***
Следующий день
Снова дождь и головная боль. День начался с алкоголя на голодный желудок, в который кроме никотина и рома ничего не попадало. Быстро прибравшись в комнате, чтобы никто ничего не заподозрил, и приведя в порядок Лилит села за стол и начала думать, что ей делать. Мысли в голове путаются или вовсе пропадают, что приводит её бешенство. Она пару раз кидала ручку на пол и в стену, раздражённо сжимала пальцами волосы, которые на зло спадали на лицо и на плечи. Хотелось выйти в окно. Вскоре появился план: она признается ему во всех своих грехах, оставит записку и уедет раньше матери домой. Вишневская выдохнула пару раз, переведя дыхание. Подняв ручку с пола, чёрноволосая решила написать записку. Ручка стала медленно скользить по бумаге, оставляя позади слова. Вдруг на лист спали волосы, что привело в бешенство девушку. Она яростно схватила ножницы и пошла в ванную комнату. Последние дни стали нервными, поэтому девушка стала не стрессоустойчивой. Каждый неприятный шорох, движение или звук приводят её в бешенство. Это мешает ей сосредоточиться, когда ей нужно обдумать и взвесить всё. Заперев дверь на ключ, Лилит обхватила рукой волосы. Резкое движение ножницами — и пряди волос спали в раковину. Ещё движения — и длинные чёрные волосы стали по плечи. А ведь несколько минут назад они были до поясницы. Туман перед глазами рассеялся, и Вишневская наконец увидела отчаянное, раздражённое отражение. Это не она. Это уставшая, морально измотанная девушка с чёрными волосами длиной до плеч. Она печально хмыкнула и продолжила аккуратно подравнивать неровности. Вернувшись в комнату, Лили подошла к зеркалу. Разглядывая новую себя, она почувствовала облегчение. Это первый этап новой жизни, когда за спиной ещё два.***
Прежде чем идти к Глебу, дьяволица собрала все свои вещи, чтобы сразу уехать, не задерживаясь в чужом доме. Лили спустилась на первый этаж, где мирно беседуют за чашечками чая мать и Елена. Гера увлечённо и сосредоточенно играет в приставку. Геннадия не видны, судя по этому он в кабинете. — Мам… — нерешительно окликает чёрноволосая, подойдя к женщинам сидящим на кухне. — Да, Лили, — Ирина переводит улыбчивое лицо на дочь, и вдруг улыбка сползает. Заметила короткие волосы дочери. — Господи, Лилит! Что с волосами? — Решила сменить образ. Это так важно? Думаю нет. — Ладно… — пытается опомниться, переводя растерянный взгляд на сестру Лену, которая продолжает рассматривать девушку. — Ты что-то хотела? — спрашивает, будто её очень отвлекают. — Да. Хочу сообщить, что я сегодня уезжаю домой… — голос дрожит, а сердце бешено стучит. — Как?! — в голос спросили обе женщины. Затем продолжила только мать, поправляя кольцо с красным камнем: — Зачем и почему так рано? Мы ведь собирались на следующей неделе уезжать. — Мне позвонили с университета и сказали, что я должна срочно явиться, решить кое-какие вопросы по поводу учёбе. Скоро зачёты. — убедительно врёт. Врать — это как неотъемлемая часть жизни Лилит; за всю жизнь она научилась так врать, изображать лживые эмоции, что многие актёры позавидуют, но ведь они даже и не узнают что она лжёт. Всё очень реалистично. — Да…? Ну ладно. А во сколько уезжаешь? — интересуется Елена, отпивая чай. — Не знаю… Может быть через час-два, — неловко улыбается. Всё завит от того, сколько продлится разговор с Глебом. — И ещё, — предупредительно останавливается, — Глеб знает, — врёт, — поэтому не говорите ему. — женщины подали плечами, а она мило улыбнулась и стала быстро уходить наверх.***
Подходя к двери любимого блондина, сердце стало вырываться, руки предательски дрожать, ноги неметь и подкашиваться. Кажется миг — и она упадёт под землю. Но Лили решительно стучит дверь, хоть и знает, что для неё она всегда открыта. С комнаты послышалось «Войдите» и девушка вошла. Глеб словно расцвёл, когда увидел Лили. Он быстро подошёл, и вдруг остановился, уставившись на короткие волосы. Вишневская выдавила улыбку, потому что эти удивлённые взгляды и откровенное рассматривание её ей надоели. Блондин стал оценивающе оглядывать любимую девушку, а потом резко притянул её к себе. — Ты так прекрасна… — трётся носом об её, что вызывает лёгкий румянец на бледных щеках чёрноволосой. — Как же я люблю тебя! — страстно впивается в губы, медленно соскальзывая к шее. Но девушка поставила перед собой руки, немного отстраняясь. Голубин удивился и отлип от её губ. — Что-то не так? — Нет… Просто нам нужно поговорить… — тихо, неуверенно сказала. Всё внутри колотится. — О чём, сладкая? — поднимает бровь, продолжая замечать смятение Лилит. — Обо мне. Мне многое нужно тебе рассказать и признаться в грехах, поэтому тебе лучше сесть, потому что рассказ будет долгим и шокирующим. — эти слова она произнесла на одном дыхании, пытаясь не начать волноваться и плакать, хоть слёзы вырывались ещё тогда, когда она вошла в его комнату. — Все твои секреты видно в объективе… — блондин послушно садится в кресло, а чёрноволосая продолжает стоять, нервно перебирая пальцы. — Я готов. — Глеб улыбается, он думает что его ждёт интересный, весёлый рассказ о жизни Лилит, о её детстве и секретах. Да, отчасти так и есть, но это не добрый рассказ о типичной девчачьей жизни. — Прости меня за всё, за то, что я совершила! — девушка садится на кровать, прикрывая рот. Парень не понимает что происходит и за что она извиняется. Всё это странно для него. — Я необычная девятнадцатилетняя девушка с Москвы, учащаяся в МГУ на химическом факультете. Я — убийца и наркодилер, работающая на крупного мафиози Москвы. — голос дрогнул и потекли слёзы. Блондин нахмурился. — Прости, что блять? Я не понимаю тебя. Ты шутишь? Если да, то шутка засчитана и звучит правдоподобно, актриса из тебя отличная. — с надеждой говорит Сименс, немного склоняясь к девушке, сидящей на кровати. — Любовь моя, что с тобой? Не плачь прошу… — пытается дотронуться к плечам, но Лилит отстранилась. — Я была бы счастлива, если всё это было шуткой или сном! Но ты никогда не знаешь какая чертовщина скрывается за спиной человека! — повышает дрожащий голос, не прекращая плакать. Вся тушь течёт по щекам, но ей плевать. Ей стыдно, страшно и мерзко рассказывать дальше. — Лили, что ты… Я не верю в это… — сам того не понимая, Глеб пытается уйти от правды, продолжая думать, что это злой розыгрыш подготовленный с помощью актеров, которые помогли освоить Лили актёрское мастерство. — На сколько велико твоё желание увидеть звёзды, не глядя в небо, Глеб. — тихо прошептала сквозь слёзы. Вишневской потребовалось две минуты, чтобы перевести и до того тяжёлое дыхание и мысли, настроиться на разговор. А ведь всё самое важное и интересное впереди. — Я расскажу тебе всё, только слушай молча. Я знаю, что это будет больно слышать и воспринимать, но ещё больнее это рассказывать, после того как хорошо жилось. Это всё началось в десятом классе, когда в клубе с подругами мы познакомились с… Грином. — сглатывает. — Грин — мафиози и хозяин наркоборделя, этой информации о нём тебе хватит. Тогда он узнал, что у меня не плохо с химией, ведь мои знания опережали школьную программу. Я с лёгкостью могла сделать лечебные вещества и не только. Грин предложил работать на него, делая наркотики, и будучи глупенькой шестнадцатилетней школьницей, я согласилась. Я делала наркотики, которые справляла золотой молодежи в клубах, затем золотые детишки подсаживались на эту херню и приходили к Грину за добавкой. Так и появлялись клиенты. — делает паузу, жадно глотая воздух. На душе становилось легче, а вот Глебу навряд ли. Он слушал с приоткрытым ртом, проникая зелёными глазами в чёрные, как бездна. — А потом… я погубила лучшую подругу. Она умерла от передозировки… — всего лишь одно предложение — и Лилит начинает истошно реветь, закрывая лицо руками. Голубин сел на колени перед девушкой, обнимая её. Он стал нежно гладить её по голове. — Прошу, не плачь… Лили… Она затихла и подняла мокрые глаза. — Сядь, пожалуйста, на место. — мягко приказала чёрноволосая, и парень послушал. — Она сама подсела…я не виновата… — в бреду утверждала или оправдывалась она. — Однажды летом, я убила своего отца. Своими руками, кухонным ножом, на заднем дворе дома. — спокойно, и даже немного довольно говорила Лилит. Она подняла чёрные глаза на блондина. Он увидел в них долю жестокости, боли и сочувствия. Глеб продолжал слушать, хоть его это и проводило в шок. Ему казалось, что это розыгрыш, а теперь так не кажется. Сименсу стало не по себе, но он благодарен за такую откровенность. Но понравится она ему дальше? — Как думаешь почему? — безумно усмехнулась, а затем печально отвела глаза. — Он хотел меня изнасиловать в ту ночь, когда я его и убила. Парни Грина сделали всё чисто и гладко, убрав труп, улики, кровь с газона так, что полиция и подумать не могла, что убийство было именно там. Каждое моё убийство, — нервно сжимает голову, опущенную вниз, — да, их было много, и одно тебе знакомо, но об этом позже. — поднимает голову. — Каждое моё убийство, а точнее улики, были отлично убраны. Такие факты Глеба шокировали и пугали. Она перестала казаться ему милой девушкой. Тёмную сторону яркими красками не закрасить. — Я люблю тебя больше, чем жизнь. Ты и есть моя новая жизнь, но… Я дьяволица с порошками, которая испортит себе и тебе жизнь. Глеб, — Вишневская встаёт и подходит к парню, который перебивает в шоке. Незаметно для него она кладёт белую записку на стол и проводит рукой по щеке, — ты вернул мне облик человека, эмоции и чувства, которые я потеряла, став бездушным монстром, забирающим души людей… Прости! — пошла новая волна слёз. Блондин встал и крепко прижал девушку к себе, уткнувшись носом в её макушку. — Но это ещё не всё. Сядь. Глеб насторожился, ведь что ему ещё ожидать, что должно его ещё шокировать? Он сел и Лили тоже. Чёрноволосая перевела дыхание м начала говорить с новой силой: — Четыре дня назад, я ездила к Грину и попросила свободу, чтобы перестать работать на него. Он дал согласие с условием, чтобы я всё рассказала. — Ты уже всё рассказала… — девушка резко перебила: — Нет, Глеб, не всё. Возможно ты меня возненавидишь, убьёшь, но я это заслуживаю. — встаёт. Как бы она этого не хотела: ранить, морально убить любимого блондина, но ей придётся рассказать о главном грехе. — Что ты несёшь?! — Мне придётся затронуть больную тебе для тебя: убийство Артёма Шатохина. — Глеба словно передёрнуло и он резко поменялся в лице. Он нахмурился и сжал подлокотники кресла. — Что?! — больно вспоминать потерю лучшего друга. Вишневская попятились назад, словно опасаясь чего-то. Не чего-то, а Голубина. Она боится его реакции, боится говорить, но Грин слышит её. Либо она скажет, либо Грин. Раз. Два. Три. — Это я убила Артёма! — в ушах зазвенело, а ноги подкосились. Глаза стали резать от слёз. Девушка быстро закрыла глаза и рот рукой. В ту же секунду Глеб почувствовал удар в самое сердце. Тысяча ножей стали терзать его тело и виски, а глаза наливаться слезами и кровью. Он просто не в себе. Голубин не может поверить в то, что та, которую он полюбил как никого, убила лучшего друга. Сейчас, словно его убили фразой, о которой даже подумать не мог. Зелёные глаза стали темно-болотного цвета, будто это глаза не его. Лилит сделала ещё шаг назад. — Прости, прошу, умоляю! — хрипло кричит сквозь слёзы. Делает ещё шаг, когда Глеб встаёт с кресла и смотрит в глаза. Это не его взгляд. — Я не любила тогда тебя, я выполняла свою работу! — делает ещё шаг назад, когда парень начинает медленно подходить. — Глеб! Мне правда жаль! — кричит срывая голос. Смахивает слёзы, чтобы видеть. Делает шаг назад. — Да, я тварь, я сволочь конченная! Я убийца! — она кричит с надеждой объясниться, но вся эта драма похожа на внушение самой себе. Ещё один шаг назад. — Я никогда не чувствовала сострадания, боли, страха, радости, но ты! Ты всё это вернул мне! — начинает реветь с новой силой, замечая, что Глеб почти близко. Делает ещё шаг. — Я потом поняла, что люблю тебя и что я ненавижу себя за убийство Депо! Глеб, прости меня! — шаг назад — тупик. Сзади дверь, деваться некуда. Сименс всё так же медленно, грозно смотря на неё, подходил к ней. Страх буквально парализовал чёрноволосую, и она впечаталась спиной в дверь. — Ты. Убила. Артёма? — монотонно спросил Глеб, когда подошёл впритык к заливающейся слезами девушке. Она молчит, продолжая испуганно смотреть ему в глаза. — Я кого спрашиваю?! — повышает голос, от чего та подскакивает. Она начинает судорожно кивать головой. Глеб схватил её за подбородок, подняв голову так, чтобы их глаза пересекались. — Я не слышу ответ! — он стал убивать её взглядом и грубым голосом. А что она ожидала от него? — Д.да.Я уб.била Артема, — заикается. Глеб убрал руку и девушка рухнула на пол. — Прости меня… — Бог простит… — холодно ответил. Отвернувшись, блондин стал идти к окну. — …я люблю тебя. Спасибо тебе за то, что вновь вернул все человеческое мне. — дрожащим шёпотом говорила Лили, пытаясь встать, но ноги не держат её. С третьей попытки чёрноволосая встала. — Я исчезну из твоей жизни навсегда. — убирает дрожащей рукой мокрые волосы с глаз, чтобы увидеть в последний раз Глеба. Но видит только спину. Он молчит. — Прости и…прощай. — она уходит. Глеб продолжил стоять у окна со сложенными руками на груди. Ему больно… От того, что она ушла навсегда. Он чувствует, что слаб и не может пошевелиться. Он потерял друга из-за неё, и потерял её… По мужской щеке потекла слеза. Глеб со злости впечатал кулак в стол. Вдруг к нему прилипла белая бумажка. Он развернул и увидел текст:Любимый Глеб, если ты читаешь это, то значит я ушла и ты знаешь правду. Я понимаю как тебе плохо и тяжело в это поверить, как ты меня ненавидишь, но я хочу кое о чём попросить. Прости за наглость. Я хочу, чтобы ты простил меня за всё и был счастлив. Прощай. Лилит с запахом вишни.
В углу записки была красная капля, от которой веет вишнёвым запахом. Это её духи. Глеб рухнул на кровать, сжимая лист в руке. Грудь стала быстро двигаться.Я могу захлёбываться Lean'ом, но я никогда не стану что-то ей обещать…
***
Лилит выбежала из комнаты и ринулась в свою, дверь в которую сразу заперла на замок. Она спустилась вниз по двери, опустила лицо в колени и стала навзрыд реветь. Чёрноволосая быстро подползла к тумбе, где лежал телефон. Она быстро набрала номер Грина и стала нетерпеливо и с раздражение ждать ответа, слушая длинные гудки. — Да. — послышалось с трубки. — Я всё сказала… — дрожащим голосом хрипит. — Ну и как? — она чувствует как он довольно скалится и её это бесит, злит. — Ты ведь сам всё слышал! — срывается, сжимая телефон. — Нет, не слышал, — тихо издаёт смешок, думая, что его не услышат. — Что…? В смысле не слышал? — растерянно опускает тон ниже. — Лили, ты глупая и наивная, несмотря на твою сталь. Нет никаких парней, которые следят за тобой и не никакой прослушки. — откровенно смеётся в трубку. По щекам девушки стекают слёзы. Он обманул её. — Зато ты уволена и свободна. Можешь избавиться от лаборатории. — Ты сволочь. — тихо произнесла. — Что? — Я говорю что ты сволочь и тварь, Грин! Ты ебаный подлец! Что б ты сгорел в аду, мразь! — девушка резко встала на ноги и стала кричать, изливая весь гнев и ненависть. — Ты будешь гореть в котле, который я приготовлю тебе в сраном аду, скотина! — шипит в трубку. — Пошёл на хрен, урод! — И тебе удачи, Лили! — после последней фразы мужчины, Вишневская с яростью и со всей силы кидает телефон в стену, а тот с грохотом разбивается. Лилит быстро взяла сумку с вещами и выбежала из комнаты, чтобы Глеб её не видел. Эта комната останется в её памяти навсегда. На первом этаже её застали докучливые родственники, поэтому сбежать незамеченной не удалось. Вежливо и с натянутой улыбкой она попрощалась с каждым, кроме Глеба. Она знает, что он найдет её записку и обязательно прочтёт.***
Лилит села в красную Lamborghini, завела ключом и тронулась с места, уезжая и оставляя всё позади. Только одно она не оставила: любовь к Глебу. Глеб быстро спустился на первый этаж, чтобы найти Лилит, потому что в комнате её нет. — Где Лилит?! — громко спросил родителей, в частности и мать Лили, которая беззаботно листает журнал. — Ну так она уехала. — ничего не подозревая, ответила Голубина. — Что…? Куда?! — Она же говорила тебе, — парень поднимает бровь, не понимая о чём говорит Вишневская, — что уезжает домой из-за учёбы. Забыл? — Ах да… — отчаянно выдыхает, понимая, что Лилит соврала. Она сбежала. И где её искать? — Точно. — наигранно бьёт ладонью по лбу Глеб захватил из коллекции отца бутылку коньяка и пошёл в свою комнату. Он потерял её… Самую любимую девушку, она стала его музой. Её запах до сих пор стоит у него под носом. Глеб не смог застать её и отпустил… Но все мы знаем, если люди посланные судьбой, то они обязательно встретятся.