Тёмные дни

Прошла неделя, а жители прайдленда уже начали удивляться тому, как Мвенай изменился. Он стал более общительным и улыбчивым, а ещё он стал понемногу извиняться перед теми кому нагрубил, к примеру перед дедушкой или младшими сестрой и братом. Они, конечно, были очень этому удивлены, но так же были и рады этому. Особенно этому был рад и сам Мвенай, ведь благодаря тому разговору с дедушкой, а затем и разговору с матерью тогда на водопое, он смог наконец понять, что неправильно поступал по отношению ко всем. В любом случае все были рады таким изменениям в своём старшем принце, который, как и его родные и двоюродные братья и сестры, скоро станет подростком. Всё шло прекрасно.  — Прекрасная погода, не так ли? — с улыбкой спросил Камо у Ниоты и Дхаифу, идя к водопою. В ответ он лишь получил положительные кивки.  — Жаль, что Мвени с нами не пошёл, — с грустными нотками в голосе произнесла Ниота.  — Да ладно тебе, Ни, — усмехнулся Дхаифу, головой толкнув её в плечо, — нам и так, и так будет весело! Львята переглянулись и дружно засмеялись, а потом вместе побежали к водопою, ведь им уж очень хотелось искупаться в такой достаточно жаркий день. Вдоволь искупавшись там, они начали играть друг с другом, изредка делая перерывы, дабы отдохнуть. Наконец они окончательно выдахлись и обессиленно упали на траву рядом друг с другом с высунутыми языками от отдышки. Они так лежали где-то несколько минут, пока Камо не задал один вопрос:  — Слушайте, ребят, а как вы думаете: тётя Киара будет с дядей Кирабо?  — Конечно будет! — недолго думая, ответил золотистый львенок, — Да даже по их глазам видно, что они неравнодушны друг другу! Камо лишь с улыбкой кивнул, а затем, переведя взгляд на Ниоту, спросил:  — А ты, как думаешь? Львенка, где-то минуту раздумывая, фыркнула и ответила:  — Ну, в любом случае дядя Кирабо намного лучше, чем Кову, — последнее имя она произнесла с неприязню и некой ненавистью в голосе. Дхаифу же, только от первого упоминания и воспоминания о своём отце, вздрогнул, ибо он прекрасно помнил, каким тот был достаточно жёстким по отношению к своим младшим детям. К примеру один или несколько раз он, за то, что Ниота в морду ему начала высказывать, что он не имеет права ударять их мать, дал жёсткий шлепок по попе ей и заодно Дхаифу, а затем наказал их на целую неделю.  — Слушай, Ни, может пора уже наконец забыть про Кову? — со вздохом спросил у неё сын Витани, — Он же всё-таки умер. Ниота лишь фыркнула на его слова и закатила глаза.  — Ты серьёзно так считаешь? — вскинув левую бровь, спросила она, — То, что он умер — это нам сказали взрослые, но ведь по факту мы не видели его тела и даже могилы на кладбище, может он вообще просто сбежал, так что никто с уверенностью не может сказать или доказать, что он умер. Камо лишь вздохнул от понимания, что его кузина права. Вскоре они встали и хотели уже пойти к скале предков, но, обернувшись, они с ужасом увидели в метре от себя ехидно ухмыляющегося леопарда.  — Ну здравствуйте, детишки, — зловеще усмехаясь, проговорил леопард.  — Кто ты? — пытаясь выглядеть более серьёзным, спросил Дхаифу, но в душе он всё равно чувствовал страх.  — Меня зовут… — хотел ответить леопард, но затем осекся, — А в прочем, вам и не обязательно знать моё имя, ведь сейчас же вы всё равно умрёте, потому что мне нужна еда. С этими словами он стал медленно надвигаться на них, тем временем львята быстро смогли отойти от лёгкого шока и побежали прямиком к ближайшему дереву, которое находилось где-то в четырёх метрах от них. Подбежав к нему они начали забраться на него. Первым залез Дхаифу, затем Камо, а затем и Ниота, но не успела последняя залесть даже на середину ствола дерева, как внезапно леопард больно схватил её за хвост и стал медленно, точно издеваясь, тащить её вниз, от чего она громко взвыла от боли. Камо и Дхаифу всеми силами пытались ей хоть как нибудь помочь, но выходило у них не слишком хорошо. Леопард уже почти спустил львенку с дерева, как внезапно, словно по волшебству, из кустов с рыком на него напал Кирабо, прижав его к земле.  — Кто ты такой, гад? — прошипел он, параллельно продолжая рычать на него.  — М-макуча, — ответил леопард предательски дрогнувшим голосом, от чего львята, что уже успели спуститься с дерева, с ухмылкой усмехнулись.  — Макуча, — произнёс Кирабо так, будто пробуя это имя на вкус, но потом снова зарычал, — убирайся с этих земель, Макуча, и больше никогда. Слышишь?! Больше никогда не приближайся к львятам! Леопард лишь робко кивнул и, ловко и быстро выбравшись из-под льва, на всех порах побежал к границам прайдленда. Кирабо, проводив его взглядом, обернулся и с беспокойством в глазах подошёл к львятам.  — Дети, с вами всё хорошо? — спросил он, — Никто не пострадал? Те лишь покачали головой и с широкими улыбками на мордочках обняли его. Кирабо немного удивился, но через пару секунд тоже их обнял. А через пару минут, когда они уже хотели идти к скале предков, внезапно из кустов выпрыгнула обеспокоенная Киара.  — Что случилось? — обратилась она к молодому льву, — Зазу сообщил мне, что ты здесь дрался с каким-то леопардом.  — Да, и дядя Кир его победил! — радостно воскликнула Ниота. В течение где-то нескольких минут львята безостановочно лепетали молодой правительнице о произошедшем, а она их слушала, изредка краем глаза поглядывая на улыбающегося Кирабо. Когда они закончили, то она поблагодарила льва за спанние её детей и они все вместе направились к скале предков. Когда они, наконец, дошли, то Киара, подождав пока львята зайдут в пещеру, с некой смущённостью посмотрела на голубоглазого льва.  — Слушай, Кирабо, я хотела тебе кое что сказать… — сказала она и вдруг придвинулась к его мордочке. Внутри снова и снова горел этот тёплый огонь, разжигая чувство любви. Она подошла и поцеловала его в щёку, — Спасибо ещё раз за спасение моих детей и племянника… Львица жутко смутилась и сквозь силу улыбнулась, убежав затем в пещеру. Кирабо стоял на пороге, ошарашенный. Внутри всё кипело, бурлило и кружилось, щека горела от нежного поцелуя. Вдруг весь беспорядок внутри утих, на душе стало приятно и легко. Она его поцеловала… Поцеловала… Небо в это время продолжало темнеть, а на горизонте медленно небо стало переходить в более яркие и красочные краски, от жёлтых и фиолетовых к красным и оранжевым или же наоборот.