Чёрный — самый тёплый цвет

When you’re almost there, almost home Know you’re not alone You’re almost home

Кайло вернулся, когда на «Финализаторе» стояла глубокая ночь, и сразу помчался в каюту Арми, радуясь, что ему не придется ждать окончания смены генерала. Хакс сидел, сосредоточенно уставившись на встроенный в столешницу экран. При звуке открывшейся двери каюты генерал обернулся, и нефритовое пламя обожгло Рена. Не говоря ни слова, Кайло подбежал к Арми, сел ему на колени и поцеловал, закрыв глаза, чтобы не встречаться с взглядом, в самой глубине которого полыхала жгучая боль. Рен запустил пальцы в рыжие пряди, прижался к генералу всем телом, нежно лаская его губы языком, безмолвно обещая — я с тобой. Я с тобой и никому не позволю причинить тебе боль. Арми мягко отстранил Кайло. Не желая прерывать поцелуя и начинать необходимый, но не способный ничего исправить разговор, Рен потянулся к Хаксу. Тот обхватил лицо Кайло и заставил замереть в нескольких сантиметрах от своего. — Что случилось? — шепнул Арми, внимательно смотря на Кайло. Рен набрал в рот воздух, чтобы ответить, но не смог произнести ни слова. Ему важно было выяснить, было ли видение Храма основано на реальности, но он не находил в себе сил спросить Хакса. Потому что знал — если Арми скажет: «Да, все так и было», за спасительной надеждой спрятаться уже будет невозможно. — Я нашел осколок, — ответил Рен. Кайло почувствовал боль в костяшках. Опустив голову, Рен увидел, что его пальцы сжали шинель на плечах Хакса. — Ты ранен? — Нет. Генерал скользнул недоверчивым взглядом по скрывающемуся под черной робой торсу Рена. — Покажи. Не вставая с колен Армитажа, Кайло медленно сбросил одежду, обнажив верхнюю часть тела. Он услышал, как участилось дыхание Хакса, когда тот посмотрел на его соски. Рен обвил руками шею Хакса и вновь наклонился за поцелуем, но Арми плотно сжал губы и откинул голову назад, чтобы Кайло не смог дотянуться. — Что там произошло? — повторил вопрос генерал. Я узнал, что с тобой сделали. — Я видел кое-что, — тихо сказал Рен. — В Храме Темной Силы? — Да. — Лицом к стене! Кайло словно вернулся в страшную комнату с капитанами Первого Ордена, Брендолом и мальчиком с нефритовыми глазами, чьи ягодицы превращались в кровавое месиво под ударами острого металлического прута. Его привело в чувство прикосновение ладони Армитажа. Ласковое и в то же время твердое. Словно немая клятва. Словно запрет Рену думать, что ему позволят остаться наедине с кошмарами. — Что ты видел? Кровь. Алые капли крови на белом, ослепительно-белом полу. — Кое-что очень плохое. Хакс принялся проводить дорожку поцелуев от щеки до подбородка. Рен обожал, когда Арми так делал. Его это успокаивало. — Скажи, — шепнул Арми. — Мне скажи. Воспользовавшись случаем, Кайло перехватил губы Хакса и всосал его язык. Арми издал негромкий стон, который мгновенно снес Рену башню. — Пойдем в освежитель, — шепнул он, проводя языком за ухом генерала. Желание спонтанное и отчаянное. Желание спрятаться от боли в объятьях человека, которому ее причинили. Желание любви, пламя которой сожжет воспоминания в пепел. Хакс улыбнулся. В глазах заплясали лукавые искорки. — Ты еще не прощен за тот брифинг. — Знаю, — Кайло сжал зубами мочку, и Хакс толкнулся бедрами ему в пах. Не дав Армитажу возможности возразить, Рен встал, поднял генерала на руки и решительно направился к освежителю. — Немедленно отпусти! — возмущенно воскликнул Хакс. — И не подумаю, — сказал Кайло и рассмеялся, на несколько веселых мгновений забыв о Дромунд-Каасе. — Это приказ генерала! — Он идет вразрез с желанием Верховного лидера. — Рен! — Мне необходимо принять душ. — Хотя бы браслет сними, идиот! Говоря это, Хакс принялся расстегивать собственный браслет, что само по себе показывало готовность генерала заняться любовью. При этом Арми продолжал вырываться, но Рен держал крепко. Оказавшись в освежителе, Рен отпустил Хакса и захлопнул дверь. — Тебе это с рук не сойдет, — произнес генерал. Кайло видел, что его взгляд уже затуманился. Взяв оба браслета, Рен осторожно положил их на одну из полок для личных вещей, которые располагались у самого входа. Кайло сделал несколько шагов к Хаксу, но тот, схватив шланг, направил его прямо на Рена, включив максимальный напор. Вода из насадки хлынула на лицо и одежду Кайло, ослепила его, попала в нос. Кашляя и ругаясь, Рен побежал на Хакса, практически ничего не видя, но доверяясь Силе. Арми добежал до следующей насадки и, активировав ее, продолжил поливать Рена. Кайло поднял уроненный Хаксом шланг, и между генералом и Верховным лидером Первого Ордена началась водная дуэль. — Этот день знаменует конец Верховного лидера! — торжественно объявил Хакс, увеличивая напор. — Не дождешься! — бросив шланг, Кайло снова побежал на Арми, но поскользнулся и упал. Армитаж рассмеялся, а в следующий миг ему пришлось нарезать круги по всему периметру, пытаясь убежать от разъяренного Рена. Как и у Кайло, у генерала был личный освежитель, однако построен он был по той же схеме, что и общие освежители штурмовиков и капитанов. Выложенное белым кафелем помещение было пустым, но вдоль стен на равном расстоянии друг от друга стояли насадки и шланги. Над некоторыми висели зеркала, над другими располагались полки с гелями и шампунями. Рен и Кайло перебегали от шланга к шлангу, обстреливая друг друга водой. Наконец, Рен прижал Хакса к стене, активировал насадку, и на головы им хлынул теплый водопад. Только теперь Кайло увидел, что намокшая черная футболка плотно прилегала к телу генерала, очерчивая соски. — Какие твердые… — прошептал Кайло. Он поцеловал сосок Арми сквозь намокшую ткань. Хакс тихо застонал, откинув голову назад. Кайло понял, что больше не может сдерживаться. Его пальцы коснулись ремня на поясе генерала. – Раздевайся! Кайло замер. Мотнул головой, пытаясь прогнать наваждение. — В чем дело? — спросил Хакс со смесью нетерпения и удивления. Еще бы не удивляться — чтобы Рен остановился во время процесса, да скорее его дед сейчас войдет в освежитель живым и здоровым. Я не могу. Не могу, зная то, что знаю теперь. У Кайло появилось желание выбежать из освежителя, но он титаническим усилием воли заставил себя сказать: — Давай ты. Поздно поворачивать назад. Мне надо убедиться. Штаны Арми всегда снимал сам. Рен мог ненароком коснуться ягодиц в порыве страсти. Обычно Хакс позволял Кайло расстегивать ремень, сейчас же сделал это самостоятельно и отошел от Рена, чтобы кинуть штаны на полку для одежды. Кайло опустил взгляд на ягодицы Арми. Ни следа побоев. Ни единого шрама. Придурок, чего еще он ожидал? Рен видел ягодицы Хакса сотни раз до этого, всегда ровные, без единого изъяна. Кайло знал, что в галактике полно целебных мазей, способных вернуть гладкость коже, регенерировать ее полностью. Но ведь существовал один шанс из тысяч бесконечных миллионов, что Хаксу никогда не приходилось ими пользоваться. Так не получится. Ты должен это сделать. Это единственный выход. Только спросив Хакса напрямую, можно узнать, было ли то видение явью. А потом Рен увидел отражение ягодиц Арми на белом, ослепительно-белом полу. — Ты чего? Рен опустился на пол, обхватив руками прижатые к груди колени. Он сидел под струями воды, а перед глазами замерло ухмыляющееся лицо Брендола. — Кайло? Хакс сел рядом и обнял его. — Ты видел что-то плохое про меня? Кайло кивнул. Он был благодарен Арми за то, что тот сам продолжил начатую в каюте тему. — Про моего отца? Рен снова кивнул. Почувствовал прикосновение губ Хакса к виску. Ухмыляющееся лицо Брендола никуда не делось. — Что именно? Расскажи, тебе станет легче. Голос такой успокаивающий, такой родной и любимый… Голос, который много лет назад кричал от нестерпимой боли. — Ты ушел в Туманный лес, чтобы встретиться с матерью. И потом… потом он… он тебя… — Шшшш, — Хакс обхватил голову Рена руками и прижал к своей груди. — Ну все, все… Не говори, Арми. Пожалуйста, не говори этого. — Я помню, как меня наказали в тот день. Чтобы убить надежду, требуется один миг. Взмах острого меча — и вот ее голова катится к ногам наивного простака, решившего довериться сладкому обману. Мое сердце никогда не станет целым. Его осколок будет вечно лежать в темных залах Дромунд-Кааса. — Кайло, мой отец мертв, — Хакс крепко взял Рена за руку.  — Он умирал в страшных мучениях. А теперь я с тобой, и мне нечего бояться. Ты же никому не позволишь причинить мне боль. С тобой я впервые в жизни могу чувствовать себя в безопасности. Могу спать без кошмаров. Рен встретился взглядом с Арми, зная, что навеки обречен видеть боль в глубинах нефритового моря. Сейчас боли там не было. Лишь любовь и обещание оставаться рядом, несмотря ни на что. Хакс приобнял Рена за плечи и поднялся, мягко увлекая его за собой. Они словно стояли под теплым летним дождем. — Ты спасаешь меня от прошлого каждый день, — прошептал Арми, целуя Рена. — Ты ведь будешь со мной даже после того, что увидел? Кайло смотрел в глаза, которые не могли соврать, и с каждым сказанным Хаксом словом лицо Брендола становилось все бледнее, пока не исчезло совсем. Рен ответил на поцелуй и осторожно оттеснил Арми к стене, горячей от стекающих по ней струек. Обхватил его за ноги и приподнял так, что ступни Хакса оторвались от земли, а раздвинутые бедра оказались между бедрами Рена. Кайло без затруднений удерживал Арми на весу, чувствуя, как он обхватывает руками его спину. В глазах по-прежнему ни намека на боль. По-прежнему любовь и… Счастье. В глазах Хакса плескалось счастье, искреннее, ничем не омраченное счастье, какое только может дарить встреча с любимым и чувство, что вы с ним единое целое. Это правда. Я защищаю тебя от призраков прошлого. Я — щит, прочно стоящий между тобой и холодным Арканисом. Я не смогу смириться с тем, что сделал с тобой Брендол, но ради тебя найду в себе силы жить с этой болью. — Всегда, — прошептал Рен, закусывая губу Хакса. А потом принялся аккуратно двигать тазом, заставляя вставшие члены соприкоснуться и тереться друг о друга. Рен нежно посасывал шею и плечи Арми, а тот тихо стонал ему в ухо. Сквозь шум воды и сбивчивое дыхание Кайло отчетливо различал: — Люблю тебя… люблю… И я люблю тебя, Арми. Нашей любви хватит, чтобы спасти нас обоих. Я знаю, ты тоже об этом думаешь. Ведь ты сейчас позволяешь мне быть сверху. Да, мы уже пробовали в такой позе, да, это не анальный секс, до которого ты меня никогда не допустишь, но ты позволяешь мне брать контроль над тобой. Знак высшего доверия. И я клянусь, что твое доверие оправдаю. Кайло не спешил. Он растягивал удовольствие, двигаясь в умеренном темпе. Мягкие струи стекали по его плечам, он смотрел на раскрасневшееся лицо Хакса, закрывшего глаза, откинувшего голову назад, и бережно придерживал его за ноги. Я сделаю то, что должен был сделать твой отец. Стану держать тебя. До самого конца. Всегда. — Всегда, — повторил Рен, прикусывая мочку Арми. Тот задергал бедрами, безмолвно прося Кайло ускорится. Им никогда не требовалось говорить во время секса, они превосходно чувствовали желания друг друга. Оба содрогнулись, а потом Рен бережно опустил Хакса на пол. После оргазма Арми впадал в полубессознательное состояние, и Кайло прижимал его к себе, целовал в висок и шептал: — Я здесь, я рядом, я люблю тебя… — Я тебя… — едва различимо отвечал Арми. — Я прощен? — не удержавшись, спросил Рен. — За что… — За тот брифинг. — Я давно тебя простил… Рен лежал на боку, уткнувшись щекой Хаксу в затылок и обнимая его правой рукой. Вдыхая запах шампуня, шинели и самого Арми, запах, по которому успел так соскучиться на темном враждебном Дромунд-Каасе. — В мое отсутствие произошло что-нибудь важное? — сонно спросил Кайло. Он рассчитывал получить отрицательный ответ или реплику в стиле «подумаем об этом завтра» и заснуть, но Хакс сказал: — Ты не хотел вести меня на Набу, но, похоже, тебе придется это сделать. При слове Набу Рен замер. — Что? — Согласно показаниям Дэмерона, которые он дал офицерам, Сопротивление начало разработку химического оружия на Малом Руоссе. — Там полно наших людей. — Один из них выкрал образец и направил на Набу, ближайшую планету. — Выкрал? — Рен приподнялся на локте. — Когда? — Пока ты был на Дромунд-Каасе. Ты отсутствовал почти двое стандартных суток, а я распорядился все сделать до твоего возвращения. Кайло опустился на подушки. У него голова шла кругом. Хакс повернулся к нему и поцеловал в щеку. — На Набу мы выслушаем доклад исследователей этого оружия и сможем разобраться, как оно действует и как от него защищаться. Безусловно, это важнейшая миссия, которая требует личного присутствия Верховного лидера. — И генерала Первого Ордена, который это оружие нашел, — с улыбкой прошептал Кайло. Они с Хаксом летят на Набу. Что ж, расшифровку осколка можно отложить на несколько дней. — Не заплывай так далеко! — кричит ему мама. — Хорошо! – отвечает Бен, продолжая двигаться навстречу горизонту. Он плескался в прохладных синих волнах, нырял на самую глубину, к стаям серебряных рыб и разноцветным водорослям, на которых играл солнечный цвет. Ему нравилось касаться золотого песка и с самого дна смотреть вверх, на расстилающееся над головой море. Нравилось выпускать изо рта большие и маленькие пузырьки и наблюдать, как они неспешно поднимаются вверх, а потом плыть за ними и выныривать, полной грудью вдыхая соленый бриз. Кайло обожал море. Он умел надолго задерживать дыхание и готов был хоть весь день просидеть в воде, если бы не крики мамы, отчаянно пытающейся вытащить его на берег и грозившей лишить сладкого, если он не послушается. Каждый день приходя к морю, Бен старался заплыть дальше вчерашнего, ориентируясь по дну, как по карте. Вчера он точно проплывал мимо этого камня, покрытого сиреневыми кораллами. Папа рассказывал, что затонувший звездолет весь облеплен кораллами, значит, до него недалеко. — Бен Соло, немедленно возвращайся! «Не раньше, чем отыщу звездолет». Это обязательно надо сделать сегодня, ведь завтра они возвращаются на Чандриллу, планету-мегаполис, лишенную озер. Целый год Бен не сможет плавать нигде, кроме мелких искусственных бассейнов, и то под надзором расхаживающих туда-сюда охранников. Что-то подсказывало Бену — звездолет совсем рядом, но пока он видел только песок и камни. Бен всплыл на поверхность, чтобы набрать побольше воздуха, как чья-то рука сгребла его за шкирку, и в следующую секунду мальчик оказался за рулем водного скутера. — Папа! — воскликнул Бен. — Мама же просила не заплывать далеко, — сказал Хан Соло, но без укора. Бену казалось, что в голосе отца слышались нотки гордости. — Я хочу найти затонувший звездолет! — в отчаянии выдал Бен свою тайну. — Вот как? Тогда держись крепче. Бен завизжал от восторга, когда мощный порыв ветра ударил ему в лицо, и скутер понесся вперед, подпрыгивая на волнах. — Ты научишь меня управлять скутером? — спросил он, перекрикивая ветер. — Как только мама отвернется, — весело отозвался Хан. Папа минут пятнадцать катал верещащего от адреналина Бена, потом вернулся к месту, где его подобрал, проехал с десяток метров, и под скутером оказалось огромное черное пятно. Вне себя от радости Бен прыгнул в воду и увидел судно, по форме напоминающее «Сокол». По рассказам отца, корабль затонул около пятидесяти лет назад, но никто не знает причину крушения. Выглядел звездолет жутко и в то же время красиво. Он был ржавым, черным, а весь корпус покрывали водоросли и кораллы всех возможных цветов. Бен спустился к кораблю и обогнул его по кругу, не решаясь приближаться к месту, где была кабина пилота. Он уже собрался с духом подплыть к ней, как услышал жужжание работающих двигателей. Испугавшись, что звук исходит от звездолета, Бен начал экстренный подъем на поверхность, и сквозь толщу воды рассмотрел два загораживающих свет пятна. Вынырнув, Бен увидел сидящую на скутере маму, с улыбкой мотающую головой. — Ты весь в отца, — сказала она. — Это плохо? — спросил папа со своего скутера. — В некоторых случаях, — ответила мама и протянула Бену руку. — Обратно поедешь со мной. Не на скорости света, как любит твой отец. — Но мне нравится скорость света! — упрямо сказал Бен. На скутер мамы он все же забрался, чувствуя, что так будет лучше и для него, и для папы. Лея крепко обняла сына и поцеловала его в щеку. — Смотри, какой отсюда открывается вид, — сказала она, показывая на берег. Бен взглянул на пляж, зеленые холмы и возвышающееся над ними Варыкино, имение его бабушки. Мальчику вдруг стало грустно. Ему не хотелось уезжать. Он любил Чандриллу, но там все такое обыденное и скучное. А здесь и море, и водопады, и вечное солнце. — Почему мы приезжаем сюда раз в год? Я хочу тут жить! — Набу принадлежит тебе по наследству, но пока не может стать твоим по праву, — печально ответила мама. — Почему? — нахмурился Бен. — После падения Империи многие аристократы положили глаз на это место. Мы здесь гости, а должны быть хозяевами. — Почему мы не можем стать хозяевами прямо сейчас? Папа усмехнулся. — Запомни, сынок, никогда не пытайся анализировать политику — ответ на свой вопрос не найдешь и только сильнее запутаешься. — Хан! — мама пустила в папу фонтан брызг. — Я хочу, чтобы Набу было моим! — воскликнул Бен, разозлившись, что взрослые его не слушают. — Однажды так и будет, — шепнула мама на ухо Бену. — Однажды ты вернешь себе Набу и все, что было у тебя украдено, мой маленький принц без королевства. Он исполнил мамин завет. Вернул Набу, но редко прилетал на эту планету. Там все напоминало о родителях и счастливых днях, проведенных в Озерном Краю. И все же, сколько бы он себя ни убеждал, что ничуть не скучает, порой ночами напролет рассматривал изображения Набу на датападе, чувствуя, как сердце сжимается от тоски по невозвратному прошлому. — Ты какой-то задумчивый, — заметил Хакс, кладя Рену руку на плечо. — Вхожу в атмосферу, а это требует сосредоточенности, — отозвался Кайло. — Ты больше года не был на Набу. — И? — И мне интересно, почему. — Времени не находил, — помедлив, сказал Рен. Рука Хакса скользнула по предплечью и накрыла ладонь Кайло. Какое-то время не было видно ничего, кроме лежащего под ногами синего покрывала. А потом впереди показался континент. Рен смотрел на до боли знакомые зеленые холмы и долины, голубые ленты рек и пятна озер, величественные горы Галло на севере. Пролетев еще немного, Кайло узнал бывшую резиденцию королевы Джамиллы — стоящий на краю водопада и возвышающийся над лесами роскошный белый дворец, цвет башен которого сливался с цветом лугов. Рен повернул «Знамение», и шаттл пролетел над Озером Паонга, полями и водопадами, пока, наконец, не показался дом сенатора Амидалы. Кайло направил корабль к посадочной площадке, расположенной у подножия особняка. — С тобой здесь спокойнее, — тихо произнес Кайло. — Покажешь мне Варыкино? Рен улыбнулся. — Я покажу тебе все. Как только Рен и Хакс вышли из ангара, они почувствовали запах моря. Казалось, им был пропитан весь воздух. К запаху моря примешивались ароматы тропических цветов. Было довольно жарко. Хакс тут же надел защитные очки, а Кайло с удовольствием подставил лицо под льющиеся с лазурного неба лучи солнца. Такими он их и запомнил. Перед входом в имение Рен помедлил. Смотреть на это здание отстраненно не получалось, как он не пытался. В голову упорно лезли детские воспоминания, теперь не приносящие ничего, кроме страданий. — Господин Соло, вы вернулись! — воскликнула открывшая дверь женщина лет пятидесяти. — Господин Соло? — с усмешкой переспросил Хакс. — Я Рен, — сквозь зубы прошипел Кайло. — Виата, наша комната готова? — Все давно готово к вашему приезду, — поклонилась женщина. — Прекрасно. Через полчаса подашь обед. Арми, идем закинем вещи. — Господин Соло? — не унимался Хакс, пока они поднимались по лестнице. — Виата работала здесь, когда я был ребенком, — неохотно пояснил Кайло. — В мое отсутствие она следит за состоянием поместья. Она и еще десяток служанок под ее началом. Виата верная, но с памятью у нее беда. Что сложного в имени Кайло Рен? Кайло с ноги открыл дверь в гостевую спальню. Собственная показалась ему слишком маленькой для двоих, к тому же она пробуждала в Кайло самые болезненные воспоминания. В центре спальни располагалась огромная кровать, по углам стояли инкрустированные золотом шкафы и комоды из красного дерева. Одна дверь вела в ванну с джакузи, вторая — на широкий балкон, откуда открывался вид на море. Кайло старался не смотреть в том направлении, но тело начало ныть, желая вновь ощутить прохладу волн, а сердце — рваться на берег, где Рен провел столько счастливых дней. Кайло уминал еду за обе щеки, с какой-то странной гордостью за свое поместье и Набу в целом наблюдая, как с аппетитом кушал Хакс. — Крифф возьми, мне бы такие обеды каждый день! — восхищенно воскликнул Арми. Рен поманил рукой Виату. — Принеси десерт, — распорядился он. — И… все очень вкусно. Виата расплылась в улыбке. — Рада, что вам нравится, господин Соло. Кайло устало закатил глаза, а Хакс поперхнулся вином от смеха. — Обед великолепен, — придя в себя, вежливо сказал он Виате. — Мы очень старались, — Виата поклонилась. — Мы так счастливы, что вы здесь, господин Соло. — Принеси десерт, — повторил Рен, делая страшные глаза. Виата поспешила на кухню. — Похоже, тебя тут любят, — заметил Хакс. — Перестань, — прошипел Кайло. — Они продолжают видеть во мне ребенка. — А ты разве не ребенок? — с нежностью сказал генерал. Рен мрачно пригубил вино. — Покажешь мне пляж? — Угу. — Только учти, я не умею плавать. Кайло повеселел. — А на водных скутерах катался? Хакс поперхнулся. — На… водных скутерах? — Сбавь скорость! — орал Хакс. — И не подумаю! Йя-хууу!!! — Я упаду! — Держись крепче! Кайло рассекал аквамариновые волны на одном из скутеров, которыми изобиловал пляж. Хранящиеся в ангаре скутеры Хана и Леи давно пришли в негодность. Рен решил, что обзаведется новым, как только найдет для этого время. Когда свежий ветер дунул ему в лицо и засвистел в ушах, когда соленые брызги стали попадать в рот и глаза, Рен почувствовал себя в своей стихии. В море ему не было равных. Кайло нигде и никогда не ощущал себя таким уверенным, как среди морского простора. Волны придавали ему и безрассудной отваги, и дерзости, и решительности. Здесь он был в своих владениях, здесь он был непобедимым. На щеках расцветала улыбка от того, как крепко к нему прижимался Хакс, от осознания, что он дарит ему радость, которую испытывал много лет назад. Рен остановился, лишь когда под скутером появилось огромное черное пятно. — Что там? — спросил Хакс, напряженно вглядываясь в воду. — Старый друг. И я кое-что ему задолжал. Кайло так и не увидел кабину пилота. То лето стало последним на Набу. Потом аристократы захватили власть окончательно и закрыли границы. А несколько лет спустя Рен стал учеником Люка Скайуокера, и о поездках на Набу осталось только мечтать. Чуть помедлив, Рен нырнул на прохладную глубину. За прошедшие годы звездолет сильнее зарос кораллами. Сквозь них едва можно было различить корпус. Кайло решительно направился к месту, где выбитое волнами стекло обнажало остовы двух кресел и панели управления. Рен испытал разочарование. Ничего примечательного здесь не было, а он рассчитывал найти что-нибудь, что поможет ему установить личность хозяина корабля или причину крушения. Приглядевшись, он увидел, как между стенкой звездолета и металлической рукоятью кресла первого пилота что-то блестит. Там прочно засела маленькая деталь, и чутье подсказывало Кайло, что эта деталь и являлась ключом к разгадке. Силой Рен извлек блестящее нечто из недр звездолета. В его руке находился прямоугольный железный жетон, потемневший от времени и воды, изъеденный ржавчиной. На одном из ребер Кайло различил маленькое колечко. Выходит, жетон носили на цепочке. Поднявшись на поверхность, Кайло гордо продемонстрировал свою добычу Хаксу и рассказал ему историю таинственного звездолета. Арми улыбнулся и, назвав Рена мальчишкой, попросил его поворачивать к берегу. — Однажды ты вернешь себе Набу и все, что было у тебя украдено, мой маленький принц без королевства. Кайло вздрогнул. Двадцать лет прошло с тех пор, как он услышал эту фразу. Тогда он еще был наивным Беном Соло, отчаянно желавшим, чтобы детство никогда не кончалось. Не знавшим, что его ждут годы холода и одиночества. Я вернул себе Набу. Но какой ценой… — Не смей даже думать об этом! — Хочешь не хочешь! Кайло разбежался и набросился на Арми, сбив его с ног. Оба забарахтались у берега. Хаксу было по грудь, но его охватила настоящая паника. Он бил руками по воде, пока Кайло отплевывался и с трудом удерживался от смеха. — Дай я тебе покажу… — Отстань! — Хакс брызнул в лицо Рена водой. — Ах так! Кайло лег на спину, ударил по воде, и в воздух взметнулся фонтан. — Опасный хищник атакует! — Рен укусил Хакса за большой палец ноги. — Рен! — заверещал генерал, пытаясь ударить его пяткой. Ноги Арми оторвались от песка, он замолотил ими по воде и стал продвигаться вперед. — Отлично, теперь руками делай как я! — Лучше беги! — Ты прям профессионал! Арми… может, не надо так быстро? Арми, погоди, ты же… стой, стой! Кайло пришлось активировать максимальную скорость, чтобы спастись от надвигающегося на него разъяренного генерала, которого он на свою голову обучил плаванию. Вечером Кайло решил показать Хаксу свое любимое дерево на вершине холма, откуда он в детстве любовался закатом. В этот раз закат выдался особенно красивым. Рыжее солнце окрашивало поля и луга в самые невероятные цвета. Небосвод переливался оттенками желтого, розового и сиреневого. Все кругом прибрело новые краски. И леса, и реки, и водопады стали ярче, насыщеннее, сочнее. Рен и Хакс видели, как колышутся свежие высокие травы на зеленой равнине, как блестит вдалеке пересекающая золотое поле река, как заливает оранжевый свет холмы на востоке. Дул свежий прохладный бриз, шумели водопады, птицы пели свои вечерние песни. Пахло душистыми летними цветами, эти восхитительные ароматы кружили голову. На каждого закат действует по-разному. Кто-то просто любуется заходящим солнцем, кому-то закат внушает героические мысли, кого-то делает счастливым, кого-то заставляет плакать. Рен и Хакс, глядя на закат, предавались воспоминаниям. Разные картины прошлого проносились перед их внутренним взором: и холодные дожди Арканиса, и золотые пески Татуина, и огни Корусанта. Рен подумал, как много они с Хаксом повидали за прошедшие годы, сколько всего пережили вместе. Арми был рядом в самые тяжелые моменты, даже когда между ними не было и намека на отношения. Ведь именно Хакс вытащил его со Старкиллера. Именно Хакс первым назвал его Верховным лидером, когда умер Сноук. — Спасибо, что ты со мной, — прошептал Кайло. — В любви нет слов спасибо, пожалуйста и прости, — философски заметил Хакс. — Прости мог бы и оставить, — усмехнулся Рен. — С тобой точно придется. Их губы соприкоснулись. Когда они оторвались друг от друга, погас последний луч солнца, но небо еще горело розовыми и персиковыми тонами. Рен спрыгнул с дерева. Он уже собрался уходить, как вдруг краем глазом заметил странный блеск на коре дерева. Кайло показалось, что это просто игра света, но он все же обернулся, подошел ближе и обнаружил, что на коре вырезаны какие-то символы. Рен провел по ним пальцами. На ощупь ничего необычного. Что же тогда это был за блеск? Должно быть, на какой-то миг на них упал свет… — Арми, — позвал Кайло, — Посмотри сюда. Хакс наклонился и внимательно рассмотрел знаки. — Они были здесь раньше? — Нет… не помню… может, я их просто не замечал. Они же совсем маленькие. И странные, — Кайло еще раз провел рукой по коре. — Никогда таких не видел. — Думаешь, какой-то древний язык? — высказал предположение генерал. — Возможно, — задумчиво произнес Кайло. — Надо проверить другие деревья. Кайло подошел еще к нескольким деревьям, но ни на одном из них не обнаружил никаких символов. — Кто-то явно вырезал эти знаки с определенной целью, и я хочу знать, кто и зачем, — упрямо сказал Рен. — Давай завтра спросим у местных, — пожал плечами Хакс. — А сейчас пойдем-ка домой. Становится холодно. В сгущающихся сумерках Рен и Хакс отправились назад, к вилле сенатора Амидалы. — Домой… — тихо повторил Кайло.