Дорогой Альбус!
Рад поздравить тебя с началом учебного года и зачислением на Слизерин! Это не совсем то, чего мы с мамой ожидали, но мы уверены, что Распределяющая шляпа сделала правильный выбор. Мы немного обеспокоены тем, что пишут в «Пророке». Разумеется, мы знаем, что Рита Скитер — не тот человек, которому стоит доверять, но до нас дошла информация, что ты в самом деле дружен с некоторыми волшебниками из семей с сомнительной репутацией. Пожалуйста, будь настороже и не позволяй никому использовать тебя в своих целях.С любовью, папа.
«Будь настороже», — перечитал он. До чего же это похоже на отца. Он уверен, что Альбус не разбирается в людях, что он слабак и легко прогнется под окружающих. Писал ли отец такие письма Джеймсу? Конечно, нет. Джеймс однозначно проводит время в компании правильных волшебников. По мнению Гарри Поттера. Альбус перевел взгляд на стол Гриффиндора. Джеймс рассказывал какую-то шутку друзьям, и те дружно смеялись. Роуз сидела чуть поодаль от него и сверлила своего героя взглядом. Рядом с Джеймсом Альбус заметил пару писем. Интересно, о чем ему пишет отец? Наверняка просит его приглядывать за непутевым братом. Стараясь отвлечься от этой мысли, он взял следующее письмо.Привет, Альбус!
Как там Хогвартс? Ты не представляешь, как я тебе завидую! Ты просто обязан написать мне все о твоем первом дне. И в мельчайших подробностях! Родители говорят, что тебя определили на Слизерин. По-моему, это просто здорово! Зеленый тебе к лицу. Надеюсь, когда меня зачислят, ты устроишь мне экскурсию по вашим подземельям. А может и по нашим, ведь я все еще хочу учиться с тобой на одном факультете. Ты уже завел друзей? Как тебе преподаватели? Много ли уроков ставят в день? Жду от тебя письма в ближайшее время! Очень скучаю.Твоя Лили.
«Вот кто на самом деле скучает», — подумал Альбус, и ему стало совестно, что во всей этой суматохе он забыл о Лили. Нужно будет ответить обязательно. Ей он может рассказать обо всем, что здесь происходит. — Кто такая Лили? — спросил Лиам, заглядывая Альбусу через плечо. — Моя сестра, — ответил тот, сворачивая письмо. — У меня тоже есть сестра. Сара. Ей десять и она будет поступать на будущий год. Она так не хотела меня отпускать. Альбус улыбнулся. Неужели все младшие сестры такие? — Есть что-нибудь важное? — поинтересовался Скорпиус, когда Альбус закончил с письмами. — Да нет, не особо, — Альбус еще не открывал письмо мистера Уизли, но решил с этим повременить. Письмо Лили оставило приятный осадок в душе, и сейчас он не хотел его ничем перебивать. — А у тебя? — Альбус посмотрел на письмо в руке Малфоя. Сегодня его принес не серый филин, а белая почтовая сова. — Это от мамы, — ответил Скорпиус, — она рада, что у меня все хорошо. — До вечера, — усмехнулся Регулус, проходя мимо и услышав обрывок их разговора. — Чем больше ты болтаешь, тем больше я убеждаюсь в том, что опасаться мне нечего, — холодно бросил вслед уходящему Скорпиус. — Он настроен решительно, — заметил Лиам, доедая свой завтрак. — Да какая разница, — отмахнулся Скорпиус, — нам уже пора идти. У меня нет желания опаздывать. Первые два занятия — Зельеварение. — С кем-то? — поинтересовался Альбус. — С гриффиндорцами, — ответил тот. Альбус поник. Мысль о гриффиндорцах наводила на него тоску. Он решил последний раз заговорить с Роуз и все-таки выяснить, чем же так ей насолил. Альбус решил, что если и сегодня она сбежит, то бросит это дело. «Не были друзьями, не стоило и начинать», — подумал он.***
К тому моменту, когда Скорпиус, Альбус и Лиам подошли к классу Зельеварения, располагающемуся глубоко в подземелье, гриффиндорцы уже толпились возле него. Их было практически столько же, сколько и слизеринцев, но девочек среди них было больше. Альбус заметил Роуз. Юная Грейнджер-Уизли внимательно слушала рассказ подруги об Эвансе Торхарде — второкурснике, который планирует попробовать себя на отборочных в роли нового загонщика Гриффиндора. — В этом году у нас будет лучшая команда! — нарочито громко воскликнула она. — И Кубок по квиддичу обязательно вернется на свое законное место! — Даже не надейтесь, — вступился за Слизерин подошедший к кабинету Нотт. — Вы остались без своего лучшего ловца! — заметила на удивление осведомленная гриффиндорка. — Если ваш вратарь так плох, как о нем говорят, — усмехнулся Лиам, — то ловец нам и не понадобится. — Да, — поддержал друга Нотт. — Какой смысл ловить снитч первым и получать жалких сто пятьдесят очков, если можно просто гонять квоффлы в ваши пустые ворота? — У нас отличный вратарь! — вдруг вмешалась Роуз. — Самый лучший! — Мы тоже его просто обожаем, — засмеялся Нотт. — Мой брат говорит, что Слизерин перед ним в долгу. Регулус подошел к Поттеру, Малфою и МакГроу. Роуз уставилась на Альбуса. Что она от него ждет? Неужто думает, он должен заступиться за брата? Ну уж нет. — А ведь у нас сегодня полеты на метле по расписанию, — заметил Нотт, обращаясь не то к Лиаму, не то к Альбусу. — С нетерпением жду. Жаль, что первокурсникам нельзя иметь свою метлу. Уверен, местные метлы — доисторический хлам. — Да, я тоже в предвкушении, — ответил Лиам. Альбус и Скорпиус не высказывали радости, впрочем, от них ее, кажется, никто и не ждал. — Между прочим, в прошлом году Хогвартс закупил новенькие «Чистометы-2014», — произнес Мальсибер, стоявший неподалеку. — Ага. Так нам и дали их портить в первый же день полетов, — скептически ответил его друг — Ллойд Белби. — А я боюсь летать, — заметила Амбридж, обращаясь к подруге, — надеюсь, мы сегодня не будем подниматься очень высоко. Альбус не боялся. Летать он умел. Его отец все его детство потратил на эти дурацкие полеты. Он получил свою первую метлу в три года. Когда ему было пять, он уже вовсю ловил свои первые снитчи, а в девять ему впервые сломал руку бладжер. Джеймс от такого досуга приходил в неописуемый восторг. Альбус подыгрывал отцу первое время, но потом устал быть идеальным сыном. Их мама также всегда была большим фанатом квиддича, хорошим игроком, а сейчас являлась редактором спортивной колонки в «Пророке». Это нисколько делу не помогало. Он вдруг вспомнил последний день рождения: Джеймс пересказывает игру, отец говорит о Темном Лорде, на столе догорают свечи на огромной снитче. Невероятно... Они испекли ему на день рождения торт в форме снитча! Альбус тяжело вздохнул, закрыв глаза. Наконец-то он выбрался из этого сумасшедшего дома. Послышались шаги, эхом разносящиеся по подземелью. В конце коридора показался пожилой мужчина в черной мантии — профессор Браун. Взмахом волшебной палочки он отворил класс Зельеварения и пригласил учеников проследовать за ним. В кабинете зажглись свечи. В этом просторном зале было ничуть не теплее, чем в обители слизеринцев. Света было и того меньше. Лишь небольшие окна, расположенные под самым потолком, пропускали зеленоватое свечение подземного озера. Вдоль каменных стен располагались стеллажи с книгами и шкафчики с сосудами и ингредиентами для зелий. Вдоль них рядами простирались огромные дубовые парты, за которыми ребята принялись занимать места. Во главе зала стоял большой демонстрационный стол, возле которого располагались раковины. Профессор Браун подошел к демонстрационному столу, и его лицо наконец осветили свечи. Оно было покрыто глубокими морщинами, местами на нем проглядывали шрамы и жуткие пятна не то от ожогов, не то от каких болезней. Его густые кучерявые волосы были почти белыми, как и борода, скрывавшая весь подбородок. Казалось, когда-то он имел очень округлые черты лица, но сейчас судить было сложно. — Меня зовут профессор Браун. Я буду вашим преподавателем Зельеварения, — сухо представился он. Ребята замолчали и приготовились слушать. — Зельеварение — одна из самых сложных дисциплин, изучаемых волшебниками. Не многие даже к окончанию школы могут похвастаться тем, что владеют ей в приличной мере, а потому я не жду от вас мгновенных фантастических результатов. Но я бы хотел, чтобы вы приложили максимум усилий к изучению моего предмета, потому что зельеварение открывает перед магом немыслимые возможности. Профессор Браун стоял за кафедрой, и взгляд его был направлен куда-то вдаль, казалось, он совсем не замечает учеников. — Да, — продолжил он, — как многие из вас знают, зелья могут исцелять, добывать из людей правду, подчинять своей воле, вызывать различные чувства и эмоции в человеке, даже пытать и убивать. Уверен, на перечисление всего, на что способны зелья, ушло бы не одно занятие, но нам нужно с чего-то начать. Он вздохнул. — Я попрошу сейчас каждого из вас взять пергамент и выписать на нем все известные вам ингредиенты для зелий, а затем подписать и сдать мне на стол. Посмотрим, с чем нам предстоит иметь дело. Оценивать я эту работу не буду, поэтому постарайтесь быть предельно честными с собой. Профессор замолчал, и все зашелестели бумагой. Через пятнадцать минут у Альбуса набралось почти два свитка ингредиентов. Скорпиус практически не уступал ему. У Лиама и Регулуса дела были гораздо хуже. Альбус огляделся по сторонам: Роуз дополняла свой список травами из перечня своего сокурсника, ее подруга в спешке листала учебник. — Пожалуй, хватит, — остановил всех профессор. Собрав свитки взмахом волшебной палочки, он принялся перелистывать их один за другим. Выражение его лица за все время занятия так ни разу и не поменялось. Спустя пару минут он взмахнул палочкой и пергаменты вернулись к их владельцам. — К следующему занятию каждый из вас должен подробно написать, для каких целей, как правило, используется каждый ингредиент, и дополнить свой перечень новыми составляющими, выписанными из учебника. Альбус ужаснулся. Эта работа должна была убить не один его вечер. У одного только экстракта белладонны способов применения хватит на пару страниц. — Прошу вас разбиться на пары, сейчас вам предстоит сварить ваше первое зелье, — профессор Браун взмахнул палочкой, и рецепт зелья оказался на доске. — Для начала ничего сложного, обычное усыпляющее зелье, то есть зелье, погружающее выпившего его в глубокий, хоть и кратковременный сон. Все необходимые ингредиенты вы можете взять в шкафчиках. У вас все получится, если вы будете внимательно следовать приведенной инструкции. Пока ученики нарезали ингредиенты, помешивали свои зелья в котлах, перепроверяли и сверяли рецепт, профессор Браун ходил вдоль аудитории и контролировал их действия. К концу занятия мало-мальски удобоваримые, по мнению профессора Брауна, зелья приготовила только треть присутствующих. Альбус, исключительно благодаря стараниям Скорпиуса и его перфекционизму, попал в эту треть. Не было ничего сложного в том, чтобы просто следовать рецепту, но вот необходимость аккуратно и равномерно нарезать ингредиенты, выдавливать нужное количество слизи из флоббер-червя и не забывать помешивать в строго определенной последовательности нужное количество минут вызывала затруднения. Видимо, большая часть потока считала так же и не сильно заморачивалась по мелочам. Отсюда и результат. Когда прозвенел звонок, ребята направились на обед. Закинув в себя пару кусков пирога с треской и запив все это чаем, Альбус решительно встал. «Сейчас или никогда», — подумал он и, отбросив сумку на скамью возле стола Слизерина, направился к Роуз. Она опять сидела в компании хихикающих девчонок с Гриффиндора. — Нам нужно поговорить, — обратился к ней подошедший Альбус, и она нехотя перевела на него взгляд. — Да неужели? — переспросила Роуз, нахмурившись. — О чем ты хочешь поговорить? О том, как бросил меня в Хогвартс-экспрессе? О том, как издеваешься над своим братом? А, может быть, хочешь обсудить со мной твоих новых друзей? «Вот как, — подумал Альбус, — Эту речь готовили долго». — Роуз Грейнджер-Уизли, — спокойно и твердо произнес он, — что бы ты там себе ни напридумывала, я не хотел тебя обидеть. — А ты мастерски говоришь «извини», — съязвила она, — только, боюсь, что мне уже все равно нет дела. — Но послушай, — начал было Альбус, но Роуз его перебила. — Ты был прав, я и без твоей помощи нашла в школе достаточно НАСТОЯЩИХ друзей. Не таких змей, как ты. Альбус непонимающе смотрел на нее. «Змей? Каких змей? Ее так бесит то, что я не на Гриффиндоре?» — Они не водят дружбу с предателями и магглоненавистниками, — продолжала она, — не выслушивают молча оскорбления близких и не терпят общество, которое им не по душе. Джеймс был прав на твой счет, ты не гриффиндорец. В тебе нет ни смелости, ни благородства. А я еще хотела водить дружбу с таким слизняком... Внутри Альбуса что-то лопнуло. «Почему ей удалось меня задеть? — пронеслось у него в голове. — Еще пару дней назад мне и дела до нее не было». «Неважно, — решил он, — Я предпринял попытку поговорить, я узнал причины ее недовольства, которые изменить я не в силах. Значит, единственное рациональное решение — никогда больше этого не повторять». Он не стал ничего отвечать, а просто развернулся и направился к своему столу. Он слышал, как одна из девочек говорила Роуз: — Вот мерзавец! Как он только посмел опять тебя расстроить? Он сел за стол Слизерина и, решив, что хуже в общем-то уже не станет, вытащил из кармана мантии письмо мистера Уизли, которое на проверку оказалось очень специфичной короткой запиской. «Проследи за Брауном с помощью Карты Мародёров. Мне нужно знать, где он бывает по ночам. Лично не ходи, это может быть опасно и, пожалуйста, никому не говори о моей просьбе, даже отцу».