Я нашел тебя в аду

      Чонгук считал, что посетить вечеринку старшего будет хорошей идеей. Как же сильно он ошибся…       Стоило ему войти в дом хёна, как он тут же пожалел о своем решении. Огромный семейный дом Хосок-хёна выглядел поистине источником разврата: алкоголь, кумарный и кальянный дым окутывал такой густой пеленой, что в горле саднило, полураздетые девицы сновали туда-сюда, совершенно не стесняясь своего положения, изрядно подвыпившие уже парни искали приключений на свою задницу, громкая и резкая музыка из колонок дорогостоящей стереосистемы, казалось, была слышна на весь район.       Чонгука передернуло. Какой чёрт его заставил явиться сюда? — Чонгук, ты все-таки пришел! — откуда-то из толпы вынырнул виновник торжества. — Здравствуй, хён. Твой дом просто мечта халявщика. Меня впустил какой-то парень, даже не поинтересовавшись, кто я. — Да ладно тебе, сегодня я рад всем без исключения! — Хосок был доволен, словно ребенок. Когда Чонгук познакомился с ним, хён сразу произвел впечатление взбалмошного и чрезмерно гиперактивного парня. Несмотря на свой возраст, Хосок, казалось, застрял где-то между понятиями «непослушного ребенка» и «нелепого хёна». Он старался притворно показать свою значимость старшего, но ему это быстро надоедало, и Хосок из взрослого и рассудительного человека превращался в веселого и беззаботного подростка. Чонгуку нравились его энергия и азарт. Такие люди заряжали окружающих позитивом, но иногда приставучесть хёна просто выводила из себя. — Ты не видел Тэхёна, хён? Он послал мне порядка десятка сообщений, прежде чем я добрался сюда.       Одним посланием Тэхён не ограничился. Даже после того как Чонгук ответил на напоминание друга о вечеринке, тот продолжал доставать его весь путь до дома, а потом и до жилища Хосок-хёна. Уже после третьего сообщения Чонгук просто перестал реагировать. — Да, он вон там. Не отлипал от меня все время, пока ты не появился. Твой друг довольно забавный, — Хосок указал в гущу толпы, где Тэхён заливисто смеялся, стоя рядом с каким-то парнем. Старший хлопнул Чонгука по плечу, и младший поморщился, ощутив резкую боль в спине. Свежие раны напоминали о посещении Мастера. — С тобой все в порядке, Чонгук? — Хосок убрал руку и пристально посмотрел в лицо Чонгука. — Да, хён, все хорошо. Я пойду, — Чонгук кивнул головой в сторону своего друга, — иначе Тэ запрыгнет на этого парня прямо на твоем столе, хён.       Тэхён откровенно и довольно открыто флиртовал с незнакомцем. Его абсолютно не смущала окружающая толпа народу. Тэ наигранно хихикал и то и дело, будто невзначай, касался своего собеседника то тут, то там, все дольше задерживаясь своими шаловливыми пальчиками на его рубашке. Чонгук усмехнулся и направился в сторону друга. — Я смотрю, тебе весело? — Чонгук подошел к Тэхёну со спины, почти вплотную, и попытался перекричать шум музыки.       Тэхён вздрогнул от внезапного крика на ухо и, забыв о своей «жертве», повернулся в сторону голоса. — Чонгук, засранец, ты напугал меня, — Тэ чуть ударил друга в грудь кулаком, склонившись к его уху, также пытаясь говорить как можно громче. Он схватил того за руку и отвел в сторону, подальше от колонок, чтобы иметь возможность разговаривать, не надрывая горло до хрипоты. — Какого чёрта ты позвал меня сюда? Тебе и без меня было чем заняться. — Йа, придурок, о чем ты вообще? — Тэ покраснел, хотя всего несколько минут назад пытался залезть своему новому знакомому в брюки. Буквально. — Я пришел только из-за тебя. Ты же знаешь, Тэ, я не любитель, — Чонгук оглядел помещение и сморщился, — всего этого. — Именно поэтому я и позвал тебя, Чонгук-а. Ты всю неделю ходишь словно бука. Я вижу тебя уткнувшегося носом в учебники. Ты перестал развлекаться со мной, — Тэхён притворно надул розовые губы и стал похож на смазливую девчонку. Его волосы цвета насыщенной меди красиво обрамляли лицо, а глаза светились. — Прекрати, ты же знаешь, меня этим не купишь, — Чонгук щелкнул друга по носу, и тот обиженно потер его рукой. — Ты чёртов социопат, знаешь об этом? — Будь я социопатом, то давно бы избавился от такого надоедливого друга, как ты. — Айщ! — Тэхён попытался снова ударить Чонгука, но вдруг его рука зависла в воздухе, а сам парень застыл на месте. — Что с тобой, Тэхён-а, приведение увидел? — Чонгук усмехнулся, проследив взглядом за Тэхёном. Но, стоило парню увидеть, что стало причиной «замерзшего» состояния Тэ, по позвоночнику побежали мурашки. Да что там мурашки. Целый табун лошадей прошелся по спине Чонгука, и даже недавно полученная боль отошла на второй план. — А вот и твой краш объявился, — прошипел Тэхён на ухо Чонгука самым злорадным тоном, который когда-либо слышал Чон. Ему тут же захотелось заехать другу по физиономии.       Чонгук не мог отвести взгляда от парня, появившегося, словно из ниоткуда, в центре комнаты. Пак, мать его, Чимин. Чонгук так надеялся, что не встретит старшего здесь. Хотя на что он рассчитывал? Чимин-хён был лучшим другом и однокурсником Хосок-хёна. Было бы странно, если бы хозяин этой вечеринки не пригласил своего друга.       Будто по несправедливому року судьбы энергичная и веселая музыка сменилась на плавную и медленную мелодию, и все танцующие попытались тут же разбиться на пары. Но только не Чимин. Он стоял в центре комнаты, среди образовавшихся парочек, и Чонгук проклял все на свете за то, что старший остался в одиночестве. Чимин двигался в такт музыке так, словно делал это всю свою жизнь. Его тело, подобно виноградной лозе, изгибалось и извивалось, бесстыдно привлекая к себе внимание. Парень прикрыл глаза и полностью отдался во власть танца. Руки то и дело проходились по красивым изгибам тела, очерчивая каждый участок плавными движениями. Голова откинулась назад, аппетитная задница, обтянутая тугими белыми джинсами, описывала восьмерку, заставляя захотеть прикоснуться. Ладони Чимина зарылись в собственные волосы, черные как смоль, с яркими красными бликами на концах, от чего прическа парня стала еще более дерзкой и броской. И вдруг неожиданно Чимин опустил голову и повернулся лицом прямо в направлении Чонгука, от чего младший почувствовал, как ледяной поток охватил его с головы до самых пят.       Чимин без труда заметил Чонгука, стоящего в самом углу комнаты, бесцеремонно пялящегося на него. Сегодня парень выглядел до неприличия сексуально: черные джинсы, потертые на коленях, такая же темная футболка с большими графическими буквами кислотно-зеленого цвета, кожаная куртка с металлическими клепками и застежками, расстёгнутая и непринужденно распахнутая, яркий макияж, наряду с бесчисленным пирсингом, и стильная прическа. Все это заставляло Чимина ощущать приятную щекотку где-то в районе живота. Чонгук привлек его внимание сразу же после первого знакомства, когда Хосок представил его как первокурсника медицинского вместе с еще одним парнем, по-видимому, лучшим другом Чонгука, кажется, Тэхёном. Тогда Чонгук был одет подобающе студенту, выглядел смущенным и таким… интригующим. Чимин просто не мог глаз от парня оторвать. Но младший избегал его после знакомства, и Чимин никак не мог понять причину. Ведь его «радар» никогда еще не подводил. Чонгук определённо обратил на него внимание так же, как и сам Чимин. Но каждый раз, сталкиваясь с макнэ в университете, Чимин с прискорбием замечал, как младший отводит взгляд, тушуется в его присутствии, смущается и ретируется при первой же возможности. Это очень расстраивало, но одновременно и подстегивало старшего. Он любил трудности и никогда не пасовал перед очередной, на первый взгляд невыполнимой задачей. А завоевать расположение Чонгука сейчас стало для Чимина задачей номер один. Что-то в этом младшем привлекло Чимина настолько сильно, что старший не хотел отступать. У него никогда не было проблем с вниманием к себе окружающих. Чимин любил находиться в компании людей, которые буквально восхваляли его красоту и блистательный ум, благо этого действительно было в достатке. Но Чонгук первый человек за долгое время, который отказывался идти с ним на контакт. И старший отчаянно хотел знать, какого чёрта? — Эй, я устраиваю вечеринку на выходных. Ты же придешь, да? — несколько дней назад Хосок буквально выпалил эту идею, почти что сбив с ног своего лучшего друга от яростного перевозбуждения предстоящей затеи. — Хосок-а, ты устраиваешь вечеринки каждый год после первой недели обучения. Тебе еще не надоело меня об этом спрашивать? — Чимин усмехнулся, похлопав друга по плечу. Конечно, он собирался прийти. На третий год после поступления это стало своего рода традицией. — Йа, Чимин-а, ты так жесток со мной! Разве это плохо? Я просто хочу дать заряд позитива всем студентам перед началом нового учебного года, — Хосок обиженно отвернулся, вызывая тем самым очередной смешок Пака. — Да, скорее, организовать площадку для «игр» с баснословным количеством алкоголя, наркотиков и невменяемых молоденьких студентов-новичков, — Чимин поиграл идеальными бровями, пытаясь поймать взгляд своего друга. — Айщ, заткнись, Пак Чимин. Будто ты и сам против.       Чимин рассмеялся своим мелодичным голосом, но вдруг заметил двух студентов-первокурсников, которые выходили из аудитории, что-то оживленно обсуждая. Чимин никак не мог запомнить имя одного из них. Но вот второе… второе имя буквально отпечаталось в его воспаленном мозгу. Чон Чонгук. — Пригласи его, — машинально сорвалось с уст Чимина. Он даже не смотрел на своего друга, произнеся эти слова. Все его внимание было приковано к дерзкому младшему, который всем своим видом выражал полнейшую скуку и непринужденность. Но, стоило его взгляду встретиться с Чимином, Чонгук изменился в лице. По нему пробежала тень дичайшего смущения, а в глазах цвета чистого янтаря закрался страх. Проходя мимо, Чонгук слегка кивнул головой и еле слышно произнес: — Здравствуй, Чимин-хён. Хосок-хён.       Друг Чонгука беззаботно поприветствовал своих старших и продолжил что-то энергично рассказывать, но Чонгук, казалось, уже не слышал его. Он был пойман в ловушку кристально-чистых голубых глаз старшего. Чимин-хён пугал его до чёртиков своей уверенностью и тем пристальным изучающим взглядом, которым наблюдал за ним всякий раз, когда Чонгук оказывался в поле его зрения. Чонгук не мог выбросить старшего из головы. Стоило ему сомкнуть веки, как настойчивые небесные глаза преследовали его везде, куда бы он не сбегал. А Чонгук пытался, отчаянно пытался держаться от Чимина подальше. Но старший буквально окутал его, оплел цепями, окружил колючей проволокой, каждое звено которой медленно, но уверенно впивалось в чувствительную кожу, заставляя хотеть, безумно хотеть опробовать на себе ту мощь, которую старший излучал всем своим нутром. Чонгук чувствовал доминанта внутри Чимина всеми своими фибрами души. Приобретенный опыт почти без труда позволял ему определить позиционирование человека относительно его характера и темперамента. И Чимин для него был безудержным чудовищем под маской милого зверька. Чонгук каждой клеткой своего тела хотел принадлежать старшему так, как не позволял даже своему Мастеру. До заходящегося в страхе биения сердца, до леденящего ужаса, до потных ладоней, до постыдной дрожи в слабеющий коленях Чонгук жаждал быть схваченным и растерзанным этим парнем. Он хотел, чтобы грёбаный, мать его, Пак Чимин заломил его руки за спину мертвой хваткой, нагнул над ближайшей поверхностью и оттрахал так, чтобы он неделю не смог сесть на задницу. Именно это пугало младшего больше всего. Он любил подчиняться, это было в его натуре, в его сущности. Но вот отдать самое дорогое, самое «священное», что было у Чона, такого он не позволял никому уже очень давно, даже Шуге-хёну. И это сводило Чонгука с ума. — Эй, ты в порядке? — Тэхён слегка коснулся плеча своего друга, и тот вздрогнул, возвращаясь в реальность, выныривая из мысленного потока своего плавящегося мозга. — Да. Все нормально. Идем. — Оу, — Чимин услышал нахальный смешок со стороны и обернулся к другу, когда предмет его наблюдения скрылся за ближайшим поворотом. — Земля вызывает Чимина, прием. — На связи, — Чимин ответил почти на автомате, все еще приходя в себя. — Ты запал на этого макнэ, Чимин-а? Я прямо чувствую, как в воздухе витают интимные флюиды. — Пошел к чёрту, просто сделай, как я прошу, — Чимин взял друга за запястье и сжал чуть сильнее, чем нужно. Казалось, ему было жизненно необходимо увидеть Чонгука на этой чёртовой вечеринке. — Айщ, пусти, больно же, — Хосок попытался вырваться из цепкой хватки и потер запястье. — Ну вот, теперь синяк останется. Ты такой грубый, Пак Чимин. Твое милое личико совсем не соответствует твоей мужланской натуре. Успокойся, я уже пригласил твоего парня вместе с его другом. Они обещали прийти. По крайней мере, тот, рыженький. Тэхён. Что на тебя нашло? Раньше я никогда не видел тебя таким… — Хосок на мгновение задумался, — возбужденным. Этот Чонгук, конечно, красавчик и все такое. Но разве он отличается от еще нескольких десятков таких же первокурсников? Как по мне, то он чересчур дерзкий. И довольно замкнутый, как мне показалось. Темная лошадка. Что-то не так с этим парнем. Но он все равно мне нравится, — Хосок поднял руки в примирительном жесте, как только увидел, что его друг собирается опровергнуть его предположения относительно макнэ.       Чимин промолчал на вопросительный взгляд друга. Тот будет скулить, пока Пак не выложит ему все, во всех подробностях. Но Чимин и сам не знал, почему Чонгук так сильно привлек его внимание. В сути Хосок был прав. Чон Чонгук не отличался от других первокурсников. В нем не было ничего примечательного. Он не казался сговорчивым и милым парнем, готовым пойти на контакт. Но именно его темная и загадочная сторона так интересовала Чимина. Он хотел знать, что же на самом деле скрывается под чересчур серьезной маской этого младшего.       И вот сейчас в полумраке комнаты, под звуки музыки Чимин явно ощущал на себе чужой взгляд. Он не ошибся. Чонгук заинтересован. И старший сделает все что угодно, чтобы еще больше подогреть его интерес. — Эй, а этот парень горяч. Чёрт, я бы и сам не прочь залезть к нему в штаны, не будь он предметом твоих мечтаний, — голос Тэхёна отрезвил Чонгука, и он сморгнул наваждение в виде прекрасного видения образа Пак Чимина. — Заткнись, — Чонгук отвесил Тэ подзатыльник, и тот зашипел, сразу же схватившись за ушибленное место. — Он не предмет моих мечтаний! — Ну да. Ты каждый раз столбенеешь, когда он оказывается рядом. Что с тобой происходит, братишка? Ты определённо запал на этого старшего. И он определённо заинтересован в твоем внимании. Так какого хрена ты ведешь себя как девственница перед первым сексом? Завали его и дело с концом. — Я не встречаюсь и не сплю с парнями, — Чонгук произнес свою дежурную фразу, но чувствовал, как его барьеры постепенно дают сбой. Чимин, без сомнений, интересовал его. Он стал объектом его мокрых снов, грязных мечтаний. Этот чёртов хён стал его крашем, его самой заветной мечтой. Его погибелью. — Эй, Чонгук-и, с тобой все в порядке? Ты побледнел, — Тэхён обеспокоенно коснулся ладонью лба друга, но тот, тут же придя в себя, оттолкнул ее. — Чёрт, и почему меня все об этом спрашивают? За последние несколько дней я слышу этот вопрос, кажется, уже в тысячный раз. Я что, выгляжу настолько жалким? Я в порядке, чёрт возьми! Следующий, кто спросит, в порядке ли я, получит по морде! — Здравствуй, Чонгук.       За своей тирадой Чонгук не заметил, как медленная музыка снова сменилась. Он потерял старшего из виду, и теперь хён оказался прямо напротив. Его голос, достигший острого слуха Чонгука, заставил вздрогнуть всем телом. Чонгук обернулся и встретился взглядом с малахитовыми глазами. Сегодня Чимин, по-видимому, сменил линзы на ярко-зеленые. Теперь вблизи Чонгук мог отчетливо и внимательно рассмотреть старшего. Его темные, опаленные пламенем на концах, волосы растрепались, а по виску бежала капелька пота. Идеальной формы брови, прекрасные глаза, подчеркнутые темной подводкой, полные чувственные губы, румянец на щеках. В ушах красовались серебряные сережки, из-под воротника легкой рубашки выглядывала татуировка, темные язычки которой ласкали шею старшего, постепенно спускаясь ниже, скрываемые тканью. Чимин вновь провел рукой по волосам, убирая непослушные прядки назад, и Чонгук заметил разнообразие колец на миниатюрных пальцах хёна. Чона охватила паника. Он был готов провалиться сквозь землю, а еще лучше, сбежать подальше, лишь бы не находиться рядом с Чимином. В очередной раз парень убеждался, что милый образ хёна вовсе не соответствовал его ауре. Сегодняшний его вид в который раз заставил это понять. Приятные черты лица и изящные пропорции тела делали Чимина ангелом во плоти, но, заглядывая в малахитовые глаза, Чонгук чувствовал присутствие дьявола рядом. Он абсолютно точно попал в ад, а Чимин был поистине воплощением самого Люцифера! — Здравствуй, хён, — Чонгук попытался придать своему голосу как можно больше уверенности и молился, чтобы старший не заметил обратного. Внутри младшего все буквально дрожало от страха. — Как ты? — Чимин продолжал пристально вглядываться в лицо младшего и неосознанно провел языком по полным губам, смачивая слюной пересохшую поверхность.       Чонгук чуть не задохнулся, когда заметил, как кончик розового языка бесстыдно скользит по губам хёна, а где-то чуть дальше всего на мгновение блеснул серебряный шарик штанги. — Все хорошо, хён. Я только недавно пришел. У Хосок-хёна очень красивый дом, — что, чёрт возьми, он несет? Кто в нынешнее время ведет подобный диалог? — Это верно. Хосок-а любит привлекать к себе излишнее внимание, — Чимин улыбнулся, от чего его глаза превратились в небольшие щелочки, и Чонгук вновь поймал себя на том, что безудержно пялится на своего старшего и не может отвести от него глаз. — Хочешь чего-нибудь выпить? — Чимин кивнул в сторону пустых рук Чонгука. — Да, хён, было бы неплохо. Спасибо, — Тэ попытался спасти положение, когда понял, что его друг буквально завис, разглядывая их старшего. Хотя о нем речи вообще не заходило. — Составишь мне компанию? — Чимин будто не замечал Тэхёна. Все его внимание было сосредоточено на Чонгуке. Старший изучал его реакцию и, честно говоря, был доволен произведенным эффектом. Сейчас Чонгуку некуда было бежать, в отличие от университета. — Хорошо, конечно, хён, — Чонгук мысленно дал себе затрещину. Он вообще не должен был приходить сюда. Он бросил яростный взгляд на своего друга, но тот только подмигнул и помахал ручкой, когда Чонгук последовал за Чимином, пытаясь обойти танцующих. Если бы Тэ знал всю правду, то не притащил бы его сюда. Но незнание не освобождает от ответственности, верно? Чонгук был готов убить своего друга немедленно! — Как первая учебная неделя? — Чимин передал младшему бокал, и тот радостно поблагодарил его. Кажется, алкоголь сейчас был просто необходим, чтобы хоть немного расслабиться. Каждый мускул в теле Чонгука был напряжен до предела, стоило им с Чимином оказаться на пустующей кухне вдвоем, вдалеке от толпы. — Неплохо, наверно. По крайней мере, проблем не возникало. — Ты выбрал довольно сложное направление. Большая нагрузка. — Я… — Чонгук чуть не выпалил первое, что пришло в голову. Правду. Ведь на самом деле он ни черта не выбирал. — Да, довольно большая нагрузка уже в первую неделю. Но это универ, хён. Школьное время кончилось. Пора повзрослеть.       Чимин вдруг приблизился к Чонгуку, и тот замер, затаив дыхание. Старший стоял к нему слишком близко. Чтобы хоть как-то замаскировать свою неуверенность, Чонгук принялся вливать в себя алкоголь. Жидкость обжигала глотку, неприятно оседая послевкусием на языке, и это нисколько не спасало. — Если вдруг тебе понадобится помощь, ты всегда можешь обратиться ко мне, — голос Чимина звучал приглушенно, обволакивал с ног до головы, посылая россыпь мурашек по всему телу. Было бы интересно послушать его в несколько другом положении дел… — У меня, конечно, другое направление, но я с радостью помогу тебе с основными нормативами предмета. Поэтому не стесняйся. Хён позаботится о тебе, — Чимин дьявольски улыбнулся и чуть прикусил нижнюю губу. Чонгук чувствовал себя загнанным в ловушку дрожащим от страха зверьком. — Х… хорошо. Спасибо, хён, — коленки дрожали так, словно Чонгук только что пробежал стометровку. В горле пересохло несмотря на то, что он осушил целый стакан. Руки моментально вспотели, от чего стеклянный сосуд грозился выпасть и вдребезги разбиться. Чонгук перехватил его поудобнее, пытаясь тем самым унять дрожь в конечностях. — Я смущаю тебя, Чонгук-а? — Чимин стоял просто непозволительно близко. Если бы кто-нибудь сейчас вошел в кухню, сложилось бы впечатление, что хён флиртует с Чонгуком. На самое страшное, что, мать его, так и было! Ласкательное употребление собственного имени заставило Чонгука с шумом выпустить воздух и с огромным усилием отодвинуться от хёна под предлогом налить себе следующий стакан. — Нет, хён, все хорошо, просто… я, наверно, не привык к такому вниманию к своей персоне, вот и все, — еще одна бессвязно надуманная речь. Чонгук сам не понимал, какого чёрта несет. Близость хёна выводила его из равновесия. Вся привычная уверенность испарялась на раз, и Чимин, казалось, забавлялся этим. — Очень жаль, ты более чем этого заслуживаешь.       Чонгук чуть не выронил стакан, когда обернулся и почти впечатался в грудь своего старшего. Несмотря на разницу в росте, Чимин буквально нависал над ним, накрывая тенью своей мощной ауры. Казалось, если старший сейчас коснется Чонгука, у того сердце остановится. Но Чимин просто смотрел и смотрел на него, как хищник, который настойчиво и методично наблюдает за своей жертвой. — Я… — Чонгук прочистил горло и попытался снова: — я должен найти Тэхёна.       Чимин усмехнулся, и Чонгук понял, что крупно облажался. Старший действовал соответственно его реакциям. И Чонгук понимал, что каждый раз только больше подогревает интерес Чимина к себе смущением и неуверенностью. Если бы он мог оттолкнуть его или послать подальше… но Чон не мог. У него просто не было сил ему противиться. — Конечно. Иначе твой друг решит, что я сделал с тобой что-то непозволительное, — Чимин продолжал ухмыляться, и, честно говоря, Чонгуку это вовсе не нравилось. — Но прими мои слова всерьез. Если тебе потребуется помощь, я всегда готов тебе ее оказать, — старший вдруг положил руку на плечо Чонгука, и ему стоило огромных усилий устоять на ногах. Прикосновение отдалось таким сильным жаром, что ощущалось даже через плотную ткань кожанки. Чонгук кивнул, поблагодарив хёна, и тут же ретировался, как можно быстрее пытаясь спастись от настойчивого взгляда малахитовых глаз. Плечо горело так, словно Чонгук только что получил ожог по меньшей мере третьей степени. Но он не чувствовал неприязни. Напротив. Приятная тяжесть и жгучая волна тепла оседали где-то внизу живота. Чонгук передернул плечами, пытаясь сосредоточиться на недавно полученной боли в спине, подаренной искусными руками своего Мастера, но это не помогало. Прикосновение хёна, всего лишь мимолетное касание, перекрывало все ощущения после проведенной сессии. Чонгук поймал себя на мысли, что с радостью вернулся бы к Мастеру снова, прямо сейчас, чтобы он освежевал его, как тушку мёртвого зайца, и заглушил эти, мать его, непривычные ощущения. Но Шуга-хён скорее проведет с ним очередную задушевную беседу, чем позволит лечь под девайс по прошествии всего пары часов. — Тэ, я поеду домой, я устал, — Чонгук нашел Тэхёна с очередным парнем в обнимку, весело отплясывающего где-то в стороне от общего сборища. — Чонгук-а, ты уверен? Ты ведь пришел совсем недавно, — друг был расстроен. Чонгук, и правда, мало проводил с ним время за последние дни. Тэхён был единственным человеком, которому Чонгук еще мог доверять. Но, стоило представить, что ему придется весь вечер избегать определённого хёна, от одного взгляда на которого хотелось лезть на стену, Чонгуку становилось дурно. — Тэ, прости, но мне, правда, нужно идти. Позвони мне, когда доберешься до дома, ладно? — Чонгук кивнул на прощание и со скоростью света бросился к выходу.       Усевшись на свой байк, он повернул ключ в зажигании и сорвался с места, тут же набирая приличную скорость. Ветер трепал его волосы, бил прямо в лицо, от чего слезились глаза и хотелось кричать. Чонгук никогда не был осторожным водителем. Но сейчас ему нужно было получить хоть какой-то адреналиновый заряд, чтобы смести тот приступ слабости, который он испытал в присутствии хёна. Избавиться от того предательского ощущения возбуждения, которое, словно червь, плотно обосновалось где-то внутри. Выжечь тот изучающий и увлеченный взгляд прекрасных малахитовых глаз. Но чем больше Чонгук пытался выбросить образ старшего из головы, тем больше огонь разрастался внутри, захватывая в тиски и без того тугие брюки в районе паха. Чонгук стиснул зубы так, что послышался скрежет. Член предательски пульсировал, стоило ему вспомнить, как близко стоял к нему хён, его ровный голос, внимательный взгляд, тяжесть его руки на Чонгуковом плече.       Чонгук захлопнул дверь своей комнаты с оглушающим грохотом, совершенно не заботясь о том, что в доме не один. Он молниеносно снял с себя куртку и на ходу расправился с пряжкой ремня, направляясь в ванную. Заперевшись и прислонившись к двери, парень даже не потрудился раздеться, всего лишь приподнял футболку, зажимая ее край в зубах, и спустил брюки с боксерами настолько, чтобы освободить возбужденную плоть. Стоило Чонгуку коснуться себя, как из его горла вырвался животный рык. Член горел и пульсировал, требуя внимания, и Чонгук заводил по нему рукой почти на сухую, если не считать природной смазки, которая обильно выделялась из покрасневшей головки. Свободной рукой Чонгук принялся покручивать сосок, ощущая острую, но легкую и приятную боль на чувствительной зоне, тогда как другая рука грубо и быстро двигалась на члене, сжимая в плотное кольцо кулака, оттягивая крайнюю плоть все ниже. Чонгук зажмурился и тут же пожалел об этом, снова встречаясь с зелеными глазами.       Чимин смотрел на него, бесстыдно облизывая губы, играя со штангой во рту. Его полуприкрытые веки выражали крайнюю степень удовольствия. Он наблюдал за тем, как Чонгук дрочит на него, и откровенно наслаждался зрелищем. Его небольшие пальчики мягко обхватили разгоряченный ствол Чонгука, и парень заскулил, как течная сучка, стоило ощутить чужую хватку. Несмотря на маленькие ладошки, Чимин орудовал ими очень умело, двигаясь по стволу вверх-вниз, изредка играя с чувствительной кожей мошонки. Чонгук откинул голову, больно и шумно ударяясь о дверь затылком, пока руки старшего продолжали порхать над его членом, то грубо до боли сжимая, выбивая судорожный скулеж, то нежно проводя пальцами по всей длине, заставляя постанывать от удовольствия. — Кончи, Чонгук-а. Кончи для хёна, — Чонгук буквально услышал шумный опаляющий шепот Чимина рядом со своим ухом и излился в кулак, словно именно этих слов ему и не хватало.       Чуть отдышавшись, Чонгук открыл глаза и понял, что он все еще в собственной ванной, один, без Чимина. Опустив голову, Чон увидел белесые пятна спермы на своих любимых джинсах. — Чёрт, я схожу с ума, — пробормотал он себе под нос, проводя чистой рукой по волосам.       Чонгук сбросил с себя грязные шмотки, отправляя в бочок для белья, и залез под душ. Опустившись на холодный кафель, он подтянул колени ближе и запустил обе руки себе в волосы, яростно взлохмачивая. — Да что происходит, чёрт тебя дери? Кто ты такой, Пак Чимин? Грёбаный дьявол во плоти?!       Струи воды били по недавно исполосованной спине, но Чонгук не чувствовал боли. Все, что он мог сейчас ощущать, как нежные, но одновременно требовательные руки старшего скользят по его члену, а голос хрипит прямо на ухо: — Мне понравилось, Чонгук-а. А тебе?.. США. Нью-Йорк. 2028 год

«Людей терзает необъятность вечности, и потому мы задаемся вопросом, услышат ли потомки о наших деяниях. Будут ли помнить наши имена, когда мы уйдем. И захотят ли знать, какими мы были. Как храбро мы сражались. Как отчаянно мы любили» (к/ф «Троя»)

      Чимин устало потер переносицу, после чего слегка встряхнул головой, чтобы прогнать подступившую сонливость. На столе напротив лежали кучи разных бумаг, истории болезней, листы назначений, отчеты персонала. Чимин буквально зарылся в ворохе этого хаоса и даже не помнил, сколько прошло времени с тех пор, как он вошел в свой кабинет. Бумажная работа всегда напрягала его, но, к сожалению, у него не было выбора. По крайней мере, так считал сам Чимин. — Чимин, ты не занят? — в дверь тихонько постучали, после чего на пороге появилась среднего возраста женщина, около сорока. Чимин ужасно устал. Все, чего бы ему сейчас хотелось, это как можно быстрее оказаться дома, рядом с любимым человеком, а не торчать здесь с кучей разной бумажной волокиты. — Нет, Сара, проходи, пожалуйста, — Чимин натянул улыбку и кивнул в сторону кресла напротив. Женщина прошла в кабинет и тут же оглядела «объём работы», которым был так увлечен ее коллега. — Ты подумал над тем, о чем мы говорили? — женщина серьезно посмотрела коллеге в лицо, от чего у Чимина возникло желание сбежать. Сбежать подальше от этого разговора и никогда не раздумывать над ответом. — Сара, кажется, мы уже все обсудили еще несколько месяцев назад. Я не могу этого сделать. — Но ты единственный, кто… — Он бы не этого хотел, — Чимин перебил женщину, и та прикрыла глаза, пытаясь взять себя в руки.       Пару месяцев назад главврач отделения детской психиатрии, а по совместительству наставник Чимина, отошел в мир иной, оставив своих подчиненных без руководства. Все были убиты этой новостью. Эрик Миллер был не самым приятным человеком, когда дело касалось личного общения, но первоклассным специалистом в своей области. Чимин был благодарен ему за все, чему старший его научил. Он по-своему любил и уважал своего наставника. Он стал для него вторым отцом и учителем, хотя мистер Миллер никогда не показывал своей привязанности к младшему или кому-либо другому. Работа и профессиональные навыки были для этого человека важнее всего. После его смерти прошло вот уже около полугода, и Чимин был просто ошарашен, когда Сара, еще одна сотрудница старшего персонала, предложила ему занять его место. Безусловно, это было очень перспективно, если бы Чимин согласился. Но он просто не мог себе этого позволить. Занять место человека, которого буквально боготворил и улавливал каждое малейшее слово из его уст… Чимин считал это предательством. Да и к тому же в штате были куда более опытные, по его мнению, сотрудники. Так какого чёрта именно он? — Ты не прав, Чимин. — Сара, я не могу, понимаешь. Я просто не готов к этому. Это слишком большая ответственность. К тому же, я просто не соответствую данной квалификации. — Чимин, — Сара вдруг положила свою миниатюрную ладонь поверх руки Чимина, привлекая его внимание, так как тот вновь уткнулся в свои документы, пытаясь всеми силами уйти от неприятной темы, — послушай, Эрик не был самой приятной личностью, но он очень ценил тебя и был более чем доволен твоими навыками в профессии. У него не было привычки расхваливать своих сотрудников, но, поверь мне, к тебе он относился по-особому. И не потому, что твой отец влиятельный и богатый человек, а именно из-за твоих личных качеств. Я не видела более трудолюбивого и ответственного сотрудника, чем ты. Ты отдаешь работе практически все свое свободное время. Ты очень серьезно воспринимаешь все, что касается твоей профессии. Буквально пропускаешь эмоции и чувства каждого пациента через себя. Ты самый молодой сотрудник из всего штата, который смог добиться таких высоких результатов. И именно благодаря своим личным качествам. Я хорошо знала Эрика, он хотел бы, чтобы ты занял его место.       Чимин любил свою работу. Правда. И был бы не прочь подняться еще выше. А кто стал бы отказываться от такого щедрого предложения? Но также Чимин был чересчур порядочным, когда дело касалось личного. И он просто не мог себе представить, что займет место своего наставника. — Мистер Пак, — в кабинет снова постучали, но теперь уже более настойчиво, и, не дождавшись ответа, в дверь вошла молоденькая девушка с ресепшена, — звонит Ваш муж. Говорит, это срочно. — Хорошо, спасибо, Натали. Переведите звонок на мой телефон, — Чимин мысленно чертыхнулся про себя. Чонгук бы не стал звонить на ресепшен госпиталя, а дозвонился бы до него лично. Но, поспешно проверив свой телефон, Пак с прискорбием понял, что тот разрядился. Выезжая с утра на работу, Чимин собирался поставить аппарат на зарядку сразу по приходу в кабинет. Но, увидев кипу неразобранных документов в совокупности с другими рабочими моментами, он попросту забыл об этом. А личного номера телефона мужа, который был установлен в его кабинете, Чонгук не знал. Не было необходимости. И вот теперь она вдруг появилась. — Не буду тебе мешать, — Сара встала с кресла и двинулась к двери, а Чимин благодарно кивнул. Подобные беседы выматывали его. — Но все-таки подумай над тем, что я тебе сказала, — окликнула его коллега, находясь уже рядом с дверью, — Эрик бы этого хотел. Поверь мне.       Чимин поднял трубку стационарного телефона, как только дверь за женщиной закрылась. — Чонгук-а, что-то случилось? Прости, мой телефон сел, и я… — Чимин-и, помоги мне. Я чувствую, что еще чуть-чуть и у меня начнется приступ паники!       Чонгук не дал ему договорить, и Чимин сразу же уловил беспокойство и неуверенность в голосе своего супруга. Если быть честным, Чимин вообще не должен был приходить на работу в ближайшие несколько дней. Состояние Чонгука перед его первой самостоятельной выставкой было крайне возбужденным, и Чимин обязан был посвятить все свое свободное время ему, поддержать его и помочь, а не торчать на работе. Но Чонгук заверял его, что в порядке, что он справится, хотя Чимин и видел, что тот ходит по краю. Учитывая то, через что они прошли в прошлом, Чимин должен был быть более осторожным и рассудительным, а не бросать своего мужа одного в такие ответственные и в то же время напряжённые для него дни, что бы тот не говорил. — Успокойся и сделай глубокий вдох. Расслабься, Чонгук-а. Давай, дыши со мной, все хорошо, — голос Чимина был ровным и мелодичным, хотя внутри него все съёжилось от страха. Еще один нервный срыв Чонгук просто не переживет.       Чимин услышал, как его муж задышал более спокойно спустя несколько долгих и мучительных минут, после чего продолжил: — Что случилось? Чем я могу тебе помочь? — Все разваливается на части, Чимин-а. Кажется, я не готов. Я не справлюсь с этим. Я просто… просто… — Чонгук снова сделал пару глубоких вздохов, а Чимин с другого конца провода просто терпеливо ждал. – Я не уложился в сроки. Выставка уже завтра, но запланированные работы все еще не готовы. Я не знаю, что мне делать. Мне нечем заменить задуманную композицию из того, что имеется в наличии. У меня есть несколько подходящих завершенных работ, но они остались на моей рабочей квартире, но так поздно мне уже некого туда послать! — Чонгук-и, все хорошо, успокойся, — Чимин придержал телефон поудобнее и взглянул на часы на левом запястье. — Мой рабочий день заканчивается уже через полчаса. Я могу заехать на твою квартиру и привезти работы сам. Только скажи мне, какие именно тебе нужны, идет? — Чимин внимательно слушал глубокое и частое дыхание Чонгука на другом конце линии и готов был сорваться с места прямо сейчас, чтобы как можно быстрее оказаться рядом со своим любимым.       Эта выставка для Чонгука была очень важным событием. Он впервые смог достичь такой величины, учитывая довольно большой перерыв после отказа от своего любимого занятия по определённым удручающим причинам в прошлом. Именно поэтому Чимин был готов сделать все что угодно, чтобы Чонгук чувствовал себя самым лучшим. Конечно, Чимин любил его таким, какой он есть, иначе просто не прошел бы с ним тот путь, который они преодолели вместе. И Чонгук знал это. Но получить поддержку и восхищение извне — это совершенно другое. Чимин всегда восхищался талантом Чонгука к живописи, даже уговорил его повесить несколько работ к себе в кабинет. Но любовь и поддержка мужа — это еще не все. Именно стороннего мнения так не хватало Чонгуку после всего, через что ему пришлось пройти. Именно поэтому он хоть и не сразу, но согласился выставить свои самые лучшие, — хотя сам он так не считал — работы после долгого простоя, когда один из влиятельных клиентов клиники Чимина заметил одну из картин в его кабинете и предложил свою помощь в организации и спонсировании выставки. — Ты знаешь, как сильно я люблю тебя? — слова мужа вырвали Чимина из размышлений, и он улыбнулся, проводя пальцами по рамке их свадебной фотографии, которая стояла на рабочем столе, прямо рядом с телефоном. — Не сильнее, чем я тебя. Я буду на квартире, как только смогу. Не нервничай, постарайся расслабиться. Жди моего звонка, хорошо? — после еще пары успокаивающих фраз Чимин повесил трубку и оперся руками о стол. Бумаги все еще спокойно лежали на своих местах. Но они не требовали срочного вмешательства. А вот его муж требовал. И немедленно! Чонгук всегда был для Чимина на первом месте, что бы не происходило.       Выйдя из кабинета, плотно закрыв за собой дверь, после чего заперев ее на ключ, Чимин попрощался с оставшимся в ночную смену персоналом и вышел из клиники, направляясь на парковку. Дорога до квартиры Чонгука, а после до галереи, заняла бы по меньшей мере около полутора часов, если, конечно, Чимин не застрянет в пробке. Даже в поздние часы улицы Нью-Йорка были переполнены движением как автомобильным, так и пешеходным.       Чимина встретил прохладный и свежий воздух, что даже порадовало бы его после целого дня в душном кабинете, если бы не разразившийся проливной дождь. Возможно, его путь займет больше времени, чем он предполагал. На улице порядком стемнело, дороги были сырыми, а видимость стала хуже, чем в обычное время суток.       Чимин выехал с парковки клиники и решил не пользоваться объездными путями, а ехать прямо по Парк-авеню в сторону восемьдесят третьей улицы Верхнего Ист-Сайда. Вначале автомобильное движение было ровным и спокойным, что очень удивило Чимина. Обычно в такое время главная магистраль просто кишела автомобилями и общественным транспортом. На средней скорости Чимин спокойно ехал прямо по дороге, слегка постукивая пальцами по рулю. Он так сильно хотел увидеть Чонгука. Последнее время они слегка отдалились друг от друга, хотя Чимин никогда не упускал мужа из виду. Просто привык так поступать. Но навалившая рабочая нагрузка Чимина и предстоящее важное событие Чонгука, все это не позволяло проводить друг с другом столько времени, сколько хотелось бы. И Чимин чувствовал себя виноватым перед мужем. Как только он разберется с проблемами на работе, то обязательно возьмет отпуск и увезет Чонгука. Ему не помешают приятные впечатления после того стресса, который он испытывал последние несколько месяцев.       Дождь все усиливался, и видимость на дороге стала практически нулевой. Автомобильное движение замедлялось, и вдруг Чимин вздрогнул, когда услышал громкий гудок где-то позади. Мимо него на приличной скорости проехал спортивный автомобиль, и Чимин покачал головой, осуждая неосторожного водителя. Ну кто в такую погоду ездит подобным образом? Однако спустя мгновение гудки повторились уже чуть дальше по дороге, а свистящий звук шин заставил поморщиться от неприятного ощущения в ушах. Секунда и Чимин услышал жуткий грохот сталкивающихся друг с другом автомобилей, что заставило его сердце сжаться от испуга, а пульс подскочил до невероятно высокой отметки. Руки задрожали, но Чимин инстинктивно открыл дверь и поспешно вышел из машины. Он не имел достаточной квалификации, но все же прошел общий курс оказания медицинской помощи, поэтому ноги сами понесли его на место аварии. Принадлежность к врачебной профессии просто не позволяла оставаться в стороне. Пробегая мимо столкнувшихся машин, Чимин попутно спросил уцелевших водителей, все ли в порядке. После положительного ответа он опустился на землю, рядом с перевернувшимся на крышу автомобилем, и увидел молодую женщину за рулем, а на заднем сидении в детском кресле маленького ребенка, на вид лет пяти или чуть больше. — О боже! Вызовете помощь, быстрее! — Чимин попытался проверить у женщины пульс. Та была без сознания, на виске довольно обширная рана, и струйка алой крови сбегала вниз, капая на крышу. Но все же она была еще жива. Если медики приедут вовремя, то, возможно, ее удастся спасти. Чимин как можно быстрее поднялся с колен, чтобы броситься к противоположной двери автомобиля и проверить ребенка. Но стоило встать на ноги, как он вновь услышал свистящий звук шин и оглушающий визг тормозов. С другой стороны от скопившихся в кучу автомобилей неслась очередная машина, видимо, не справившаяся с управлением на мокрой дороге, пытаясь вначале объехать образовавшийся затор, а потом затормозить. Это было последним, что увидел Чимин перед тем, как вокруг все потемнело.