Сладкий папочка

Нагрузка оказалась слишком высока. Гарри недооценил свои возможности, когда попросил быть «по-жестче». Краснел… стонал… обливался потом, лёжа под сильным телом папочки, который не знал пощады. — Давай, Карамелька, — жарко шептал на ухо, усиливая давление, — ты должен постараться. Двигайся. Гарри хотел положить руки на плечи Тома, сжать гладкую кожу на таких приятных и напряжённых сейчас мышцах, но не получалось. Руки словно приковали к полу. Но ноги спасли положение. Согнув их и обхватив талию мужчины, Гарри поддался корпусом вперед и на последних силах опрокинул мужчину на лопатки. А в знак победы — забрался сверху. — Есть! — Умница, — похвалил Реддл с довольной улыбкой. — Этот захват на 30% силы. На 50% — если застал противника врасплох. На более высокий процент ты должен не просто спихивать с себя, а хватать, прижимать к себе, блокируя мои руки, и только тогда заваливать с помощью ног. — Ага- ага, издевайся дальше, — проворчал уставший, но почти удовлетворённый результатом, Гарри, не спеша слезать с бёдер папочки. Он с таким трудом на него забрался в этот раз. — Мне жутко представить, насколько ты щадишь в постели. У меня на руках синяки останутся после твоих захватов. Ты просто железо! — О, я польщён, — Том даже не думал прекращать издевку, только-только разогрелся. Однако у Поттера имелось одно специфическое лекарство: ухватив мужчину за густые волосы и немного оттянув назад, Гарри приник к его губам жадным поцелуем. На всё ушла секунда. Парировать атаку Том не успел. Тот самый эффект неожиданности. Удар с 50% силы. Мужчина и прокомментировал бы, да рот был занят. Конфетка в открытую его соблазнял, двигаясь своей аппетитной, горячей и мокрой задницей на его бедрах. А с губами что творил… Посасывал и покусывал по одной, то верхнюю, то нижнюю, и каждый раз зализывал, будто успокаивая пульсирующую плоть. А чтобы Том не смел расслабляться — сжимал его волосы в своих пальчиках до боли. В плане рукопашного боя и самообороны Гарри мало что умел, поэтому Реддл легко мог подавить его сопротивление, обездвиживая в один миг. Но по части любовных ласк его мальчик хорошо поднаторел. Капитулировать приходилось уже Тому. — Прошу, Карамелька, — заговорил сразу, как освободили рот, — изнасилуй меня нежно. Желание в парне вспыхнуло так же резко, как нападение разозлённой кобры. Одна рука продолжала держать мужчину за волосы, оттягивая периодически или наоборот, лаская и пропуская их сквозь пальцы, а вторая через штаны ощупывала и поглаживала форму члена. — Этой возможности я не упущу! На языке чувствовался солоноватый вкус от выступившего пота и лёгкая горчинка из-за духов. Гарри не мог остановиться. Эйфория захватила его с полной свободой действия. — Зал тренировок, конечно, не лучшее место, но разве выбирают удобства, когда хотят изнасиловать свою жертву? Правда ведь? — Такой покорной жертве я готов дать выбор. Где ты хочешь, папочка? — спросил Гарри, полностью одурманенный происходящим. — О, нет. Ты не должен меня спрашивать. «Нет, так нет», — Поттер облизнулся и едва не залип от восторга. Он не избавил папочку от одежды, но задрал её во всех возможных местах, любуясь поджарым, горячим телом. Особенно бёдрами, что большую часть времени сокрыты. — Я хочу стянуть с тебя низ, папочка. Будь хорошим мальчиком, приподнимись. Том улыбнулся и покорно выполнил просьбу мальчишки, позволил взяться за спортивные штаны, вместе с бельём. Но потянуть вниз с жадностью и нетерпеливостью, что читалось в глазах Гарри, не позволил. Он не зря говорил о «жертве» и «изнасиловании». Очередной урок. Всё та же самооборона. Том перехватил его руки, блокировал движения и за одну секунду уложил мальчишку на лопатки, придавливая собой. — Папочка-а-а, — проскулил Гарри, только сильнее возбудившись от действий мужчины. — Возьми меня! Мы всё равно сорвали тренировку! — Ничего мы не сорвали, моя солёная Карамелька. «В самом прямом смысле», — Том медленно облизнул приоткрытые губы мальчишки, который давно сбил себе дыхание… и давно обливался потом. Солёные капли, попавшие на губы, он собрал с удовольствием, и двинулся вперёд, прижимаясь пахом к возбуждению Гарри. Такому явному… и сильному… — Тренировка в самом разгаре. И теперь я в роли твоего маньяка. Позволишь мне взять тебя, м? Развести твои ноги ещё сильнее? Войти в твою жадную дырку? Ты ведь хочешь ощутить в себе горячий член? Грязные словечки мужчины били точно в цель! С каждым. Гребаным. Вопросом. Всё. Сильнее. Заводя. — Ты точно маньяк! Папочка, я перед тобой цепенею, я… я… не могу, Боже… Тебе позволю всё, — нервно проговорил Гарри, всё чаще облизывая губы. Противиться желанию не смел. — Только тебе. Бери, если получится. Скушай свою Карамельку! Нетерпеливый, зачастую грубый и неуклюжий «маньяк» не сравнится с уверенным, властным и контролирующим свою похоть. Гарри мог сравнить сквозь пелену удовольствия. Он — жалкая пародия в сравнении с Томом. Папочка одним своим тёмным взглядом пригвоздил. Одними прикосновениями возбудил до дрожи. Снял штаны с боксерами без грубости, перевернул на живот быстро, придерживая ладонью, и поставил в коленно-локтевую. Гарри чувствовал себя куклой в руках умелого мастера, что крутит-вертит им как захочет. Желая этих прикосновений. Этих обожаемых, родных рук. Он знал, на что они способны. Знал, как их ощущает собственное тело. Потому и не боролся. Мог, если применил бы силы, но не хотел. Том — его папочка. Которого он обожает. Особенно в возбуждённом состоянии. И совсем скоро они займутся любовью на грани жёсткости. — Последний шанс порадовать меня, Карамелька, — низко проговорил мужчина, кусая загривок, чувствуя сладкую дрожь своего мальчика и наслаждаясь его громким стоном. — Будешь сопротивляться? Или позволишь себя изнасиловать? — Это ты упустил свой шанс, — уверенно вдруг отозвался Поттер и резко дёрнулся, сваливая Тома с себя. В который раз оседлал папочку, теперь спиной к нему. Усесться на влажную головку — плёвое дело. Он слишком разгорячен, слишком хорошо растянут за время активных сексуальных практик. Он оставался смазанным ещё с сегодняшнего утра, чтобы избежать неприятных ощущений. Выгнувшись для папочки, Гарри так и просил схватить посильнее… удержать на себе… вобрать крики-стоны… и двигать на себе, двигать… Реддл укусил повторно, у основания шеи, и грубо приласкал грудь, пальцами сжимая соски. — Ах ты, чертовка! Тебе это нравится, да? Отвечай! — Очень нравится! Съешь свою Карамельку! — громко простонал Гарри, двигаясь на твёрдом члене и почти ничего не соображая. Папочка сводил его с ума. Тело не возблагодарит за дикий секс, как только безумие спадёт, но… плевать. Сейчас плевать. — Ты ведь хочешь, как и я, правда? Или не голоден? — Провоцируешь меня? — зализывая след зубов, медленно, с размахом, Том грубо обхватил бёдра мальчишки и стал насаживать на себя без пощады. — Не стоило, Карамелька. Я прожарю эту сладкую, похотливую задницу. — Не верю! Докажи-и… Правая щека очень близко познакомилась с матом. Не отведи Гарри голову в сторону, нос бы пострадал из-за грубости папочки, что позволял собой управлять, сам того не замечая. Вертел в руках тело Гарри, а по факту им вертел Гарри. Провоцировал, брал на слабо, внаглую напрашивался, и получал что хотел, скуля на одной, громкой ноте. Словно течная сука, выпячивал зад всё сильнее и с готовностью раздвигал ноги. Папочка жарил его задницу, как давно не жарил. Грубо, быстро, просовывая вместе с членом пальцы, когда замедлялся, только бы сильнее расширить дырку. В ощущениях Гарри давно потерялся. Тело его горело, жаждало больше боли, унижения и необъятного удовольствия. А Том словно отринул человеческий рассудок, поддаваясь животным страстям. На глазах выступили слёзы, когда его стали распирать с двух сторон. Том не только трахал в зад, он не пощадил рот, засовывая попеременно, то два, то три пальца. Гарри давился ими и собственной слюной, двигал языком, обхватывал крепко губами, но все равно не поспевал за движениями. Папочка мучил его… и какой же это был кайф! Отдаваться в надёжные руки того, кто способен удержать подле себя и по-свойски позаботиться. Может, он просто больной?.. Если и так — в руках папочки Гарри согласен быть больным на голову! — Ещ-щё… ещё немног-о-о-о… Предел был близок. Том позволил мальчишке говорить, но губы того еле шевелились, язык после давления пальцами и облизывания не слушался, горло драло после стонов и криков… — Да, ещё немного, — повторил Том, вдруг останавливаясь и выходя из расстраханной дырки. — Удовлетвори себя сам, Карамелька. — А-ах-х ты ж!.. Такого предательства Поттер не ожидал. Ну, ничего, папочка ещё ответит! Кончить хотелось до звона в ушах! Хватило несколько рваных движений рукой, чтобы взорваться на раскалённом мате зала для тренировок. Крик разнёсся по комнате самым громким эхом из всех, что здесь случались. Тело Гарри била крупная дрожь, а сознание держалось на волоске, не отпуская в небытие. — Прекрасный вид, — прохрипел мужчина и довёл себя таким же образом, как и мальчишка, любуясь порочной картиной. Тяжело дышащий, потный, с раздвинутыми ногами и растянутой дырочкой, которую, для полноты образа, он мог заполнить спермой. Чтобы стекала по бёдрам и ягодицам. Дымка безумной похоти окончательно развеялась и Том трезво оценил ситуацию, не уставая поражаться. Карамелька с таким желанием отдавался… управляя им в пассивной роли! Настоящее чудо. И лежал сейчас перед ним, едва дыша… пока не отключился от перегрузки. — Умничка. Хорошо держался, мой малыш, — проворковал Том, поднимая бессознательное тело на руки. Гарри отлично показал себя на тренировке. И отлично продержался в их общем безумстве. Когда придёт в себя и восстановится, тренировки обязательно продолжатся. В конце концов, каким папочкой он будет, если не научит своего мальчика обороняться?