Альбус Поттер и наследие Слизерина. Книга первая

      Рождество в доме Поттеров прошло лучше, чем Альбус предполагал. В этот раз почти обошлось без разговоров о политике и Темных искусствах. Даже о его друзьях, к огромной его радости, никто не упомянул. Джеймс сосредоточил свое внимание на предстоящей игре Гриффиндора со Слизерином, обещая отцу, что уж в этом году Гриффиндор вернет себе Кубок. Альбус с ним, разумеется, был не согласен, но прерывать тираду не стал, не желая в очередной раз навлечь на себя лишнее внимание. Альбус был признателен отцу за его нейтральную позицию по этому вопросу. Не желая обидеть никого из сыновей, он выразил уверенность в том, что победит лучшая из команд.       Миссис Поттер заметила, что неплохо было бы также собраться и на пасхальных каникулах, но Джеймс и Альбус убедили ее в том, что это лишнее. Джеймс хотел провести Пасху в Хогсмиде, а Альбус планировал готовиться к экзаменам и был уверен в том, что в школе этим будет заниматься удобнее. Лили, раздосадованная такими заявлениями, в свою очередь обещала не отставать от них всё лето.       Альбус вручил подарки родным лично. Даже Джеймсу. Маленькая месть сделала свое дело, и он уже злился на брата чуть меньше, а потому в один из вечеров все-таки решил с ним поговорить. Однако разговор опять не заладился, а потому ехали на вокзал Кингс-Кросс они в полнейшей тишине.       На вокзале ребята встретились с мистером Уизли, который привез Роуз. Альбус хотел было переговорить с ним о том, что же такого узнала Роуз и от кого, но тот лишь отмахнулся от него, сказав, что это не лучшее место для обсуждения таких вопросов. Сама Роуз, бросив ему довольно холодное «привет», отправилась искать свободное купе в компании Джеймса и уже нагнавших того друзей.       Альбус последовал их примеру и пошел искать друга. Обнаружить Скорпиуса оказалось несложно. Он, как и всегда, находился в самом последнем вагоне. Альбус нисколько не удивился, застав его за чтением пергаментов по Зельеварению. — Я ничего не выучил, — признался Малфой, заметив друга. — В Рождество было совсем не до этого. Надеюсь, я успею все выучить до первого занятия. Еще и по Травологии журнал оформлять. На это явно уйдет не одна ночь. — Как ты провел Рождество? — поинтересовался в свою очередь Альбус. — Чем был занят? Кстати, если хочешь, можешь переписать мой журнал.       Альбус, проведя почти все каникулы запершись в комнате, занимался, а потому проблем с невыполненным домашним заданием у него не было. Даже наоборот. Иногда он просто практиковался в чарах или зельеварении. — В кругу семьи, — ответил Скорпиус, — ездили к родственникам во Францию. Было довольно… занимательно. — Что ты имеешь в виду? — поинтересовался Альбус. — О… мне бы сейчас не хотелось об этом говорить, — отмахнулся Скорпиус. — В любом случае это было не худшее Рождество в моей жизни. А как ты? Удалось узнать что-нибудь от мистера Уизли? Альбус поведал другу всё, что узнал, включая информацию о Воскрешающем камне. «Рано или поздно он все равно узнает», — подумал Альбус. Скорпиус слушал как заворожённый, отложив свои пергаменты в сторону, а как только Альбус закончил свой рассказ, спросил: — Ты верно шутишь? Дары Смерти — это же просто сказка. — Я тоже так думал, — покачал головой Альбус. — Но мистер Уизли убеждает меня в том, что это правда. Точнее, что артефакты, упомянутые в этой сказке, существуют. И по его словам, мои предки Певереллы были братьями из той сказки. Вот откуда в нашей семье есть мантия-невидимка. — Это глупости, — скептически заметил Скорпиус. — Мантий-невидимок достаточно много. Да, это не дешевое удовольствие, но купить такую мантию можно. — Не такую, — возразил Альбус. — Эта в нашей семье уже как минимум три поколения. — Не может быть, — произнес Скорпиус. — Срок их службы обычно от года до пары десятков лет. Дезиллюминационные чары со временем перестают действовать, да и материл не вечный. — Но не у этой мантии, — настаивал Альбус. — А потому мы можем быть уверены, что это как минимум необычный артефакт! — Допустим, — с неохотой согласился Скорпиус. — Но ты сейчас пытаешься убедить меня в том, что у нас в лесу валяется камень, который может воскрешать мертвых.       Альбус кивнул. — По словам мистера Уизли, именно его и ищет Браун.       Еще какое-то время Скорпиус и Альбус спорили о том, могли ли вообще Дары Смерти существовать на самом деле. Но в одном они были согласны: если Дары Смерти и существовали, то они абсолютно точно были созданы талантливыми волшебниками прошлого, но никак не смертью. Следующая дискуссия разразилась сразу после того, как они все-таки согласились, что вероятность обнаружения Воскрешающего камня в лесу есть. — Нет, — резко заявил Скорпиус. — Регулусу об этом сообщать не надо. — Да ты даже не веришь в существование этого камня, — фыркнул Альбус. — Какая разница, будет знать о нем Нотт или нет? — Давай предположим, лишь на мгновение, — рассудительно начал Скорпиус, — что я верю в то, что есть древний темный артефакт, который может возвращать людей с того света.       Альбус открыл рот, чтобы что-то добавить, но Малфой продолжил: — Ты уверен, что Нотт не захочет заполучить такой артефакт себе? — Ну… Зелье удачи и мантия-невидимка еще у своих владельцев, — возразил Альбус. — Ты слышал, что он говорил про армию инферналов? — настаивал на своем Скорпиус. — Ты к нему несправедлив, — недовольно буркнул Альбус. — У тебя тоже в роду были темные маги. Ты сам говоришь, что твой отец все еще коллекционирует темные артефакты.       Скорпиус закатил глаза. — Коллекционирует! — подчеркнул он слово. — Не использует! Да и я, прямо-таки скажем, не Регулус. Я понимаю, какую опасность представляет из себя темная магия. Моя семья с этим сталкивалась. Я бы никогда не стал использовать подобные вещи. Никогда! — Даже для спасения близких? Скорпиус замолчал. Было видно, что он сейчас прикладывает все усилия для того, чтобы не сказать чего-то, о чем пожалеет. Наконец он произнес: — Я просто считаю, что у Регулуса немного размыты нормы морали, и я бы не стал доверять ему такой секрет. Впрочем, — спокойно добавил он, — делай как знаешь. — Извини, но я уверен, что без его помощи, нам точно не удастся найти камень раньше Брауна, — ответил Альбус. — А с его помощью появится вероятность передать камень не в те руки, — сказал Малфой. — Что ты имеешь в виду? — Альбус недоверчиво посмотрел на друга, он явно что-то не договаривал. — Сначала пообещай, что ты никому не расскажешь, — произнес Скорпиус, уставившись в ответ. Альбус, с минуту замешкавшись, все-таки сказал: — Обещаю. — Люциус Малфой говорил моему отцу о том, что во Франции и соседней Бельгии начинает зарождаться новая антимаггловская группировка. Альбус непонимающе посмотрел на Скорпиуса. — Они настроены не так радикально, как Пожиратели и Темный Лорд, — продолжал Малфой. — Магглорожденных и магглов пока что не убивают, но говорят, что они продвигают идеи о необходимости закона «О капли крови», согласно которому волшебникам, имеющим чисто маггловское происхождение, или волшебникам, маггловской крови в родословной которых более 75%, должен быть присвоен определенный статус, накладывающий некоторые ограничения. — О чем ты говоришь? — Невозможность занимать определенные посты, — начал перечисление Скорпиус, — обучаться в классах с более чистокровными волшебниками, посещать некоторые места… — Но это же абсурд! — Таким образом, эти люди стремятся повысить долю чистокровных волшебников, создав для их жизни лучшие условия. Чистокровные волшебники и полукровки дважды подумают, прежде чем связывать жизнь с магглорожденными. К этому планируют добавить меры повышения рождаемости в чистокровных семьях. Эти люди считают, что сокращающееся число чистокровных волшебников может привести к полному или частичному исчезновению магии. — Вот это разговоры у вас за столом, — выдохнул вдруг Альбус, а Скорпиус, переведя на него недоуменный взгляд, сказал: — Я подслушал разговор деда и отца в кабинете. Мой дед считает, что у этих идей может быть будущее. Сейчас люди настроены скептически к ним даже заграницей, а у нас люди и вовсе еще помнят Вторую магическую войну. Они не рискнут ввязаться в новую. Но со временем кто знает... — А твой отец? — поинтересовался Альбус. — Мой отец отнесся к этим идеям прохладно. Он назвал представителей движения горсткой заносчивых фанатиков, чьи идеи навсегда останутся только словами. — Это всё, конечно, очень занимательно, но причем здесь Регулус? — спросил Альбус. — Ходят слухи, что некоторые представители движения добрались до Великобритании. Представь, что в недалеком будущем это дойдет до Регулуса. Как думаешь, какую позицию в этом вопросе займет он? Ты уверен, что готов доверять ему свои секреты? — Это его дело, — бросил Альбус. — Я не собираюсь осуждать его за то, чего он еще даже не совершил. — Но… — попытался возразить Скорпиус, и Альбус добавил: — Я пока точно знаю, что в твоем доме ведутся такие разговоры. — Я думаю, слухи уже дошли до многих, — сказал Малфой, — но не все воспринимают их всерьез. Да и газеты не освещают такие события. Опасаются излишней огласки. А может быть, по прямому указу Министерства. — Знаешь, я в любом случае не хочу об этом сейчас думать, — вздохнул Альбус. — Уверен, что у нас этим идеям не прижиться. — Как знать, — обронил Скорпиус. — В любом случае, доверять или нет Нотту, решать тебе.

***

Ребята вернулись в замок лишь поздним вечером. Настроение у обоих было весьма подавленное. Альбус всё думал о том, что же все-таки будет, если Браун завладеет Воскрешающим камнем. Остановится ли он на воскрешении дочери или это будет только приятным бонусом? Возможно ли, что мистер Уизли ошибается на его счет и у него совсем другие мотивы. Поттер спрашивал себя, стал бы он сам использовать этот артефакт? Нет, конечно нет. Но ведь с другой стороны, все его родные живы. А Регулус? В нем оставались некоторые сомнения на этот счет. Скорпиус и Альбус решили не ждать подходящего момента и вывалить все, что они узнали о камне, на Регулуса сразу же, как его найдут. В спальне его не оказалось, и им пришлось вновь воспользоваться картой. Очередной вечер Регулус проводил в гордом одиночестве за занятиями в аудитории подземелья. Друзья обнаружили его сидящим, откинувшись на спинку стула, с ногами, закинутыми на парту. Он смотрел в потолок и что-то довольно напевал. Заметив их, он улыбнулся. — Я знал, что вы скоро появитесь. — Чего это ты такой довольный? — поинтересовался Скорпиус, оглядывая Нотта. — Сам послушай, — сказал Нотт и, заметив, что Скорпиус хочет еще что-то сказать, приложил палец к губам. В тишине подземелья раздавалось только лязганье доспехов Кровавого Барона, вновь вышедшего на прогулку парами ярусов ниже, и тихое кваканье лягушки. — И? — протянул озадаченный Альбус. — Что мы должны услышать? — Кваканье! — воскликнул Регулус, подскакивая. — Вы должны слышать кваканье! Альбус нахмурился. Он прислушался еще раз и заметил, что кваканье крайне не периодичное. Как будто одно накладывается на второе. Сразу несколько лягушек квакало наперебой. — Ну, и где они? — Альбус осмотрелся. — А черт их знает! — радостно заявил Регулус. — Они наконец исчезли! — Тебе это удалось, — изумлённо проговорил Скорпиус. — Тебе удалось применить Дезиллюминационные чары к живым организмам. — Да! — воскликнул Нотт, довольный собой. — Контур почти идеальный. А ведь последняя лягушка была довольно крупной. — Невероятно, — пробормотал Альбус. — И как долго продлится эффект? — поинтересовался Скорпиус, оглядывая кабинет. — Это еще предстоит выяснить, — ответил Регулус и, глядя на карманные часы, добавил. — Я не видел последнюю из них уже пятнадцать минут. А как, кстати, ваши каникулы? — Регулус перевел взгляд с Альбуса на Скорпиуса. — Когда вы вошли, у вас был такой вид, что я, ненароком, вспомнил о всех своих прегрешениях. — А есть о чем вспомнить? — хмыкнул Малфой. — Тебе на зависть, — усмехнулся Регулус и, опять откинувшись на стуле, добавил: — Рассказывайте, что стряслось.       Альбус и Скорпиус переглянулись. — В общем-то, кажется, я узнал, что именно ищет Браун, — ответил Альбус, а после поведал Нотту все, что сам знал. Регулус, в отличие от Скорпиуса, принял эту информацию с куда меньшим скептицизмом. — Значит, Воскрешающий камень? — уточнил он. — Занятно. — Это все, что ты скажешь? — выпалил Альбус. Он полчаса повествовал о том, что узнал, а Регулус даже в лице не изменился. Он все так же легко улыбался. — А что мне сказать? — непонимающе произнес Нотт. — Ты не сомневаешься в существовании камня из сказки? — ехидно поинтересовался Малфой. — Нисколько, — ответил Нотт. — Я уверен, что хоть кто-то из волшебников мог создать нечто подобное. — Камень, возвращающий людей к жизни? — скептически хмыкнул Скорпиус. — Ну как минимум имитирующий их возвращение, — подтвердил Регулус. — Но кто знает. Магия не имеет границ. — Это неправда, — фыркнул Скорпиус. — Магия вполне себе имеет границы. Взять хотя бы закон Гэмпа. Некоторые вещи просто не могут быть созданы из ничего. — Я не слышал ничего о твоем Гэмпе, — признался Регулус, — но уверен, что воскрешение имеет гораздо больше общего с трансфигурацией и алхимией, чем с созданием вещи из ничего. Уверен, что его возможно осуществить, если знать как. Скорпиус закатил глаза. Регулус уставился на друга: — Я не говорю, что это легко, — добавил он. — Но уверен, что возможно. — Да, ты, наверное, и в непобедимую палочку веришь, — издеваясь, произнес Малфой. — Она перед тобой! — Нотт, усмехнувшись, вытащил свою. — Она, конечно, не бузинная, а из вяза, но я готов продемонстрировать ее непобедимость любому, кто в этом усомнится. Скорпиус закрыл лицо рукой и засмеялся. — В финале Кубка школы посмеешься, — фыркнул Регулус, убирая палочку. Альбус подскочил. У него под ногами только что появилась лягушка. Нотт взглянул на часы. — Пятьдесят минут, — разочарованно проговорил он, а затем взмахнул палочкой и загнал появившуюся лягушку в клетку. — Что мы планируем делать? — поинтересовался Альбус, переводя взгляд со Скорпиуса на Регулуса. Возле Скорпиуса тоже появилась лягушка. — Тебе бы стоило расспросить Роуз, — заметил Скорпиус. — Нужно выяснить, откуда она узнала о хранилище Брауна. — Так она мне и скажет, — закатил глаза Альбус. — Я уже кучу раз спрашивал. Молчит. Заметив открывшийся рот Регулуса, Альбус резко добавил: — Нет, ты с ней тоже разговаривать не будешь. — Не очень-то и хотелось, — буркнул Нотт. — Кажется, привидение хотело тебе что-то показать, — спустя какое-то время напомнил Малфой. — Может, тебе стоит сходить за ним? — Глупая мысль, — возразил Нотт. — То, что мы знаем, кто она, еще не говорит о том, что она не хочет убить Поттера. — Не хочет, — сказал Альбус. — Я уверен. Зачем ей это? — Её загрыз оборотень, — проговорил Регулус, на лице которого появилось отвращение. — Мерзкое создание. Недочеловек. Хуже грязнокровок. Если бы меня из-за тебя загрыз оборотень, я бы однозначно вернулся привидением, чтобы убить тебя и всю твою семью. — Шутишь? — нахмурился Альбус. — Не советую проверять, — все с той же гримасой добавил Нотт. — Но мой отец не виноват в ее смерти, — сказал Альбус. — Она просто сражалась за Хогвартс. Думаю, это был ее выбор. — Сдается мне, если бы твой отец был осторожнее, многих жертв можно было бы избежать, — осторожно протянул Скорпиус. Альбус осуждающе на него посмотрел. — Кто бы говорил, — фыркнул он. — Значит, пойдешь за привидением? — поинтересовался Регулус. — И пошел бы, — сказал Альбус. — Да только где ее искать. Она с тех пор не появлялась. Уже больше двух месяцев прошло. Возможно, с ней что-то случилось. — Она умерла. Что еще с ней может случиться? — ехидно бросил Нотт. — Не знаю, — ответил Альбус. — Но идти в лес вслепую очень глупая затея.

***

Начался новый учебный семестр, и мысли о камне отошли на второй план. По крайней мере, у Альбуса. Регулус то и дело придумывал новые и новые возможности его использования Брауном. Если бы не его рассказы, Альбус мог бы выкинуть это на время из головы, но друг умел нагнать жути. Возобновились тренировки по квиддичу. Теперь Монтегю не отставал от них ни на миг. Через два месяца должна была состояться самая важная игра сезона: Слизерин-Гриффиндор. Победа в этой игре для Слизерина была принципиально важна, и об этом торопился напомнить каждый. Впрочем, не только слизеринцы были увлечены подготовкой. Гриффиндорцы, как мог заметить Альбус, тоже не покидали поле. Участились споры из-за того, кто и в какое время должен тренироваться, и иногда доходило до настоящих стычек. Во время последней из них Паркинсон запустил бладжером в загонщика Гриффиндора Эванса Торхарда. Тот оказался не робкого десятка, и в ответ наложил на Паркинсона Парализующее заклятье. Пьюси не смог не постоять за друга. В итоге капитаны команд едва разняли дерущихся, опасаясь, как бы кто из игроков не получил травмы. Альбус во время тренировок то и дело поглядывал в сторону Запретного леса: не мелькнет ли там белая тень. Но его привидение так и не появлялось. Роуз и Джеймс в последние дни тоже выглядели неважно. И если Джеймса Альбус еще мог понять, то поведение Роуз ему казалось странным. Может быть, это было как-то связано с тем, что отец что-то узнал о ней. Он не представлял, как подступиться к этому разговору, а она всячески его избегала. Дуэльный клуб жил своей жизнью. Теперь у Альбуса совсем не было времени смотреть на соревнования друзей, и он знал о том, что там происходит, только со слов Лиама. Регулус по-прежнему любезно соглашался давать Альбусу уроки, на которых они практиковались в атакующих чарах, и чтобы как-то отблагодарить друга, Альбус начал помогать ему с зельеварением. Нежелание Нотта обучаться этому навыку казалось Альбусу абсурдным. Он делал всё, чтобы саботировать занятия. Зубрежка давалась ему с трудом, да и щепетильностью в приготовлении и подборе ингредиентов для зелий он не отличался. Единственное, чем он, пожалуй, проникся, это распознаванием ядов, так как видел в этом хоть какую-то практическую пользу. Скорпиус с головой погрузился в историю магии. Кроме того, он выписал несколько французских и немецких изданий, чтобы быть в курсе того, что происходит в мире. Впрочем, про заклинания он тоже не забывал и не пропускал тренировки дуэльного клуба. Размеренная и более-менее тихая жизнь их продолжалась ровно до того момента, как Лиам в один из вечеров не принес Регулусу пугающие известия. — Знакомый моего знакомого с Гриффиндора подслушал, — начал он, когда Регулус притащил его вечером в спальню, — что Поттер сегодня ночью собирается в Запретный лес. Он обсуждал это с Грейнджер-Уизли в гостиной. Оба были весьма чем-то встревожены. — Они говорили об этом вот так, во всеуслышание? — недоверчиво поинтересовался Альбус. — Ну… — неуверенно протянул МакГроу, глядя на Регулуса, а тот добавил: — Я попросил Лиама организовать слежку. Альбус открыл рот, чтобы что-то сказать, но Лиам добавил: — Мои знакомые были весьма осторожны. Кстати, — буркнул он, обращаясь к Нотту, — неплохо бы обсудить их гонорар. — Позже, — бросил Нотт. — Надо проверить информацию. — Но ты же им обещал… — Тш, — шикнул на него Регулус. — Займись делами лучше. Ты сделал на завтра Защиту? Я тебе в этот раз с твоим сглазом помогать не буду. Лиам, недовольный, собрал пергаменты и направился в гостиную, добавив, что еще вернется к этом разговору. — Слежка? — усмехнулся Скорпиус. — О скольких еще твоих талантах мы не догадываемся? — Это была идея МакГроу, — невинно заметил Нотт. — Я лишь обронил, что неплохо бы приглядывать за теми, кто что-то знает, пока они не нашли камень раньше нас. Вы же не ждали, что я буду сидеть сложа руки? Альбус и Скорпиус переглянулись. — Отлично, — протянул Малфой. — Поттер пойдет ночью в лес. Что мы будем делать с этой информацией? — Регулус же вроде освоил Дезиллюминационные чары, — ответил Альбус. — Пусть сделает нас невидимыми, и мы проследим за Джеймсом. — Святая наивность, — хмыкнул Нотт. — Прости, Поттер, но ты чутка крупнее лягушки. Боюсь, что пока мне это не под силу. Малфой покачал головой. — Но, — вдруг добавил Регулус, — это из-за того, что ты живое существо. На неживые объекты накладывать чары проще. — Не убивай меня, пожалуйста, — засмеялся Альбус, и Скорпиус прыснул. Регулус наградил их осуждающим взглядом. — Я подумал о том, что мы могли бы создать свою мантию-невидимку, — продолжил Регулус, а потом, скинув все с кровати Альбуса взмахом волшебной палочки, призвал огромную белоснежную простыню. — Например, из этого. — Простыня? — Скорпиус приподнял бровь. — Ты серьезно? — На, накинь ее на себя, — Регулус протянул Альбусу простыню, и тот ушел в нее с головой. — Да уж… — протянул Нотт, оглядывая его, — ты длинный. Одной на всех будет явно мало. Он взмахнул палочкой еще пару раз, и у него в руках оказались еще две простыни. — Ты шутишь? — все еще недоумевая, произнес Малфой, разглядывая протянутую ему простыню. А потом, взглянув на как никогда серьезное выражение лица Нотта, добавил: — Нет. Нет. Нет и нет. Как ты себе это представляешь? Мы пойдем ночью в лес, завернувшись в простыни, следить за тем, кто от нас скрывается под настоящей мантией-невидимкой? — Ну… у нас есть карта, — неуверенно сказал Альбус, которому эта затея казалась не такой абсурдной. Регулус коснулся палочкой простыни Малфоя и прочитал заклинание. Она исчезла, оставив только заметный контур. — Смотри, — указал Скорпиус, шевеля простыней. — Она зеркалит на свету. Да и контур бросается в глаза. Нас увидят. — Может, у тебя выйдет лучше? — ехидно поинтересовался Нотт. — Этого хватит, чтоб нас не заметили по пути в лес. По замку мы пройдемся осторожно с картой. — Может быть, — согласился Скорпиус, все еще вертя в руках простыню-невидимку. — Есть другие предложения? — полюбопытствовал Нотт. — И надолго ее хватит? — спросил Альбус, после того как Регулус сделал невидимой и его простыню. — Я бы поторапливался, — заметил Нотт. — Может, на час или меньше. До леса мы дойти успеем. — А дальше что? — поинтересовался Скорпиус. Одна мысль о том, что он собрался идти ночью в лес, завернувшись в простыню, вызывала у него смешок. — Будем действовать по обстоятельствам, — ответил Альбус, пожав плечами, а затем достал карту и, коснувшись ее палочкой, произнес: — Торжественно клянусь, что замышляю шалость и только шалость.