И верили в вечную любовь. И думали: "Навсегда". Жить в твоей голове. И любить тебя неоправданно, отчаянно. Жить в твоей голове. И убить тебя неосознанно, нечаянно
Пашу кошмары мучают стабильно раз в год 25 июля. Ему сначала снятся яркое солнце и почему-то военные мундиры царской России, смазанные улыбки друзей, свечи, императорский фарфор и укоризненный взгляд Кондратия, когда он разбивает очередное блюдце, ухмылка Серёжи Трубецкого, фокусы Серёжи Муравьёва-Апостола, азарт в глазах Миши, шампанское рекой, звонкий смех, «ради мечты» и «безумцы меняют мир», тёплые руки (это руки Коли, он не видит, просто знает это), жар чужого тела под ним, губы на шее, горячие признания на немецком и французском, а потом всё резко обрывается и заканчивается застывшими слезами, горечью и болью в голубых глазах, эшафотом и верёвкой. Паша задыхается во сне, хрипит и мечется по кровати, пока его из липкого сна не вытаскивает Коля. Обнимает крепко-крепко, целует во влажный висок, шепчет что-то успокаивающее, Паша не разбирает из-за шума в ушах и бешено колотящегося сердца. -Посмотри на меня, - просит Коля, а Паша пытается выровнять дыхание и выкинуть из головы обрывки сна, где Сенатская площадь, толпа людей, жаркий июль и тугая верёвка стягивает горло. Он до сих пор чувствует её. – Я рядом, здесь, с тобой, хороший мой, родной, - Николай прижимается губами ко лбу, убаюкивая Пашу в своих руках.***
К Коле кошмары тоже приходят, только дважды в год: в декабре и июле. Внезапная смерть старшего брата, декабрьские морозы, от которых хочется спрятаться, полки на Дворцовой, оранжевые стены Зимнего, конногвардейцы, выстрелы, мёртвые лошади, крики и плач, поддержка Александра Христофоровича, «вся кровь вечно будет на мне» (единственная фраза, которую запоминает Коля в этом комке беспорядочных обрывков), мёртвый Михаил Андреевич, артиллерийские залпы, разбитый лёд на Неве, шпиль Петропавловской, кровь повсюду, холодное зимнее солнце, предательство дорогого и горячо любимого человека. Жаркая середина лета, смерть Лизы, допросы, головная боль, бессонные ночи, духота, прохлада Невы, Сенатская площадь, эшафот, пятеро государственных преступников, белые свободные рубашки, Пестель Павел Иванович на деревянной табличке одного из осужденных. Коля подрывается на кровати, дышит загнанно, смотрит в темноту комнаты, а перед глазами до сих пор смерть Паши, его завязанные руки и болтающиеся ноги в воздухе, дёргающееся на весу тело, белая рубашка да крестик на груди, который Николай ему подарил. Коля размазывает соль по щекам, выбирается из кровати, крадётся на кухню, дрожащими руками пытается прикурить и прижимается лбом к прохладному окну. Часы на микроволновке показывают начало шестого, в щиколотку тыкается мордой Шарлотта, тихо мяукнув, а к спине прижимается ещё сонное тёплое тело, руки сцепляются в замок на животе, а губы целуют родинку на шее. Они так и стоят, прижавшись друг другу, расстрелянные оранжевыми рассветными лучами.