***
На перемене перед последним уроком Джону позвонили с неизвестного номера. Он редко отвечал, если не знал, кто звонит, но в этот раз шестое чувство подсказало, что нужно ответить. – Привет, – прозвучал незнакомый женский голос. – Привет, кто это? – спросил Мухарремай. – Меня зовут Лаура, я девушка Бена Долича. Эта ситуация начинала настораживать. – Я знаю, что ты в курсе того, чем занимается Бен. И я хочу его уберечь, пока он не вляпался в неприятности, но мне понадобится твоя помощь. Сможешь встретиться со мной через час? Адрес скину чуть позже. – А почему ты позвонила именно мне? – недоумевающие спросил Джон. – Бен рассказал, что ты пытался отговорить его от таких делишек. Он дорог мне, как никто другой, и я не хочу, чтобы что-то случилось. Так ты поможешь? – Да, – Джон не знал, что именно сподвигло его согласиться. На последнем уроке – геометрии – пришлось напрячь последние клетки мозга, чтобы сосредоточиться. Но, отвлёкшись от попыток разобраться, что за древнекитайские иероглифы написаны на доске, Джон заметил нечто странное в поведении учителя. Мистер Либ всё время печатал что-то в телефоне, скорее всего, отвечал на сообщения, да и выглядел встревоженным. Даже на вопросы по теме урока отвечал неразборчиво, будто у него есть что-то гораздо важнее, чем урок математики. Наверное, так и было. С трудом дождавшись звонка, Джон одним из первых покинул класс. Десять минут пешком, и он оказался на месте встречи. Несмотря на осеннюю дату в календаре, в центральном парке ещё вовсю царствовало лето. – Ещё раз привет. У меня короткий перерыв, поэтому сразу к сути, – Лаурой оказалась миловидная смуглая девушка с кудрявыми волосами. – Хорошо, – кивнул Джон и приготовился слушать. – Бен не просто так начал торговать наркотиками. Я не собираюсь его оправдывать, но... Это его единственный источник дохода. Джон недоумевающе уставился на неё. – А его родители? – спросил он первое, что пришло на ум в этой ситуации. – Они ведь должны его обеспечивать до восемнадцати лет. Лаура тяжело вздохнула. Ей было нелегко рассказывать эту историю. – Мама ушла из семьи, когда он был совсем ребёнком. Переехала в Канаду, нашла там другого мужа. Бен с ней не общается. А его отца недавно уволили с работы. Раньше были хоть небольшие, но деньги, на жизнь более-менее хватало. А сейчас Бен пообещал отцу, что устроится на подработку, ну и ты знаешь, какая у него подработка. Джон и Бенджамин учились вместе несколько лет, но Мухарремай понятия не имел о его семье. Как и Бен не знал, что объединяет Джона и наркотики, но эту историю Мухарремай хранит очень далеко от лишних ушей. – Я не знал. – Конечно, не знал, Бен никому об этом не рассказывает. Он не любит делиться своими проблемами, поэтому мне пришлось вытягивать из него слово за словом, чтобы всё понять, – сказала Лаура, а после нескольких секунд неловкого молчания добавила: – Сначала он просто продавал, но недавно и сам попробовал. Я видела его в таком состоянии, что лучше было не видеть. Пожалуйста, Джон, я без понятия, к кому ещё могу обратиться. Ты мне поможешь? Поможешь Бену? С чего бы ему соглашаться? С Доличем они даже не друзья. Но Джон не смог отказать. – Да. Что нужно делать? – Следующую партию таблеток он должен забрать сегодня ночью, адрес я тоже достала. Мы должны сделать это раньше. Утром я поговорю с Беном, попытаюсь убедить его в том, что его просто развели, и что не сто́ит больше этим заниматься. Я нашла ему подработку в одном кафе. Лучше так, чем на каждом шагу рисковать попасться полиции. Лаура всё продумала, это похвально. Джон сомневался лишь в одном: согласится ли Долич отказаться от прибыльного занятия и уйти работать в кафе? – Что требуется лично от меня? – уточнил Мухарремай. – Спрятать наркоту у себя. Джон потерял дар речи на несколько секунд. Какого чёрта? – А почему не у тебя? – он не собирался соглашаться ни в коем случае. – Мои родители наводят порядки всегда и повсюду. Они найдут таблетки, где бы я их ни спрятала. Звучало не слишком убедительно, но Джон словил себя на мысли, что готов сказать «ладно». Но идти на такой риск ради какого-то Бена Долича? Пусть Джон и хотел ему помочь, но наражать себя на опасность боялся. – Хорошо, пусть пару дней хранятся у меня, но не дольше. – Спасибо! – обрадовалась Лаура. – Чёрт, я уже опаздываю, – посмотрев время на телефоне, сказала она. – Спишемся. – Окей, – сказал Джон вслед уходящей девушке.***
Ульрикке заставила подруг пойти с ней в уборную, чтобы поправить макияж. Там они столкнулись с Самирой и, конечно же, не обошлось без колкостей. Роксен держалась, как могла, мысленно убеждая себя, что не сто́ит обращать внимания на человека вроде неё. Даже если он чертовски бесит. Даже если этот человек стал президентом школы, по сути отобрав эту должность у Роксен. – Рокс, – хитро улыбнулась Ульрикке, глядя на подругу краем глаза, когда Самира соизволила уйти. – Сейчас будет странный вопрос, но ответь честно. Джурджу догадывалась, в чём будет заключаться этот вопрос. Уйти от ответа ей вряд ли удастся, да и к тому же, Ульрикке и Джессика – её лучшие подруги, которым можно доверять. – Ладно, – кивнула девушка. – Тебе нравится Сандро? Роксен бы ответила. Да, она бы ответила честно, если бы имела ответ. Правду говоря, она и сама не знала. – Ну-у... – Роксана думала, что бы ответить, но никакие идеи на ум так и не пришли, поэтому она решила сказать как есть. – Я не знаю. Не то чтобы нет – он симпатичный, да, но... Я недостаточно хорошо знаю его, чтобы делать какие-то выводы. Но если что-то изменится, вы узнаете первыми. – Ну, тогда мы будем ждать. Серьёзно, вы круто смотрелись бы вместе, – сказала Джессика, заканчивая красить губы ярко-красной помадой, которая красиво контрастировала с её ярко-голубыми волосами. – Мальчики уже ждут нас, пойдём скорее! – посмотрев в окно, радостно воскликнула Ульрикке. Они спустились на школьную площадку, а оттуда все вместе направились к выходу. Бенни без остановки генерировал шутки, из-за которых вся компания то и дело заливалась громким смехом на всю улицу. Сандро несколько раз пытался подойти к Роксен, но друзья постоянно затягивали его в разговор о предстоящем матче. Винсент флиртовал с Ульрикке и Джессикой одновременно, и если Брандсторп относилась к этому более снисходительно, то голубоволосая прямо сказала ему, что если он не может определиться сейчас, то светлое будущее его вряд ли ожидает. Медсестра провела их всех в палату к Бласу, хотя поначалу отнеслась с недоверием к такой большой компании. – У него капельница через пятнадцать минут, поэтому не задерживайтесь, – сказала медсестра, но её уже никто не слышал. – Ну что, как ты, спортсмен? – Сандро зашёл первым, а за ним вся толпа. Блас выглядел не лучшим образом. Покрасневшие глаза и неестественно-бледное лицо будто говорили, что он не в порядке, хотя доктора вроде как стараются привести его в норму. – Уже, наверное, не спортсмен, – вздохнул Блас, окидывая взглядом всех пришедших. – Это ещё почему? – спросил Бенни. – Отец собирается отправить меня в наркодиспансер. – Так ты реально подсел? – удивился Сандро. – Чувак, мы же договаривались: никакой наркоты, иначе вылет из команды! – Скоро матч, придётся взять кого-то из запасных, – напомнил Блас. Сандро ещё больше взбесился после этих слов. – Кого? Дади, которому даже двухметровый рост не помогает попасть в кольцо? Или Акселя, которого можно случайно перепутать с мячом, ибо он такой же круглый? У нас одни лохи в запасных! – Эй, угомонись, – Кристовао попробовал его успокоить, но ничего не получилось. – Блас не виноват, что так вышло! – вмешалась Ульрикке. – Вместо того, чтобы орать и нагнетать обстановку, мог бы поволноваться о его самочувствии. – Какие вы все добренькие! И только меня волнует судьба команды и то, что мы проиграем через секунду после начала матча, – сказав это, Сандро ушел, громко хлопнув дверью. Неловкое молчание прервал приход медсестры. Попрощавшись с Бласом и по-быстрому извинившись за Сандро, ребята ушли. – Я пойду поговорю с ним, – сказала Роксен, кивая в сторону Сандро. Он пинал камни на аллее возле больницы, когда остальные вышли и собирались расходиться по домам. Сандро увидел приближающуюся к нему Роксен, но не подал виду. Ему осточертело играть в одной команде с людьми, большинство из которых, по его мнению, либо тупые, либо очень тупые. Хотя в этом была определённая выгода: всю славу получал именно Сандро, потому что он капитан, «мозг» команды и, по словам девушек, красавчик. Сандро привык быть лучшим. И хотел, чтобы ему доставалось всё самое лучшее. – Зря ты так взбесился, – сказала Роксен, неспешно обходя его вокруг. – Вы – одна команда, нужно поддерживать друг друга, особенно в сложившейся ситуации. – Но Блас подвёл команду, – возразил Сандро. – Это были непредвиденные обстоятельства, – Роксен продолжала настаивать на своём. – Ты нанялась его адвокатом? – спросил Сандро и поймал её за руку, заставляя подойти чуть ближе. – Нет, – улыбнулась девушка, – я всего лишь пытаюсь вас помирить. – Тебе не сто́ит об этом волноваться. Дела команды остаются в пределах команды, если ты, конечно, не хочешь стать её частью. – В каком смысле? – В качестве моей девушки, – сказал Сандро, сокращая дистанцию между собой и Роксен и заглядывая ей в глаза. Она не была готова отвечать. Роксен не смогла дать конкретного ответа подругам, так что же она должна сказать Сандро, когда он сделал столь смелое предложение? Роксен не хотела думать о последствиях и о том, чем она руководствовалась, когда сказала: – А я и не против. И они вдвоём растворились в поцелуе, на который Роксен охотно отвечала, потому что не могла устоять перед Сандро, его манящими губами и проницательными глазами. Но влюблённость ли это?