав и выпустив острые когти, он кинулся на оцепеневшую Витани. Но когда между ними оставалось всего лишь совсем немного, его неожиданно кто-то откинул в сторону, от чего он отлетел на целых три метра, но остался стоять на лапах. Подняв голову он с удивлением увидел, что Кайон стоит в боевой стойке, прикрывая собой Витани. Спустя минуту Симбу покинуло чувство удивление, предоставляя место снова гневу, однако теперь не только на Витани, но ещё и на своего старшего сына.  — Ты совсем рассудок потерял?! — рявкнул на Кайона старый лев, медленно подходя к нему, но тот продолжал стоять, прикрывая своей спиной, стыдливо опустившую свой взгляд к земле, львицу, и сохранять непоколебимое спокойствие. Витани было очень стыдно перед Симбой, ведь она прекрасно понимала из-за чего он злится на неё и никак не отрицала того факта, что она перед ним виновата, так что она спокойно с нотками боязни худшего продолжала, как и все остальные присутствующие, слушать разговор возлюбленного и его отца.  — Она хорошая, отец, — чуть видно нахмурившись, сказал Кайон, — она не хочет никому зла. Она помогла нам в битве с Зирой и её прайдом, в результате чего мы победили. Кайон, если честно, в глубине души надеялся, что отец всё же хоть чуть-чуть его послушает, но Симба, что и следовало ожидать, ему не поверил.  — И ты хочешь, чтобы я в это поверил после того, как она вместе со своим прайдом, вероятно и судя по количеству всех присутствующих, убила многих наших львиц? — усмехнувшись и изогнув левую бровь, спросил сын давным-давно погибшего Муфасы.  — А что ей оставалось тогда делать? — спросил бывший король ночного прайда, — Они — её семья, как она могла их предасть? Вот ты бы предал свою семью и перешёл бы на другую сторону, где нет твоей родни и где по ночам ты бы мучалса кошмарами, в которых твои родные просят тебя остаться с ними? — говорил Кайон на одном дыхание, так как он помнил, как Витани рассказывала ему о таких своих кошмарах. Симба достаточно долго мерил взглядом то Кайона, то Витани, ничего не говоря, и своим молчанием заставляя всех понемногу нервничать. Старый лев очень хотел нанести Витани не хилую пощёчину, но он не понимал, почему его сын её защищает и говорит о ней так, будто… Будто любит, что ли? Симба сразу же откинул эту мысль, так как не хотел даже думать о том, что его сын, герой, который спас сотни разных жизней, мог влюбиться в эту львицу! В дочь Зиры! В дочь его триклятого врага!  — Вон с моих глаз! — не выдержав, рявкнул Симба на Витани, от чего та, хоть и ожидала такую реакцию, вздрогнула. Она быстро встала и так же быстро направилась к выступу, на котором Киара, во время правления Кову, жила. Кайон, укоризненно посмотрев на отца, вместе с Камо побежал за Витани. Симба смотрел им вслед несколько минут, а потом, тяжело дыша от злости и переведя взгляд на Киару и остальных, сказал:  — Так, а теперь рассказывайте мне, что происходило во время моего отсутствия.