Осколки

      Не то чтобы Рейстлин не хотел увидеть дракона, в конце концов, кому этого в восемь лет-то не хочется?! Но не так же! Не в лесу, где кроме него, никто и не появлялся, не в его укромном месте и не то время, когда до полного туеска оставалось две горсти!       — Эй, моя ежевика!       А теперь и самого туеска не было.       — Я не знал, что тут кто-то есть, — строго говоря, это даже не дракон был, а драконёнок, но собранной ежевики хватило и его шипатой чешуйчатой лапы... Зато стало понятно, кто перед ним, ещё до того, как тот сменил ипостась. Наследничек. Золотой мальчик, у которого и крылья, и папашин трон, которому, по большому счёту, и лес будет когда-нибудь принадлежать.       Рейстлин скривился с досады. Придётся искать другое убежище...       — Я уже ухожу.       — Эй, стой! Погоди! Я нечаянно на ежевику наступил, без обид!       Конечно, без обид, что толку обижаться на принцев.       — Ты ещё придёшь?       Рейстлин споткнулся.       — Что?..

***

      — Прости, я вспылил, — Гилтиас ждал, судя по костерку, давно, и только вздохнул. С самого момента знакомства восемь лет назад, эта полянка оставалась особенным местом для встреч, хотя они давно уже нашли дюжину не менее укромных поближе — в самом замке, во дворах...       — Без обид. У тебя были причины.       Причины были. Юному придворному магу не нравился король-дракон, которому он служил, не нравились его приказы... В общем-то, единственное, что ему нравилось, было сейчас перед ним. И королевского сына, неслыханное дело, тоже не радовало происходящее при дворе.       Они молча сплели пальцы, и Гил решился:       — Давай сбежим!       — Ты серьёзно?       — Абсолютно! Уберёмся подальше и будем свободны. Будем только вдвоём. Перестанем прятаться!       Рейстлин посмотрел на него с восхищением.

***

      Гил продрался на полянку сквозь ежевику с гордо поднятой головой. Худая заплечная сумка нацепляла колючек, но он едва ли это заметил.       — Какого чёрта? Где твои вещи?!       Рейстлин на бревне сидел налегке, и пожитков поблизости не наблюдалось. Вчера они повздорили, и то, что побег откладывается уже восемь лет — то одно, то другое, — стало, казалось, для мага последней каплей.       — В моей комнате. Мы никуда не уходим.       — Что?.. Да ты вчера и один уйти был готов!       — Был бы — ушёл бы. Гил, ты не должен... Это в юности побег — единственно верный выход. Бескомпромиссный, окончательный и глупый, а мы выросли и поумнели. Я надеюсь... Пора мечтать о чём-то посерьёзней. Например, о том, как остаться.       — Так значит, остаёмся.       Рейстлин кивнул.       — Без обид?       — Никаких обид.